Все, что я хотел - это ты

Беспорядочные, но полные страсти касания к телу, мокрые поцелуи, срывающие тихие вздохи с губ. Язык вырисовывает причудливые узоры на коже, пока пальцы выверенными движениями ласкают давно изученные чувствительные места. Полутемная комната наполнена звуками, вздохами и приглушенными стонами. Скар полностью отдаётся процессу, нависая над ним с лихорадочно блестящими прикрытыми глазами и сбившимся дыханием. Кадзуха тянется рукой, чтобы убрать прилипшие волосы с мокрого лба и это одна из немногих оказанных с его стороны инициатив за этот вечер. Он не тянется к приоткрытым губам в привычном поцелуе, а взгляд вновь неосознанно зависает в пространстве.    Он чувствует, как Скар невольно останавливается, вглядываясь в его лицо. Чужие губы чуть вздрагивают, словно в подавленной обиде.    - Все хорошо? - обеспокоенно спрашивает он. - Ты сегодня сам не свой.    Кадзуха переводит на него взгляд, хоть это и даётся непросто. Сконцентрироваться на процессе не получается совершенно, а мысли то и дело разбегаются.    - Конечно, извини, - выдавливает он улыбку. - Я просто устал.    Скар хмурит брови.    - Если хочешь, мы можем сейчас прекратить. Я не хочу тебя заставлять.    Кадзуха чувствует укол внутри и вместо согласия подаётся вперёд, игривым тоном шепча в приоткрытые губы:    - Я буду в порядке, если ты поможешь мне отвлечься.    Он утягивает Скара в глубокий поцелуй, ощущая прокатившийся по его губам удовлетворенный стон. Скар всегда был очень чувственным в постели, очень страстным. Когда он вновь принимается ласкать его тело, вынуждая стонать и извиваться в его руках, Кадзуха себя ненавидит. Ненавидит, но не может ничего изменить. Он пытается хоть что-то почувствовать, и благодарен лишь за то, что Скар успел его хорошо изучить, чтобы вызвать возбуждение хотя бы от физических стимуляций.    Когда он вошёл, Кадзуха зашипел от неожиданности, выныривая из размышлений. Скар целовал его, гладил по лицу и волосам, давая время привыкнуть, прежде чем начать двигаться дальше. Если закрыть глаза и проявить немного воображения, можно вновь ощутить внутри бурю чувств и желания, но Кадзуха отчаянно не хочет этого делать, так как тогда пути назад уже точно не будет и он перейдёт черту невозврата в признаниях во всем самому же себе.    Когда Кадзуха расслабляется, Скар продолжает. Его движения быстрые, резкие, наполненные полной отдачей. Он был таким и год назад, два, три. Раньше, когда их связь была только между ними, ничем не опорочена, это были прекрасные ночи, заставляющие трепетать все тело лишь от одной мысли об этом. Сейчас же слишком много факторов извратили их единение, чтобы можно было поистине получить удовольствие, как и раньше. Разделяет ли Скар его взгляды? Сложно сказать. Он всегда отлично притворялся, делал, что от него требовалось без особых возражений. Да они и не обсуждали это никогда. Признаться, Кадзуха боялся поднять эту тему, да и не знал наверняка стоит ли? Да, его это тревожило, да, ему бы очень хотелось поговорить об этом. Но в любом случае, что это изменит?    Тухлый оргазм не приносит удовлетворения, просто как физический процесс разрядки. Скар падает рядом с ним, обнимая за шею и утыкаясь лицом ему в плечо. Его грудь высоко вздымается от тяжёлого дыхания, пока Кадзуха машинально перебирает в пальцах тёмные волосы, приобнимая его за плечи. Он тянется рукой до светильника, чтобы погасить свет и лечь, наконец, спать, но Скар перехватывает его руку, поднимая голову и проникновенно заглядывая в глаза.    - И все-таки что-то не так, - заключает он утвердительно, уже без вопроса.    Кадзуха устало вздыхает и тянет улыбку, будто не у него сейчас все внутри тревожно сжалось от мысли, что Скару могут быть известны его истинные мысли.    - Ничего особенного, правда. Просто... поругался сегодня с Дотторе, песня совсем не клеится. Ещё по бумагам завал. Я действительно просто устал.    Скар ещё некоторое время сверлит его пронзительным взглядом, после чего все же отворачивается, пожимая плечами, и сам выключает свет.    - Ну ладно, спи тогда. Отдыхай.    С этими словами он нежно утыкается носом ему в шею, закрывая глаза. Кадзуха в который раз винит себя за ложь, оставляя мягкий поцелуй на темных волосах и тоже стараясь уснуть.    ***    Когда Скарамучча проснулся, Кадзу в комнате уже не было. Судя по полосе света, пробивающейся сквозь задернутые шторы из плотной ткани, утро уже вступило в свои права. Насколько он помнил, сегодня все дела у него начинаются лишь с полудня и, бросив взгляд на часы, указывающие на начало девятого, Скарамучча не торопясь поплелся в ванную.    Стоя под тёплыми струями душа, приятно стекающими по спине, он не мог то и дело вновь не возвращаться мыслями к прошедшей ночи. А именно к её эпизоду, что прочно въелся под кожу, приковывая к себе все внимание. Он знал Кадзу семь лет, видел его во всех ипостасях и что-что, но настроение близкого человека улавливать научился. И он мог поклясться, что с ним произошло нечто серьёзное, что тревожит его.    Дотторе всегда был чем-то недоволен, они всегда с ним ругались, это была рутина. Песни у Кадзу всегда выходили лучшие, Скарамучча просто не верил, что что-то могло застопориться. К тому же учитывая их недавний успех, тот вполне себе мог взять небольшой перерыв на пару дней и вернуться к написанию уже с новыми силами. Да и в целом он словно чувствовал, что за его состоянием крылось куда больше, чем просто "устал". Не мог назвать причины или фактора, он просто знал это. Потому что знал Кадзу как никого другого. Проблема была в том, что тот закрылся и не хотел говорить. Это Скарамучче не нравилось больше всего. Они никогда ничего друг от друга не скрывали, и если у Кадзу случилось что-то, во что он теперь не хочет его посвящать... Скарамучча не знал, что ему тогда делать.    Выйдя из душа, он принялся вытираться полотенцем, разглядывая себя через большое зеркало в пол. Его тело выглядело безупречно. Стройное, подтянутое, с приятным рельефом мышц, чтобы не перебор, все же он должен был сохранять черты утонченности и изящества, но и чтобы было на что посмотреть. Идеальный, без единого изъяна. Он должен был быть таким. Его главным предназначением было нравиться.    Наскоро втерев в кожу все необходимые крема и бальзамы, Скарамучча вышел обратно в комнату. Огромные роскошные покои словно источали запах богатства. Первоклассный отель, где они жили вот уже несколько лет, предоставлял комфортное проживание, изысканную еду, весь обслуживающий персонал. Пусть отель и был отдельным предприятием, но фактически был полностью во власти организации Фатуи, предоставляя свои услуги лишь её членам. Дотторе мастерски здесь всех строил и распоряжался, словно у себя дома. Этот номер Скарамучча с Кадзу делили с самого начала их успеха после выхода в свет. Сначала, пока неокрепшие юнцы были в самом начале пути в жестокой битве шоу бизнеса, и этой чести им было предостаточно. А после, когда их дуэт перешёл на новый, более пикантный уровень, оставить их жить вместе посчитали хорошим решением.    Скарамучча направляется к шкафу с одеждой, чтобы накинуть что-то по-быстрому. Не имеет значения что именно, все равно стилисты сами уже придумают, в чем ему будет лучше сегодня появиться на виду у публики. Пока он роется в вещах, кидая на кровать выбранный комплект, дверь хлопает и в комнате появляется Кадзу. Тот скользит по нему взглядом, Скарамучча смотрит в ответ, нисколько не стесняясь наготы. Они прекрасно знают тела друг друга, чтобы испытывать хоть какой-то дискомфорт от этого.    - Тебя уже ждут внизу, - сообщает Кадзу, направляясь к письменному столу в поисках каких-то бумаг. Видимо, заскочил по-быстрому. - Интервью в прямом эфире перенесли на половину двенадцатого, советую поторопиться.    Скарамучча на это лишь фыркает, застегивая на груди рубашку.    - Могли бы и заранее предупредить, мы все же больше не мелкие сошки. Сами ведь долго выбивали это интервью с нами. За такое неуважение можем вообще не приходить.    Кадзу в ответ смеётся.    - Тогда Дотторе с тебя шкуру спустит, я бы не рисковал. Скажи спасибо, что предупреждают не за десять минут до начала.    Они обмениваются улыбками. Стена. Скарамучча не может сказать, что именно не так, все словно так же, как и прежде. Но что-то ощущается иначе. Как Кадзу прячет глаза, избегая смотреть прямо, улыбка чуть дерганная, больше натянутая. Он не ошибся, Кадзу точно что-то сильно тревожит.    - Их счастье, что они не дошли до такой дерзости, - усмехается в ответ.    Собирается он быстро и вот уже вместе с Кадзу покидает комнату, хлопая дверью. Их встречают длинные светлые коридоры с дорогими коврами, картинами в позолоченных рамах на стенах, живыми цветами в вазах. Встречные по пути члены обслуживающего персонала стараются не быть замеченными, опускают глаза и бегло прячутся в ближайшей пустой комнате. Это тоже Дотторе постарался, он не любил, чтобы "прислуга", как он всегда выражался, попадалась лишний раз на глаза. К дрессировке он всегда подходил внимательно.    Они останавливаются перед лифтом, заходят внутрь. Кадзу сразу нажимает на второй и первый, и они едут вниз.    - Гримеры уже готовы, обещали успеть до эфира. А я пока посмотрю, как идёт подготовка к банкету.    Скарамучча чуть кривится.    - Я уже почти успел забыть, что сегодня он снова будет. Поверить не могу, что организация получает с этих вычурных мероприятий больше, чем тратит на подготовку.    - Вроде они усиленно набирают новых спонсоров для какого-то проекта, я не вникал в детали. Знаешь ведь, что ради связей они и половину бюджета спустить могут.    - Как бы я мог такое забыть, - хмыкает Скарамучча. - В любом случае любой их каприз по поводу новых покровителей ложится на наши плечи.    В этот момент лифт остановился на втором этаже, открывая двери.    - Ну, все, я пошёл. Удачи не попасться под горячую руку раздачи поручений.    Он коротко махнул на прощание Кадзу, выходя в коридор и сразу направляясь к приветливо открытым дверям комнаты в конце коридора. Там его встретили былые стены, заставленные шкафами с чем только можно. Одежда, ткани, аксессуары, зеркала. Стоило войти, как рядом с ним тут же оказалась улыбчивая девушка.    - Вот и вы, мистер Скарамучча, - поприветствовала она и тут же повела к столику с зеркалом и уже разложенной вокруг косметикой. - Хорошо, что вы уже здесь, у нас не так много времени.    Скарамучча знал, чего ожидать в ближайшее время. Вокруг него тут же столпилось несколько человек, кто принимаясь колдовать над волосами, кто над лицом. Это была обычная рутина для каждого раза, когда ему надо было показаться в обществе или перед объективами камер. Не выглядеть слишком вычурно, но и не заурядно. Поддерживать образ естественности, но при этом не иметь ни единого изъяна. Он был собственностью организации, а потому все его естество должно было ровно вписываться в жёстко обозначенные рамки.    Глядя на себя в зеркало, на это безупречное лицо, призванное влюблять в себя миллионы, он невольно вспоминал, что несколько лет назад был всего лишь оборванцем с улицы без родителей и гроша в кармане. Болезненного вида, умирающий от голода и пинками выгоняемый отовсюду он и не думал, что доживёт до совершеннолетия. Но вот он здесь, всеми любимая знаменитость, купающийся в деньгах и живущий так, как многим и не снилось. Когда он умирал на улице, его вдруг подобрали члены организации Фатуи. Тогда ему было пятнадцать. Фатуи это преступная группировка, можно сказать мафия. Они посчитали его лицо достаточно красивым и перспективным, чтобы предложить сделку, изменившую всю его жизнь.    Когда речь заходит об организациях с преступной деятельностью, люди думают, что это ограничивается лишь убийствами, ночными клубами, казино, проституцией и наркотиками. На самом же деле можно зайти куда дальше. Сколько можно заработать на звезде шоу бизнеса? Явно не меньше, чем на всем вышеперечисленном. Скарамучча был одним из кандидатов на взлёт в обществе, подобных претендентов было много, все такие же подростки без будущего. Их объединяли парами или группами. Тогда Скарамучча и познакомился с Кадзу.    Их поставили в пару, посчитав красивыми дополнениями друг друга. Около года они потратили на бесконечные тренировки и уроки вокала, хореографии, изучение языков и всевозможных сфер образования, манер, чтобы уметь поддержать любой диалог в высшем обществе и выглядеть достойно. Им было по шестнадцать, когда их выпустили на сцену и практически сразу они имели колоссальный успех. Поразительный взлёт, почти что благословение судьбы. Миллионы подписчиков в соц сетях, концерты, на которые билеты разбирались в считанные минуты, постоянные приглашения на личные встречи, стоящие баснословных денег.    Всё это время они были вместе, всегда вдвоём. Жили вместе, учились вместе, готовились и выступали вместе. Возможно, такая близость могла бы и раздражать, человек слишком притирается. Но Скарамучча благодарил судьбу за все те страдания, что он пережил в детстве, за его скитания по улицам, потому что все они в итоге привели его к встрече с Кадзу. Кадзу был удивителен, Скарамучча никогда прежде не встречал никого подобного. Он был просто идеален, совершенен, слишком прекрасен для этого мира. Было больно подумать, что он имел похожее прошлое, тоже скитался голодный по подворотням. Этот человек заслуживал всего самого лучшего. И насколько же судьба была к Скарамучче милосердна, сведя его именно с ним. Он чувствовал внутри трепет при виде него с первых дней их работы вместе и ощущал его и по сей день.    Когда с макияжем и укладкой было покончено, ему предоставили одежду на сегодняшний день. Чуть более броский, чем принято, чтобы уж точно привлекать внимание, но все ещё официальный костюм, в котором сегодня придётся провести этот банкет, даря каждому встречному лучшую из своих улыбок. Скарамучча быстро переоделся и после поспешил вниз.    До выхода в эфир в интервью оставалось около получаса, и весь первый этаж был заполнен галдежом. В холле сновали люди, таскающие оборудование, спорящие, переговаривающиеся. Неподалёку располагалась комната для частных приёмов, где и будет проходить эфир, но туда пока что Скарамучча идти не желал, дабы не навлечь на себя прилипчивое внимание журналистов. Вместо этого он постарался отыскать Кадзу, который задумчиво стоял у стеклянных дверей, ведущих на террасу. Сегодня было ветрено, и шквалы ветра гнули декоративные растения сада к земле, гоняя пыль по вымощенным тропинкам. Кадзу всегда очень любил стихию и Скарамучча знал, как хотелось бы ему сейчас прогуляться, но испортить свой внешний вид было непозволительно.    Он подошёл ближе, останавливаясь рядом так, чтобы они легко соприкасались плечами. Кадзу знал о его появлении, но все ещё непрерывно следил за творением носящегося по саду ветра, пока Скарамучча обожающим взглядом изучал любимое лицо, легонько поглаживая мягкую щеку пальцами.    - Как насчёт того, чтобы убежать сегодня посреди банкета и уйти гулять? - негромко предлагает он с улыбкой.    Кадзу переводит на него взгляд сначала словно непонимающий, а после дарит ответную улыбку и Скарамучча старается игнорировать то, как все внутри обрывается от этого. Его улыбка словно стала чужой, вынужденной. Словно он был теперь для Кадзу чужим.    - Тебя давно палками не били? - негромко смеётся он, пока Скарамучча всеми силами гонит прочь это убивающее наваждение.    - Если повезёт, Дотторе ничего и не узнает. Там достаточно тех, кто будет развлекать этих угрюмых стариков, а мы с тобой давно не проводили так время вместе.    Кадзу словно старается спрятать вину в глубине глаз. Или Скарамучче это снова только кажется? Тот хочет что-то ответить, но в этот момент сзади слышатся шаги и их находит один из работников. Он оставляет короткие послание, что их уже ожидают, и они вынуждены поспешить в зал для встреч, чтобы обсудить детали интервью прежде, чем начнётся трансляция. Их разговор оборвался, но Скарамучча чувствует, что согласия он бы не услышал и почему-то от этого на душе становится больно. Раньше они несколько раз проворачивали подобное и в большинстве случаев выходили сухими из воды. Раньше Кадзу бы согласился.    Основные моменты, сообщаемые журналистами, были лишь базовыми формальностями уже давно известными. Они дожидаются последних минут перед эфиром, поддерживая лёгкую беседу, чтобы заранее наладить диалог с молоденькой девушкой, берущей у них интервью. За считанные секунды она махает оператору, камера включается и вот уже они транслируются на телевидении перед множеством зрителей. Приветствия, пара лёгких комментариев, переброс фразами. Все такое привычное, дело, которым они занимались множество раз за последние годы. Скарамучча легко, но достаточно заметно приобнимает Кадзу за талию, представляя, как пищат сейчас фанатки по ту сторону экрана.    - Кстати о вашей новой песне, - говорит девушка, улыбаясь им и зрителям. - Она просто побила все рекорды, это настоящий шедевр. Как только вам удаётся создавать такое?    Скарамучча переводит взгляд на Кадзу, выражая всю свою любовь и нежность. Он улыбается искренне от счастья, что именно этот прекрасный человек создаёт эти шедевры и этот прекрасный человек принадлежит ему.    - Это все Кадзу, он у нас сочинитель, - отвечает он, оставляя короткий поцелуй на его щеке. - Все наши песни его рук дело.    Кадзу в ответ смущённо улыбается.    - Скар просто принижает свой вклад. Я бы не смог писать, не будь у меня вдохновителя. Я считаю, что муза художника участвует в процессе создания ничуть не меньше. Без тебя я бы не смог написать ни строчки.    - Милый, ты всеми силами пытаешься меня растрогать.    Одна из основных особенностей их популярности заключалась в том, что они встречались. Когда они стремительно взлетели на крыльях успеха, многие люди полюбили их яркий дуэт. Четыре года они сияли на вершине, купаясь в лучах славы. Однако конкуренция шоу бизнеса высока, и каждый день на свет появлялись новые группы, не менее талантливые. Сложно удержаться на месте под солнцем, если не будешь особенным. И Дотторе придумал, как именно можно было привлечь ещё больше внимание аудитории.    Шипперить популярных артистов было обычным делом. Скарамучча не раз видел немало артов, фанфиков с участием себя и Кадзу. Этому подвергается каждый, ставший хоть сколько-нибудь известным. Артисты и агентства просто закрывают глаза, притворяясь, что этого на самом деле просто нет. Но Дотторе увидел в этом золотую жилу. Когда рейтинги стали падать, он принял новое решение - им надо начать встречаться. Это было странно, необычно, но он был полностью убеждён в своём решении, а подопечные не имели права возразить. Сначала это были невинные, но более близкие, чем надо касания, улыбки, переглядывания на публику. В репликах и обращениях проскальзывал флирт. В результате они подстроили фотографию с поцелуем, якобы сделанную тайком на улице и выпустили в сеть. Вокруг тут же поднялся ажиотаж. На следующем интервью перед прямо поставленном вопросе они ответили прямо - да, они встречаются.    Данное заявление породило настоящий шквал обсуждений. Кто-то осуждал, поливая хейтом, кто-то поддерживал и радовался за исполнение мечты соединения любимой пары, кто-то был просто в шоке. Часть аудитории отсеялась, но зато на такой своеобразный хайп к ним повалило ещё больше людей, чем было ранее. Им обоим было приказано начать встречаться по-настоящему. Они не имели права смотреть на кого либо другого и создавать любой компромат, опровергнувший бы их отношения и открывший глаза на то, что их чувства лишь напускной маскарад ради популярности. Было совершенно неважно, что они чувствуют на самом деле, их задачей было полюбить друг друга, создать химию, чтобы при появлении на людях все выглядело максимально реалистично.    Скарамучче это не доставило сложностей. Он любил Кадзу всегда с самой первой их встречи. И подозревал, что тот тоже был к нему неравнодушен ещё до принятия этого решения. По крайней мере, он чувствовал, что в их игре в отношения тот был искренним. Нежным в моменты их единения, страстным во время секса. Скарамучча видел его любого, тот доверял ему безоговорочно. Порой они читали на личных эфирах в соц сетях фанфики с их участием, смеясь и оценивая, даже как-то устроили конкурс. Каким бы жестоким ни мог показаться приказ, Скарамучче было нетрудно ему подчиниться и он был искренне счастлив рассказать о своей любви к Кадзу всему миру.    - То есть Скарамучча является вашей музой, верно? - спрашивает девушка и Скарамучча про себя фыркает. Об этом знает каждый, кто хоть сколько-нибудь следит за их жизнью.    - Да, - кивает в ответ Кадзу. - Так было всегда.    - Очень интересное заявление, учитывая, что несколько строчек в песне посвящено зеленым глазам, - многозначительно улыбается девушка и обращается к Скарамучче. - Насколько все мы можем судить, у вас они голубые.    Скарамучча в ответ пожимает плечами.    - Когда мы участвуем в разных шоу, то нередко носим линзы для образа. А у Кадзу очень хорошая память и непредсказуемая фантазия.    Они все трое легко смеются, но Скарамучча, все ещё держа руку на чужой талии, почувствовал, как панически вздрогнул Кадзу от вопроса.