Промысел звезд. (часть IV) Новые горизонты

                   – Какие интересные свойства у его доспехов, – констатировал факты один из ученых, проводивших наблюдение за Джимом Райнором.       – Ага, – кивал худощавый, напарник по работе, больше похожий на какого-нибудь студента по обмену опытом, нежели на медицинского или научного сотрудника, – И как не странно, регенерационная жидкость проникает через данный протосский состав, исцеляя наш субъект.       – Показатели состояния в норме. Думаю, через полчаса его можно будет извлекать из капсулы.       – Лучше без самодеятельности, – несколько тревожно отвечал худощавый, всматриваясь в погруженного в сон Джима. – Пусть маршал сам решает, что с ним делать.       – Ты что, боишься его?       – Нет, просто он мне неприятен.       – Да ладно! Ты боишься его! – рассмеялся коллега худощавого, небрежно ударив рукой по регенерационной капсуле.       – Слушай, хорош дурака валять!       – Я не валяю дурака, я вижу факт на лицо!       – Много-то ты видишь!       – Уж достаточно!       – Тогда, думаю, ты не забыл, что он устроил недавно…       – Это – да, – успокоившись, выдохнул ученый, тоже устремляясь вниманием на Джима. – Если честно, то мне тоже не по себе, что он находится здесь…       – Это уже не вам решать! – прозвучал грозный голос Милисы Виртет. Словно ураган она ворвалась в модуль содержания Джима Райнора, тут же недовольно устремившись лазурными глазами на ученых.       – Министр? – привстали от неожиданности ученые.       – Вы здесь, чтобы работать, а не трещать языками!       – Простите…       – Когда его можно будет освободить отсюда?       – Показатели в норме, если это можно так назвать, но, боюсь, следует подержать его еще некоторое время.       – Что вы хотите этим сказать?       – Мало ли что может произойти… – отвечал худощавый, сутулясь.       – Что именно? Ответьте!       – Он очень опасный субъект, и, думаю…       – Твоя задача следить за его здоровьем и все!       – Да, министр… – опустил голову вниз худощавый.       – Если он в порядке, тогда открой капсулу!       – Но… – хотел было вновь воспротивиться худощавый, но уступил суровому взгляду визави. – Хорошо! Но вся ответственность ляжет на вас, в итоге!       – Давай… – произнесла Милиса, повернувшись в сторону Джима.       Старый знакомый пребывал в цилиндре сделанного из стекла и стали, наполненном светло-зеленой жидкостью, в которой то и дело возникали небольшие электрические разряды. К его лицу была устроена маска, чтобы он мог дышать. Сознания не было – глаза были закрытыми. Как не странно, но в отличие от правил пребывания в регенерационной капсуле Джим прибывал в протосском доспехе. Цвет его облачения был темно-стальным. В области груди легким голубым свечением мерцала сфера, своим внешним видом похожая на сферы силы протосс. В области пояса тоже имелось отверстие в виде сферы, но оно было пустым. Легкая аура в виде едва-заметного свечения окружала тело погруженного в сон человека.       – Как же ты изменился, Джимми, – едва слышно выдохнула Милиса, вглядываясь в человека по ту строну стекла, после чего жидкость из нее начала убывать.       Быстро выливаясь через специальные отверстия, зеленая жидкость освободила человека из своих объятий. Капсула поменяла свое расположение в горизонтальное, следствием чего Райнор оказался лежащим на спине. Раздался звук пневматических замков, и стекло капсулы пришло в движение. Спустя несколько мгновений, Джим Райнор был освобожден из медицинского заточения.       – Оставьте меня с ним!       – Но… – Милиса снова кинула взгляд на худощавого, после чего тот тревожно поспешил удалиться. – Пошли отсюда, Штерн…       Ученые вышли. В спешке забыв закрыть двери.       Джим находился еще без сознания. Милиса внимательно разглядывала его. Воспоминания жаркой волной нахлынули на нее, заставив присесть. Дыхание стало прерывистым, сердцебиение – участилось. Она смотрела на спящего человека, ощущая в нем силу, какую давным-давно уже определенно ни от кого не ощущала. Внезапно, ей показалось то: уже порядком забытое чувство полной защищенности, какую она когда-то чувствовала от своего бывшего господина – магистра Эндроу Перска. На мгновение ей стало сначала донельзя спокойно, а затем невозможно страшно. Разные чувства, ощущения, восприятия и мысли переплетаясь в сильный комок, вогнали женщину в ступор.       Грудная клетка, а точнее, протосский доспех производил движения вдоха и выдоха. Темно-серебристая материя нового облачения невольно приковывал на себя внимание. Словно не принадлежала ей, дрожащая рука потянулась к Джиму. Вибрирующее тепло почувствовала Милиса до мгновения, как прикоснулась к доспеху. Аккуратно, даже нежно она положила тонкую ладонь на крепкую грудь Джима, после чего, тот резко вздрогнув, открыл глаза. Рефлекторно Милиса одернула руку, чуть откинувшись назад.        Непонимающим, а точнее, испуганным взглядом Джим уставился сначала в светлый потолок. Потом, несколько раз моргнув, резко вздохнув, он стал оглядываться по сторонам. Предметы медицины и прочих подспудных инструментов его еще больше напугали, и он резко сел.       – Джим, все нормально, тебе ничего не угрожает, – она попыталась успокоить его, положив руку ему на плечо.       Он резко шарахнулся в сторону, сильно схватив Милису за руку, да так, что она вскрикнула. Как только Джим услышал женский крик, он резко ослабил хватку. Несколько ненормально, дико, прерывисто дыша, Джим смотрел своими голубыми глазами в глаза Милисы. Хрупкая женщина прочитала в них сильный испуг.       – Мили!? – вдруг спросил Джим, немного нахмурив брови.       – Да это я, – улыбнулась женщина, несколько боязливо ожидая, что произойдет дальше.       – Где я? – спросил снова Джим, по-прежнему дезориентировано смотря на женщину.       – На крейсере маршала Дюка. Ты был эвакуирован с Аиура силами протосс. Здесь тебе ничего не угрожает, можешь расслабиться…       – Маршала Дюка? Как это произошло!?       – Не могу знать всего точно, но знаю лишь одно, что тебя раненного перенесли с поля битвы сюда, чтобы оказать помощь в спасении. Ты потерял много крови. Тебе здорово досталось…       – Как же так? – хватаясь за голову, крикнул Джим, вновь оглядываясь вокруг.       – Тебя что-то сильно беспокоит? – тревожно спросила Милиса, так внимательно посмотрев на Джима, словно пыталась прочесть его мысли. Словно находясь на допросе у протосса, Джим пошатнулся назад, пытаясь сконцентрироваться на создании телепатического барьера.       – Голова раскалывается! – немного приходя в себя, ответил воин, попытавшись встать. Тяжело, но он поднялся.       – Это нормально после подобной процедуры…       – Да черт с ней! Я не могу понять, почему протоссы меня отдали вам!?       – Ты был смертельно ранен – это был единственный выход.       – Нет, – раздраженно ответил Джим, сильно гримасничая, пытаясь хоть что-то понять.       – Джим, я тебя не обманываю. Мне в этом нет смысла…       Джим несколько недоверчиво посмотрел на Милису, но ничего отвечать не стал. Пройдя несколько шагов назад-вперед вдоль модуля, а также заострив внимание на очередных медицинских аксессуарах, он резко остановился. По всей видимости, память к нему возвращалась.       – Что сейчас происходит в мире протоссов?       – Главной силы они лишились, но война продолжает полыхать.       – Победа не окончательная?       – Нет, и, кажется, что помимо зергов еще что-то будет…       – Почему ты так думаешь?       – В один из моментов сражения темные темплары всем своим войском отступили. Более того, они покинули Аиур, оставив коренных жителей без своей, так необходимой, поддержки…       – Что? – протянул Джим, опускаясь на колени.       – Это ужасно, но Джим, почему ты так реагируешь?       – Зератул оставил Аиур! Этого не может быть! Почему он это сделал!?       – Я не совсем понимаю, объясни!       – Зератул не должен был так поступать. Не должен! Кстати, что он сделал… – тут Джима словно током ударило. Глаза округлились. Кровь подступила к голове. Во всем теле появился невообразимый жар. Даже аура от плазменных щитов, показалось, заполыхала ярче. – Так, Мили, скажи, куда мы держим путь, и что происходит в данный момент?       Милиса несколько удивилась такому странному рвению Джима, но отказать не могла. Его энергетический поток буквально сносил ее с места.       – Мы покидаем Аиур. Абсолютно всеми силами…       – Зачем?       – Потому что наша миссия здесь закончена, больше делать нечего… – фальшиво ответила женщина, что моментально уловил Джим.       – Мили… Причина не в этом… Говори правду…       – Джим, что с тобой происходит? Почему ты так сильно хочешь узнать все сейчас!?       – Мили, мне это необходимо! Больше жизни необходимо!       – Но какая связь…       – Мили, просто ответь!       – Чтобы скрыть тебя от них, – прозвучал голос лорда Дрена, медленно входящего в модуль. Немного поклонившись Джиму, он нажал на кнопку, которая закрывала двери в модуль.       – От кого именно?       – От всех. И от протоссов, и от зергов, и, даже, от людей…       – Скрыть от всех? – еще немного подтормаживая, повторял сказанное ранее Джим. – Скрыть от всех… То есть как? Мы покидаем Аиур!?       – Мы покидаем сектор Макронтас, – холодно ответил миротворец.       – Подождите, – держась за голову, пытался сообразить Джим, – Мы покидаем мир протоссов? Но… Но… Этого нельзя делать! Как далеко мы уже от них!?       – Джим, что с тобой? Я думал, ты будешь рад тому, что, наконец, сумел выбраться из их заточения.       – Я не говорю, что не рад… Нет, я… Я не могу быть рад, черт возьми! Я не собирался покидать Аиур! Я не хочу никуда улетать! Верните меня обратно!       – Джимми, ты что говоришь?       Лорд Дрен сосредоточился на глазах Джима, подозревая, что с его сознанием протоссы успели поработать. Но миротворец успел только подумать о том, чтобы заглянуть в сознание оппонента, как тот быстро парировал, удивив скоростью своей реакции. Сильный псионический фон пронесся по сознанию лорда Дрена, отступившего от Райнора чуть назад.       – Не надо этого делать. Я нахожусь в здоровом уме и хорошей памяти. Данное решение – исключительно мое и ничье более.       – Тогда объясни, – обратился миротворец к Джиму, сильно напрягаясь, чтобы хоть что-нибудь представить, что он мог скрывать от него.       – Не могу, – мешкая, ответил Джим, покрываясь испариной.       – Почему? Что ты можешь скрывать такого, что настолько сильно завладевает твоим существом? Что это – что ты не можешь поведать мне?       – Я расскажу, но не сейчас… – дрожа, ответил Джим, совершенно поникнув.       – Почему? Что это может быть настолько важным и секретным? Я не понимаю! – несколько раздраженно произнес лорд Дрен, из-за того, что не в силах был что-либо сделать против воли цирдина. Он смотрел в глаза Джима, чувствуя, что дело, в самом деле, очень и очень серьезное, и, совершенное незнание его, создавало усиливающий эффект, доводящий миротворца до предельно тревожного состояния. Лорд Дрен был бессилен что-либо узнать и уж тем более хоть как-то, пусть и случайно, догадаться. Джим удивлял. Сильно удивлял искушенного призрака.       Милиса смотрела то на Джима, то на миротворца, тоже совершенно не улавливая суть происходящего. Эмоции били у нее через край, она, может, и хотела что-нибудь понять, но в данный промежуток времени, подобно визави в черном облачении, была бессильна. Сильная тревога все больше грызла ее пошатнувшееся спокойствие.       – Лорд, Дрен, пожалуйста, поспособствуйте, чтобы меня оставили на Аиуре. Я не могу возвращаться домой, – сдержанно пытался просить Джим.       – Не думаю я, что это возможно, – попробовал несколько витиевато ответить миротворец. – Путь проложен, все выверено и рассчитано до мельчайших погрешностей. Как ты себе представляешь возвращение?       – Ну, мы же не в гиперпространстве? Пока путь назад имеется!?       – Может, тебя вообще капсулой на планету отправить?       – Если это выход – я согласен!       Милиса и лорд Дрен недоумевающе переглянулись.       – Да что с тобой!? – не выдержал лорд Дрен, опасно близко подойдя к Джиму. Взгляды двух не совсем обычных людей снова встретились, и тут что-то промелькнуло в сознаниях обоих. Миротворец на некоторое время призадумался, закрывая глаза. Джим с легким испугом смотрел на оппонента. – Чья это энергия, Джим? Джим, ответь – кому принадлежит этот шлейф?       Джим стал совсем бледным. Пот градом катился с его висков. Милиса продолжала поражаться происходящим.       – Это смысл моей жизни…       – Извини?       – Эта энергия – смысл моей жизни, лорд Дрен… И я не покину Аиур, пока она не будет со мной!       – Джим?.. – округляя глаза, тихо спросила Милиса, словно уловила вектор мысли.       – Лорд, я не вернусь с вами обратно в Конфедерацию. Если мне придется прыгнуть в открытый космос, я это сделаю!       – Да, – иронично улыбнулся миротворец, посмотрев на бледную Милису, – я ожидал чего угодно, но только не такого… Это сильно осложнит миссию…       – Для меня другого пути больше нет. Простите, пожалуйста, но я решил…       – Но ты, хоть, понимаешь, что тебе грозит гибель от протоссов, что пошли против тех, на стороне кого мы выступали? Они при первой же возможности высвободят твою силу.       – Я готов на все, лишь бы добраться до того, что забрал у меня Зератул!       – Тебе еще и он нужен?!       – Абсолютно, – кивнул Джим, присаживаясь на одно из кресел.       – Что с тобой происходит!? – риторически спросил лорд Дрен, мотая головой.       – Я определяю свой путь, – ответил после минутной паузы Джим, как-то иначе, чем обычно посмотрев в глаза миротворца, от чего у того побежали мурашки по спине. В словах Джима прозвучала такая монументальная сила, что лорд просто физически не смог собраться, чтобы привести какой-нибудь контраргумент. Впервые в жизни он был в тупике, из которого выбраться было невозможно. Все рушилось на глазах. Все менялось. Райнор начинал подтверждать свою истинную сущность – равной которой среди людей не было никого.       Около минуты миротворец и Джим молча смотрели друг на друга. Воздух был напряжен до предела. Милиса, наблюдающая за всем со стороны тоже, как никогда четко понимала, что в этот раз убеждающая сила призрака будет абсолютно бесполезной, следуя из чего, ей становилось ясно почти наверняка, ход событий не будет разворачиваться в пользу миротворца. Лорд вглядывался в Джима, кое-как пробивая его могучую псионическую защиту, и, совершенно титаническими способностями умудрялся видеть окутавшую его существо странную сиреневую, едва заметную псионическую энергию, так похожую на энергию людей, но в то же время такую чуждую ей.       – Я тебя понял, – вдруг сдался лорд Дрен, – но выдели мне немного времени. Это не секундное дело, необходимо поговорить с маршалом.       – Я понимаю, – кивнул Джим.       – Я ухожу, и, надеюсь, по возвращении ты передумаешь с решением…       – Нет, лорд…. Это невозможно, – ответил, не раздумывая Джим, после чего его голубые глаза, преисполненные уверенности, столкнулись с черными глазами лорда, в которых напротив читалась сильная растерянность. Еще никогда лорд Дрен не выглядел так неважно.       – Тем не менее, Джим… Подумай… – сказал лорд Дрен, после чего покинул модуль.       – Джимми… – тихо обратилась Милиса, чувствуя, что сегодняшний Джим далеко не тот, что был еще пару лет назад.       – Мили, даже не пытайся, – не смотря в сторону женщины, ответил он.       – Я многого не знаю, – продолжила женщина, – и, пожалуй, не хочу. Но я знаю тебя, мне нашей миссии на Антига_Прайм хватило достаточно, чтобы понять: кто ты есть такой. Я в тебя по-прежнему верю, как верил в тебя мой господин лорд Перск. Что бы там не говорили, что бы ни было, я останусь верной в памяти к своему господину, а следовательно и в тебя. Делай, что считаешь нужным, только, пожалуйста, береги себя. Помни, что на тебя возлагается очень большая ответственность.       – Я все помню, Мили. Я ценю каждое мгновение, что мне подарила жизнь, проведенное с тобой и магистром. Я не посмею сотворить ничего порочащее память о нем. Не посмею перечеркнуть его невообразимые старания. Я действую с умом, поверь…       – Ой, не знаю, – нежно улыбнулась женщина, проведя рукой по горячему лбу Джима. – Но я уверенна, что путеводная звезда будет вести тебя верным путем.       – Я тоже в этом уверен, – блеснул улыбкой Джим, проводя в ответ на нежный жест, своей рукой по бархатной щеке Милисы. – Не может быть так, что проделанный долгий путь не несет никакого смысла.       Милиса соглашаясь, кивнула, готовясь покинуть Джима. Легкая улыбка вдруг озарила ее красивое личико. Некоторое время помолчав, они расстались. Джим остался один в обществе научно-исследовательских медицинских приборов, несколько тревожащих своим прохладным и стерильным глянцем. Лорд Дрен удалился следом.       Джим сильно задумался, начав пытаться анализировать происходящее. Большей степенью его мысли были заняты Сарой Кериган. Он вспоминал каждое мгновение, которое ему посчастливилось провести с ней, как он попал на Аиур. Его мучали не только вопросы касаемо что с ней стало; его волновали вопросы более глубокого характера – какой во всем этом заключался смысл.        Произойти подобному на Аиуре было возможно с вероятностью убедительно стремящейся к нулю. Ни какие перипетии или случайности просто не могли сделать так, чтобы он и она встретились в одном месте лицом к лицу, обойдя все возможные и невозможные, бесконечные расстояния и неисчислимые препятствия, которые стояли на пути. Холодок бежал по спине Джима, снова не знавшего что делать, но уверенного в том, что ему было необходимо, что от него требовало его существо.       Уединенные размышления цирдина нарушили вернувшиеся обратно ученые. В легком испуге, не ожидавшие увидеть в модуле Джима, они встали перед входом, боясь сделать шаг.       – Сигаретки не найдется? – вдруг спросил Джим, на что ученые несколько растерянно покачали отрицательно головой. – Что-то так сильно захотелось подымить, ну просто сил нет. Пойду, поищу у кого-нибудь!       Спокойно Джим направился к выходу, больше не обращая внимания на ученых совершенно. Спустя мгновение Джим скрылся в коридоре. Двери закрылись.       – Не нравится мне все это… – протянул худощавый, смотря на закрытую дверь.       – Нравится – не нравится, а придется теперь привыкать к жесткой теме.       – И какого черта его сюда приняли!?       – Ладно, не причитай. Ничего страшного не случилось. Не считая доспехов, он обычный человек…       – Да уж, но вот только если не считать доспехов…       – Ладно, давай продолжим работу и заодно рапорт попробуем накидать…       – Еще и это… – совсем опустил голову худощавый.