Grindhouse

Смерть прикоснулась ко мне. Мой разум выстраивал сейчас бетонные стены, чтобы не осознавать факт того, что смерть позади меня буквально стала дыханием Ким Тэхёна. Я пытался бороться с этим хаусом, но... Хватит. Я так сильно заебался. Ничего из происходящего до сих пор не укладывалось в моей голове. Всё смешалось в кучу. Звук выстрела эхом прошёлся по стенам магазинчика, нарушая звенящую тишину. Я онемел. Тело, словно им управлял не я, рухнуло на землю. Ушло в полный отказ. И неужели рыдание, только что сорвавшееся с губ, прошло через мои голосовые связки? Или это Ким позади меня выдохнул? Я не знал. Блять, я ничего не знал! Я даже не сразу понял, что стою на коленях. Только прохлада каменного пола, проникавшая через ткань джинс, дала понять, что я действительно стою на коленях. Я сгорбился, оперевшись ладонями о колени и тяжело дышал. В ушах звенело и меня трясло с такой силой, что казалось, будто по внутренностям и костям бьют тяжёлой арматурой. Мозг заглушал боль, а разум кричал от боли. Тэхён сделал это. Мой пациент действительно запачкал руки в крови и я увидел это собственными глазами. То ли я дрожал, то ли это помещение раскачивалось из стороны в сторону, но утробный крик, вдруг раздавшийся где-то из глубины моей груди, немного привёл меня в чувства. Я что, кричал?! — Нет! — сквозь рыдания произнёс я, протянув руку вперёд, но тут же отдёрнул ее, почувствовав, как она безвольно падает от усталости. Трус. Какой же я трус! Бордовая кровь медленно просачивалась из под кассы, за которой ранее сидел молодой человек. Я не мог отвести взгляда от тонких пальцев, покоящихся на полу. Я был в шоке. Я даже не мог чётко слышать голоса, доносившиеся позади меня. Дверь магазина открылась, и внутрь ворвались какие-то люди. Они схватили меня за подмышки и потащили в неизвестность. События разворачивались с бешеной скоростью. Секунды. Всё менялось за считанные секунды. Пока меня поднимали и сажали в машину, я ощущал себя куском мяса. Мои губы не могли сомкнуться из-за сильной дрожи. Мне было холодно? Действительно ли я чувствовал именно холод? Что только что произошло? Двери машины резко открылись и закрылись, затем я почувствовала рядом с собой его запах. — Ты застрелил его. Слова, сорвавшиеся с моих губ и раздавленные опустошенностью моего голоса, достигли его ушей. Он точно услышал меня, но вместо того, чтобы повернуться и посмотреть мне в лицо, Тэхён полностью открыл окно и позволил всему холоду снаружи обрушиться на меня с головой. — Вызовите скорую. — в гневе бросился я вперёд, не обращая внимания на слёзы, затуманивающие зрение. Я неистово орал на парней, сидевших на передних сидениях. Брюнет обернулся и с тревогой посмотрел на меня, затем повернулся к парню рядом. Когда я перевёл на того взгляд, то увидел в зеркале заднего вида, что он смотрит на меня и всей своей наружностью излучает злость и суровость. Машина летела. Судя по всему, периодически парень за рулём терял управление, трясущимися руками крепче впиваясь в кожаную обивку руля. Честно сказать, я был бы и не против размазаться по салону авто. Возможность умереть здесь меня не беспокоила, ведь мы оставили раненного человека на заправке. Кто знает, возможно, он уже умер от потери крови. — Я кому говорю! Засуньте свои чёртовы руки в карманы и вытащите телефон. Парень умрёт! Когда брюнет снова повернулся ко мне лицом, стыд в его глазах напомнил мне ребёнка, который только что понял, что совершил что-то запретное. Он боялся. Прямо как я. — Чонгук, — сказал он дрожащим голосом. Мой взгляд без всякой причины упал на его руки, и я стал свидетелем того, как сильно они содрогались. У меня даже не было сил задаться вопросом, откуда он знает моё имя. Тревога, которой был буквально пропитан его взгляд, была такой же необузданной, как и моя. Я видел сострадание, которое он скрывал в глубине глаз. Но всё это не имело значения. Все это не имело значения, поскольку парни везли меня в машине Тэхёна. Моего пациента с пистолетом за пазухой. — Не бойся, — произнёс парень во второй раз. Он сказал мне не бояться, но было видно, что сам он сильно напуган. — Я вызвал скорую. Пульс у него тоже был. Он мельком взглянул на Тэхёна рядом со мной и сел обратно на сидение. Я сходил с ума. Я был близок к тому, чтобы сойти с ума. — Бля, это шутка? — внезапно я начал смеяться, и все трое повернулись и посмотрели на меня, как на сумасшедшего. В данном случае, они не имели права счесть это странным. — Этот парень, — сказал я, указывая головой на Тэхёна. Я всё ещё хихикал и понимал, что люди в машине начали сомневаться в моём здравомыслии. — Во-первых, этот парень похищает меня. Потом я просыпаюсь и оказываюсь в машине, хуй знает где, с людьми, которых я первый раз вижу. Потом он, сука, стреляет в человека! А ты, блять, мне так спокойно говоришь, что всё нормально?! Да я, блять, еду в одной машине со своим ебанутым пациентом! Я сорвался на крик. Изо рта просто лились проклятия и я уже не мог остановить себя. Тэхён нащупал моё запястье и крепко сжал его, на что я мгновенно обратил внимание, опустив взгляд на его руку. — Остановите машину, сукины дети! В этот раз я закричал со всей силы и начал неистово дёргать дверную ручку. Я слышал, что двери парни заблокировали, но всё равно не сдавался. Я готов был выломать её. — Заткнись нахуй! — раздался раздражённый голос. Я был ошеломлён и орал так, как-будто меня резали на живую. Теперь в машине у них была ручная граната. Они вытащили мою чеку и вложили мне в руки несколько секунд назад. — Перестань, Юнги. — раздался спокойный голос. Парень за рулем, которого, как я узнал, звали Юнги, посмотрел прямо на Тэхёна через зеркало заднего вида и некоторое время в замешательстве ждал. Тэхён повернул голову к окну и ничего не сказал. Юнги, должно быть, получил ответ, потому что вздохнул с облегчением и вывел машину на правую полосу, сбавляя скорость. Когда автомобиль полностью остановился, раздался звук разблокировки дверей. Не дожидаясь, я вывалился из машины, оперевшись на дверь. Быстро поднявшись, я на дрожащих ногах побрёл в обратную сторону, вдоль трассы. Мне было максимально похуй на то, что произойдёт. Я не имел ни малейшего представления, где нахожусь. Передо мной лежало огромное шоссе. Моего взора коснулось подножье горы, но и то было довольно далеко. Вокруг не было ни единой души. Но вместо того, чтобы на секунду остановиться и подумать, что делать, я просто шёл. Мои шаги были одновременно и быстрыми, и небрежными. Некоторое время я просто шёл по дороге, часто оглядываясь назад, чтобы посмотреть, идёт ли кто-нибудь за мной. К этому моменту, Тэхён уже должен был схватить меня за руку и угрожать, размахивая пистолетом у лица, но позади никого не было. Я подумал, что может быть, они уехали и оставили меня. Это вселяло надежду. Я верил, что увижу вдоль дороги какую-нибудь деревню или ее жителя. Не доезжая до заправки, я видел вокруг поля, а это означало, что где-то здесь должна была находиться деревня. Если это так, тогда я бы смог позвать на помощь и рассказать про парнишку на заправке. Минут через пять или около того, кроме меня и огромного шоссе, по которому раздавались звуки моих шагов, не было ничего. Я увидел перекресток на другой стороне дороги, а затем лесной участок и направился туда. Дорога была разделена на две части: лесная полоса и небольшой фонтанчик для питья, рядом с которым был рекламный щит. Я, не раздумывая, пошел к фонтанчику и начал молиться, чтобы там была вода. Когда я повернул кран, начавшая течь вода, должно быть, была для меня знаком, что нужно и вправду почаще молиться. Я быстро набрал ценного ресурса в ладони, поднес к губам и начал жадно глотать. Я пил до того, пока желудок не начало раздувать. Снова черпнув воды, я спешно плеснул её себе на лицо, пытаясь прийти в себя. После этого, я сразу поёжился, поскольку холодные капли стали ещё холоднее, вступив в реакцию с морозным воздухом. Звуки сверчков сладко ласкали мои уши, но сам я был крайне далёк от обретения покоя. Впопыхах я вытер руки о штаны и зашагал в сторону леса. Слева, от той части, где росли густые деревья, пролегала грунтовая дорожка. По ней точно ездили, поскольку я заметил следы от колёс и примятую ими траву на обочине. Конец дороги определенно куда-то вёл. Не желая тратить время на очередные раздумья, я побрёл по тропинке, периодически судорожно оглядываясь. Однако, мысль о том, что в любой момент Тэхён может появиться откуда не возьмись, постепенно отступала. Вероятно, они бросили меня и уехали, что было для них лучшим решением. Звук выстрела пистолета невозможно было стереть из моих воспоминаний. Ким нажал на спусковой крючок, даже не моргнув. Я был свидетелем того, как пуля пронеслась мимо меня и пронзила кожу кассира, прячась в теле. Этот дикий страх и панику, которые охватили меня, я не забуду никогда. Тэхён был опасен. Директор Чхве уже упоминал об этом раньше, но я пытался верить в обратное. Вообще-то, я правда надеялся, что Тэхён поправится. Я верил, что смогу спасти его, и эта вера имела силу и тогда, когда я читал страницы написанных про него газетных статей. Даже когда он меня похитил, я все ещё думал, что у него есть шанс реабилитироваться. Но когда Ким, без всяких раздумий, нажал на спусковой крючок, все мои надежды слились с внезапно вылетевший пулей, которая, пересекая пространство судеб, необратимо поменяло картину будущего. Тэхён не мог поправиться. Он был болен. Сильно болен. Я даже не осознавал, что опасность была на таком уровне. Я был его врачом, а теперь, по совместительству, ещё и свидетелем совершённого им убийства. Не было сомнений, что меня будут искать по всей Корее. Даже если бы я не стал официальным подозреваемым для копов, я был уверен, что Хосок уже прожужжал все уши полицейским в поисках меня. Думаю, он не спал всю ночь, ожидая моего прихода, параллельно строча мне кучу сообщений, типа «Где ты, дебила кусок?!». Но у меня не было с собой телефона.Тэхён, с большой вероятностью, давно избавился от него. Скорее всего, он валялся где-то на обочине дороги. Я продолжал идти, не отвлекаясь ни на что. Кто-то же должен был быть поблизости. Проезжающая машина или дачник какой-нибудь. Да хоть кто-то. Пожалуйста. Я настолько отчаялся, что проигнорировал тот факт, что вошёл в лес, где деревья становились всё гуще и гуще. Даже если и лес, то должен же быть хоть кто-то! Эта идея не покидала меня ни на секунду. Надо было добраться до цивилизации. Мне нужно было помочь парню с заправки. Деревья стали проявляться все чаще, а расстояние между ними постепенно уменьшалось. Я больше беспокоился за парнишку, чем боялся за себя. Тот мог умереть от потери крови. Несмотря на то, что какая-то часть меня хотела поверить словам брюнета в машине, другая часть, которая не верила ни малейшему слову этих ублюдков, тревожила меня и заставляла тело содрогаться. Я мысленно разговаривал с Богом, но сомневался, что он меня слышит. Это сомнение не ограничивалось сегодняшним происшествием. Все мои предыдущие безуспешные молитвы остались без ответа. В какой-то момент я даже убедил себя, что просто не умею делать это, как следует. Казалось, Бог включал свою любимую пластинку каждый раз, когда я начинал молиться, ну или на худой конец, засовывал затычки в уши. В общем, мало приятного. Я продолжал идти. Правда, прямо сейчас телефон или простой компас были бы весьма полезны. Но угадайте, на ком была только полупрозрачная рубашка? Верно — на мне, идиоте. Когда начало темнеть, я понял, что оказался в полной жопе. Я сделал шаг вперед, прислушиваясь к той части себя, которая пыталась не обращать внимания на сей факт, но когда нога ничего не коснулась, кроме как пустоты, я споткнулся и судорожно начал размахивать руками в поисках опоры. Однако, было слишком поздно. Я упал. Безвольно рухнул, как тряпичная кукла, грузно плюхнувшись спиной на твёрдую землю. Из лёгких словно выбило весь воздух и я ещё несколько секунд не мог вдохнуть. Я зажмурился, безрезультатно вскинув руки, чтобы дотянуться до звенящих, от боли, ушей. Слегка дёрнувшись, чтобы перевернуться на бок, я ощутил ноющую боль в ноге. Со стоном, вырвавшимся изо рта, я крепко закрыл глаза и стал ждать пока мучения, охватившие каждую часть моего тела, отступят. Но это было тяжелее, чем я мог себе представить. Я слишком сильно ударился. Кроме того, из-за темноты я ничего не видел. Я попытался встать, оперевшись ладонями о землю, но, при первом же усилие, острая боль внезапно пронзила ногу и локти согнулись, в результате чего я упал лицом в грунт. Я решил попробовать снова, не сдаваясь, но почувствовал, как мышцы на ноге начали сокращаться. Это была судорога. Вокруг не было никого, кто мог бы помочь. Щеки были влажными от слёз, невольно сочившихся из глаз, а мысли разрывали стенки мозга, доказывая, что не стоит сдаваться. — Помогите! — разрыдавшись от безысходности, вскрикнул я. — Кто-нибудь! Я ранен! Никто не откликнулся. Единственными звуками, наполнявшими лес, было стрекотание сверчков. Было бы глупо ждать кого-то, лежа здесь вот так. Однако, я решил крикнуть в последний раз и, когда ответа снова не последовало, попытался подняться. Но моя попытка была тщетна. Прежде чем я смог сделать что-нибудь ещё, запястья согнулись, и я снова поцеловал почву лицом. Никого. Наверное, я должен был просто умереть там точно так же, как парниша на заправке. Уже готовый сдаться, я невольно снова подумал о раненном парне и начал кричать изо всех сил. Ему нужна была помощь больше, чем мне, а я забыл о нём из-за своей боли. — Эй! Ну хоть кто-нибудь? Кто-нибудь, помогите мне, я ранен! Я продолжал кричать, пока в конечном счёте не сорвал голос. Я сильно закашлялся, хватая ртом воздух — вот уж нелепый способ умереть. Судя по всему, это был мой лимит. Навряд ли кто-то теперь услышал бы меня. В какой-то момент я почувствовал, как какая-то жидкость плавно перетекала с головы на подбородок и удивлённо вскинул брови. Может, это всё было игрой моего измученного разума? Если бы я не почувствовал, что эта жидкость была плотнее пота, я мог бы убедить себя, что я в действительности просто сильно вспотел. Но когда я всё же поднял руку и коснулся ее кончиками пальцев, я понял, что дела мои плохи. У меня была разбита голова. Я был ранен, и рядом не было никого, кто мог бы мне как-то посодействовать. Да даже если бы и был, они бы меня не услышали. Я закрыл глаза, пытаясь прийти в себя, а когда захотел их открыть, понял, что у меня не получается это сделать: веки стали тяжёлыми и непослушными. Но прежде чем окончательно потерять сознание, я услышал шелест листьев и смутно увидел приближающуюся ко мне фигуру. —Я нашел! — крикнул кто-то. Затем его шаги ускорились, и он коснулся моего израненного тела, как перышка, будто боясь его поранить. — На заправке… — еле произнёс я, закрыв глаза. — парень ранен. Я не мог больше говорить. Владелец рук, теперь державших меня, глубоко вздохнул и сказал: — Что мне делать? — горько прошептал некто. — Что же мне с тобой делать? И я понял, что руки на моей коже принадлежали Ким Тэхёну.