Passionate hatred

      Ненависть.       Довольно специфичное чувство, присущее каждому живому организму в этом чёртовом Аду. Да и не только в Аду, - земные людишки ощущают его куда больше и чаще, в отличии от одних из самых бездушных существ, живущих под землёй. И это общепринятый факт. Спросите любого грешника о его прошлой жизни и всё сразу станет ясно. В последнее время Аластор проявляет это красочное чувство всё больше и больше, стоит только белому цилиндру попасть в поле его зрения.       Слишком маленький.       Слишком напыщенный.       Слишком безалаберный.       Подобного рода отношение к работе и личной жизни Радио-демон не приветствует. Не принимает. Особенно, когда дело касается правления самого, мать вашу, Ада. И это раздражает его до чёртиков, пляшущих в пламени. Люцифер зацепил внимание оверлорда ещё в момент своего появления, когда любезная Чарли впервые решила пригласить отца в отель. И Аластор, впервые лицезрев столь низкого правителя сие места вживую прямо перед собой, попросту не мог остановиться в количестве гениальных подколов, понятных лишь им двоим.       Но Его Величество тоже неплох; сам заварил эту кашу и не смог отделаться наличием титула, завлекая за собой бурю эмоций, льющихся через край. Он говорил обо всём, вёл себя чересчур по-детски, чем продолжал бесить мужчину и заставлять зубы скрипеть. Их встреча не задалась с самого начала. Ровно с того момента, как Люцифер решил высказать своё мнение по поводу названия отеля. И, о чёрт, это стало первой и последней каплей терпения Аластора, что тот усердно копил столько времени. Эти приторно яркие, неестественные тона одеяния Его Величества выедали глаза похлеще любой радужной посыпки, а сам он раздражал не меньше того же Вокса. Если, блять, не больше.       Этот напыщенный идиот буквально стал причиной вторжения в лексикон мужчины бранных слов, что лились через край при любом удобном случае. А ведь раньше такого он себе позволить попросту не мог. Впервые это произошло во время их диалога, завязанном прямиком на обсуждении отеля. Юная Чарли в тот момент со страхом и ужасом лицезрела сие представление, представленное прямо перед ней; родной отец, еле достающий до плеча радиоведущего, с выражением физиономии, полной презрения и насмешки наблюдает за наклонившимся к его лицу оверлордом, посылающим того на три буквы.       Послать короля Ада на три буквы, при этом не получив совершенно никакого наказания? Просто великолепно! Что совсем не сходится с нормами обыденной жизни, но вполне реально, ведь со слухом и зрением у мужчины всё лучше чем просто "хорошо". Сам инцидент начался спонтанно, в принципе как и песня, наполненная безграничным количеством подколов и оскорблений, льющихся через край. Ведь Люцифер был просто ужасным отцом. Да и правитель из него никудышный.       — Ты можешь так не смотреть на меня? — мужской голос наполнен раздражением и тот скрыть этого даже не пытается, всем своим видом показывая полное отвращение.       — Смотреть как? — оверлорд усмехается, расплываясь в улыбке до ушей, щуря глаза. Подобная реакция со стороны короля ему нравилась. Чертовски нравилась. Ведь он был крайне недоволен и раздражён. Аластор не думал, что когда-либо так скажет, но... Какая же это прелесть!       — Всё, отвернись, идиот, — стянув цилиндр с головы, тем самым обнажая пшеничные волосы, Люцифер завалился на свободный стул, хватаясь за голову. — И как только всё так получилось?       Его Величество выглядит подавлено, пока улыбающийся демон-олень с осторожностью подходит к массивному креслу, наклоняясь к бумагам, раскиданным по всему столу. За последнее время у короля появилось куда больше работы, чем обычно. Ведь день истребления становится всё ближе с каждым днём, пока часы тикают. Люциферу нужно постараться, чтобы успеть разобраться во всех насущных проблемах и помочь родной дочери в подготовке отеля к нападению. Уж это он просто обязан сделать, иначе потеряет не так давно выстроившийся мост доверия.       Ситуация критическая, учитывая, почему Аластор находится здесь, в одной из комнат отеля, выделенной для одного лишь Люцифера. Ведь работы много, а справиться с ней самостоятельно Его Величество просто не в состоянии. Именно поэтому очаровательная демоническая красавица решила, что оверлорд идеально подходит на роль помощника её отцу, да и к тому же тот был абсолютно свободен и не имел особо важных дел. Более того, неужели это не повод наконец сблизиться и прекратить эту войну, родившуюся из воздуха? Дорогуша явно переоценивала возможности своего отца и демона-оленя.       Конечно, работа продвигалась молниеносно, иначе весь Ад вместе с отелем попросту бы пал при первой же волне экзорцистов, истребивших всё население. Именно поэтому Аластор просчитывал каждый шаг, изучая предоставленные Люциферу документы. Уж этой бумажной волокитой он заниматься умел, но кто сказал, что желал? Хотя кого это волнует при нынешнем положении. Ад сейчас в весьма невыгодной позиции, по отношению к Раю, а если быть точнее, к Адаму.       — Ты можешь не шляться из угла в угол? Присядь уже и помоги, — Люцифер с трудом сдерживает желание прикрикнуть на мельтешащего позади него с бумагами в руках оверлорда, подавляя поток эмоций при помощи простого дыхания.       — О-о-о, неужели сэра напрягает моя компания? — Аластор вмиг оказывается подле правителя, усаживаясь на свободное кресло, стоящее напротив блондина, лицо которого медленно начинает закипать от подступающей злости.       Оверлорд прекрасно понимает, что перегибает палку своими подколами, но просто не может остановиться - слишком уж привлекательным кажется это разъярённое выражение лица, когда Люцифер буквально готов рвать и метать. И ведь это совершенно не вяжется с его ростом и превосходством Радио-демона в плане комплекции. Порой так смешно наблюдать за тянущимся к лицу мужчины правителем, желающим высказать своё недовольство и послать того куда подальше. Жаль, конечно, что в конце концов инициативу перехватывает сам Аластор.       Этот раз далеко не является исключением из правил и улыбающийся во весь рот оверлорд вновь оказывается ведущим сие спора. Люцифера подобное отношение бесит не меньше, в особенности факт самого наличия этого ненасытного идиота, вписавшегося в жизнь отеля ради собственной выгоды. Его Величество в этом уверен, ведь найти иного объяснения подобному поступку попросту не в состоянии.       — Сэр, Вам стоит быть немного спокойнее, — радиоведущий с весельем подрывается с нагретого места, обоими руками опираясь на поставленный микрофон. Тот смотрит исподлобья, слегка прикрыв веки. И Люцифера это ужасно бесит.       — Спокойнее? С тобой? Не смеши меня, — правитель терпеть подобного рода отношение к себе не намерен, вследствие чего поднимается с удобного кресла, оказываясь лицом к лицу с оверлордом. — Я стану спокойным лишь в случае, если тебя не будет рядом.       — Ох неужели, Вас настолько напрягает моё общество? — голос, подобный радио, звучит неестественно, с сарказмом и блондину ничего не остаётся кроме как закатить глаза. Бесит.       Бесит ровно до того момента, пока демон не наклоняется к его лицу, высказывая очередную шутку, переросшую в оскорбление. Но Люцифер совершенно не слушает, ощущая впивающуюся в поясницу столешницу. А вот это уже не есть хорошо. Совсем не хорошо. Его Величество со страхом оборачивается назад, понимая, что права на побег у него уже нет, а находящийся в опасной близости Аластор что-то задумал. Ох блять, дело пахнет ебучим керосином.       — Вот уж не думал, что правителя самого Ада интересуют подобного рода демоны, — оверлорд жмётся ближе, пока красные уши опускаются к голове. Что он, чёрт возьми, творит? Пытается подколоть отца Чарли, с неподдельным интересом и одновременным удивлением наблюдая за медленно краснеющим блондином? — Вот пиздец.       — Впервые я с тобой согласен, — прижимая ладонь к лицу, Люцифер всеми силами пытается скрыть выступившие красные пятна на щеках, в конце концов сдаваясь от бессилия.       Аластор ужасно бесит и будет бесить одним своим присутствием. Но всё-таки есть в нём что-то такое, тянущее за собой. Что-то привлекающее. Что-то, что заставляет сердце биться чаще, сбивая ритм... Поцелуй оказывается чересчур резким, грубым. Король буквально врезается в ранее упомянутую столешницу, в конце концов заползая на неё при помощи рук партнёра. Они целуются больно, страстно, будто желая съесть друг друга, забрав первенство. Острые зубы то и дело бьются друг о друга, прикусывая губы до самой крови, и оба уже не замечают, как руки сами тянутся под ткань аккуратной рубашки.       Всё происходит слишком быстро, как вскоре заканчивается. Зажатый между бёдер мужчина с ухмылкой наблюдает за тяжело дышащим правителем, параллельно вытирая стекающую по подбородку струйку крови.       — Поздравляю, мы с тобой в полной жопе, — радиоведущий уже не кажется таким радостным как какие-то несколько минут назад, ведь осознание всей ситуации приходит только сейчас.       — Ты думаешь, я не понимаю этого? — Люцифер чувствует боль, расплывающуюся по опухшим губам, что хоть немного отрезвляет разум. В его голове сейчас бардак похуже, чем Ад после чистки. И всему виной этот напыщенный идиот. — Как же я, сука, тебя, ненавижу, ты бы знал.       — Поверь, всё абсолютно взаимно.       Минута молчания и новый поцелуй, продолжающийся примерно по той же аналогии, пока пальцы рук аккуратно заползают под красный фрак, желая стянуть столь мешающую вещь по мнению самого Люцифера.       И как только до этого дошло?