Вас не приглашали

Вернëмся немного назад. Аластор, выйдя из апартоментов Лилит, решил отправится в свою комнату. Ход его мыслей был понятен и логичен. Ему. Нужно. Успокоится. А где можно спокойно выпустить пар при этом никого не убив? Правильно, в своëм номере. Там есть замечательная стена. Даааа. Которую можно будет починить позже. Определенно. Ненависть тихо бурлила по венам, неприятно царапая кожу изнутри. Аластор мысленно похвалил себя, что вовремя взял себя в руки и не ударил в грязь лицом. Осознание лëгкой тяжести в потайном кармане пиджака грело. Перед выходом от Лилит, его тень умыкнула брошенный гримуар с пола и незаметно переместила книжку к радиоведущему. Навряд ли Лилит она ещë понадобится, еë экспрессивная реакция явно давала это понять, а таким источником тайных магических знаний грех не воспользоваться для пополнения новых техник. Хоть один плюс во всех этой заварушке. Ненавижу эту "магию слова", —прошептал Аластор сквозь зубы, если бы кто-то проходил мимо в этот момент, то даже не понял бы откуда идëт звук и что вообще конкретно было сказано. Хорошо, что Королева не обладает способностью чтения мыслей. Хотя было бы забавно, если бы она пыталась бы вызнать из его черепушки информацию и увидела бы вместо этого кучу трупов, жестоко зарезанных холодным орудием. Почему из подсознания опять поднялся наверх именно этот момент? Сколько лет уже прошло? Может хватит!? Аластор злился на себя, а точнее на свой мозг, который подкинул неприятный сюрприз из прошлого. Да помнит он всë! Прекрасно помнит! Дар и проклятие: помнить всë, что делал и чувствовал. Гениальный мозг фильтровал всю информацию по полочкам в автономном режиме и оставлял на разных уровнях памяти. При этом Аластор мог в нужный момент "достать" чëткое воспоминание как всë было. У него не было такой функции замыливания или стертости воспоминаний как у других. Как у других, пхаха. Он никогда не был похож на других. Уже с детства он начал замечать, что между ним и сверстниками проскальзывают мелкие различия. Потом разрыв становился больше и больше, пока не превратился в пропасть. Аластор с подросткового возраста уже знал всю нелициприятную правду про мир, политику, несправедливость и конечно же смерть. Да, смерть. Аластор вновь погрузился в воспоминание, где он ещë был человеком. Вот он проникает в дом богатого чиновника, который украл большие деньги выделенные на больницы и сиротские дома. Аластор хотел по-тихому прирезать этого индюка в кровати, найти деньги и вернуть их в фонд. Но он не учëл одного фактора. В эту ночь у чиновника был день рождения. Десяток гостей в гостиной чевствовали хозяина праздника. Шампанское, разговоры, детский смех. Детский?! Аластор замер в тени на втором этаже дома, смотря сверху за обстановкой мероприятия. И тут он вспомнил, что в газетах вскользь упоминали, что у чиновника есть сын лет 10. Видимо кто-то из гостей привёл ему в компанию девочку того же возраста, и они сейчас весело бегали между столов, пока взрослые вели скучные по их мнению беседы. Намного же интереснее играть в догонялки! Взрослые были в официальных одеждах, мужчины в костюмах, дамы в платьях. Самая что ни на есть уютно светская атмосфера. Аластор растерялся на минуту. Но его растерянность прервал лёгкий шум ног, поднимащихся по лестнице. Аластор спрятался, наблюдая как цель и его партнëр следуют в кабинет. Из-за приоткрытой двери раздались голоса. — И как мы объясним, что сиротский дом не был отремонтирован, да и деньги на будущие квартиры этим детям куда-то пропали? — спросил хозяин дома с пышными седыми усами. — О! Это решается легко и просто, мой друг! — откликнулся партнëр в черном цилиндре. Аластор не знал, что сегодня должна была произойти делëжка средств, да и вообще думал, что этот чиновник провернул всë сам, а вот оно как получается. — И как же? — Мы просто его сожжëм. — Что сожжëм? — Дом, конечно же! Нет дома, нет дела, — заметив замешательство чиновника партëр продолжил. — Ну смотри, прийдëт проверка насчëт ремонта. А дом то сгорел! Кто докажет, был там ремонт или нет? Деньги на квартиры детям тоже не понадобятся, потому что они погибнут в этом пожаре, а если про них спросят, то ответ находится весьма очевидный. Мы их передали главе сиротского дома, видимо они их хранили в сейфе в здании, так что их нет. Развести руками и сделать скорбную мину, всë что требуется в дальнейшем. У Аластора, подслушивающего разговор начали трястись руки от гнева. Так просто рассуждать о людских жизнях! О детях! Да я их раздавлю. Уничтожу. Руки сжались в кулаки. — Но, — замялся чиновник. — Да не волнуйся ты, этим делом займутся мои люди. Доставай деньги. Чиновник вздохнул, но пошëл доставать деньги из сейфа. Положив кучу пачек на стол, он начал делëжку средств. Аластор не стал дожидаться конца встречи, он уже всë для себя понял. Он их убьëт. Будущие жертвы ничего ещё не подозревающие обернулись на шорох. Пред ними предстал молодой человек в тëмно коричневом жилете, белоснежной рубашке и чёрной бабочке на шее. Юноша аккуратно зашëл в кабинет и легко улыбнулся хозяивам. Миловидная внешность, русые волосы с эстетично уложенной спадающей на лоб чëлкой, тëплые карие глаза за стëклами очков. — Что вы здесь делаете? — отмер чиновник. Юноша не внушал опасности, но ему здесь явно не место. Как он сюда попал? Может это его будущий избиратель? — Я тут услышал ваш разговор, — мило проговорил незнакомец. — И он мне не понравился, — юноша непринужденно пожал плечами, улыбаясь будто они старые хорошие знакомые, которые давно друг друга не видели. Руки в чëрных перчатках скользнули под жилет, отточенным движением быстро достал нож и кинул его прямо в грудь чиновника, с первого раза попадая в сердце. Пожилой мужчина с пышными усами, успевший встать во время краткого диалога, удивленно моргнул, упал мимо стула, языком почувствовал кровь во рту и только потом почувствовал боль, понимая что в его грудине торчит длинный острый нож. Вместо слов вырвался хрип. Юноша опасно блеснул очками. Другой мужчина в цилиндре, поняв что мимо него только что просвистел нож, достал револьвер и не раздумывая выстрелил в незнакомца. В полумраке кабинета было не видно блеска металла, так что он реагировал с опозданием, и понял что случилось с его коллегой, только когда тот упал. Этого замешательства было вполне достаточно, чтобы выстрел прошëл по касательной, так как юноша уклонился и подобрался ближе во время заминки. Ал выкрутил руку с пистолетом, вторая пуля ушла в пол. Прямой удар лба о лоб. Цилиндр с мужчины слетает, он отшатывается чуть назад. Юноша не теряет времени, правая рука бьет в челюсть. Но мужчина оказался военной выдержки, так что следущий удар Аластора он блокирует, выкручивает кисть с пистолетом и стреляет в голень противника. Аластор шипит от боли. Изо всех сил сжимает руку соперника, ломая кости, в ходе чего тот отпускает револьвер, который с грохотом падает на пол. За сосредоточением на этом действии Ал пропускает удар, но не желает о своëм решении. Теперь можно и спарринговаться. Несмотря на то, что плечо и голень окрасились в красный Аластор не потерял резкости в движении, так что исход был очевиден. Спустя минуту мужчина лежал на полу, ещё через минуту это уже было избитое до полусмерти тело покрытое синяками и кровью. Аластор избивал его изо всех сил, помня как этот ублюдок хотел поджечь дом с сиротами, пока не убедился, что тот не может пошевелиться. Юноша, тяжело дыша, поднялся и прошëл к другому уже трупу, вынимая свой нож из плоти. На него постепенно начала накатывать слабость, серьезная кровопотеря давала о себе знать. Он быстро оторвал с рубашки ткань, обвязывая кровоточущую голень. — Да уж, вот и провернул всë по-тихому, — пробормотал Аластор, услышав топот ног поднимащихся по лестнице. Кто же знал, что у этого окажется пистолет с собой? — Тц.. , — Аластор досадливо поморщился, быстро подобрав револьвер с пола, подсчитал патроны. Осталось всего три. По наблюдениям в начале вечера, он мог сказать, что сюда бегут четверо мужчин, которые услышали выстрелы. Женщины и дети наверняка остались внизу в укрытии, вот и хорошо. Дверь распахнулась. Аластор слитным движением кувырком скрылся за столом. — Выходи! — охранник или кто бы это ни был, сразу же заметил кровь, почти недышащего начальника, и скользнувшую человеческую тень, которая перекатилась за укрытие. У него нет выбора, он должен убить этих охранников. Если они его увидят ему конец, его сразу же разыщет полиция и игра окончена. Окон здесь нет, к выходу можно пробраться только с боем. Аластор за секунду встал в полный рост и сделал два метких выстрела. Один упал поражённый пулей, другой охранник успел уйти, но был ранен в руку. Ещё два были по ту сторону стен. В него полетело три пули с их стороны, но он уже нырнул снова под стол. И вот как прикажете перестреливаться? У него одна пуля осталась! Может им сказать : Эй, ребятки! Может договоримся? Вы закрываете глазки, а я ухожу пэбез лишнего шума? Ага, щаз. Они нашпигуют его свинцом в любом случае. Так что он сделал самое выгодное, пошëл на опережение. Только вот что дальше делать, чëрт знает. Чëрт знает! Воодушевленно пропела мысль. С губ сорвался шëпот заклинания для вызова покровителя, чтобы он дал ему сил и помог выжить. Аластор почувствовал как его тело наполняется мощью, раны затягиваются. Он выпускает из револьвера последнюю пулю в надежде зацепить хоть кого-то, но она проходит мимо. Опять град пуль посыпался в его сторону, на его чëлку упали щепки от стола. — Дай мне, — послышался шëпот в его сознании. — Дай мне покарать виновных. — ласково и жëстко прошëлся скрежущий голос по мозгам, отдаваясь эхом в черепушке. Аластор закрыл глаза. Только виновных. Он дал своë согласие и в тот же миг почувствовал небывалую силу в мышцах и венах, карие глаза засветились красным, смешок разрезал образовавшуюся тишину. Охранники перестали пока стрелять, понимая что нельзя так быстро тратить патроны, и ожидали ответных действий неизвестного. И как же они удивились, когда вместо очередного выстрела со стороны стола, мелькнула тень в виде человека пробегая по стенам. Стенам! И нож с руки человека чëтко попал в лоб товарища. Человека ли? Они увидели в мелькнувшем человеке красные светящиеся глаза. Охранники не сговариваясь побежали вниз. Им не справится. Их осталось двое, и то один с раненной рукой. Нужно было спасать женщин и детей, срочно вывести их из здания и звонить в полицию. Они бежали как могли, достигли зала внизу и увидели , что женщины и дети и без их помощи догадались побежать к выходу из дома и уже "эвакуировались". — Хахаха! — они услышали жуткий смех сверху. Там стоял парень лет 22-х. Испачканный в крови, с растрепанной причëской, в пыли. И вроде бы казалось. Что может сделать ещë совсем юнец взрослым мужчинам прошедшим спец подготовку? И чего его собственно говоря бояться? Тогда в темноте его было не видно, сейчас он предстал перед ними во всей красе, но что-то не отпускало их инстинкты, они кричали, что перед ними что-то опасное. Парень слитным движением перескочил перила и спрыгнул со второго этажа к ним. Вот оно! Зверь. Опасный хищник. Охранники рассредоточились по периметру зала, чтобы легче было стрелять в цель и не попасть при этом по друг другу. Парень лишь усмехнулся на их действия, его глаза блеснули восхищением, заметив топор около камина. — Парень, подними руки за голову и встань на конени. Иначе мы тебя пристрелим на месте! — Да уж, будьте добры, повеселите меня, — проворковал парень, неспешно, с грацией хищника идя в сторону камина. Охранники, заметив его манипуляцию, открыли огонь. Они его честно предупреждали, но он не внял, так что будущий труп обеспечен. Так они думали, но парень уклонился, один, два, три. Причем от всех пуль! Они вдвоём вообще то стреляли! Это невозможно! Он добрался до топора и взял его в руки, примеривая тяжесть. В этот момент перед его глазами мелькнула пуля, охранник уже обрадовался, что попал в цель, но пулю растворила тень, которая возникла перед хозяином. — Какие-то вы слишком скучные, надеюсь убивать вас будет веселее! — мелодичным голосом пожаловался незнакомец и побежал к ним, замахиваясь топором. Долго уклоняться у них не получилось, так что вскоре их тела были в дырах от топора. А Парень, весело насвистывая, пошëл к входной двери. С нечеловеческой скоростью он достиг группки, состоящей из двух женщин, мальчика и девочки. Стоял лëгкий туман, ночь, влажный воздух . Ммм.., как рамонатично для убийства. Улицу наполнили пронзительные крики и плач. Последний был мальчик, он плакал над телом матери. — Нет, нет, нет. Мамочка... — жалобно всхлипнул мальчик, смотря на маму, которая ушла посмертно с широко раскрытыми от ужаса глазами. Он услышал шорох, повернулся своим ещë детским личиком к незнакомцу, который уже безжалостно занëс окровавленный топор в воздух. Ещë один удар железа об плоть. Смех рвался изнутри, взрывался хохотом. Он смотрел на трупы убитых им и чувствовал вкус, дааа, пьянящий вкус жертв. Как аппетитно. Красные глаза светились в тумане, он смотрел. Аластор смотрел на этих женщин и детей и не понимал, как это произошло. Что с ним? Почему? Почему он убил их? Он помнил всë от начала и до конца. Он управлял своим телом или всë же кто-то другой? Что-то другое? Нет, он точно знал, что они виновны, их надо убить, он шëл на запах как гончая. Почему виновны дети? Аластор в растерянности смотрел на улицу, на топор в руке. У него в голове крутился один вопрос, почему. Почему. Почему. Почему. Он смотрел на трупы маленьких тел, почти полностью перерубленных попалам. Они же были невинны, они ещë ничего не успели сделать в этом мире. Цветы жизни, которые не успела запятнать вся эта грязь. — Что ты сделал? — прохрипел Аластор, будто он не пил целую неделю воды. — Что сделал ты, — насмешливо ответил ему голос в голове существо. Молчание было красноречивее пустых слов, голос всë таки ответил. — Они тоже виновны, они были рождены от грешных родителей, их пороки автоматически передались и им. Они виновны. Аластор не мог смириться с такой системой, это не справедливо в конце концов! И всë это сделали его руками, он хотел уничтожать зло, чтобы мир стал хоть чуточку лучше, а что в итоге? Аластор посмотрел на топор в руке, и трупы у своих ног. Он осел наземь. Слëз не было, но сердце сжалось от какой-то неведомой боли. Что со мной? Это так душа болит? Удивительно, у меня есть душа, остранëнно подумал Аластор, кровавые глаза дотошно смотрели на дело рук своих, ну не совсем своих, если быть точным, ведь привлечëнная сущность вселилась в его тело в тот момент. Вой сирен провёл Аластора в чувство, он бросил топор на месте преступления, переместился тенью в кабинет, забрал деньги, нож и исчез из дома, будто его там и не было. Аластор вынурнул из воспоминания. Тогда он долго приходил в себя и пытался договориться со своей совестью. Деньги он подкинул в сиротский дом, которому они и предназначались, про это зверское убийство гремел весь Новый Орлеан, но его так и не нашли, улик не было. А серийный убийца временно залëг на дно. Люцифер, увидев Аластора, сначала обрадовался и окликнул демона. Но тот прошëл мимо него, погруженный в свои мысли. Он шëл по коридору, мрачно смотря перед собой, полностью погруженный в себя. Вместо обычного оскала на лице лежала кривая усмешка, то ли он усмехался над собой и своей бессильностью тогда, то ли было ещë что-то в этом. Люцифер не знал, что произошло, и не на шутку взволновался. Он ни разу не видел такого выражения глаз у Ала. Эта мрачность ему совсем не понравилась. Он не видел его всего день, так как у того был выходной. Что произошло за эти 24 часа!? Он проследил за траекторией движения демона он шëл с той стороны, где жила Лилит. Это что-то даëт? Как минимум это интересное наблюдение шепнуло ему сознание. Красная высокая фигура удалялась всë дальше. — Аластор! — крикнул Люцифер, догоняя демона. Падший тронул его за локоть. Демон вздрогнул и посмотрел на руку ангела. — Вы звали Ваше Величество? — глухо спросил демон. — Да. Что с тобой? — прямо спросил Люцифер, слегка обеспокоенно заглядывая в глаза. Аластор глупо моргнул. — Что простите? — Аластор честно пытался собраться, возвращаясь в действительность, но суть неожиданного диалога он никак не мог уловить за хвост. — Я спросил, — медленно сказал Люцифер, будто разговаривал с умалишëнным. — Что с тобой? Поняв, что его собеседник явно в замешательстве, Люцифер продолжил, наводя его на нужную мысль. — У тебя сегодня должен был быть выходной, мне Чарли сказала. Тогда почему ты сейчас такой мрачный? Встретился в городе снова с Теледемоном, и вы поцапались? — Теледемон, — задумчиво фыркнул Радио-демон, — Дааа, его бы надо прикопать, но тогда.. Нет.. — Аластор хмыкнул, улыбнулся своей обычной улыбкой и посмотрел прямо в глаза Правителю. У того, аж сердце ëкнуло. — Не беспокойтесь обо мне и Теледемоне, я помню, что нельзя разносить пол города. — Да, желательно вообще ничего не разносить. Может арену создать что ли.. Чтобы демоны решали там свои, кхм, споры. — размышлял вслух Люцифер, прикидывая как провернуть такую аферу. — Демоны слишком импульсивны. Если начинается спор, то решается на месте, навряд ли такая инициатива будет стоить свеч, — резонно заметил Аластор. — Так что произошло? Люцифер заметил капельки крови на пиджаке и между его бровей возникла складочка. — Ты.. — начал было Люцифер, но Аластор заметив его взгляд опередил его. — Я не ранен. Люцифер кинул проницательный взгляд. — Правда. — настоятельно твёрдым голосом повторил Аластор. — Ладно, — выдохнул Падший. — Отвечая на ваш вопрос, нет, мы не виделись сегодня с Теледемоном, мои интересы не крутятся исключительно вокруг него. Люцифер уже хотел задать уточняющий вопрос, но по взгляду демона понял, что тот больше ничего информативного не ответит. И когда он успел научился различать тонкие грани настроения радиоведущего? — Доброго вечера. — попрощался демон и пошëл своей дорогой. Люцифер остался на месте, хотя нестерпимо хотелось пойти за ним и вызнать всë до последнего, что того волнует. Падший даже удивился своей реакции, в нëм возникло желание защитить? Не только от физического врага, но и от внутренних "демонов". — Доброго. Люцифер остался на месте, он испугался собственных порывов. Такое он испытывал только к дочке и бывшей жене. Желание защитить и от внешних угроз и от внутренних страхов и тревог. Уже много сотен лет он не испытывал этого чувства к кому-то ещë. Аластор дошëл до своих аппартаиентов, закрываясь от всего мира. Стена, о которой он мечтал была под рукой, изначально он хотел еë расколоть, уничтожить, выплеснуть весь собравшийся в нëм гнев. Но после короткой встречи с Люцифером его копившаяся злость лопнула как воздушный шарик. Он ударил кулаком по стене от души, настолько, что по ней пошла глубокая трещина во все стороны. Да что это с ним? Ненависть ушла на второй план. Он взял водички с тумбочки около кровати и осушил весь стакан одним глотком. Дав себе установку ни о чем не думать до завтрашнего утра, Аластор переоделся в пижаму, рухнул на мягкую кровать и сомкнул веки, погружаясь в приятную обволакивающую темноту сна без сновидений. Это был долгий день.