Любил, люблю, и буду любить

Олег. Одно, совершенно обычное имя. Но так много оно значило для юного миллиардера. Олег Волков — лучший друг с детства Сергея Разумовского. Самый лучший друг. Единственный друг. Единственный, кто защищал его в детском доме. Единственный, кто дружил с ним, за всю жизнь. И просто — единственный. Другого и не надо. От одного его присутствия рядом всегда становилось легче. Лучше. Олег всегда его поддерживал, мотивировал. Был с ним в трудную минуту. И вообще всегда. Сергей был благодарен Олегу за всё это. Кроме него у парня не было вообще никого. Никого не было, впрочем, никто больше и не был нужен. Волк. Его Волк. Он вообще всегда был рядом. Кроме этого года. И зачем ему понадобилось уйти в эту чёртову армию?.. Он где-то в Сирии. Сергей давно не видел Олега, он уже несколько месяцев не выходил на связь. Разумовский сильно волновался. А что, если… — Сергей, к вам пришли! — Оборвала вдруг мысли юного миллиардера Марго. *** О, ну и башня! Хах, Сергей отстроил, конечно, себе убежище. Сергей. Олег привык защищать его, привык быть рядом. Но теперь… Нужен ли он столь серьёзному и взрослому Разумовскому? А если нет, сможет ли Волков принять это? Детский дом, совместное проживание во время учёбы, Олег готовил Сергею еду, чтобы тот не питался всякой дрянью типа быстрой лапши, ведь у Серёжи не было ни минуты свободного времени. Но это было здорово. Тогда было здорово. А теперь? Теперь что? Лифт. И… Куда ехать? Но лифт вдруг поехал сам, а когда двери распахнулись… — Олег!.. — Сергей не верил своим глазам, он стоял, не в силах шевельнуться, по его щекам вдруг сами собой потекли слёзы, и при том он улыбался, как дебил, и сердце прыгало, эмоции бушевали, целый салют внутри, а Сергей не в силах был и шевельнуться. — А у тебя борода!.. — Как-то восторженно пролепетал он, глядя на друга, и даже не моргая, казалось, и не дыша. Олег улыбнулся, подходя ближе к Сергею. Плачет! Боже, чего он плачет? Волков аккуратно прикоснулся к щекам, стирая слёзы большими пальцами. До чего милейшее создание — Сергей Разумовский!.. И всё же, слёзы ему не идут. — Привет, Серёж. — Негромко произнёс Олег, внимательно глядя другу в глаза. — Я… Вернулся. Сергей резко порывисто бросился на шею Олега, обнял его, судорожно цепляясь за одежду, пряча лицо на груди Волкова, и начал говорить, быстро, путанно. — Я… Я так переживал, так… Три месяца ни весточки, ни сообщения, ни письма, тебя не могли найти. На задании… Всё, что я смог узнать — тупая фраза: «на задании». Господи, Волк, да я с ума сходил, почти сошёл… Ты никогда больше… Да я… Да никогда не отпущу, т-ты, ясно?! — Тише, Серёж!.. — Волков заботливо и бережно гладил парня по волосам, пытаясь успокоить. — Прости. Я не хотел, чтобы ты переживал, так вышло… Поверь, если бы я мог, я бы обязательно сообщил о себе. Прости, Серёж. Я не оставлю тебя больше, клянусь. Вернулся! Он вернулся! Чёрт, как же это невероятно, классно, шикарно!.. Сергей шмыгнул носом и улыбнулся. — Я сейчас… Закажу поесть! — Глаза в глаза, робкая улыбка. — Ты мне очень нужен. Не уходи больше — Сергей взял ладонь Олега, и повёл его в свой зал. — Не уйду. — Олег послушно шёл за Сергеем, глядя на него. Таким счастливым парень был достаточно редко. Хотя, настолько счастливым, наверное, впервые. Сергей усадил Олега на диван, быстро заказал доставку из ресторана, и сел рядом. Глаза в глаза. Оу… Какой красивый Волков… — Рассказывай!.. — Тихо и робко. — Что рассказывать?.. — Олег чуть нахмурился, подозревая, о чём просит его Сергей. — Всё. Что с тобой произошло, где ты был, расскажи мне обо всём, Олег, это так важно!.. — Сергей нервничал, теребил край футболки. — Ты уверен, что хочешь знать?.. — Олег опустил взгляд на этот край футболки, замечая, как нервничает Разумовский. Он мягко накрыл его руку своей. Не надо было парню знать обо всём, что происходило с Олегом. — Хочу… — Тихо. Сергей знать действительно хотел, и, в то же время ему было страшно. — Если, конечно, ты можешь говорить об этом. — Поспешно чуть громче добавил он. — Я пойму, если ты не хочешь вспоминать, и никогда не буду спрашивать! Но, если можно… Я бы хотел знать. Волков вздохнул, отводя взгляд. Вспоминать, конечно, тяжело… Но воспоминания и не уйдут никуда. И врать Сергею не хотелось, а ничего не говорить — так Разумовский всё равно узнает ведь. По-немногу, но узнает. И Волков рассказал. О войне, о плене, даже о пытках, но их упомянул лишь мельком — совсем шокировать Сергея не хотелось, и чтобы он переживал — тоже. Говорить об этом было неприятно, но Волков говорил, не глядя на Разумовского. Лишь следил краем глаза за его реакцией. Сергей кусал губы и сжимал ладонь Олега, показывая, что он рядом. Он слушал, внимательно, не перебивая, не производя никаких лишних движений, боясь помешать, сбить с мысли. Страшно. Это было страшно и больно. Как так вышло?! Как он, имея МИЛЛИАРДЫ допустил, чтобы всё это случилось с его лучшим другом, с единственным, кто ему дороже собственной жизни?! Он виноват. И очень. Когда Олег закончил говорить, Сергей обнял его, прижал к себе. — Прости меня… — За что, Серёж?.. — Олег удивился, но обнял Сергея в ответ. В чём его маленькое рыжее чудо опять считает себя виноватым? Тут-то его вины точно не было. — За то, что не был достаточно убедительным, когда пытался уговорить тебя всё бросить… — Вздох. — Знал бы, что так выйдет — я бы силой утащил тебя оттуда! Сам. На руках. — Взгляд в пол. — Ближе тебя у меня никого, Олег… У меня кроме тебя вообще никого. — Серёж, ну ты же будущее предсказывать не умеешь. Никто не умеет. — Волков снова погладил Сергея по его ярко-рыжим волосам. — Ты не виноват, ни в чём. Я сам туда полез, это моя вина. Это касание отозвалось мурашками по коже. — Олег, вот ты даже представить не можешь, насколько я тебя… И в этот момент принесли еду, Сергей удивлённо смотрел на тарелки, на Олега, на стейки и салат. С его губ чуть только что не сорвалось слово «люблю», и это стало внезапным открытием. Любит. Он Олега любит. Олег посмотрел на еду. Потом снова на Сергея. Парень выглядел каким-то растеряным. — Будем есть?.. — Нарушил неловкую тишину Волков. — Ну, да, я е-ещё не завтракал, а еда для того, чтобы есть! — Сергей неловко улыбнулся и взял вилку. Олег. Олежек! Ха. Ха-ха. Да он ему голову отвинтит, заподозрив такое! Такое. — Серьёзно?.. Серёж, уже довольно поздно. — Волков нахмурился. Не ел! Не надо было, всё же, оставлять Разумовского одного. Он один жить не умеет. И… Как-то он странно себя ведёт. Хм. Волков взял второй столовый прибор, глядя на Сергея. — Всё хорошо? — Прости, я был занят, позавтракать не успел, ну, как обычно, думал, пообедаю… — Ещё тогда. Сергей осознал, что влюбился в Волкова ещё на первом курсе, когда они жили вместе, когда Олег заботился о Сергее, когда он засыпал в объятиях Олега. Да. До этого они были друзьями, но тот год изменил всё, и Сергей лишь теперь понял — насколько. — Всё хорошо! — Самая невинная улыбка. «Да, всё хорошо, просто я только что осознал, что гей, ведь ты такой шикарный мужик!» О, Боги… Олег нахмурился. Что-то не похоже, чтобы всё было хорошо. Волков, можно сказать, знал Сергея как свои пять пальцев. И сейчас точно было что-то не хорошо. — Ясно, опять мне следить за твоим питанием и режимом, хорошо. — Усмешка. — Точно всё хорошо? Серёж, я же вижу, что что-то не так. — Да, следи, пожалуйста! — Сергей кивнул. — Ты ведь всегда идеально меня чувствовал, слишком идеально, попробуй угадать, что случилось. — Глаза в глаза. Может, у Сергея, таким образом, будет время. И Олег убьёт его не сразу. Это ещё что за викторина «угадай, что со мной»? Очень интересно. Олег нахмурился, не отводя взгляда. Видимо, это было слишком важно, и при этом, как считал Разумовский, ужасно, раз он не хочет напрямую говорить об этом. — Может, нормально скажешь?.. — Предпринял Олег попытку разговорить Сергея. — Знаешь, Олег, ты не поймёшь! — Сергей пожал плечами, и начал есть. О, еда, вау! Вкусно. — Но это ничего, Олег, это не страшно! — Знаю я твоё «не страшно»… — Пробормотал Волков. — Ты серьёзно думаешь, что не пойму? Серёж, я всегда стараюсь тебе помочь, я буду рядом. И вреда я тебе наносить никакого не хочу, и чтобы ты скрывал от меня что-то — тоже. Мы всегда доверяли друг другу. — Заметил Олег, глядя на Сергея. Сам он к еде пока не притрагивался. — Я и сейчас доверяю тебе. Я… Просто, я сам понял это только сейчас. И не успел осознать. Нет, это появилось давно, ещё когда мы на первом курсе жили вместе… — Та-а-ак… Ты мне будто в любви собрался признаваться. — Олег удивлённо смотрел на Сергея. — А если и так… — Сергей смутился, покраснел. Божечки, что он творит?! Олег только пришёл, столько всего пережил, а тут он, пидор ненормальный. Но ведь угадал! — Что?! — Олег замер, шокированно глядя на Разумовского. Нет, не шутил, определённо нет. Серьёзно любит?! Чёрт, бред какой-то… Сергей так мило смущается. Так, нет, не то, кажется, Олег должен совсем не об этом думать… — Что? Ты всегда был самым особенным, и теперь тоже. Да, ты мой лучший друг. Да, я тебя люблю. — Сергей закрыл лицо руками. Что делать… Что теперь делать? Почему он не мог просто помолчать?! Дыхание на миг перехватило, странное ощущение. Волков во все глаза смотрел на Разумовского, анализируя свои эмоции, чувства, ощущения. Это было странно. Всё. Возможно, это даже логично — кроме Олега рядом никогда никого не было, никто, кроме него, не любил его, не защищал, не заботился. Наверное, это реально повод влюбиться в человека. А сам Волков никогда не задумывался о подобном. О чувствах, о любви. Он просто жил, ради Сергея. Оберегал его, всегда. А теперь он признаётся ему в любви. Волков знал одно точно: Сергея он не бросит, что бы тот ни думал. Ни за что. Но и друзьями они быть больше не могут. Но и Олег слишком тупой, как он думал, чтобы нормально осознать свои чувства. Олег всегда любил Сергея. Это точно. Всегда хотел быть рядом, с ним, вместе. Хотел проводить с ним всё свободное время, засыпать в обнимку, заботиться. Это ведь нормально для друзей?.. Наверное. Тишина слишком затянулась. Надо, наверное, сказать что-то, или сделать. — Серёж… — Олег приобнял парня за плечи. Очень многословно, браво, Волков. — Да?.. — Робкий взгляд, Разумовский нервничал, и чуть дрожал. За то время, что Олег молчал, он успел уже придумать всякое, от ситуации, когда Олег просто уйдёт, до ситуации, когда он достанет пистолет, и выстрелит Сергею в лоб. И нет, винить его Сергей бы не стал. Олег заметил, как парень волновался. Разумовский часто нервничал. Волкову это не нравилось. Успокоить бы его, и так, чтобы перестал себя накручивать. Видно же всё. А что, если?.. Хм. Возможно, это даже поможет лучше понять свои чувства к Сергею… Олег осторожно совсем поцеловал Сергея в губы, анализируя свои ощущения, и стараясь не пугать парня. Хм. Шок. Удивление. Но Сергей ответил на поцелуй, искренне, и совсем неумело. Это было… Чем-то волшебным, нереальным, тем, от чего кружилась голова, и о чём Сергей неосознанно мечтал уже давно. Тёплые сухие губы Олега — самое вкусное в его жизни, слаще любого десерта. Ответил. Чёрт, это было приятно, то, как явно неумело целовался Сергей, приводило в восторг, это было мило и до жути прекрасно. А губы Разумовского опять все искусаны, это чувствуется. И зачем он их кусает всё время?.. Бедные губы. Поцелуй был реально приятным, тёплым и искренним, кажется, Олегу тоже нравился Разумовский. Вот чёрт, а он даже не замечал этого раньше! — Люблю тебя!.. — Тихо повторил Сергей, когда поцелуй закончился. Пожалуй, он думал о том, чтобы подарить свой первый поцелуй Олегу, ещё лет в 16. А теперь… Теперь ему много. — Я тебя не меньше, Серёж. — Почти шёпот в ответ, взгляд глаза в глаза, и лица их совсем близко. Отстраняться не хотелось, Олегу нравилось. — И я больше тебя никому не отдам! — Сергей был счастлив, сейчас — абсолютно. Да, они были друзьями, а теперь они признаются друг другу в любви. И так было даже лучше, так было тепло. — Я сам не отдамся. — Усмехнулся Олег. Улыбка у Разумовского красивая, и когда в его взгляде было настоящее счастье, Волков чувствовал себя не менее счастливым. — Ты прекрасен. — Выдохнул Олег. — Это ты самый прекрасный мужчина в мире! — Довольная улыбка. Что ж, они прошли вместе так много, было всякое, а теперь будет новый этап — их взаимная любовь. И этот этап будет самым лучшим, Сергей это знал, и это было их очередным началом и их собственным счастьем только на двоих.