Хулиган

— Я влюбился. — Ты видишь его впервые в жизни. — Я уверен, он будет шикарным мужем. — Ты его вообще не знаешь. — Я рожу ему самых красивых щенков. — Боже. Ты даже не омега, Чонгук.       Именно так звучал диалог беты с его другом в кафетерии, когда в начале квартала к ним в офис устроился новенький.       Чонгук, вообще-то, по своей природе не падок на альф и омег. Беты, по теориям, о которых он читал еще в школе в энциклопедиях, созданы для регуляции численности населения. Его нюх практически невосприимчив к феромонам других особей, он бесплоден с рождения, у него нет течки или гона, и он так же не может привлечь другую особь.       За всю жизнь Чонгука он влюблялся лишь один раз, и то — в такую же бету, а их отношения были исключительно платоническими.       Но этот? Чонгука словно током переебало, когда мимо него по коридору прошел незнакомый альфа в черном джемпере, оставляя за собой едва уловимый аромат аниса. Который бета каким-то образом учуял. Позже оказалось, что они будут работать в одном кабинете, а имя этому вирусу, сломавшему систему беты, Тэхен.       С тех пор бета не мог угомониться никак. Вместо того, чтобы решать проблемы заказчиков, залипал на пушистые каштановые волосы, в беспорядочном порядке укладывавшиеся на макушке, залипал на длинные пальцы, что со скоростью света печатали на клавиатуре ответ коллегам из других стран. Делая глоток ароматизированного чая с имбирем и анисом, чуть не давился, когда в голове проскакивала грешная мысль: «Я даже знаю, где он так пальцы натренировал».       Чонгук не особо задумывался над тем, что же его так привлекало в альфе. Привлекало настолько, что мысли об этом мужчине занимали добрую половину его мозга, оставляя чуточку места для работы и сюжета Великолепного века.       Возможно, его характер. Тэхен не был нелюдимым, но и особо общительным его тоже не назовешь. Он исправно выполнял свою работу, быстро находил решение проблем и не нарушал субординацию. У него было безобидное чувство юмора и щенок шпица на заставке телефона (Чонгук случайно туда заглянул, не надо его осуждать). В какой-то мере альфа даже был застенчивым. И Чонгук, как коршун над полем, грозно контролировал взгляды омег, что пытались подкатить свои шары и палки к альфе, который лишь улыбался добро, наивно полагая, что с ним просто хотят подружиться.       Решив, что упускать счастье нельзя, бета начал реализацию плана по завоевыванию сердца анисового альфы.       Началось все с незатейливых вопросов про утро, дорогу до работы и настроение, совместных обедов в кафетерии и гонения чаёв между задачами. А перешло в то, что бета, лежа ночью без сна, с удивлением принял за влюбленность.       Тэхен оказался невероятно комфортным, забавным и до писка маленькой принцессы, что топала ножками в душе Чонгука, галантным. За Чонгуком редко ухаживали. Нет, не так. За ним вообще никогда не ухаживали. Он же бета. Бесполое создание, неспособное ставить метки, производить на свет детей и зачастую — чувствовать влечение. Такие ни альфам, ни омегам, ни даже гаммам не интересны.       Но Тэхен, к удивлению Чонгука, им заинтересовался. Альфа за ним открыто, но совершенно ненавязчиво ухаживал: покупал салаты в кафе, делил с ним новые пачки чая, подкидывал до дома, когда машина беты была в ремонте, вручал аккуратно запакованную в пергамент домашнюю выпечку собственного приготовления, со скрытой лаской во взгляде любуясь восторгом на чужом лице; слушал все сплетни про офис, вместе с бетой гиеня над нелепыми корпоративными видео их босса.       Альфа вызывал краску на щеках Чонгука, помогая ему надеть пальто после окончания работы и открывая перед ним дверь, словно это что-то само собой разумеющееся. Бета, вообще-то, сильный, высокий и широкоплечий мужчина, отслуживший в военно-воздушных силах, и явно мог себе и сам дверь открыть, но позволял себе рядом с альфой побыть маленькой принцессой и краснеть на незатейливые знаки заботы.       Все их взаимодействия запутывались в сердце Чонгука в клубок из чувств, наполненных спокойствием, комфортом и ощущением правильности происходящего, поэтому в один момент он не выдержал и после работы, стоя на морозном воздухе, неловко промямлил: — Признаться честно, вы меня покорили. И я бы хотел, — если вы не против, конечно же — познакомиться еще ближе.       Он выдохнул пар и нервно поправил перчатки на руках, впервые чувствуя такое волнение в ожидании ответа на признание в симпатии. Но все тревоги улетучились, когда альфа осторожно накрыл своей ладонью беспокойную Чонгукову и улыбнулся смущенно. — Вы будете свободны в эту пятницу?       Они стали ходить на свидания. И каждое из них — лучше другого. После третьего, на котором альфа отвез бету на ферму полюбоваться ягнятами, они взяли привычку оставаться друг у друга на вечер, проводя конец недели за бокалом вина вместе. И Чонгук был безмерно счастлив и окрылен непривычным для него чувством, если бы не одно но.       Тэхен ни разу. Ни разу его не поцеловал.       Бета переписывался с другом перед их пятым свиданием, делясь переживаниями. Отсутствие даже намека на заинтересованность в какой-либо близости вызывала тревогу, заставляя себя накручивать из раза в раз. И ладно бы поцелуи. Но Тэхен всегда, даже когда они сидели вдвоем на диване в квартире беты, слегка пьяные из-за алкоголя и пережитых на свидании незабываемых эмоций, держал дистанцию, отсаживаясь подальше, из-за чего Чонгук понуро опускал голову и вызывал этим молчаливое непонимание со стороны альфы.       Желая сегодня расставить все точки над «и», Чонгук решает после свидания, когда альфа его подвозит на машине к дому, спросить, что же с ним не так.       Но Тэхен опережает бету, внезапно беря того за руку и осторожно целуя в порозовевшие на холоде костяшки. Он смотрит на лицо опешившего Чонгука, сам краснея, и придерживает руку своей, шепча смущённо: — Извини, я веду себя, как хулиган, — из-за чего бета еще больше выпадает в осадок. — Х… Хулиган?!       А потом Чонгук узнает и понимает. Узнает, что альфу воспитывали иначе. Что для него поцелуй на первом свидании — верх неуважения к возлюбленному. Что любое интимное прикосновение к партнеру без его на то дозволение — неслыханная дерзость. Чонгук кашляет неловко, сидя в спальне рядом альфой в тишине, и спрашивает, опасаясь ответа: — А сексом заниматься… На каком этапе отношений — не моветон?       На что альфа со всей серьезностью отвечает: — Только тогда, когда партнер будет полностью морально к этому готов. Мои родители, вообще-то, учили, что до свадьбы — никакого интима, но я все же понимаю, что иногда это тяжело реализуемо.       Он хочет добавить что-то еще, но его прерывает тихий смех Чонгука, который, прикрыв ладонью рот, признается, глядя со смешинками в глазах на своего хулигана: — Тэхен. Я был готов раздвинуть перед тобой ноги уже через месяц после знакомства.       И все его переживания отпадают в этот же вечер. А еще, немного подумав, он даже находит что-то очаровательное в такой абсурдной культурности альфы. И, что ж, он даже не против ждать еще несколько свиданий до долгожданного поцелуя. Но альфа, услышав, что бете с ним достаточно комфортно, чтобы сделать новый шаг в отношениях, сам подходит к задумавшемуся Чонгуку сзади и аккуратно приобнимает за талию, следя за эмоциями на чужом лице, а следом одним легким движением пальцев поворачивает его голову к себе и нежно касается губ, не сдерживая довольного урчания и неосознанно сжимая руки на талии сильнее.       Спустя пару недель бета будет готовить карри и остановится на мгновение с банкой аниса в руках, а затем на губах расцветет улыбка от догадки, что его бабушка, которая в каждое блюдо добавляла приправу, сама того не зная, привила внуку такую любовь к этому запаху, что благодаря этому в спальне сейчас лежит любимый альфа, его лицо спрятано в подушке Чонгука, а широкая спина покрыта красными следами чужих ногтей.