Яблоневый сад.

Прошло несколько часов, но я уже ощущаю, что я здесь нахожусь целую вечность. Мои силы покидают меня каждую секунду и я становлюсь слабее и слабее. Я какой уже час лежу и пялюсь в потолок, ведь больше здесь нечем заняться. Переодически ко мне заходят разные громилы и насмехаются надо мной, дотрагиваясь до моего тела. Мое сердце грохочет в груди, когда эта дверь всегда открывается, пропуская тусклый свет от лампочек. Я всегда карабкаюсь в угол стены, скрестив ноги и обхватив руками свои колени, дожидаясь, когда зазвенит связка ключей и дверь распахнется. Как сделала и сейчас, но передо мной были не те громилы, которые издевались надо мной, а стоял бог красоты, Аполлон. Он выглядел слишком хорошо и незаконно. Он облокотился на косяк двери, доставая почти до ее конца, ведь он был высокий и стройный. Он был в черном костюме с белоснежной рубашкой на пуговицах и с завязанным вокруг шеи черным атласным галстуком. Это был дизайнерский костюм от дорого бренда. Его тело было похоже на оружие, которое готово в любой момент нанести удар, и, судя по его выражению лица, он больше всего на свете хотел свернуть мне шею прямо в эту секунду, но что-то его заставляет сдержаться от этой мысли. Приближаясь ко мне, я поняла, что его в прямом смысле наградила природа. Его лицо выглядит так, будто оно высечено из мрамора. Густые и выразительные брови, словно выведенные волосок за волоском кистью художника, глубокий разрез глаз с бездонными темными зрачками, блондинисто-пепельные волосы, ровный аккуратный нос и плотные коралловые губы, а также та самая родинка под глазом, как у того человека, который столкнул меня в ту ночь, с той самой горы. Когда я взглянула в его глаза, они были наполнены напряженностью и ненавистью, будто я сотворила большой грех, за который мне придется платить. Он ничего не говорит, и я тоже. Он просто продолжает смотреть на меня этим пристальным, полным ненависти взглядом, как будто он хотел бы убить меня в эту самую секунду. Он смотрит на меня так, словно может заглянуть мне прямо в душу, и эта мысль тревожит. Я продолжаю глупо рассматривать его черты лица. Когда его зрачки сильно расширяются, я начинаю в тревожности ерзать, потому что он точно был под наркотическими средствами. Все что я смогла выдавить из себя, это лишь нервозный выдох. — Интересно, у твоего муженька был парашют или же что-то сверхъестественное? — его голос был глубок, но также нежен, который мгновенно окутал приятной дрожью мое тело. Я сглатываю, пытаясь собраться с мыслями и настроиться на тяжелый и дурной разговор. — Кто ты? Зачем я вам нужна? — я спрашиваю с таким лицом, будто я его не боюсь, но мой дрожащий голос выдает весь мой испуг. — Ох, я твой худший кошмар, твои ворота в ад, лютик, — он ухмыляется, смотря на меня сверху вниз. — Где Чонин? —я смотрю на железную дверь, ведь она открыта настежь, на что этот парень присаживается на корточки, загораживая собой весь обзор. — Скоро узнаешь, — при его громком голосе я вздрогнула, прижавшись сильнее к стене. Мой похититель принес отбивную, низко поклонившись их боссу, поставив тарелку рядом с моими ногами. — Я не буду есть это, — я бросаю вызов ему, глядя в его тяжелые глаза. Его эта ситуация его позабавила, поэтому я грубо швыряю этот кусок мяса с гранатовым соусом прямо в его дорогой костюм, оставляя бордовый отпечаток на белоснежной рубашке. Я пользуюсь его замешательством и быстро встаю, чтобы добежать до открытой двери, но, не сделав и двух шагов, он грубо хватает меня за цепь, привязанную к моей ноге, потягивая на себя так, что я с грохотом падаю на бетонный пол. Черт, я забыла про нее. Он стальной хваткой поднимает меня на ноги, держа в одной руке растрепанные волосы и прижимает мое тело к стене, сильно впивая мою спину в шершавую с заусенцами поверхность, сжимая мое горло одной рукой. — Ты должна меня ещё благодарить за подаренную тебе еду, — он сквозь зубы процедил эти слова, слегка ослабляя хватку на моей шее, и я имею возможность выплюнуть едкие слова в его сторону: — Я не просила тебя ее мне давать, просто оставь меня в покое, недоразвитый, —мой голос срывается на бешеный крик, и я вижу, как его лицо искажает масса гнева и ненависти, ведь я точно пробила его самолюбие и высокомерие. — Кажется, тебе нужен урок по воспитанию и манерам, — он со всей силой дает мне пощечину, от чего моя щека мгновенно окрашивается в алый след от его жесткой ладони. Меня это сильно раздражает, потому что никто не смеет повышать на меня голос, а тем более и бить. Поэтому я пытаюсь его ударить ногой прямо по его достоинству, но он использует полную силу, снова прижимая меня к стене, от чего мой голова даже, как попрыгунчик, несколько раз отскакивает, производя какофонию из глухих звуков. Я издаю крик боли, ведь я, словно, ударилась о кусок железа много раз, но ему все равно, на его лице не пробежал даже маленький намек на сожаление. — Запомни, твоя жизнь зависит от меня, она находится лишь в моем владении и в моих руках, — с этими слова, он отпускает мое тело на пол и выходит из комнаты, закрывая на несколько оборотов ключом эту дверь. Я жадно глотаю кислород ртом, нервно растирая свое горло руками, которое сильно жжет. Прошло около трех дней с того инцидента. Каждый день ко мне заходил мой похититель. Он всегда приносил мне тарелку с курицей, а я жадно ела ее, ведь от голода умирать — это тоже не вариант. Когда я собиралась лечь спать, в моих глазах потемнело, а после резко вспыхнула белая искра, и появился силуэт девушки. Приглядевшись, я поняла, это была Луи. Что ей снова надо от меня? Как она нашла меня? — Мда, дурно у тебя тут, а запашок то, — она была одета в традиционную одежду — Ханбок, с красивыми на шее красными бусами. Когда она подходила ко мне, зажимая одной рукой нос, а второй развевая воздух перед собой, я даже не пошевелила ни одним мускулом, а лишь смирно и спокойно наблюдала за ее действиями. — Чего тебе? — спустя минутного молчания, я подняла на нее бездумный взгляд, слегка приподнимаясь, держась за стену руками. — Ох, как грубо, — она пренебрежительно отодвинулась от меня, встряхивая руку, будто дотронулась до чего-то противного и липкого, — как видишь, я пришла повеселиться. Она оголила свои клыки, сверкая белоснежным цветом и добавляя свет в темную комнатушку. — Ты меня всегда будешь преследовать? — я, немного покачиваясь, надвигалась на нее, слегка хмуря брови и выглядывая из-за ее тела. — Пока не умрешь, — она противно рассмеялась, прикрывая рукой клыки. Я едва не споткнулась о железную цепь, которая затрещала, а вскоре под давлением рук Луи просто рухнула на бетонный пол с резким звуком. — Зачем ты освободила меня? — я недоуменно пялилась на нее, стараясь скрыть свое волнение. — Чтобы повеселиться в полном объеме, — она подмигнула мне, отворив дверь, которая не выпускала меня, и просто скрывшись с места, растворившись в черную пыль. Я непонимающе оглядываюсь вокруг себя, нервно растирая запястье руки. Я тихо подхожу к двери и аккуратно ее приоткрываю, чтобы выбраться из этого подвала. Осмотревшись по периметру, я понимаю, что никаких следящих надзирателей нет, поэтому молниеносно бегу вверх по лестнице, открывая уже деревянную дверь. Я бреду по каким-то темным коридорам, проверяя на открытость каждую дверь, но те не поддаются. Последняя дверь… но та заперта, в то время, когда в за моей спиной блеснуло острие серебряного ножа, отражавшегося в металлической вставке двери. Я медленно повернулась, сильнее прижавшись к двери, надавливая на нее всем телом. Темный взгляд босса остановился на мне. Я не могла дышать, парализованная бессердечным, жестоким блеском в его глазах, когда тусклая лампа мигала над его головой, придавая более ужасающую картину. Он сладко вытирал кровяной след на острие о свои темные брюки, насмехаясь надо мной. Горячий прилив адреналина зажегся во мне. В коридоре эхом послышался звон тяжелых шагов, приближающихся ко мне. По моим щекам невольно потекли горячие слезы, и я прикрыла рот рукой, сдерживая всхлипы. Страх сжал легкие, заглушая каждый вздох, прежде чем я смогла вдохнуть. — Лютик, — он меня дразнил, ласковым и спокойным голосом произнося это странное прозвище. Я медленно сползала по двери, садясь на холодный пол, вынуждая согнуться себя и тихо напевать мелодию. Как только он оказался рядом со мной, он грубо хватает меня за волосы, таща меня за собой по грязному полу, не обращая на мои старания освобождения. Спустя многочисленных попыток, он ослабляет хватку, швыряя мое тело в противоположную сторону так, что я еще несколько секунд проскальзываю по бетону. Мой затылок ударяется от силы его толчка, поэтому мой разум затуманен, а я сама ошеломлена. Несмотря на это, я пытаюсь отползти назад от его гнева. Металлический скрежет выпавшего ножа громким звуком отзывается в моих ушах, вынуждая закрыть их. Я поднимаю свои мокрые глаза на его руки, которые из кармана брюк достали большой шприц с дозой чего-то опасного. Он всего в три шага оказывается возле меня, оседлая мои бедра и держа над моей головой запястья рук стальной хваткой. Я кричу во все горло, но он не обращает никакого внимания к этому, будто его это даже не волнует, что кто-то может нас услышать. Я пыталась скинуть его тело, которое больно надавливало на мои ноги, прижимая меня к самому полу. Но этого было недостаточно, ведь он слишком сильный. — Это только начало, — его шепот на мое ухо отозвал многочисленные мурашки и щекотание, на что он, злорадствуя, смеялся надо мной. Острая боль пронзила правую сторону моей шеи. А после тяжесть потянула мое сознание вниз и вниз… в конце концов, пока я полностью не погрузилась в темноту.