Это было до рождения Чонгука.
Тэхёну два года, когда Намджун радостно сообщает ему: — Ри беременна, сынок. Тэхён непонимающе хмурится, услышав незнакомое имя. Он странно смотрит на собственного отца, который взбудоражен такой новостью так, будто у него самого в семье пополнение. Но у Намджуна и Хосока, у которых вечная дружба, тысячи обещаний и слёзы с первыми опытами друг с другом, примерно такая семья и выходит. «У Тэхёна появится братик», — говорят все. Беременности Реджины радуется каждый. И великое очаровательное чудо больше не единственный принц в близком кругу семьи Кимов и Чонов. В два года Тэхён неосознанно становится Малефисентой с рождением Чонгука. И своим присутствием, вероятно, проклинает его до добрых шестнадцати лет, пока парень не уколется об него же, упав вечным сном, пока поцелуй любви не приведёт его в чувства.Чонгук — Аврора в их сказке. Принц с огромными чёрными глазками.
Его первый дар — красота. Он такой мягкий и маленький, с огромными глазами, с тонкой линией волос на голове и такой весь… молочный. Тэхён дал ему по лицу ладонью, когда его новорождённого показывали мальчику. Чонгук ревёт в три ручья, начиная паниковать. Реджина успокаивает его, устраиваясь удобнее на больничной кровати. Хосок так удивлён, что на Намджуна смотрит с осуждением. — Тэхён! — Намджун, легонько шлёпнув ребёнка по спине, осуждающе смотрит на него. Тэхён дует губы, хмуря брови. Он смотрит на мальчика прозрачно. В отличие от Малефисенты, Тэхён всегда рядом с Чонгуком. Они вместе растут, вместе вытягиваются, вместе воспитываются, несмотря на то, что Намджун, вроде, редко посещает дом Чонов. Его милая и кроткая жена скучает в огромном особняке Кимов, приводя Тэхёна в гости. Она приходит часто. Жена у Намджуна мягкая и нежная. Она балует своего сына всеми возможными способами. Тэхён растёт так, что дома он — принц, за пределами — важный ребёнок, в мире — не последний. Поэтому мальчик не понимает, что такого в его новом знакомом, который его в счёт не принимает. Он младше, он получает больше внимания, он важнее, он милее, умилительнее, красивее. Родители в нём души не чают, уделяют столько внимания. Чонгук не живёт во дворце, а рядом с морем на берегах Калифорнии, но он почему-то живёт в мире интереснее, чем Тэхён, который всё получает по мановению руки. Годовалый Чонгук даёт Тэхёну погремушкой по носу. В ответ Тэхён даёт ему леща. Чонгук ревёт в три ручья. Топот матерей заставляет детей отскочить друг от друга. Тэхён хмурится, скрещивая руки на груди. У него это не получается из-за коротких рук, но он обхватывает себя за локти, отворачиваясь. — Тэхён, — мягко ругает мать, поглаживая сына по спине. — Извинись перед Чонгуком. «Он начал», — думает трёхлетний Тэхён. Тэхён не понимает пока что смысла того, о чём подумал, но роняет обиженное и ядовитое: — Прости. Чонгук прячется на плече Реджины.Для Тэхёна он — загадка.
Ребёнок, который ведёт себя иначе. Ким видит его только у них дома, где Чонгук чувствует себя комфортно и уютно. Чонгук странный для него, потому что любопытный: тянется за всеми вещами, падает на пол, плачет, успокаивается самостоятельно, реабилитируется вдохами и выдохами, ищет внимание тем, что начинает на пустом месте кричать. Ну кто так делает? Тэхён хмурится, когда Чонгук начинает кричать. Он снова даёт ему ладонью по лицу даже в четыре года, и в пять лет даёт, потому что Чонгук не меняется. Он всё ещё ребёнок, лезет на все поверхности, суёт в рот мелкие детали. — Не ешь, — грозно говорит Тэхён, когда Чонгук начинает брать в рот магнитики. — Не ешь! — злится он, когда мальчик его не слушает. — Мам, он магнитики ест! — кричит Тэхён. Реджина с подругой что-то готовят, поэтому крика Тэхёна не слышат. Мальчик поворачивает голову к Чонгуку, дав ему по лбу ладонью. Отрезвляющий удар заставляет Чона выплюнуть магнитики. — Глупый, — бурчит Тэхён, пиная ногой мальчика. Чонгук смеётся над выражением его лица. Он обхватывает маленькими ручками щёки, начиная смеяться громче. Почему-то именно такие сцены застают родители. Всегда. Всю жизнь. Только те моменты, когда Чонгук проявляет интерес к Тэхёну. Маленький Ким и так не может противиться любопытствующему и надоедающему мальчику. Тэхёну совершенно не нравится Чонгук с его глупыми чёрными глазами, в которых отражается всё светлое и яркое. Ему абсолютно точно не по душе мальчик, который лезет к нему с ручками, щипая за щеки. Да-да, те самые щёки, которые Тэхён вечерами перед сном потирает тоже, вспоминая болезненные прикосновения. Не нравится чудный заразительный смех, не нравится его милое «Тэ-тэ», не нравятся хныканье и всхлипы. Молодому наследнику семьи Ким не нравится Чон Чонгук! Совершенно! Именно поэтому он тянет мать в вечер пятницы с курткой на руках, чтобы они шли в дом Чонов каждую неделю, да-да, именно поэтому.Люди врут, когда говорят, что детство беззаботно.
Своё первое хейтерское обещание Чонгуку Тэхён даёт на свадьбе его же родителей. Хосок и Реджина заняты у алтаря своими клятвами. Тэхёну доверили ответственное дело: принести им после церемониальной песни кольца на подушке. Тэхён капризный, вредный. Он стоит в неудобном костюме слишком долго, чтобы быть вежливым и дальше. Вместе с интересными блестящими кольцами парниша смывается прямо с церемонии. — Кольца, — объявляет тамада. Все переводят взгляд к тому месту, где должен был стоять Тэхён. Его там нет. — Где он? Где мальчик? — Тэхён! — кричит Намджун громко. Тэхён, услышав крик отца, вбегает в первую попавшуюся дверь. Он смотрит на играющего с посудой Чонгука. Мальчик сидит на полу. — Почему ты здесь? — спрашивает Тэхён тихо. Чонгук ему не отвечает. Видимо, даже не понимает, о чём тот говорит. Тэхён тогда ребёнок. Вредный, конечно, но наивный. Внутри добрый и в тайне побеждённый Чонгуком. Он суёт пальцы в кольцо Хосока, а мальчику даёт крошечный золотой обруч Реджины, который пролезает сразу на средний и безымянный пальцы. Да, те самые пальцы, которыми можно показать фак, например, или связать жизнь узами брака. Примерно такое у Тэхёна обещание уничтожить жизнь Чонгука. Чем? Возможно, собой. Как? Узнаем потом. — Мы играли вместе, ясно? — объявляет он, берёт мальчика за руку. Чонгук непонимающе смотрит на него в ответ. Он ничего не понимает, но кивает. К слову, его потом всё равно не ругают. А Тэхёна лишают самого ценного в детской, богатой жизни — пятниц в доме Чонов. Это хотя бы потому что у Намджуна причин стыдиться Хосока из-за сына появляется всё больше и больше. Данный домашний арест оказывает разрушительное воздействие на Тэхёна. Мальчик хочет своего врага и друга в одном лице, хочет видеть чёрные глазки, хочет играть с ним так, чтобы потом выйти победителем, а потом злиться на плачущего Чонгука за то, что тот слаб, но не принимает поражение и тем самым становится ещё слабее. Тэхён хочет.Это его пугает.
Второй дар Чонгука — чудесный голос. Он начинает ярко проявляться в ту пору, когда Чонгук собирается в школу, заканчивает детский сад трогательной песней. Все ему аплодируют в тот вечер, поражаясь невероятному голосу. У восьмилетнего Тэхёна тогда тоже сбои происходят в голове. Он смотрит на мальчика с интересом. С новым таким интересом, который заставляет стесняться комплимента и ронять вместо милостей ядовитые слова. — Видел бы ты свою рожу, — смеётся Тэхён. — Так переволновался, что чуть кирпичей в штаны не наложил. Чонгук закатывает глаза. Он обиженно дует губы, отворачиваясь к матери, опять ища у неё поддержки. Реджина с улыбкой смотрит на Тэхёна, отрицательно качая головой. — Извинись, — твёрдо говорит Намджун. — Такая размазня, — показывает Чонгуку язык Тэхён. — Любую колкость скажу. С извинением всё регулируется, да? Нормально тебе так? — спрашивает он у мальчика. — Ты сам-то нормальный? — выдаёт в ответ Чонгук. Тэхён показывает ему средний палец. Да, тот самый смелый и первый средний палец, которому его в элитной школе старшеклассники научили. Чонгук шокировано смотрит на него в этот момент. Как и Реджина. Как и все гости детского сада. Намджун прикрывает глаза, молча извиняясь киванием перед Хосоком. Тэхёну этот палец потом неделю выкручивают, устраивая профилактические вечера в углу каждый раз, когда Намджун спрашивает: «Будешь обижать Чонгука?». Будешь обижать Чонгука? «Да», — думает мальчик.Тэхён же его хейтер.
— Они подрастут, будут потом смеяться над этими моментами, — говорит Реджина. — Как бы потом не разнимать их во время драки и говорить такое же: «Подрастут и забудут». — Хосок мотает головой. Он гладит по голове сына, который, устроившись на его груди, смотрит телевизор, напевая себе под нос с Джастином Бибером Baby. — Ты с Джуном примерно так же начал. — У нас с ним в семнадцать лет с перепалки на почве неловкого момента началось. Это другое. У Тэхёна всё куда сложнее. — Дети играются. — Надеюсь, — Хосок целует Чонгука в макушку. Мальчик всё прекрасно слышит, понимает. Он думает, что взрослые всегда правы. Может, когда-нибудь вредный хён, которого он считал навязанным судьбой братом, просто перестанет быть таким.Может быть.
Тэхён — принц. Он учится в светской школе, носит бордовую бархатную форму, прилизан и блистателен с ног до головы. У него портфель на руках вместо рюкзаков, запонки на рубашке в его-то десять лет. Тэхён высокомерен, хамоват, смотрит на мелкого Чонгука с высоты своих метра и сорока сантиметров, показывая, что стоит на вершине иерархии. Чонгук в ответ на него смотрит скучающе. Они находятся в доме Чонов, сегодня чёрная пятница, матери заказывают что-то онлайн на кухне. Дети играют в комнате Чонгука, которая обставлена альбомами и дисками с песнями. У Чонгука одно сокровище — магнитофон. У Тэхёна в его покоях стоит одна из картин Моне. Вот такие странные параллели. Чонгуку тогда восемь, у него помимо обычной школы ещё много планов, много интересов, он встречает новых людей. У Чонгука кризис, бурное изменение в организме, впечатления и радости, грусти от жизни. Ему не до Тэхёна. — Как в школе? Популярен? — спрашивает Тэхён. — Наверняка нет. Ты же у нас тихая серая мышка, размазня и ябеда. Его голос замолкает в ту же секунду, когда мягким тоном Чонгук отвечает: — Хорошо всё. Я не ты, мне популярность не нужна, чтобы быть довольным. — Повтори. Скажи ещё раз. Да, этим тоном. Да, своим чудесным голосом. Вот так. — Я не такой как ты. Мне хорошо сейчас. В таком положении, — послушно повторяет Чонгук. Тэхён внимает звучанию. Понял он смысл с первого раза. Второй раз был нужен так, для любования, потому что голос уничтожает что-то тяжёлое внутри Тэхёна, и интерес вспыхивает с новой силой. И на душе будто легче становится. А ещё ему кажется странным то, что обручальное кольцо Реджины мальчик на шее носит с серебряной цепью. Все детали бросаются разом в глаза. Тэхён по умолчанию был его хейтером, продолжает этот путь и сейчас, неосознанно. Почему? Не умеет по-другому. — Неудачник, — выносит вердикт Тэхён. — Сам такой, — обиженно говорит Чонгук. — С правдой не спорят. Чонгук резко поворачивает к нему голову. Он хмурит брови, сжимая руки в кулаки. С криком «это не так!» Чон первым бросается в драку. Дерётся неконфликтный мальчик как девочка, размахивая ладонью по плечам Тэхёна, будто пытается его оттолкнуть. Ким почему-то из-за такого жеста больше умиляется, чем начинает издеваться. Ну, кто так делает? Хосок — мягкий человек. Конечно, сына драться он не учит. Чонгук размахивает кулаками, попадая по всему телу, но не по лицу. Боится, не трогает, не смеет зариться. Тэхён так очарован этой его чертой. Чонгук слишком добрый. — Что такое? Мальчики! — Реджина заходит в комнату. Она застаёт Чонгука, сидящего на опрокинутом Тэхёне. Оба выглядят помятыми, но по виду, вроде, целые и невредимые. — Мы играем, — говорит Ким, обхватывая ладонями Чонгука за ноги, тянет на себя, невинно улыбаясь матери и её подруге. — В сыночка-папу. Как девочки играют. — Всё хорошо, мам, — кивает Чонгук, закрывая рот Тэхёна ладонью. Реджина уходит, но не закрывает за собой дверь. Чонгук поворачивает голову к Тэхёну, продолжая размахивать руками, шипя на него. Ким смеётся в ответ, поднимаясь на локти так, чтобы лбом толкнуть в грудь. Чонгук падает с одного толчка. Тэхён нависает над ним, прижимая его к полу. Он скрещивает их руки, захватывая удары. Тяжёлое дыхание. Чёртовы чёрные пятницы. Тэхён думает, что у всех такое бывает. Сидишь так себе в два года, а тут соперник появляется, который потом впоследствии на руки не даётся. А хочется ведь. Чонгук — его осенняя Аврора. Чонгук не колется о веретено с именем Тэхёна, он осторожен в каждом проявлении злости. Он не ломается под ним, кусается, бьётся, лезет в драку и ненавидит его; тем самым он защищается от Тэхёна, прячется в скорлупе, ставит перед ними кирпичную стену с дверью, ручка которой только со стороны Чонгука. Путь к себе мальчик не открывает, не доверяет, не желает Тэхёна рядом с собой видеть. — Попрощайся с Чонгуком, — говорит мать, поглаживая сына по голове. Сегодня Чонгук не жаловался. Возможно, Кимам стоило пересмотреть пятницы в доме Чонов снова. — Пока, — произносит самодовольно Тэхён, обнимая внезапно Чонгука. — Я вернусь. — Хорошо, — шепчет Чонгук обиженно, однако звучит так неуверенно и смотрит огромными чёрными глазками с удивлением. Он такой доверчивый. В фальшивую улыбку Тэхёна почему-то верит. — Пока. До пятницы. Восемь лет, Карл.Ему простительно быть таким наивным.
Чонгук много чем занимается. Он свободен в выборе своих занятий. У него дом на берегу моря, песчаные берега Калифорнии и магнитофон в комнате с песнями известных исполнителей. Каждое лето Чонгук проводит вместе с его отцом в погоне за высокими волнами на доске. Реджина ему на десятилетие дарит доску для сёрфинга. У него так хорошо получается. На самом деле, Чонгук не так хорош, но он счастлив из-за того, чем занимается. Смотря на него такого, Тэхён думает, что у мальчика действительно получается пробовать что-то новое, ведь Чонгук наслаждается тем, за что берётся. Он несёт за собой музыку и в художественную школу, и в школу пианистов, в школу для лепки, для сёрфинга, для сходок на скейтборде, для спорта — везде. Чонгук поёт и это единственное, что остаётся в его занятиях неизменным. Тэхён ему завидует. Завидует, потому что на пианино он начинает играть насильно, играет на скрипке насильно, рисует из интереса, но не наслаждается тем, что копирует образы, а его абстрактное видение искусства учителя не одобряют. Тэхён тоже многим занимается, но у него плохо получается. Даже если на каждом занятии он получает хорошие оценки, получается у него очень плохо, ведь тем, что он делает, парень не наслаждается. Это не то. И ничего за собой во все эти занятия Тэхён не несёт. У него нет таланта. Разве что интерес к коллекционированию одежды, но тогда подобное кажется таким девчачьим делом, поэтому мальчик даже не смеет об этом говорить при учителях. Намджун, вероятно, был бы более понимающим, если бы на каждое своё «Как дела?» знал ответ из взгляда Тэхёна. Его сын — искусный лжец, манипулятор, умён не по годам, пользуется этим не в тех целях. Он считает недовольство проявлением слабости. Тэхён никогда не говорит, что ему не нравится. Вон, Чонгук сколько всего умеет, а он что, хуже него? Нет. Вот Тэхён на пианино может играть, даже не бросая на середине, как Чонгук. У него талант в этой стезе. Он хорош. Лучше него.Верно?
— Ты выглядишь подавленным, — замечает Чонгук. Тридцатое декабря. Тэхёну исполняется тринадцать. Намджун подарил ему в этот вечер до Нового года редкую книгу. Только отец так может. Тэхёну нравится, правда. Совсем немного. Ещё и число такое неудачное. Все его друзья не могут к нему приехать, потому что уезжают на каникулы и к празднику готовятся вместе с семьёй. Его день рождения проходит в кругу Реджины, матери и Чонгука. Хосок ушёл после ужина на работу. — Доволен тем, что я грустный? — спрашивает Тэхён. — Почему я должен быть довольным? Нет, — качает головой Чон. Мальчик поджимает губы. — Тебе торт не понравился? — Ты его готовил? — С мамой. — Значит, нравится половина, — пожимает плечами Тэхён. — Да ну тебя, — злится Чонгук. Он робко оглядывается. В комнате Тэхёна Чонгук впервые. И очередь оценивать сокровище Тэхёна. В комнате Чонгука уже и доска для сёрфинга, микрофон, колонки, пластинки и диски. А у Тэхёна неизменно… Моне. — Зачем тебе картина здесь? — Искусство успокаивает, — отвечает Тэхён самодовольно, поднимая подбородок. — Сам покупал. — Картину? Серьёзно? — выдаёт изумлённо Чонгук. Он смотрит на тёмные скалы в буйном море. — А кто автор? — Художник, — поправляет его Тэхён, цокнув языком, мол, какой ты неуч. Чонгук закатывает глаза. — Клод Моне. У него прекрасные работы. Чонгук смотрит с интересом. Он запоминает эту деталь на всю жизнь. Хотя бы потому что у этого избалованного и высокомерного мальчика в комнате только эта картина и стоит. Чонгук бережёт свою доску для сёрфинга и магнитофон с кассетами как зеницу ока. Он считает, что такую же ценность для Тэхёна приобретают картины. Чонгук такой наивный в этих мыслях. Он не знает, что интерес у Тэхёна к искусству навязанный, не настоящий. Ценил ли он работы Клода Моне на самом деле? Нет. Просто кто-то при рождении мальчика Намджуну дарит картину. Может, его репродукцию даже, но висит она над Тэхёном всю жизнь. Как клеймо на душе. Его собственная стена от самого же себя. Он прячется в нарисованном море пустой и бездушной, но такой дорогой картины. — Ты такой скучный, — говорит Чонгук. — А ты у нас типа интересный, — отвечает колкостью. — Поинтереснее тебя буду, — заявляет Чон. Он улыбается, когда поднимает взгляд. Тэхён смотрит на него в этот момент и думает о том, как же чертовски его Аврора прав. — Ты подарок мне принёс? — грубо и прямо в лицо спрашивает Ким. Чонгук теряется из-за этого, потому что подарок в сумке матери и он от лица семьи. Мальчик что-то не подумал о том, что они с Тэхёном сойдутся в этот вечер на какой-то ноте и дарить ему бабочку для костюма будет потом стыдно. — Ну, — Чонгук касается груди, нащупывая мамино кольцо на шее. Оно потёрто в середине, мать его не носит. Реджине Хосок новое купил, а старое просто подарил Чонгуку, чтобы игрался. Чонгук не помнит тот свадебный день, когда маленький Тэхён надевал на пальцы это кольцо. И сейчас Чонгук его на день рождения Тэхёна возвращает, фиксируя на его шее. Ким краснеет, потому что теряется от одной только мысли о том, что ему подарили кольцо. То самое. Обручальное. — Серьёзно? — тихо уточняет Тэхён, продолжая краснеть. — Да, — отвечает Чонгук, отворачиваясь. Он тоже краснеет из-за того, что чувствует в атмосфере неловкость. — Тебе же нравятся эти… побрякушки. — Аксессуары, — поправляет, цокая языком. Чонгук вздыхает. — Спасибо, — тихо говорит Тэхён. Спасибо, Чонгук, ведь третий дар со своего великого рождения протягиваешь ему, Ким Тэхёну. Третий дар — свою любовь, которая воспевается тем волшебным голосом и сияет в красоте. Ах, тогда Тэхён думает, что он — принц Филипп. Да, тот самый, который поцелуем истинной любви пробуждает красавицу от вечного сна. Тэхён хочет свою Аврору защищать, хочет быть тем, чьё касание от одного только смысла в истинной любви, скрашивало бы жизнь Чонгука красками. Но чем больше Тэхён верит в иллюзию того, что он спасает Чонгука от гнилого мира, тем острее становится веретено, о которое его драгоценная Аврора колется.Прямо как в сказке.
У Чонгука за его домом другой мир, друзья и занятия по музыке. Он всё ещё поёт в дуэте вместе с Джастином Бибером с магнитофона, ходит в художественную школу, чтобы научиться красиво рисовать, готовит с мамой, чтобы и по дому помогать, и что-то новое узнавать. Хосок в нём души не чает и разрешает всё-всё на свете, оплачивая все олимпиады и поездки, готовый поддерживать сына в любых начинаниях. Чонгук — универсальный человек. У него всё получается. Примерно такими буднями он и живёт: музыка, искусство, сёрфинг, скейтборд, готовка и пятница с Тэхёном. Да, та самая чёрная пятница с Тэхёном, которая теперь проходит иногда без миссис Ким. Чонгук в четырнадцать научился принимать колкости со стороны Тэхёна без двойного подтекста, его высокомерную и хамоватую натуру, резкие высказывания и повторяющиеся отрицательные комплименты. Чонгук слишком добрый, поэтому одинокого, избалованного судьбой шестнадцатилетнего парня пытается понимать. Тэхён — токсик-друг. Он хейтит всех друзей Чонгука. — Филипп? — переспрашивает Тэхён, услышав на имени «лучшего друга Чонгука» от Реджины именно это имя. — Какой Филипп? Тот, который в прошлом году с наркотиками попался? — Что? — расширяет глаза Реджина. — Нет, — качает головой Чонгук. Тэхён фыркает. Чоны готовили что-то перед ним. Чонгук в фартуке — краш. Тэхён сейчас его тайно фотографировал, делая вид, что смотрит что-то на своём айфоне. — Филипп классный. Он учится в классе струнных инструментов. — Музыкант? Хороший? — спрашивает мама. — Да. Он отлично играет. Хочу к ним в следующем году. Электрогитара звучит хайпово. — Я думал, — Тэхён толкается языком в щеку, — ты на пианино хотел вернуться. Классикой бы воодушевился, а не снисходил своим великим талантом до низов рокерской общины. — Не хочу, — хмурит брови Чонгук. — Да и ты меня потом в покое не оставишь с этой классикой. Не хочу с тобой проводить дольше одного дня в неделю. Моя психика это не выдержит. — Слава Богу, что мы в этом солидарны, — Тэхён облизывает губы. — А Филипп — мудак. Я уверяю. Реджина смеётся из-за реакции Чонгука, который закатывает глаза три раза, пока его взгляд так и не застывает. Тэхён его в этот момент и фотографирует с фартуком, перемазанным в муке, с закатывающимися глазами. На фото его Аврора всё такой же очаровательный. — За талант, — Чонгук указывает на него пальцем, — спасибо. — Избавь меня от этого благодарного лица, — Тэхён вздыхает. — С правдой не спорят. Птичка хорошо поёт. — Птичка? — уточняет Чонгук. — Птичка, — кивает Тэхён. Он поднимает руку, щёлкая парня по носу. — О, не думай, что я тебя балую. Ты такой наивный. — Просто спасибо господу, что я тебе не родной брат, — вздыхает Чонгук. — Гук, — недоумённо выдаёт мать. — Что? — парень надувает губы. Тэхён сглатывает, наблюдая за тем, как кончик розового язычка проводит по нижней губе мокрую дорожку, увлажняя. Чонгук дует губы так профессионально, словно тренируется перед зеркалом. У него получается лучше, чем у актёров рекламы помад. Тэхёну шестнадцать, у него гормоны бушуют, а объект его воздыханий обижается так красиво, улыбается так красиво, пинает его тоже красиво и выглядит сам по себе тоже красиво. На самом деле, Чонгук совершенно нормальный, немного хилый, тонкий, ещё растущий, странный, с прыщами, загорелый, кокосовый, но Тэхён его таким и любит. В его глазах весь мир меркнет перед чёрными ясными глазами его несравненного воробушка с прекрасным голосом. Его Аврора. — Хорошо, что мы не братья, — говорит Тэхён, соглашается с Чонгуком.Будь они братьями, всё было бы куда сложнее.
Реджина и Хосок думают, что Тэхён на Чонгука хорошо влияет. Их сын поддерживает с ним связь, играет вечерами выходных, ночует у него, рисует вместе с ним картины, занимается сёрфингом иногда, гоняясь за волнами. Чонгука радует то, что на груди Тэхёна он всегда видит свой подарок — то обручальное кольцо матери. Тэхён его носит, никогда не снимает. Даже когда принимает ванну в доме Чонов, когда занимается сёрфингом вместе с ним, когда примеряет одежду, образы, покупает себе брендовые вещи, он продолжает вещь носить, словно это его главное золото. Но Тэхён влияет на Чонгука иногда не так уж и хорошо. — Вдыхай, глубоко вдыхай, — советует Тэхён, поднимая подбородок парня. Чонгук затягивает сигарету. Ему становится плохо на первом вдохе. Глаза парня слезятся. Он начинает кашлять, отталкивая от себя Тэхёна, чтобы наклониться и выпустить никотиновый дым. — Слабак, — шепчет Тэхён. — Умру не раньше тебя и на том спасибо, — делает правильные выводы Чонгук. Они сидят на заднем дворе дома Тэхёна. Внутри Намджун и мать Тэхёна ссорятся. Чонгук согласился покурить за компанию только для того, чтобы подбодрить чем-то друга. «Тэхёну тяжёло», — думает Чонгук. Он успокаивает себя этим, когда Тэхён толкает его к стене и прижимается к шее, выдыхая: — Извини. Чонгуку пятнадцать, он ничего не понимает, его мысли светлы и наивны. Тэхёну семнадцать, он всё понимает, чувствует и признаёт очевидное. Средний и безымянный пальцы Чонгука принадлежат Тэхёну. Он враг и жених ему. Чонгук это пока не знает. Поэтому принимает его где-то на середине между врагом и женихом.Для Чонгука Тэхён — друг.
Сам Чонгук в то время интересуется совершенно другим. Его гормоны работают в обратном порядке. Чонгук погружается в свой талант и загорается идеей стать певцом. Эти цели отдаляют его от погружённого в учёбу Тэхёна. Ким заканчивает школу на тот момент, его гормоны находят грань на других. Чонгук начинает вызывать в Тэхёне буйство сильнее того шторма, что было в детстве и дошло до нынешнего времени. В восемнадцать лет всё так сложно, всё так невероятно сложно, что в пору бы плакать. Тогда у Тэхёна проблемы с самоопределением, подростковые загоны по поводу того, что он умеет столько всего, но ничем не хочет заниматься. Намджун не давит на него, но ответственность за богатство падает на плечи. За всё это время в Тэхёна столько денег и сил вложили. Парень чувствует себя обязанным стать тем, кем хочет его видеть отец. Одновременно с этим Тэхён так не хочет мириться с положением. В восемнадцать лет всё так сложно, что даже повеситься хочется, ведь груз проблем психика иногда не выдерживает. Чонгук, его Аврора, тогда и колется о веретено. — Я знаю, что тебе нравится заниматься этим, — говорит он, подталкивая новый скетчбук Тэхёну. Парень сидит в комнате Чона, играя на гитаре Филиппа, желая потом сломать инструмент. К слову, сам Филипп в это время находился в кухне. Тэхён планировал сегодня узнать его адрес, чтобы потом на досуге бросать в его огород камни. Чонгук поджимает губы. Он смущённо смотрит на свои руки. — Что это? — усмехается Тэхён, отложив гитару. Он с улыбкой смотрит на Чонгука, открывая скетчбук. Там его первые детские рисунки одежды приклеены. В сердце Тэхёна что-то громко падает, разбиваясь всмятку на рёбрах. Чонгук незаметно улыбается, заметив в выражении лица Кима удивление. — Откуда? — спрашивает тихо. Он перелистывает. Его встречают новые и новые чертежи аксессуаров, которые Тэхён когда-то рисовал от балды и бросал в мусор. У себя дома, у Чонгука — неважно. Он бросал их в мусор, потому что считал это не своим, занятием для слабых. — Когда ты сказал, что ценишь картины Клода Моне, — говорит Чонгук. — Я подумал, что это так странно. Я тебя знаю. Ты не любишь ту роскошь. Вот я и подумал, что, может, тебе дизайн нравится. Потом я понял, что ты что-то рисуешь. Мне нравится, как ты сочетаешь стили. Это твоё, хён, — Чонгук улыбается. — Ты из-за меня копался в мусоре? — спрашивает Тэхён. — Да не мусор это был, — хмурится Чонгук. — Я надеюсь, что у тебя всё хорошо там с университетом. Твои родители ссорами усложняют жизнь, — вздыхает парень. — Всё будет хорошо, — гладит по голове, — ты справишься, — ярко улыбается. Чонгук — его Аврора, его красавица, его птичка, его любовь и ненависть в одном лице, его вечный враг и жених в будущем. Тэхён так сильно любит его в этот момент, что не считает слабостью заплакать перед ним. Любые трудности жизни Чонгук огибает на доске, как в сёрфинге. У него всё получается, потому что от жизни он старается получать только хорошее. Всю свою сознательную жизнь Тэхён считал, что ненавидит его из-за того, что не понимал, не считал, что в судьбе стоит видеть только светлые стороны. Поэтому принцем Филиппом он не был, для Чонгука его истинной любовью, смотря только на пустое пространство наполовину полного стакана, он не стал. Тэхён целует его неосознанно. Он даже не понимает, что делает. Они сидели на кровати плечом к плечу. Чонгук сглатывает, когда Тэхён бросает гитару в сторону, бережно откладывает скетчбук и забирается с ногами на кровать, наклоняясь, чтобы впиться в губы поцелуем. Ах, в те самые вкусные, пухлые красные губы, которые красивы особенно, когда их обладатель обижается на что-то. Ах, те самые губы, о которых весь свой пубертат Тэхён мечтал. Да, Тэхён мечтал хотя бы о поцелуях, таких невинных и красивых, в золотом свете ночника, в тесной комнате, с кольцом на шее и переплетающимися пальцами. Чонгук изумлённо смотрит в закрытые глаза Тэхёна. Он боится двигаться, сделать что-то не так, старается не налажать. — Чонгук? Филипп роняет тарелку с пирогом. Перед его глазами вредный выпускник из школы мажоров целует его парня прямо на кровати Чонгука. — Какого хрена? И этот же вредный выпускник показывает ему фак, собственнически тянет парня на себя, рычит, когда Филипп хочет Чонгука взять за руку и вывести отсюда, чтобы поговорить. — Моё присутствие не в счёт, да? Я типа пустое место? — парень сглатывает. — Всё кончено, Чонгук. — Нет, боже, нет, — Чонгук отталкивает Тэхёна, погнавшись за ним. Ким задерживает его прямо у двери. — Ты встречался с ним? — удивлённо спрашивает он. — Да, но… нет, я… — Чонгук теряется. Встречался ли он с ним? Возможно, по умолчанию это шло в комплекте с взаимными признаниями в симпатии. Возможно, стоило уточнить это у него. Чонгук не знает, что сказать. — Да! — Чон внезапно смелеет. — Я встречался с ним. Почему ты это сделал? Почему ты поцеловал меня? — Как почему? — Тэхён теряется тоже. — Как это почему? Всю жизнь мы были вдвоём. Всё детство. Я думал, мы и так вместе, но этот подарок… и вся поддержка… Ты оказывал мне всё. — Я не… — Не перебивай меня, — Тэхён тычет пальцем ему в грудь. — Я осознал, что нужен кому-то, что важен кому-то, что человек принимает меня таким, какой я есть. И впервые в жизни я решился сделать для тебя что-то приятное в благодарность за всё то, что ты сделал для меня. Я… я не хочу отвечать на «Почему?». Я сам не знаю, почему же, блять, носился с тобой, если ты за моей спиной там с кем-то шашни строил. — Я не был твоим парнем. Я имею право строить свои отношения с кем-то. — Ты был моим и являешься сейчас. С двух лет. С детства. Всегда. — Нет! — Чонгук сжимает руки в кулаки. — С истиной не спорят, — шипит Тэхён. — Не забирай свои слова назад. Не будь мудаком. — Какие слова заставили тебя подумать, что мы вместе? Когда я давал тебе обещания?! — Чонгук, что ты сказал Филиппу? Почему вы кричите? — спрашивает Реджина, открывая дверь. Она кричит, когда Чонгук замахивается на Тэхёна. Аврора колется о веретено, вырывает ту цепочку с кольцом с шеи, бросает в сторону. И в этот момент, наверное, осознаёт символизм того, что связывает их сейчас. Тринадцатый горький день рождения Тэхёна, подарок, смущённые улыбки, дружба, которая потом становится крепче почему-то. Неужели всё это время Чонгук считал, что они друзья, когда Тэхён видел в нём совершенно другого? Чонгук плачет. Его удар останавливает Тэхён, смотря в глаза. Чонгук колется о веретено. В своей идеальной жизни он впервые чувствует боль. Всё это время Тэхён его любил. И думал, что чувства взаимны. — Я не это имел в виду, — шепчет Чонгук. — Я совершенно не это имел в виду, когда дарил тебе кольцо. Это самый простой подарок, который я делал. Это не то, о чём ты думал. Прости. Извини. Я прошу прощения. Пожалуйста. Тэхён произносил это Чонам на автомате, когда собирал наспех вещи и уходил из жизни Чонгука с мыслями, что уже навсегда, покидая ворота того дома, в котором началась их история, когда двухлетнего Тэхёна вырвало на живот Реджины. Он забрал с собой скетчбук, но оставил на полу порванную цепочку с кольцом.Потом годы беспробудного сна.
Тэхён не щадит ни себя, ни Чонгука. Он не думает о его возрасте, о сомнениях, не ждёт, когда боль внутри него станет меньше или больше. Он жестоко покупает билеты в другой конец Европы, исчезает с материка Северной Америки, исчезает с лица земли, исчезает так далеко, что, вероятно, его и не нашли бы, если бы не напряглись. В чём проблема их отношений? Банальное «любовь и ненависть», которое «в двух шагах», да. Такое бывает в фильмах, когда напряжение между персонажами воссоздаёт из воздуха любовь. Ради интереса. Но разве такое интересно? Людям — да, Чонгуку — нет, Тэхёну — не особо. Они оба воспринимали друг друга без контекста ненависти, ведь были знакомы с самого детства. Они били друг друга, занимались вместе хулиганством, ловили волны на досках для сёрфинга, лежали на песчаных берегах Калифорнии, пели с Джастином Бибером, играли в четыре руки на пианино, рисовали абстракции от балды. Им это нравилось? Да, конечно. Это было прекрасно: жить беззаботно, бросаться теми же колкостями, драться, обижаться, проводить время вместе, дышать свободно в перерывах между смехом и криками. Их отношения живые из-за сложностей. Их отношения другие, привычные, но поднятые на другой уровень, ведь никто из них большего не желал, принимал положение, не ставил ситуации ранги или названия. Они просто любили: каждый по-своему. Кто-то любил с добротой, нежностью, но без надежд. Кто-то любил с трепетом, нуждой и ревностью. И что в итоге? Счастливый конец на поцелуе истинной любви? Да? Стоит ли так заканчивать историю, превращая из одной банальщины в ещё большую банальщину? Люди, читающие это, всё равно скажут, что да, стоит. По закону жанра «Романтика».Они живут друг без друга не так долго, как ожидалось.
Конец Европы сокращается через пару месяцев, и Тэхён ждёт Чонгука на песчаном берегу Калифорнии тем же летом с длинным текстом извинений, а потом гневной тирадой о том, что убьёт его, если первый поцелуй Чонгука принадлежал не ему. Средний и безымянный пальцы Чонгука принадлежат Тэхёну. В тот вечер на пляже Чонгук так и делает: показывает сначала фак, ударив по лицу со всей силы. — За что? — спрашивает недоумённо Ким. — Исчез, не писал, удалил меня из всех социальных сетей, уехал невесть куда, ничего мне не сказал. Спрашиваешь: за что?! Ещё раз тебе врезать? — отвечает Чонгук, сглатывая. Тэхён держится за щеку. Он закатывает глаза. Чонгук обнимает его в эту же секунду, прижимаясь к плечу лицом. Тэхён принимает объятия. Он зарывается носом в длинные волосы, шипит из-за появившихся за одну осень татуировок, кривится, когда видит гитару на спине. — Всё-таки подался в рокеры? — спрашивает Тэхён. — Тебе назло. — Мерзавец, — Тэхён кусает его за мочку уха. — Кто из нас? Я бы поспорил, — шёпотом говорит Чонгук, поднимая взгляд. Тэхён наклоняется, чтобы поцеловать его. Обветренные губы вкусные из-за недавно выпитого лимонада. На языке Чонгука Тэхён чувствует серьгу и ему плохо от этого. Мысленно Ким уже ищет тех, кто испортил мальчика, пока его не было всего-то половину года, боже. Чонгук накрывает его щеку ладонью. Тэхён чувствует холод металла на коже. На безымянном пальце Чона то самое кольцо, прошедшее через Ад и Рай их банальных и бурных отношений. Да, то самое кольцо, которое маленький Тэхён надевал на Чонгука, делая его соучастником пакости, но скрепляя тем самым их жизни. Мальчики тогда мелкие, несмышлёные, не видят, как все гости у дверей толпятся, чтобы посмотреть на такую умилительную картину.Людей поэтому не удивляет в будущем контраст отношений этих двоих.
На семейных встречах все родственники с улыбкой смотрят на поющего Чонгука, который сидит на коленях Тэхёна. Да, того самого Тэхёна, который ему при рождении леща дал. Удивительно? Люди говорят: «Нет». — Я говорила, что они подружатся, — Реджина улыбается Хосоку. Тот закатывает глаза.Такое вот клише.
Сказку заканчивают добрым «Жили долго и счастливо», однако будем честны: вечно не живём, но счастье до самого конца оттянуть можем.