Голубоглазая погибель

Дин стоял неподвижно. Золотистый огонёк сигареты отбрасывал еле заметные тени на его лицо, создавая контраст с свинцовыми тучами, так беспощадно нависшими прямо над головой. Клубы дыма, подобно облачным занавескам, стремились к небу, где в скором времени испарятся и сольются с общей картиной. На душе гремел гром ослепляющей злости и отчаяния. Дин жаждал выплеснуть все те эмоции, сокрытые глубоко внутри. Жаждал почувствовать такое манящее, но по-прежнему недосягаемое облегчение. Ощущал, как эмоциональный шторм накатывал на него, а пальцы сами жмут на спусковой крючок, давая полную свободу действиям. Тяжелые капли воды одна за другой скатывались по промокшей насквозь рубашке, однако Дин будто бы не замечал этого. Не замечал, пусть и мелко-мелко дрожал от холода и хлестких порывов ветра, пронизывающего насквозь. Не замечал, поднося к губам уже потухшую сигарету. Не замечал и тогда, когда почувствовал прикосновение сильных ладоней на своих плечах. Прикосновение Его сильных ладоней. – Дин, я здесь. Я всегда здесь. – ангел появляется бесшумно. Говорит тихо, почти шепотом, словно боясь спугнуть. Спускает руку ниже, проводя пальцами по спине мужчины сквозь прилипшую к телу рубашку, надеясь, что это принесет ему хоть какое-то утешение. – Ты снова мысленно молился мне, мальчик мой? Дин вздрагивает: то ли от холода, то ли от такого невинного, но одновременно с этим такого желанного касания. Хотя, первый вариант казался более реальным, поэтому Кастиил торопливо стягивает с себя свой бежевый плащ и без лишних слов укутывает им продрогшего Винчестера. От ангела веет теплом. Однако это нечто большее, чем просто физическое тепло. Это, с виду, была банальная забота. Забота, которой Кастиил проникся по отношению к этому, порой, несносному охотнику ещё с самой первой их встречи. Проникся, одаряя своей благосклонностью, ведь он был его ангелом-хранителем. Он был тем, кто вытянул Дина из самых пучин Ада. Он был его покровителем. Он был его спасением. Был истинным источником надежды и тем, кто являлся ему как луч света во мраке, как рука помощи в бесконечной борьбе с самим собой. Дин смотрит на него благодарным взглядом и улыбается. Улыбается ласково, по-особенному. Ведь это Кастиил. Его Кастиил. Кастиил, перед которым душа Дина обнажена и неумолимо трепещет. – Всё хорошо. – голубые глаза сияют благодатью, завораживают. – Со мной ты в безопасности, Дин. Кастиил целует руки Дина. Нежно проходится губами по каждому миллиметру бархатной кожи, особенное внимание уделяя окровавленным костяшкам. Тщательно выцеловывает. Ощущает металлический привкус во рту, однако это его нисколько не беспокоит, ведь в Дине совершенно всё. И он желает вкусить это совершенство сполна, не утратив ни единой капли. Дину кажется, будто он сходит с ума. Дину кажется, будто он проклят. Дину кажется, что все это – иллюзия. Иллюзия, ставшая пыткой. Ставшая погибелью. Кастиил стал его погибелью. Стал его погибелью, даже не успев побывать чем-то иным, но успев очаровать до самых глубин сердца, которое Дин так старательно склеивал по кусочкам. Ангел не целует, ангел бьет. Отвешивает звонкую пощечину, заставляя кожу гореть. По щеке расползается красный след от удара, но Дин молчит. Молчит, позволяя Кастиилу грубо ухватить его за воротник рубашки. Ткань трещит под стальной хваткой, однако мужчина все же наклоняется вперед, восхищаясь яростью, что пылала в голубых глазах. Яростью, что была готова поглотить его без остатка. Радужка, сравнимая с цветом морской волны, стремительно темнела. Становилась вязкой, утягивала за собой, не оставляя и шанса. Сопротивляться бессмысленно. Да и не хочется. Дин терпит, стиснув зубы. Терпит, ощущая, как тонкая струйка крови стекает вниз по его губам. Кастиил безжалостен, ибо так велел сам Господь. А пути Господни неисповедимы. Или просто Кастиил безупречный солдат, – воин Небес, расправляющий могучие смоляные крылья за спиной. Леденящий взор его манит, словно самый сильный магнит, но стоит только приблизиться, как всё обращается в прах, – ангел уничтожает суть, уничтожает поток времени, уничтожает Дина. Уничтожает медленно, наслаждаясь процессом. Выворачивает душу, пожирает её. Ноги подкашиваются, и вот, Дин падает на колени перед своей голубоглазой погибелью. Глухо стонет, закусывая губу. Глядит пустыми глазами в пол, покорно ожидая получение разрешения на то, чтобы вновь начать любоваться изяществом ангела. – Тебя так легко обмануть, мальчик мой. – молвит Кастиил, касаясь тонкими пальцами подбородка охотника. Заставляет поднять голову. – Смотри на меня, Дин. Смотри, как я ломаю тебя. – он ведёт указательным пальцем вдоль скулы. – Я ломаю тебя, а ты получаешь удовольствие. Забавно, не так ли? Создаю видения, иллюзии, делаю тебя счастливым, а после разом лишаю всего. Дин очарован. Дин сломан. Дин счастлив. Всё смешалось, но не утратило красок. Ангел сломал, избил, заставил поверить в очередную иллюзию и повторит это снова. Повторит, однако Дин не станет противиться.