Глава 19
9 мая 2024 г. в 05:59
Матриарх в течение нескольких минут пристально рассматривала человека. Ее свита, стоявшая позади, также знакомилась с неизвестным для себя видом расы. Феникс и Зератул стояли немного в стороне, терпеливо ожидая завершения процедуры знакомства.
Сам Джим Райнор, чувствуя сильнейший дискомфорт, в большей степени связанный с тем, что его буквально целиком и полностью, не бесследно для организма, пронизывали псионические излучения темных темпларов. Ставить барьер всем, кто находился в помещении Райнору почти удавалось, но вот Матриарх, едва ли. Почти сразу, как его голубые глаза встретились с ее – полыхающими желтым огнем, он тут же понял, что перед ним стоит один из сильнейших представителей данной расы, по силе духа сопоставимый с самим Зератулом. Более того, Джим сразу ощутил со стороны Зератула в отношении к Матриарх сильное почтение и уважение. Наравне со всеми он уступал ее воле, даже не пытаясь выделиться из всех остальных, хотя точно мог.
Феникс был менее почтителен, но все равно склонялся перед Матриарх. Его псионическая сила была также на уровне сопоставимом главе темных, но и он намеренно уступал темпларше. По переменам в излучениях Феникса можно было сделать выводы, что ему тоже приходилось терпеть некоторые неудобства – как-никак, а псионический вектор сил начала и конца сильно отличался друг от друга, и, несмотря на то, что они были одного происхождения, после очень продолжительного периода размолвки, они успели стать друг другу чуждыми. Нутро зилота в эти моменты духовного противостояния немного начинало рваться наружу. Кое-как себя сдерживая, Феникс все-таки произвел несколько недовольных рыков, чем сосредоточил на себе еще больше внимания, тем самым, не ожидая, немного помог Джиму разгрузиться.
Зератул на такую незначительную выходку Феникса лишь мельком оглянулся, ничего телепатически не сказав.
Встреча происходила в месте, внешне напоминающем собор. Огромное помещение высотой более тридцати метров, с куполообразными сводами, колоннами, поддерживающими его, на которых выгравированы множественные письмена и картины, своей уникальностью знакомившие пришельцев с культурой. В большинстве своем архитектура и искусство темных темпларов было схоже с аиурчанами. Все то же золото, все тот же темно-синий мрак, внешне напоминающий бархатные ткани, все те же серо-металлические изыски, по которым струится тусклый, тягучий голубой свет. Местами по сферическим стенам, которые не были отделаны под бархат, легкой рябью проносились энергетические волны, издавая легкий треск. Помимо всего прочего в месте, в котором проходило знакомство протоссов с человеком, а точнее с посредником, внутри себя заключающим Силу Четырех рас, находилось несколько, красиво отделанных золотом, венчающихся фигурными арками, врат, створ которых искрился серебристо-голубой рябью. Расставлены они были по периметру всего протосского собора, в большинстве своем по крайним его частям.
Периферийным зрением Джим улавливал легкую дрожь, а точнее искажение внутреннего состояния сооружения. Невидная, но ощущаемая динамика, заставляла человека вздрагивать, периодически оглядываться по сторонам. Также внутри помещения имелись немногочисленные выгородки, между которыми стояли закованные в специальные золотые хомуты энергетические пилоны. Окантовка пилонов периодически искрила бирюзовыми огнями.
Пол имел серо-металлический окрас. На нем был также выгравирован рисунок; большой рисунок, являющийся произведением искусства зодчества темных темпларов. Джим не всматривался, но понимал, что вся его сложность, красота, неповторимость, как и все остальное вокруг имело глубокий смысл и историю. Джим удивлялся, ведь, несмотря на то, что гравюра протосского народа была ничем иным, как искусством, вполне схожим с людским, но она выделялась, имела не просто душу, но энергию, вполне такую же, какой обладали живые существа, принадлежащие миру, сотворивших ее.
Можно было еще многое рассмотреть да увидеть, если бы не присутствие большого количества темных темпларов, которых Джим почти не видел, но благодаря их ПСИ – чувствовал, и этого было более чем достаточно. Лишь Матриарх он видел отчетливее всех. К тому же, его мысли и чувства были далеки от места пребывания. Он концентрировался на поиске той, ради кого все это было начато, ради чего он жил. Может быть, даже поэтому он стойко переносил воздействие ПСИ темных темпларов, в какой-то степени просто не успевая реагировать на них из-за отрешенности состояния мира тонких материй.
Наконец, безмолвная пауза завершилась и Матриарх перевела свое внимание на Хранителя. Как-то лениво он посмотрел в ее направлении, чуть склонив голову. Ее глаза несколько раз полыхнули огнем. Глаза Зератула ответили подобным образом. Так продолжалось несколько минут. Джим это видел и сразу сообразил, что темные ведут диалог. Феникс стоял в стороне и никак не вмешивался.
Мерцание и полыхание глаз завершились, после чего Зератул, не поворачиваясь к человеку и зилоту предупредил:
«Побудьте пока здесь, мне надо поговорить с Матриарх…»
Феникс и Джим положительно кивнули. Зератул, Матриарх, ее свита и большая часть охраны скрылись за одними из врат.
– Ладно, – улыбнулся Фениксу Джим, когда все скрылись, – скоротаем время в изучении их культурного наследия. Что-нибудь рассказать сможешь про рисунки, вот эти вещи?
Феникс сощурив глаза, более внимательно посмотрел на все то, на что указывал Джим. Джиму показалось, что его протосский союзник сам видит подобное впервые, но предположения оказались неверными, так как, выдержав паузу, Феникс согласился, устремляясь к самым крупным колоннам, поддерживающим основной купол…
Тем временем темные уже находились в менее просторном помещении, но не менее красивом.
Теперь они сидели за неким подобием круглого стола, на котором по периметру располагалось с несколько десятков небольших энергетических сфер, внешне напоминающих осветители. В центре стола имелся красивый золотой узор, волнистыми декоративными элементами распространяющийся до каждого сидячего места. Места были лишены стульев или кресел. Каждое место было оснащено едва заметной левитирующей сферой, в которую погружался тот или иной протосс. Словно паря над своими местами, вполне обычно для себя, темные темплары вели дискуссии касаемо своего будущего.
Со стороны человечества это выглядело как-то необычно, ведь по сути, решался вопрос жизни и смерти целой планеты, ее народа, а решался он всего лишь несколькими десятками ее представителей (старейшинами), главенствующая роль среди которых отводилась только Матриарх. И это так и было. У протоссов все сводилось куда в меньшие масштабы, касаемо руководства, нежели это было у людей, хотя планеты по размерам и населению были сопоставимы. Все подчинялось одному закону, одному верховному правителю и его наместникам. Такая же структура правления наблюдалась и среди зергов, только с более яркими выраженными чертами правления Владыки и его зерен. К тому же, связь осуществлялась по средствам телепатии, и могла непосредственно доходить до того или иного представителя власти, что ускоряло процесс и делало его более эффективным. Да и сам народ был отличным от людей, что творило свои правила.
Зератул выглядел напряженным. Более того, он был в смятении. Его сознание мучали мысли, знания, чувства, полученные на земле Аграли. Его терзал вопрос Джима Райнора, спасение планеты, путь, который не был определен, но здесь и сейчас был неизбежен. Ему становилось не по себе от того, что он темный темплар, находясь среди своих, среди своей плоти и крови, впервые за много лет, более того, впервые за эпоху, он не чувствовал в них ничего родного, не чувствовал поддержки и помощи. Чувство одиночества свинцом ложилось в душу Хранителя, пребывающего в смятении.
Холодом наполнялось место собрания. Никто не решался начинать.
«Это было очень большой ошибкой сначала привести его к Зарадану…» – все же начала Матриарх.
«И еще большей, – вступил один из старейшин, – позволить ему дать человеку благословление, при этом оставив ему чуть ли не половину своей силы, тем самым приоткрыв ему врата в наш мир, и не тот, что называется Шакурасом, а тот, которым мы были созданы…»
«Это все равно бы случилось. Иначе, чем так, нам не суметь найти путь к подчинению себе темной Силы Адун…»
«Мы не про то говорим, что с ним теперь темная Сила. Мы говорим о том, что с ним теперь сила Зарадана! Он – изгнанник!
«Он мудрейший из всех ныне живущих… Он свидетель существования Адуна. Хранитель его силы, знаний»
«Он выживший из ума слепой старик, лишивший себя всего! Лишившийся самого себя!!»
«Пожалуйста, не говорите о нем так!» – полыхнули глаза алым цветом у Зератула, в результате чего старейшина замолк.
«Хранитель, сколько можно угрожать великим представителям нашего мира?» – вмешалась Матриарх.
«Я никому не угрожал! Всего лишь попросил относиться к нему с уважением!
«Лично нет, но вот твое существо…»
Зератул ничего не ответил, недовольно опустив свою голову.
«Что сделано – то сделано. Это было неизбежно и не надо впредь подымать эту тему. Давайте лучше решать вопрос будущего»
«Нужно немедленно отправлять его в Храм Ксел’Нага, думать здесь нечего…» – добавил другой старейшина.
«И сразу взяться за подчинение себе силы Владыки Незыблемости? Не слишком ли скоро?» – возмутился Зератул, чувствуя рост негативных излучений от своих оппонентов.
«У нас мало времени… С ним сила Темных… Сила Светлых… Сила Незыблемости, и, самое главное, Сила Разрушения… Здесь думать нечего»
«А его спросить?»
«О чем?»
«О его цене… Что он за это хочет получить…»
Матриарх и все остальные вопросительно и даже возмущенно уставили свои испепеляющие взоры на могучего Хранителя.
«Ты все еще думаешь, что нам его нужно просить?» – искренне удивилась Матриарх.
«Я в этом уверен. Какое право мы имеем заставлять его!? От него зависит наша жизнь! Не правильно это как-то заставлять при его нынешнем положении»
«Хранитель, не туда твой взгляд устремлен, – вновь произнес один из старейшин. – Не того происхождения является человек, чтобы идти ему на уступки»
«Неправильно это так считать! Они такие же равноправные жители Галактики, как и мы… Более того, положение дел показывает, что их статус, видимо по выше нашего будет в итоге… Да и пребывание их в этой Галактике, как выходит, тоже по более нашего будет»
«И только из-за этого стоит к ним относиться с пиететом? Хранитель, они здесь дольше нас, но вот что-то не видно прогресса, уровня развития мира и личности в целом. Как можно относиться на равных к тому, кого, по сути, нет?»
«А кто определяет критерии? Как вы определили по призрачному наблюдению статус человека?»
«Здесь ничего прочего и не нужно! Это – истина!»
«Ничего подобного! Он наш «Ключ» к спасению. И только это уже дает ему право быть с нами на равных… Если не больше…»
«Хранитель, перестань уже!» – не выдержала Матриарх, пристально глядя на Зератула, бирюзовая энергетика щитов которого шла раздражительной рябью, выказывающей сильное несогласие.
«Матриарх, как вы можете умышленно загонять себя в эти иллюзии своего превосходства над всем живым в Галактике? Ведь давно понятно, еще с начала Эпохи Раздора, что мы далеко не главенствующая ветвь в Великом Балансе. К чему это соперничество, зачем это стремление что-то доказать себе и другим? Посмотрите, что с нами стало! Мы, мало того, что изгои, так еще и на пороге гибели, а все равно горды и убеждены в своей правоте! Не то правда, что губит жизнь!»
«Ты многого не знаешь, Хранитель! Не тебе определять наш путь!»
«А многое ли знает каждый из вас!?»
«Достаточно…» – уверенно заявил один из старейшин.
«Тогда почему вы не отправились к Алиссар? Вы не занялись поиском «Ключа!?»»
«У нас много не менее важных дел…»
«Каких!?»
«Хранитель!» – снова одергивала Матриарх.
«Почему вы считаете, что я не прав? Почему Хранителя Шакураса ни во что не ставят!? Хотя я один из первых начал пытаться бороться за восстановление Великого Баланса!»
«Мы тебя уважаем, ценим. Ты великий воин, достойный приемник Бараззула, но ты смотришь только в одном направлении. Твоя беда, Хранитель, что ты видишь только то, что перед тобой – не больше. А надо видеть все! Причем не просто все вокруг, но и вглубь!» – замысловато отвечали старейшины, еще больше начиная раздражать Зератула.
«Я вижу достаточно! Причем сами старейшины Алиссар это подтвердили, открыв мне свои мысли. Направив меня!»
«Они умны. С ними знания веков, но вот мудрости, извини, в них немного. Они способны разрешить задачи, укладываемые в масштабах только их мира, никак больше. Все что выходит за грани – это уже не по силам…»
«Я в этом не уверен. Я знаю их силу! Она живет во мне после того, как я имел честь увидеть их старейшину. Вы даже не представляете насколько их раса сильна!»
«Ты запутался, Хранитель, тебе нужен передых…»
«Я силен, как никогда! Ментально и физически я в лучшей форме, чем за все годы когда-либо! Пожалуйста, услышьте меня!»
«Ты заблуждаешься, Хранитель. Поверь нашему опыту! Мы не зря старейшины. Ты, конечно, Хранитель Шакураса, но, по сути, ты всего лишь солдат, который исполняет волю, а не свершает ее…»
Зератул отрицательно покачал головой, вновь полыхнув сначала глазами, затем бирюзовой рябью своих щитов. Несколько с ухмылкой он посмотрел в сторону Матриарх, которая о чем-то тревожно размышляла.
«Может, вам еще заняться определением выбора Бараззула? Может вам доверить выбор Хранителей?»
«Хранитель, вы переходите черту!»
«Я не могу понять, что вами движет? Почему вы против истины!? Почему не позволить человеку помочь нам? Почему надо заставлять!? Хотя, это бесполезно…»
«Ты переоцениваешь его силы…»
«И внутренний мир…» – один за другим подключались, настроенные против воли человека старейшины.
«Он – орудие… А у орудия нет личного права выбора…»
«Такова судьба… Надо это принять…»
«Вы уже отождествили его с орудием? – энергия Зератула настолько выплеснулась наружу, что едва не уничтожила левитирующую сферу, в которой он находился. – Когда все стало настолько плохо!? Почему я не увидел того момента, когда все это началось?..
«Хранитель, хватит! Мне кажется дальнейшее обсуждение бессмысленно!» – недобро вступала в дискуссию Матриарх.
«Но трагично, куда стремитесь вы! Я вижу в вас лишь гордыню, которая действует разрушительно. Нет будущего у тех, кто поддался ее искушению»
«Не тебе это знать… Не тебе решать!»
«С ним благословление Тассадара и Зарадана. С ним веяние клана Алиссар! Мне этого достаточно…»
«Ты заставляешь нас с опасением относиться к тебе. Ты понимаешь, что ты сейчас делаешь?»
«Да, Матриарх, понимаю. Со мной воля Высших, а это для меня куда важнее всего того, что вы думаете!»
«Пребывание с человеком сделало из тебя абсолютного глупца! Хранитель, я, боюсь, ты не выйдешь из этого помещения в прежнем статусе свободного темного темплара. Нам просто придется заключать тебя под стражу!»
«Матриарх, не говорите глупостей…» – произнес Зератул, кинув взгляд, а точнее свои ПСИ в сторону каждого. Воцарилась недобрая тишина. Темная сфера, что находилась в груди Хранителя, тревожно завибрировала, следствием чего старейшины и Матриарх насторожились. Псионический фон Зератула вырос. Мимо всех, присутствующих пронесся холодный ветерок.
«Ты нам угрожаешь?» – округляя глаза, спросила Матриарх, совершенно четко чувствуя настрой воина.
«Я спрашиваю. Вы собираетесь пойти путем созидания или разрушения?» – после чего Хранитель устремился взором в горящие желтым огнем глаза Матриарх. Он не просто смотрел, а вникал в них всем своим существом. Тратя много псионической энергии, он вслушивался в сознание главы его народа. Через несколько мгновений Зератул в подавленных чувствах закрыл глаза, сжав рукой темную сферу. Словно ледяная вода нечто пронеслось по его телу. Псионический фон темных темпларов исчез.
«Зератул, это непростительно!» – хотела что-то сделать Матриарх, но, едва она шелохнулась, как все вокруг покрылось темной пеленой, через которую ничего нельзя было увидеть.
«Простите меня, Матриарх, но я делаю все только во благо своего мира. В общем, его условия такие…»
«Ты активировал сферу погребения?! Зератул, после этого тебе уже не быть на этой планете Хранителем!!»
«Он, – продолжал Зератул, совершенно игнорируя телепатические вопли темпларши, – поможет нашей планете при одном единственном условии – отдать ему ее…»
«Что!?»
«Он хочет только ее – все остальное для него не имеет значения. Если не будет ее – не будет и его, а, следовательно, и нашего мира»
«Как такое возможно? И ведь ты согласен с ним!? И это меня еще больше удивляет!»
«С ним сила Высших. Он не просто верит, он уверен в том, что он сможет исправить ее. Ее Сила всего лишь суррогат, качественный, но суррогат. Его же Сила – истина. Воля Высших может исправить все, в чьих бы руках она не находилась…»
«Зератул, это абсурд! Этого быть не может! Я никогда не отпущу ее на волю! Тем более с ним! Сделай я это – можно прощаться с жизнью!!»
«Вы ошибаетесь. Вы не знаете его… Я был с ним достаточно… Я видел… Он действительно способен на то, что говорит…»
«Не верю, Хранитель! Не верю! Выпусти меня отсюда!!» – пыталась пошевелиться Матриарх, но тьма ее держала очень плотно.
«Пожалуйста, склоните свое упрямство…»
«Зератул! Ты перешел все грани!!» – только что и делала Матриарх, что вопила от бессилия.
«Иного пути нет. Просто нет…» – раздражительно спокойно вел себя Зератул, смотря на бьющуюся в конвульсиях Матриарх.
«Ты понимаешь, что после того, как я и старейшины освободимся, тебе будет назначен смертный приговор?»
«Если это цена спасения моего мира, я согласен» – гордо ответил Хранитель, глаза которого полыхнули оранжевым огнем.
«Глупец! Не вздумай этого делать!»
«Это неизбежно… Времени остается очень мало… Мне надо идти»
«Зератул вернись! Вернись!» – ментально кричала в черную пустоту Матриарх, совершенно в ней не чувствуя наличие кого-нибудь живого. Она пыталась активировать лезвие, но ничего не удавалось. Зератул оставил ее и всех старейшин, включая их охрану и личную гвардию, в одной из уникальнейших пространственно-временных ловушек, какие есть только у элитных представителей его рода. Вообще, суть сферы погребения – изоляция от всего живого. Существа, попадающие в эту сферу не способны ничего видеть, передвигаться, выделять энергию, псионическое излучение. Сфера погребения темных темпларов блокирует все, что только возможно, предоставляя использовавшему ее возможность легкой и быстрой расправы над врагом. Именно используя подобную сферу, предыдущий Хранитель темных темпларов, отстаивающий свою точку зрения, расходящуюся с волей Вершителей, сумел одолеть в бою Исполнителя, который был предшественником Алдариса. Потому многие, самые не последние представители элит темных темпларов остерегаются воинов, уровнем близких к Хранителю. Фактически, сфера погребения не имеет уязвимых мест ни для одной из существующих сил четырех миров.
Тем временем Джим рассматривал очередное произведение архитектурно-строительного искусства, слушая при этом повествования Феникса. Как было не странно, но Феникс с большим удовольствием делился информацией с человеком, увлеченно рассказывая все до мельчайших деталей. Более того, Феникс не только рассказывал, но и под силой передачи знаний, вдруг начинал погружаться в те эпохи, когда было сделано то или иное произведение искусства.
Джим, несмотря на исчерпывающие подробности, все равно, находил что спросить. Ему было очень интересно. Более того, он даже сам удивлялся тому, насколько сильно его увлекал процесс и сам факт получения новых, иных знаний. Джима поражало то, как много через культуру он узнавал не столько о внешнем мире своих новых союзников, сколько о внутреннем. Каждое изваяние, крупный или малый штрих, показавшийся на глаза, был пояснен и вложен в сознание человека. Так как процесс описания проходил ментально, то стоит сказать, что он был достаточно скорым, и более доходчивым, ведь так или иначе, а сознание и дух Феникса, соприкасались с человеческими.
Некоторые вещи Джим пробовал непосредственно тактильными ощущениями. Прикасаясь к различным, как оказалось вначале незаметным в полумраке предметам, барельефам стен, колонн, Джим чувствовал от одних тепло, от других – прохладу, от третьих – покалывание или вибрации. Не скрывая восхищения, Джим впитывал в себя все новое, иногда даже, совсем мимолетно, но все-таки забывая о цели, с которой здесь находился. Именно следующее его и заставило вернуться на прежний курс.
Не спеша, из противоположного края зала к Фениксу и Джиму направлялся Зератул. Несколько странно он поглядывал на охрану, мерцанием своих оранжевых глаз о чем-то с ними ментально переговариваясь.
«Как быстро…» – удивился Феникс, встревоженно встречая взглядом Зератула.
«Мало времени. Очень. Поэтому пришлось все обсуждать в несколько ускоренном темпе…» – холодно ответил Зератул, осматриваясь вокруг.
«А где все? Почему ты один?»
«Матриарх и старейшинам нужно еще многое обсудить. С нами все выяснили, здесь нам больше делать нечего…»
«Мы уходим?»
«Да… Через десяток пульсаров нас будут готовы отозвать, надо выйти наружу»
«Хорошо. Пойдем, надо идти»
– Так внезапно? Что случилось? О чем договорились? – чувствуя сильный трепет во всем теле, спрашивал человек.
«Позже все расскажу…» – явно спешил быстрее покинуть это место, отвечал Зератул.
Феникс внимательно вглядывался в темного темплара, обратив внимание на то, что его плазменные щиты немного потускнели. Устремляясь сознанием в эфемерность бытия, Феникс попробовал определить, что только что произошло с Хранителем, но тот быстро парировал, предупредив своей чуткостью действия зилота:
«Не стоит, вскоре и так все узнаешь…»
– Куда мы теперь? – тем временем не унимался Джим, начиная тревожиться. – Ничего не вышло? Все зря? Хранитель!?
«Сейчас все узнаем, потерпи…» – чувствуя, что человек начинает волноваться, успокаивал Феникс.
– Он изменился. Что-то не то ему там сказали.
«Возможно… Но здесь он единственный, с кем безопасно. Будем следовать за ним…»
– Не нравится мне все это… – процедил сквозь зубы Джим, машинально опуская ладонь на место, где через темную ткань облачения прощупывалась рукоять псионического меча.
«Мне все это не нравится с момента моего пробуждения…» – отвечал Феникс, продолжая сверлить глазами спину Зератулу.
Протоссы и человек вышли на улицу. Зератул последовал прочь от сооружения, внешне напоминающего собор, в направлении площади, вокруг которой, некоторыми сегментами, росли странные, размытые, напоминающие густой дым, растения. Все как обычно находилось в полумраке, поэтому точно разглядеть что-либо было тяжело, а в некоторых случаях, куда совершенно не попадало освещение или отсутствовали мерцающие помехи плазменной защиты, невозможно.
Из темных темпларов со стороны площади и на ней самой Джим не заметил никого. Оказавшись в самом ее центре, Джим решил рассмотреть повнимательнее открывшееся его взору сооружение. Огромный архитектурный ансамбль, выполненный почти весь из материала, внешне напоминающего золото, красовался своей яркостью на фоне всеокружающей темноты. Словно нечто иное, не принадлежащее здешнему миру, золотое сооружение сильно выпадало из пасмурного едва обозримого контекста. Пять башен, внешне совершенно не имеющие куполов (чего было нельзя сказать, находясь внутри) по четырем углам и одной в центре, красовались своими изящными формами, отдаленно напоминающими готический стиль человеческого мира. Завершались башни пятнадцатиметровыми шпилями, донельзя утончающимися на самых кончиках. По боковым поверхностям шпилей, имелись световые элементы, словно кирпичики, вставленные с небольшой периодичностью по вертикальному расположению. Чем выше был шпиль, тем меньше были световые элементы башен.
Центральная башня была несколько отличной от своих угловых собратьев. Если они были семиугольными в поперечном сечении, то центральная была – округлой. Горизонтальные кольца, отделяющие один конструктивный элемент от другого, с уменьшающимся диаметром проходили от базы шпиля до его кончика. Временами по кольцам проходило мимолетное мерцание, создавая такой эффект на фоне ночи, словно здание закручивали энергетические вихри протосских шадонов.
В боковых элементах сооружения, уже ниже башен, имелось некоторое количество отдельных изогнутых конструкций, располагающихся в вертикальном положении вдоль основного корпуса. То сужающиеся, то расширяющиеся, архитектурные элементы предавали сооружению изящный и в некотором смысле – тонкий стиль. Плавно нижняя часть сооружения нехитрыми пристройками соединялась со стоящими вокруг на довольно большом расстоянии пилонами. Пилоны издавали едва заметный гул, в котором отдаленно слышался звук, напоминающий своим проявлением мерцающий перезвон. Как не странно, но этот звук Джиму был приятен. И совершенно лишенный какого-либо ритма, он так или иначе, а напоминал ему какую-то знакомую мелодию. Невольно Джим начинал подпевать, машинально вдруг переходя уже на знакомую песню. Протоссы, уже знакомые с существом человека даже внимания не обращали на него. Зератул сосредоточенно ожидал начала переноса, а Феникс – своего товарища, все еще переживая за то, чем же в самом деле закончились переговоры.
Воздух был охвачен сильной тревогой. Джим чувствовал дискомфорт, а Феникс – бурю, творившуюся в сознании своего товарища Зератула. Зератул внешне был спокоен, но вот его псионический фон, явно был далек от спокойствия. Феникс мог бы заглянуть глубже, прочесть грядущее, без попыток прикоснуться к сознанию Хранителя, но что-то его останавливало. Впервые за время своего существования протосс, имея возможность заглянуть в будущее, не желал этого делать. Феникс решил довериться судьбе, довериться тому, от кого именно сейчас зависло все.
«Началось» – пронеслось в головах человека и протосса. Джим сконцентрировался перед перемещением, которое терпеть не мог. Феникс был спокоен. Его внимание было устремлено только на Зератула.
Вихри в сопровождении ярких вспышек искривили пространство, затем поглотили темного темплара, протосса и человека. Мгновение и покой, объятый сумраком, снова вернулся на площадь.
«Пошли!» – прозвучало в сознании сразу же, как яркие, головокружительные вспышки отпустили Джима. Кое-как сдерживая тошноту и борясь с головокружением, Джим направился за протоссами.
Пока человек следовал за Хранителем, он оглянулся по сторонам. Сверху, где-то около ста метров, над головами зависал протосский шадон. Заостренные концы изящных крыльев и хвоста шадона шли голубой рябью. По сторонам, по земле шли полосы тумана, скрывающие собой и без того мало различимый пейзаж. Где-то вдалеке происходило слабое голубоватое сияние.
Зератул передвигался очень быстро, почти бегом. Феникс поспевал за ним. Человек пытался не отставать, но у него это плохо получалось. Феникс постоянно телепатически подгонял человека, но при этом не спешил ему помогать.
Спустя некоторые мгновения трио перемещалось вдоль самых что ни на есть пилонных полей. Множество огромных энергетических кристаллов располагалось длинными рядами вглубь в направлении движения пришельцев. Между пилонами размещались плазменные батареи, издающие характерный гул, и фотонные пушки. Все золотые сооружения были небольшого размера (кроме пилонов) и располагались большей частью в земле, нежели над ее поверхностью. Странным было то, что фотонные пушки не реагировали на гостей. Особенно это удивляло Джима, потому что он интуитивно догадывался, что ни он, ни Феникс, ни даже Зератул не имели права здесь находиться. Их спешка была тому подтверждением.
Так или иначе, а трио уже выходило на финишную прямую, которой было приметное сооружение цилиндрической в поперечном сечении формы. Нечто было изготовлено из совершенно темного материала, сливающегося со здешним сумраком. Если бы не легкие энергетические возмущения плазменных щитов, то Джим сроду бы не заметил подобного.
Но не видение всего, что окружало пришельцев стоило внимания, а энергетика, царившая здесь. Точнее сказать, что энергетика, которую чувствовал только Джим, никак не протоссы, сильно воздействовала на его сознание. Трепет в нем усиливался. Тревога возвращалась. Ему не верилось, что это, наконец-то, происходило. Именно его сверхчувствительность теперь вела на равных с протоссами, питала силой, как никогда. Боясь спугнуть эти ощущения, Джим бежал за протоссами молча, постепенно погружаясь в мысли, которые в свою очередь видоизменялись в грезы.
Он следовал вперед, не веря тому, что темные разрешили свершиться подобному. Даже не так, он видел, что все происходит не совсем так, как должно было происходить. Как-то тайно, да и поспешно, что ли. Но с другой стороны, это было не важно, ведь он шел к своей мечте. Шел к тому, во что уже начинал переставать верить. Шел к мгновению, которое навсегда изменило течение его жизни. Изменило его внутренний и внешний мир.
Трио оказалось у самого входа. Зератул сделал несколько странных пасов руками, и стена из черного материала стала растворяться. Внутри показался едва заметный синий свет, куда и последовал Зератул, а после Феникс и Джим.
«Почему никого нет? Я думал, здесь должна быть охрана?» – спросил Феникс у Зератула.
«Это было непросто сделать, не забивай себе голову…»
«Мне не совсем по нутру, что ты задумал, Хранитель…»
«Заглянул?» – спросил иронично Зератул, не смотря на Феникса.
«Нет, мне и так все ясно… Почему ты идешь на этот риск? Тебе ведь известно, что теперь будет?»
«Ничего не будет. Это неизбежно. Единственный способ спасти наши миры – это делать именно то, что мы сейчас делаем»
«Что с Матриарх?»
«Следует, наверное, уже за нами…»
«Ты точно уверен в человеке? Ведь это риск, последствия которого будут необратимы…»
«Я не уверен… – тяжело ответил Зератул, выдерживая паузы. – Но иного выхода нет…»
«Ой, не знаю, Хранитель, не знаю…»
«Не переживай, тебя они не тронут…»
«Я за себя не переживаю. Я за тебя боюсь! И за Шакурас…»
«Шакурас страдает. Сила Владыки уже слишком глубоко вошла в недра нашего мира… Теперь кристалл Хайардин поражен силой незыблемости… Наша сила бесполезна… Еще немного и наши лезвия превратятся в обычные световые излучатели, от которых будет мало толку…»
«Неужели все настолько серьезно!?»
«Еще немного и темные потеряют свою силу… Если это произойдет, то исправить будет уже невозможно! А, следовательно, лишившись своей силы, мы и на вашей земле вряд ли будем полезны… И человек тоже…»
Преодолев несколько темных коридоров, протоссы и человек оказались в центре того сооружения, в которое стремились. Как только Джим оказался внутри, в метрах пятидесяти от единственного кристалла, находящегося в самом центре помещения, он с трепетом в душе замер, боясь, не только пошевелиться, но и вздохнуть. Зератул тоже встал на месте, перестав торопить своих спутников.
Джим взглянул на темного темплара. Едва заметно поклонившись, он снова перевел все свое внимание на кристалл, внутри которого благодаря электрическим разрядам, проходящим вдоль стен и, освещающим данное место, он увидел силуэт.
Робко, немного пошатываясь, Джим направился к стазис-кристаллу. Феникс и Зератул продолжали стоять у входа.
Преодолевая расстояние, погружаясь в здешний убаюкивающий гул и полумрак, Джим не отрывал глаз от того, что его ожидало впереди. Он делал шаг за шагом, и с каждым шагом его сердце начинало стучать все сильнее. Озноб, длившийся почти с начала путешествия отступил, сменившись сильным жаром. Все его тело теперь горело.
Джим приблизился к кристаллу, внимательно став смотреть через его лазурную, матовую толщу. Точно в деталях было тяжело разглядеть того, кто там внутри находился, но силуэта и окружающей энергии было достаточно. Аккуратно он прикоснулся ладонью к гладкой, холодной поверхности, закрывая при этом глаза. Именно, когда он закрывал глаза, он почувствовал Сару. Сиреневые лучи с изумрудными потоками, колышущимися, словно легкая ткань на ветру, еще более четко откладывались в сознании Джима, буквально начинающем утопать в них.
– Я, все-таки, нашел тебя, моя королева… – прошептал он, опустив голову так, что его лоб тоже коснулся поверхности кристалла.
«Человек…» – вдруг пронесся в голове Джима голос Зератула. Вздрогнув, он открыл глаза, прислушиваясь к темному темплару.
– Да…
«Скажи мне, ты в самом деле способен помочь нам?»
– Да…
«Поклянись мне, что ты избавишь нас от этой напасти, и я поклянусь тебе сделать все от меня зависящее, чтобы ты остался с ней…»
– Остаться с Сарой? Ты в силах спасти ее? Уберечь!?
«Да…»
– А это стазис-поле?
«Я освобожу ее. Позволю вам быть вместе, в обмен на твою помощь…»
«Зератул! Неужели ты готов дать свободу той, кто разрушила мой мир!?» – вмешался Феникс, явно недовольный происходящим.
«Это сделал Владыка Незыблемости, не она… Она была лишь частью его воли, не больше…»
«Ты ошибаешься! И делаешь очень большую ошибку!» – ответил Феникс, щиты которого стали периодически полыхать бирюзовым огнем.
«Феникс, это единственная возможность, поверь мне…»
«Хранитель, а как же пророчества!?»
«От неизбежности не уйти… Надо смириться…»
Вдруг псионический фон изменился. Все трое вздрогнули, устремляясь сознаниями наружу. Целые армии темных темпларов во главе с Матриарх прибыли к месту заключения Королевы зергов.
«Ну так как, человек? Торопись у нас не осталось времени!» – тревожно вещал Зератул, чувствуя, как темные мчатся не дать свершиться тому, что он задумал.
«Зератул, нет!» – еще раз высказал свое недовольство Феникс, сделав несколько шагов к темному темплару.
«Стой, где стоишь!» – повернулся Зератул к Фениксу, грозно полыхнув глазами. Феникс на мгновение замер, но потом продолжил движение.
«Это неправильно! Нужно по-другому!»
«Иного пути нет!» – прогремел голос Хранителя и в момент все вновь покрылось непроглядной тьмой.
«Немедленно убрать это!!» – скомандовала Матриарх, стоя у самого входа, который блокировал созданный Хранителем очередной черный пространственный барьер.
Темные темплары начали пытаться уничтожить барьер своими могучими лезвиями, но тьма, не поддавалась.
«Человек! Какой будет твой ответ!?» – довлел над Джимом темный темплар, не погружая его в свою темную пространственную сферу.
Сознание Джима разрывало на части. Он и хотел, и боялся, и противился одновременно. Крутя головой, он смотрел то на кристалл, то на огненный взор Зератула. Тьма, все сильнее по периметру окутывала место пребывания. Дрожа, Джим снова закрыл глаза, хватаясь за псионические нити Королевы. Ревниво он сжимал их в своих руках, задерживал в своем сознании. В его голове проносились те мгновения, когда он был с нею, то, как дважды терял, дважды спасал. Подсознание рисовало ему ее едва заметный, манящий существо, и лишающий силы воли, силуэт. Он чувствовал ее запах, ее тепло, ее силу. Ничего кроме нее не существовало в существе Джима. Она одна была его миром, его системой, его Галактикой.
«Ну!?» – вновь проносилось в голове человека. Псионические силы других темных, уже начинали прорываться через барьеры Зератула. Он явно ослабевал, совершая подобное. Бирюзовый свет, охватывающий его тело, уже был едва заметным.
– Я спасу ваш мир! Как и обещал! Отдай мне ее! – прозвучал ответ, и Зератул двинулся к кристаллу.
«Твою клятву слышали Высшие! Да помогут нам они! Ты же, знай, если обманул… – но Зератул не договорил, устремившись в глаза человека. На мгновение он окунулся через них в подсознание Джима. Мгновениями его мысли и жизнь пронеслись перед глазами темного темплара, и он, вдруг замер, призадумавшись. После короткой паузы, Зератул активизировал свое могучее лезвие, полыхающее зеленым огнем. – Отойди в сторону…»
– Что ты задумал!? – испугался Джим, вдруг почувствовав, что Зератул не то, что намерен убить Сару, сколько может это сделать случайно. В самом деле, он был не в лучшей своей форме, да и сила темных, теперь была на стороне зергов, точнее подчинена им.
«Я освобожу ее!»
– Нет, не таким образом! Давай как-нибудь по-другому!
«По-другому никак!»
– Но, черт возьми! Ты сейчас не в лучших своих кондициях!
«Я смогу! Уйди!»
– Нет! – окончательно ответил Джим, вставая на пути к кристаллу. – Делай это через меня!
«Уйди!!» – прогремело в голове Джима, и еще и ударило псионической силой так, что он едва устоял на ногах.
– Я сказал, что-либо ты это делаешь через меня, либо Шакураса больше не будет!
Глаза Зератула сменились с оранжевого окраса на алый. Крайне недовольный происходящим, он сделал замах, на несколько секунд замерев. У Джима со лба покатились капельки пота. Он чувствовал вибрирующую энергию лезвия, ее сокрушающую мощь. Слепящий зеленый огонь, буквально смеялся над человеком, ехидно говоря своими волнениями, что это будет последнее, что он запечатлеет в своей жизни.
Зератул закрыл глаза. Его рука резко скользнула через человека прямо по стазис-кристаллу. Джим успел заметить только ярко зеленую вспышку.
Прозвучал звон разбивающегося стекла. Джим выдохнул, видя перед собой эти суровые глаза темного темплара. Лезвие на руке протосса все еще полыхало. Далее ПСИ, принадлежащее зергам, а точнее бывшей семье Гарм, вперемешку с энергией Сары Кериган, волной вырвались наружу. Зератул выдержал подобное, а Джим склонился на колени, медленно оборачиваясь.
Полыхающая сиреневыми и изумрудными огнями (которые были видны Джиму в связи с его исключительностью), Сара, склонив голову, среди осколков стазис-кристалла сидела на коленях, тяжело вдыхая жизнь протосского бытия.
«Не знаю сколько вам отпущено времени, но это предел моей помощи тебе… Может пару щелчков, может пульсар, может, даже, импульс, но так или иначе, а это ваше время. Я верю в тебя, человек! Верю, не меньше, чем когда-то верил в своего предшественника Бараззула! Не подведи меня и мой мир!»
– Что это? – недоумевал Джим, видя, как Зератул из неоткуда достал прозрачный шарик.
«Сфера из мира Аграли… Старейшина предвидел все это, подарив мне ее… Жди… Я приду за тобой…»
– Куда?
Зератул сжал в кулаке сферу, и она лопнула словно мыльный пузырь. Мир, окружающий Сару Кериган и Джима Райнора преобразился.
Тьма, созданная Хранителем, спала. Кое-как стоявший на ногах Зератул смотрел перед собой. Удивленные протоссы, совершенно потерявшие способность понимать происходящее, сотнями горящих глаз были устремлены на Хранителя. Среди них больше всех выделялось выражение лица Матриарх.
«Это было неизбежно, Матриарх… Я понесу наказание за все, что сотворил, но после того, как Шакурас будет спасен…»
«Ты в своем уме, Хранитель?..» – еле слышно вещала Матриарх, совершенно не узнавая перед собой темного темплара.
«Необходимо собираться всеми силами у Храма Ксел’Нага. Теперь-то Владыка обязательно сделает все, чтобы разрушить то, что единственное способно его остановить…»
«Ты куда их дел!? Что ты сделал, Хранитель!?» – почти в панике, пыталась достучаться до Зератула Матриарх, но все было тщетно.
«Они в безопасности. Им нужно время, и нам нужно время. Давайте все подготовим, а потом будем решать проблему…»
«Зератул!!!» – активизирую оба лезвия на руках, прогремела псионической силой Матриарх, устремляясь на хранителя. Все происходило мимолетно. Хранитель даже не думал сопротивляться. Матриарх была готова казнить Хранителя здесь и сейчас, но ей это не дали сделать.
«Остановись!»
«Что?» – в миллиметрах от шеи замерли горящие огнем голубые лезвия Матриарх.
«Трудно это признавать, но он прав…»
«Шаршоо? Как это понимать!?»
Помещение озарилось темно-лиловым светом. Пылающая сфера, которой был Шаршоо пролетела через боевые ряды темных темпларов, остановившись рядом с Зератулом и Матриарх. Его энергия окутывала собой все и всех.
«Отпусти ситуацию… Теперь уже нет смысла противиться воле судьбы… Надо приложить все возможные силы, чтобы не дать Владыке завладеть нашим миром, а не на то, чтобы бессмысленно бороться между собой… Хранитель понесет наказание за свершенное, но позже…»
Матриарх кипела от негодования и злости, но ничего не могла поделать. Испепеляющим взглядом она еще некоторое время посмотрела на Зератула, после чего быстро направилась к выходу. Проходя около Феникса, она полыхнула взглядом:
«Чтобы тебя больше я здесь не видела!»
Феникс несколько растерянно проводил ее взглядом, после чего обратился вниманием на Зератула. Зератул, опустив голову, собирался с силами и мыслями. Шаршоо стоял рядом, ничего не говорил, спокойно ждал, по всей видимости, уже предполагая, а может, зная, что теперь должно было быть дальше…