побочный эффект любви — привязанность

выходной день — возможность отдохнуть и сделать все дела, что откладывал на конец недели. и артем планировал этот день использовать по полной, ведь в планах у него было и с друзьями встретиться, и с ними же выпить, и забыть на время о всех трудностях бытия. по полной ведь, да? планы хоревские прервал грохот удара его же тела о капот чужой машины. артем, свалившийся с громким «сука!» почти под колеса, перевернулся на спину и замычал, зажмурив глаза. — артем.. артем евгеньевич, — и только знакомый голос напомнил парню, что он все еще жив, — как же я так-то? перед хоревым — паникующий сергей карамушкин, его офисный начальник. — жестоко, сергей саныч, — а артем улыбается, но от боли все-таки сворачивается в клубок, после чего мычит громче, — блять, правда, очень жестоко. знаете, как все болит? — вставай, вставай, — испуганный больше хорева, сергей помогает артему встать, тащит его к своей машине и усаживает на заднее сидение, — сейчас.. в больницу, — он пристегивает ему ремень, закрывает дверь и ныряет за руль. минут десять хватило сергею, чтобы довезти артема до больницы, и еще около часа ушло у парней на очередь и душные кабинеты. — сейчас заедем за костылями, тут рядом.. — карамушкин выезжает с парковки при больнице, — и ты.. артем евгеньевич, не стесняйся, если что нужно. — а я и не буду стесняться, сергей александрович. с вас еще оплачиваемый больничный. и.. вообще-то, у меня планы были на сегодня. — та-ак.. и? — а вы не спешите? — артем, уже сидящий на переднем сидении, улыбаясь, глядит на начальника. — уже страшно, — а тот смеется в ответ. после того, как хорев по дороге успевает излить душу о потерянном вечере в клубе с любимыми друзьями и с любимым алкоголем, сергей александрович настойчиво предлагает свою компанию на вечер. артем, язвительный по своей сути, иногда чересчур гнет палку в отношении своего начальника — и ведь не получает в ответ даже малейшей грубости. карамушкин же к младшему сотруднику всегда относился.. особенно. и артем это на себе прекрасно чувствовал. артем это чувствовал, даже когда после корпоративного мероприятия они поехали вдвоем к сергею, когда провели вместе ночь, а на утро оправдались тем, что ничего не помнят. артем чувствовал на себе особенное отношение и тогда, когда карамушкин при всем коллективе терпел его неуважительное, порой, поведение, а наедине заявлял, что накажет. артем чувствовал его на себе и тогда, когда их недо-флирт на рабочем месте мог довести до того, что они готовы были трахнуться прямо-таки при сотрудниках. но у обоих парней были мозги, оба прекрасно понимали, что такое поведение, как минимум, неприемлемо. даже если сильно хочется. и, более того, они даже нашли силы в себе на серьезный разговор, в котором начальник хорева искренне, пусть и на слегка пьяную голову, рассказал о том, как чертовски сильно артем привлекает его. оба негласно договорились забыть. оба делали вид, что этого всего не было. но обоих тянуло друг другу все сильнее, и чем активнее они запрещали себе эту тягу, тем больше им друг друга хотелось. — сильно болит? — уже в домашней обстановке, в тишине, карамушкин открывает бутылку алкоголя, поглядывая с улыбкой на хорева. — невыносимо, — отшучивается младший, так же разглядывая в ответ карамушкина. еще час разговоров. — всю неделю будете меня возить по делам, сергей саныч. — как скажешь, — а тот смеется, вспомнив о сегодняшней ситуации, — артем евгеньевич. два часа, одна опустевшая бутылка и вторая полупустая. — а вы ниче такой, — делает вывод артем после того, как успокаивает свой пятиминутный смех с чужой истории. — вы тоже, артем евгеньевич, «ниче такой» — передразнивает младшего и делает глоток алкоголя. три часа, пустые бутылки, открытые банки пива и громкая музыка из колонок. — это будет гим.. гим.. — гимном? — гимном, артем! гимном нашей компании, — сергей смеется, убавляя звук какой-то чартовой песни. громкий недовольный возглас пьяного хорева сергей прерывает вдруг серьёзным обращением: — артем, — и подсаживается к нему, — евгеньевич, может, нам стоит поговорить? — пьяный взгляд карамушкина пилит артема так, что тот слишком долго, кажется, думает над ответом. — про гимн? — нет, не про гимн, — сергей кладет руку на чужое колено, — про кое-что другое. — вам не стыдно, сергей саныч? — смеется, — до подчиненного домогаться? три часа и пять минут хоревских сомнений — они уже перешли на ты и пьяные мычания в губы друг друга. и ночь парни проведут вместе. а после секса вдруг вспомнят о том, что им наказывал травматолог. и артема испугает не то, что он трахнул своего начальника. не то, что мог травмировать себя сильнее. артема испугает только бережное отношение со стороны карамушкина. попытки старшего выпросить у хорева разрешение на помощь ему же, травмированному, и выпрашивания простить его по утру. — сергей, — мычит артем, мучаясь в обед следующего дня от головной боли в виде начальника, — александрович. я не нуждаюсь в помощи, спасибо. просто идите домой. едьте, бегите, только без меня, пожалуйста. а сергею останется принять хоревские указания больше никогда не приезжать к нему, не напоминать о них, и, более того, не принимать его на работу. и только через несколько месяцев, когда артем встречает сергея в торговом центре, они все-таки обращают друг на друга внимание. — дня доброго, — хорев, натянув на лицо улыбку, шагает к сереже, что в руках держит несколько пакетов и чью-то куртку, кажется, женскую, — как жизнь у офисных задротов? — артем?.. — карамушкин тоже улыбается, увидев хорева, даже освобождает руку, чтобы поздороваться с ним, — а ты тут.. как? как нога? — все отлично, — тот рассматривает пакеты в чужих руках, — мне, наверное, надо извиниться? хорев понимает, как на самом деле ошибся, ведь терять возможность быть с кем-то страшнее, чем терять кого-то, кто свою роль в твоей жизни выполнил. а сергея артем просто оттолкнул. они вместе работали несколько лет, а хорев только в последний момент решил позволить себе поддаться испугу. испугу перед..? тем, чтоб стать зависимым от того, кто ему по-настоящему нравился? чертов страх сближения, привязанности, любви, в конце концов. хорев все упустил. — все нормально, — а тот улыбается, взглядом поймав бежащую к нему девушку, — забыли, тем, — и, когда к сергею подбегает девчонка, ростом с него же, он ее встречает уже с искренней улыбкой на лице, — нашла, что искала? хорев с ужасом наблюдает за этой картиной — и осознает, что на самом деле страшно. страшно не привязаться и остаться брошенным. на самом деле — страшно остаться, так ни к кому и не привязавшись.