***
До конца учебного года Гарри снова ничего не слышал от Дамблдора. Экзамены, конечно, были лёгкими, и Гарри вскоре упаковал все свои вещи в свои сундуки и ехал в одной из карет, запряжённой фестралом, вместе со своими соседями по дому в Хогвартс-экспресс. Он снова договорился об аренде маггловской квартиры. Он использовал зачарованную заклинанием записную книжку, чтобы сообщить Волдеморту о своих планах жить в Лондоне и спросить, хочет ли этот человек вообще приехать к нему летом, но Волдеморт не ответил, поэтому вместо этого Гарри продолжил свои обычные дела. За последнюю неделю июня и первые три недели июля Гарри оставался в блаженной изоляции от остальной части мира. Он спал; бездельничал; говорил с Йорми, со своим соседом, с леди, которой принадлежал рынок дальше по дороге; гулял в ближайшем парке. Он никогда не видел признаков того, что Орден выследил его или делал какие-либо попытки наблюдать за ним. Он даже не слышал известий от Снейпа… пока за неделю до его дня рождения не пришло письмо, в котором была вырезка из газеты о том, что серийный убийца Сириус Блэк сбежал из Азкабана. Гарри моргал долгую минуту, прежде чем жалобно застонать и уронить голову на обеденный стол, рядом со стаканом апельсинового сока и лежащим рядом письмом. Это действительно было потрясающе, сколько всего он может изменить и всё же определенные вещи останутся прежними. Но опять же, он предположил, что его действия на самом деле не оказали бы большого влияния на решение родителей Уизли принять участие в лотерее, и его действия не повлияли бы на их шансы на победу или нет. Так что они, вероятно, всё же отправились в Египет; всё еще фотографировались в Пророке, включая «Коросту» на плече Рона, и Фадж всё ещё держал с собой именно эту газету во время ежегодного осмотра тюрьмы Азкабана. Таким образом, Сириус снова сбежал, намереваясь выследить Питера Петтигрю и отомстить. Гарри, честно говоря, не имел мнения по этому поводу. Он устал снова и снова спасать Сириуса. Устал ловить Питера, чтобы попытаться оправдать Сириуса. Устал убивать Питера. Устал заботиться обо всём этом. Когда он встал на путь союза с Волдемортом, он знал, что ему придется отказываться от любых надежд, находиться на одной и той же стороне, что и Сириус. Простой факт заключался в том, что Сириус никогда бы не согласился с таким поведением Гарри. Поэтому он взял на себя обязательство не обращать внимания. Он останется вдали от всего этого. Или по крайней мере, он попробует. Побег Сириуса даже не беспокоил его — он всё равно мог просто не вмешиваться — проблема заключалась в том, что это означало, что дементоры, вероятно, будут вокруг Хогвартса весь чёртов год, и это отстой. Это также заставило его задуматься, вдруг министр Фадж заинтересуется тем, где Гарри был летом, и поймёт, что Гарри вообще ни с кем не было. Он знал, что Дамблдор держал всё это в секрете от министра, но Дамблдор, вероятно, прекратил бы любую помощь в этом деле. Не то чтобы он делал это раньше только ради Гарри. Скорее всего, он делал это, чтобы скрыть свою неспособность справиться с жизненной ситуацией Гарри, поскольку он так чертовски боролся за то, чтобы контролировать её. Если бы он признал, что Гарри сейчас живёт один, ему также пришлось бы признать, что Гарри пропадал без вести целых десять лет, и он никогда никому в Министерстве ничего не говорил. Так что, возможно, Дамблдор всё ещё будет стараться сохранить это в секрете. Гарри полагал, что только время покажет.***
На день рождения он получил подарки от Гермионы, Драко и Панси. Тот факт, что Панси прислала ему подарок — хотя это была всего лишь коробка с котелковыми пирожными, но всё же — действительно весьма забавлял, если не сказать слегка тревожил. Драко подумал, что это забавно. Гермиона дала ему руководство по публикации и включила большой список различных волшебных издательств. Она ещё не перестала приставать к нему по поводу его книг, а также просила, чтобы он позволил ей прочитать некоторые другие. Он ещё не сделал этого, но подумывал об этом. Август прошёл, но ничего примечательного не произошло. Министр так и не постучался, чтобы убедиться, что он в безопасности от злого Сириуса Блэка, поэтому Гарри решил, что Дамблдор всё ещё настаивает на том, что Гарри находится в «безопасности», и было бы лучше, если бы его местонахождение оставалось в секрете. Гарри продолжал писать Волдеморту в своей зачарованной книге всё лето — пусть даже и очень кратко — и, вероятно, подумал бы, что Волдеморт вообще не удосужился проверить эту вещь, за исключением двух или трёх коротких вопросов, которые он задавал. Гарри только однажды вышел за рамки своей обычной болтовни с этим человеком. Прошла примерно неделя после того, как он был предупреждён о побеге Сириуса, когда ему в голову пришла мысль, что Петтигрю был отмеченным Пожирателем Смерти, который не сидел в тюрьме и не был публично известной фигурой и, следовательно, мог исчезнуть без привлечение реального внимания. Поэтому он рассказал этому человеку о местонахождении Петтигрю на случай, если ему понадобится слуга, мальчик на побегушках — или шпион. Вся эта история с крысами была полезным талантом. Занимаясь этим, он также рассказал Волдеморту о Барти Крауче-младшем под Империусом в подвале своего отца. Однако Волдеморт так и не ответил на этот вопрос, поэтому Гарри посчитал его закрытым. Август, наконец, тоже подошёл к концу, и Гарри оплакивал ушедшее беззаботное лето, расторгнув договор аренды, сдав свои вещи обратно на склад и отправившись на вокзал Кингс-Кросс утром первого сентября. Он выбрал вагон сзади, поднялся по небольшой металлической лестнице и начал идти по проходу, заглядывая на ходу в каждое купе. Полный; полный; полный — Люпин. Он остановился у купе, где, казалось бы, спящий Ремус Люпин сгорбился в углу, и, несмотря на здравый смысл, обнаружил, что входит. Один из его сундуков сжался и был спрятан в другом сундуке, так что ему пришлось таскать только один. Он поднял его на верхнюю стойку и сел прямо напротив Люпина, а затем вытащил одну из своих книг и продолжил писать с того места, где остановился.***
《Собственные действия человека с самого начала дадут ему такое имя, что потребуется длительный курс противоположного поведения, чтобы его разрушить.》 Никколо Макиавелли***
— Вот ты где! Гарри оторвался от своего дневника и обнаружил, что Драко стоит с раздраженным выражением лица у полуоткрытой двери купе. -Я искал тебя по всему чёртовому поезду! — Я был здесь, — сказал Гарри с непримиримой ухмылкой, за что Драко ещё больше раздражённо выгнул бровь. — Ты нашёл его? — откуда-то из дальнего прохода вагона послышался знакомый гнусавый голос. Гарри тихо застонал, но Драко услышал это, потому что он оглянулся на Гарри с торжествующим весельем и широко ухмыльнулся, крича через плечо. -Я нашёл его, дорогая Панси. Он здесь. Мгновение спустя лицо Пэнси появилось рядом с Драко, когда она заглянула в купе, а затем положительно просияла. — Гарри, дорогой! Я так скучала по тебе! Как прошло лето? Ты ходил в какое-нибудь интересное местечко? — она начала бессвязно бормотать, проталкиваясь мимо Драко и подойдя, чтобы сесть рядом с Гарри. Драко закатил глаза и последовал за ней внутрь. Он не решался сесть рядом с Люпином, разглядывая мужчину и морщась от отвращения к его потрепанному виду и потёртой одежде. — Кто это? — спросил он, кивнув головой в сторону, казалось бы, спящего человека. — Новый профессор Защиты, — рассеянно ответил Гарри. — Его зовут Люпин. Он учился на одном курсе со Снейпом. Конечно, в другом факультете. Гарри мог поклясться, что видел, как дернулось лицо Люпина, и ему пришлось побороть желание весело фыркнуть. — Другой факультет? — повторил Драко, глядя на мужчину рядом с ним ещё более насмешливо, чем раньше. — Кем он был тогда? — Гриффиндор, — просто ответил Гарри. Ухмылка Драко усилилась в несколько раз, и он сморщил нос, как будто только что почувствовал неприятный запах. — Почему бы нам не вернуться в моё купе? Пусть… профессор отдохнёт? — О да, Гарри, дорогой . Все остальные уже в купе Драко, — добавила Панси. — Честно говоря, я бы предпочёл этого не делать, — легкомысленно сказал Гарри, снова сосредоточив своё внимание на дневнике. — Я был как бы в центре чего-то и наслаждался тишиной и покоем. В данный момент мне не очень хочется иметь дело с толпой. Нижняя губа Панси мгновенно выдвинулась в преувеличенно надутых губах, и она начала скулить, но её прервало внезапный рывок и замедление поезда. Драко нахмурился и огляделся вокруг, когда замерцал свет. — Мы пока не можем быть на месте. Ещё слишком рано. Гарри закрыл книгу и положил её рядом с собой на скамейку, медленно вытаскивая палочку. Поезд резко остановился, Драко встал, открыл дверь купе и начал смотреть в коридор. — Что, чёрт возьми, не так с этим дурацким поездом? — проворчал он с досадой. — Драко, вернись в купе и закрой дверь, — сказал Гарри тихим тоном, который всё же прозвучал весьма требовательно. Драко обернулся и посмотрел на него с некоторым недоверием и растерянностью, отразившимися на его лице, но он ввёл равно сделал, как ему сказали. Пэнси начала проводить руками вверх и вниз по плечам, и когда она выдохнула, с её губ сорвались клубы тумана. Драко заметил это и выдохнул воздух, испытывая то же самое. — Почему так холодно? — испуганно заскулила Панси. — Гарри, что происходит? — спросил Драко, глядя прямо на Гарри со страхом в глазах. — Дементоры, — прошептал Гарри и медленно встал со своего места и повернулся к двери. — Д-д-д- — запнулся Драко, внезапно раскрыв рот. Он оборвал себя, когда со стороны двери послышался звук, и его голова обернулась, чтобы посмотреть. Гарри шагнул вперёд, и Драко продвинулся дальше по скамейке, наклонившись прямо к боку Люпина и нисколько не заботясь о том, что он прикасался к потрепанному волшебнику. Гарри встал между Драко, Панси и дверью, как раз в тот момент, когда иссохшая, мёртвая и скользкая на вид рука открыла раздвижную дверь настолько, что проскользнула вокруг неё и открыла до конца. Драко всхлипнул от ужаса и отвращения, а Панси закричала, когда существо в капюшоне попыталось пробраться в их купе, но Гарри просто поднял палочку прямо ему в лицо. Он ничего не сказал вслух, но из его палочки вышел белый воронкообразный туман, расширяющийся наружу и образующий что-то вроде щита. Он вытолкнул дементора обратно из вагона к противоположной стене, прежде чем рассеяться. Дементор издал звук, похожий на сердитый вопль, прежде чем развернуться и полететь по коридору. Гарри потянулся вперёд, спокойно снова закрыл дверь, прежде чем повернуться и снова сесть. Люпин теперь явно проснулся, сидел прямо и смотрел прямо на Гарри с шоком в глазах. — Это был невербальный патронус, — сказал он недоверчивым шепотом. Гарри приподнял бровь, но ничего не сказал. — О, Гарри! Это было невероятно! — Панси внезапно начала изливаться, выглядя одновременно испуганной и ужасно облегчённой. Драко тоже был явно потрясён, но внезапно осознал свою близость к профессору и чуть не перелетел через скамейку на другую сторону. Он взял себя в руки и посмотрел на Гарри. — Это действительно был дементор? Какого чёрта он здесь делал?! Они что, совсем психи?! Эта штука могла убить любого из нас! Она- она- она могла нас поцеловать ! Мы потеряли бы свои души! Лицо Панси снова побледнело, и она издала ужасный писк. — Мой отец услышит об этом! — драматично заявил Драко, краснея от гнева, чтобы скрыть, как он был напуган. Всё это время Люпин не сводил с Гарри проницательного взгляда, а Гарри не произносил ни слова.***
《Люди поднимаются от одного стремления к другому; сначала они стремятся обезопасить себя от нападения, затем нападают на других.》 Никколо Макиавелли***
В течение следующих нескольких недель Люциус Малфой поднял огромную шумиху из-за того, что дементорам было позволено приближаться к ученикам — и, что хуже всего, к его сыну . Тот факт, что уполномоченный Министерством дементор «напал» не только на Драко Малфоя, но и на Гарри Поттера в Хогвартс-экспрессе, был признан достойным новости и через несколько дней был признан злодеянием. Министр быстро отказался от своей довольно отчаянной охоты на Сириуса Блэка, поскольку он запретил дементорам ступать одной ногой — или чем бы то ни было — на территорию Хогвартса. Фадж также был вынужден принять меры по устранению публичного ущерба — что ему никогда не нравилось — настаивая на том, что он пошел на все эти хлопоты, чтобы защитить студентов и особенно Гарри Поттера от угрозы Сириуса Блэка, и, конечно же, никогда не собирался подвергать их опасности. Прошло совсем немного времени, когда они все вернулись в Хогвартс, и Драко с обеспокоенным выражением лица отвел Гарри в сторону и спросил, знает ли он о Сириусе Блэке. Гарри был почти тронут заботой мальчика о нём, но в основном он находил это слегка забавным. Или ироничным, или что-то в этом роде. В любом случае, он заверил Драко, что на самом деле знает всё о Сириусе Блэке и о том, что он якобы сделал много лет назад, и нет , он не собирается убегать и делать что-то нелепое, например, пытаться выследить этого человека, вплоть до мести. «Конечно, ты знаешь меня лучше, Драко», — сказал Гарри с оттенком веселья, сияющим в его глазах, от чего другой мальчик на мгновение покраснел и зашипел. Дни начали быстро течь, как и любой другой год. Гарри по-прежнему довольно часто брал с собой на занятия Йорми, и к этому моменту уже никого это не волновало — хотя первокурсники, как правило, боялись его в коридорах, а Люпин был ошеломлён и потерял дар речи, когда впервые увидел Гарри, разговаривающем с крошечной змеей. Гермиона снова составляла ему компанию в библиотеке так же часто, как заставала Гарри там одного, и сотрудничала с ним практически на каждом втором уроке по зельям. Насколько Гарри мог судить, из-за этого она была чем-то вроде изгоя в Гриффиндоре, но на остальных она просто вздёргивала нос, убежденная, что поступает праведно, защищая слизеринского мальчика, который никогда ничего не делал для того, чтобы заслужить презрение её соседей по дому. За её удивительную преданность Гарри позволил ей одолжить для прочтения ещё один из его дневников. Это было довольно углубленное исследование различных запрещённых магий, которое он провёл, и которое, по его словам, было прямым продолжением его аргументов против чрезмерной коррупции и необходимости прозрачности в правительстве. Она сказала, что это увлекательно, и снова начала уговаривать его опубликовать это . Гарри записался на занятия по арифмантике и древним рунам и поэтому не присутствовал, когда Драко столкнулся с Клювокрылом. Гарри был немного озадачен тем, как это вообще могло произойти, учитывая, что Гарри не было там, чтобы вдохновить блондина на выпендривание и неуважение к гиппогрифу, но, видимо, Драко было просто суждено разозлить его, потому что ему всё же удалось поцарапать себя гиппогрифом. Драко попал в команду по квиддичу только на третьем курсе, вместо того, чтобы сделать это на втором курсе, как в первых трёх жизнях, которые прожил Гарри. Конечно, во всех трёх из этих жизней Гарри повторял свои усилия и попадал в команду по квиддичу, в каком бы доме он ни находился в то время, и Драко каким-то образом всегда умудрялся считать себя своего рода соперником Гарри, неважно что он изменил за эти первые несколько лет. Конечно, подумал Гарри, отчасти это было и его собственной виной, поскольку тогда он всё ещё питал к мальчику изрядную враждебность. Конечно, в более поздних жизнях Гарри потерял вкус к игре в квиддич — время от времени он всё ещё получал от этого удовольствие, но не настолько, чтобы оправдывать участие в факультетных командах — и перестал объединяться в команды. Без вдохновения Гарри Поттера, попавшего на первый или второй год в его команду по квиддичу, Драко чувствовал себя менее склонным закатывать истерику и заставлять папу подкупать его в команду кучей мётел. Хиггсх был ловцом Слизерина на первом и втором курсах, пока они с Гарри учились на первом и втором курсах, но Хиггс закончил учёбу в прошлом году, и теперь место ловца осталось открытым, и Драко ухватился за него. Но теперь, конечно, он был «ранен» и выжимал из этого всё, что мог, пока находился за пределами гостиной Слизерина. По мере приближения дня первой игры в сезоне по квиддичу команда Слизерина увидела ещё одно преимущество, которое они могли получить для себя в отношении «травмы» Драко. Погода была просто ужасной, и в день матча худшего дня для квиддича и представить себе было невозможно. Поэтому команда Слизерина настаивала на том, что их ловец всё ещё восстанавливается после травмы и что они не могут играть, поэтому они перешли на Пуффендуй. Гарри, конечно, не удосужился пойти на игру. Он больше никогда не ходил на игры по квиддичу, хотя боялся, что Драко начнёт ныть как сумасшедший, если Гарри с этого момента, теперь, когда он был в команде, пропустит матчи Слизерина. Драко и остальные слизеринцы пришли на матч только для того, чтобы сидеть под блокирующими воду и согревающими чарами и наблюдать, как вместо них страдают гриффиндорцы и пуффендуйцы. Когда они вернулись после игры, они были полны волнения, шока и тщательно скрываемого ужаса. Оказалось, что дементоры атаковали во время матча, хотя Гарри там не было. Один из загонщиков Пуффендуя упал с метлы и сломал ногу. Некоторые старшие члены команды выказывали тонкие признаки признательности за оправдание Драко не участвовать в игре. Драко действительно выглядел слегка потрясённым. Гарри только что вернулся в комнату общежития и к своей работе.***
《Акт гуманности и доброжелательности во все времена будет иметь большее влияние на умы людей, чем насилие и свирепость… и города, которые не могли быть завоёваны ни армиями, ни военными орудиями, ни какими-либо другими усилиями человеческой силы, уступили действию гуманности, доброжелательности, целомудрия или щедрости.》 Никколо Макиавелли***
Прошёл октябрь, и прежде чем Гарри успел осознать это, снова наступил Самайн — и Хэллоуин. Он пропустил пир, как это было в порядке вещей, и остался в их комнате в общежитии, чтобы совершить ритуал Призыва Мёртвых. На этот раз его сопровождал только Драко, в то время как остальные соседи по общежитию предпочли пойти на пир и вместо этого полакомиться сладостями. На следующий день в школе царило волнение, потому что во время праздника Сириус Блэк пробрался в школу и напал на портрет, охранявший гостиную Гриффиндора, когда она отказалась впустить его внутрь. Однако это сбило с толку многих людей, и некоторые выразили удивление, возможно, Сириус Блэк каким-то образом не знал, что Гарри Поттер на самом деле был слизеринцем. Гарри фыркнул и покачал головой от удовольствия, но не оторвал глаз от книги, лежащей на коленях, когда услышал это от группы слизеринцев, собравшихся в гостиной. Это, конечно, привлекло их внимание. — Ты думаешь, это смешно, что он предполагает, что ты гриффиндорец? — спросил четверокурсник, и Гарри посмотрел на группу сквозь челку. — Нет, я думаю, он, вероятно, прекрасно осознает — или, может быть, ему просто всё равно — что я в Слизерине. Даже после того, как Блэк нападает на стража Гриффиндора , пытаясь проникнуть в гостиную Гриффиндора , все просто предполагают, что Блэк просто не осознавал, что я слизеринец, и совершил ошибку. Никто даже не задумывается о том, что, возможно, я не тот, кого он ищет. Группа уставилась на Гарри с явным удивлением, потому что никто из них, очевидно, не рассматривал такую возможность. — Ну, если он не гонится за тобой… тогда за кем? — спросил один из пятикурсников, скривив лицо. Гарри просто пожал плечами и снова сосредоточился на книге. Остальные в конце концов сдались, зная, что, как только Гарри решил игнорировать тебя, тебя будут игнорировать, но Драко никогда не сводил с Гарри оценивающего взгляда. На следующий день был первый визит в Хогсмид, и Гарри получил от Снейпа разрешение спуститься, хотя у него не было опекуна, который мог бы подписать разрешение. МакГонагалл выглядела решительно расстроенной этим, но, поскольку Гарри был не из её дома, она не имела особого права голоса по этому поводу. Снейп сказал Гарри, что другие учителя — особенно Минерва и Люпин — были обеспокоены его безопасностью, если он покинет замок и его защиту. Снейп, по-видимому, указал им, что пребывание в замке, похоже, вообще ничего не значило, поскольку Блэк явно смог проникнуть внутрь, несмотря на «опеку» и другую подобную защиту. Гарри не признавался в этом даже самому себе, но он наблюдал за Роном, а точнее, за Коростой , в течение предыдущих двух месяцев семестра. Он не хотел. Он вообще не хотел волноваться . Но он не мог удержаться от мыслей о глупой крысе. Он пробыл в Хогсмиде пару часов вместе с группой других слизеринцев-третьекурсников, когда посмотрел на дорогу и увидел Рона, стоящего перед магазином зоотоваров, держащего Коросту в одной руке и смотрящего на витрину в окно. Гарри подумал, что «крыса», вероятно, была довольно болезненной в последнее время, учитывая весь стресс, вызванный преследующим его Сириусом. Гарри даже не осознавал, что смотрит на него, когда Драко толкнул его под рёбра и вопросительно посмотрел. Гарри несколько мгновений молча смотрел на Драко, прежде чем снова взглянуть на Уизли и принять решение. — Я, должно быть, чёртов псих, — фыркнул он себе под нос и нахмурился от досады на свой предательский разум, направляясь по дороге. Драко выглядел совершенно растерянным, но поплёлся за ним. — Гарри- что-? — начал Драко, но Гарри положил руку ему на плечо, заставляя блондина замолчать, и двинулся вперёд. Как только Рон увидел его приближение, его позиция стала оборонительной, и он посмотрел на Гарри с большой настороженностью. — Чего ты хочешь, Поттер? — спросил Рон, делая шаг назад и обнаруживая, что его спина прижимается к витрине магазина. — Я хочу купить твою крысу, — сухо сказал Гарри. Рон побледнел и потянулся обеими руками к толстой старой крысе и крепче прижал её к груди. Гарри был на самом деле благодарен за это, потому что крыса внезапно стала очень напряжённой . — Что? Зачем? — оборонительно спросил Рон. — Это моё дело, не так ли? — Гарри ответил коротко. — Я дам тебе за него пятнадцать галеонов. Этого достаточно, чтобы ты купил себе новую палочку в местном филиале Олливандера и сову. Рон действительно побледнел; открыто зияя от недоверия. — Гарри, ты с ума сошёл? — воскликнул Драко позади него. — Пятнадцать галеонов за какую-то грубую старую крысу, которая, кажется, вот-вот умрёт? Гарри оглянулся через плечо и прижал Драко взглядом, от которого тот вздрогнул, и тут же заткнулся. Он снова посмотрел на Рона и приподнял бровь. — Ну? Это единоразовое предложение. Бери или отказывайся. Похоже, он всё равно не протянет после этого учебного года. Ты бы с таким же успехом вытянул из него что-нибудь, прежде чем он наконец умрёт от старости. Рон выглядел серьёзно растерянным, переводя взгляд с Гарри на крысу и обратно с явной настороженностью. — Ты собираешься причинить ему вред? Ты же не хочешь совершить какой-нибудь злой ритуал или что-то в этом роде, не так ли? — спросил Рон. Гарри закатил глаза. — Нет, Уизли. Я не собираюсь проводить злые ритуалы над твоей крысой. — Ну и зачем он тебе? — Это моё дело, — холодно сказал Гарри. — Это… это какой-то способ проклясть меня? — начал обвинять Рон. — Тебе нужно что-то важное для меня, чтобы использовать его в… тёмном зелье или чём-то ещё, и поэтому ты собираешься забрать мою крысу? Гарри закрыл глаза, пытаясь сдержать раздражение и сохранять терпение. Он раздраженно вздохнул и снова открыл глаза. — Нет, Уизли. Клянусь, я не собираюсь резать твою крысу и использовать её в качестве ингредиентов для зелий, и я не возьму её для использования в каком-то заклинании или другом ритуале, чтобы напасть или проклясть тебя. — Тогда я не понимаю! Зачем тебе Короста? — Предложение действительно только в течение тридцати секунд, Уизли. Одна крыса в обмен на пятнадцать галеонов. Вы — заинтересованы? Рот Рона дрогнул, и его взгляд снова метался между крысой, которую он прижимал к груди, и холодным, равнодушным на вид мальчиком, стоящим напротив него. — Ухожу… ухожу… ух- — ХОРОШО! — Рон закричал почти в панике. Он поморщился и снова посмотрел на крысу. — Ты обещаешь, что не причинишь ему вреда? — Обещаю, что не причиню ему вреда, — сказал Гарри, и Драко выгнул бровь и посмотрел на Гарри с любопытной ухмылкой, явно задаваясь вопросом, какого чёрта Гарри задумал. Рон выглядел несчастным и сосредоточился на своей крысе, извиняясь, прощаясь и гладя крысу по спине. В тот момент, когда он это делал, Короста укусила его, Рон вскрикнул, уронил крысу и она начала убегать. Гарри, ожидая этого, вытащил палочку, и крыса оглушилась прежде, чем успела отойти от них более чем на три фута. — Эй! — крикнул Рон. — Ты сказал, что не причинишь ему вреда! — А я этого не сделал. Я оглушил его. Если бы он сбежал, ты бы не получил никаких денег. Рон покраснел, снова поморщился и кивнул, подойдя и подняв бессознательную крысу. — Верно… Гарри вытащил свой кошелек с деньгами и протянул ему пятнадцать блестящих и тяжелых золотых галеонов. Рон посмотрел на деньги с благоговейным выражением лица и, ещё раз с сожалением нахмурившись, попрощался со своей крысой в последний раз. Когда Рон собирался отвернуться, он остановился, ещё сильнее нахмурился и снова повернулся к Гарри. -Что заставило тебя предложить мне взять палочку? — спросил он несколько недоверчиво. Гарри пожал плечами, выглядя скучающим. -Та, которая у тебя сейчас есть, — подержанная, не так ли? Она тебе не подходит. Я могу сказать, что это причина твоей крайне жалкой практической эффективности в Чарах и Трансфигурации. В тебе достаточно магии и есть потенциал стать достаточно могущественным волшебником. Твоя проблема в том, что палочка, которую ты используешь, не выбрала тебя и сражается с тобой каждый раз, когда ты пытаешься произнести заклинание. Ну — это, и ты ленивый и предпочитаешь играть в шахматы, чем читать заданную главу, готовясь к занятиям на следующий день. Ты мог бы подумать, что неоднократное публичное унижение будет достаточной мотивацией, чтобы, наконец, потрудиться открыть текст по зельям перед уроком, но, видимо, нет. Рон мгновенно покраснел и зашипел от негодования, а Драко покатился со смеху. Гарри повернулся, теперь держа в руке только что приобретённую крысу, и покинул их, не сказав ни слова. Мгновение спустя Драко побежал его догонять, и они оба молча пошли по улице. После того, как они прошли несколько магазинов, Драко наконец перевёл взгляд на Гарри. — Так какого чёрта всё это значило? С какой стати ты только что потратил пятнадцать галеонов на старую отвратительную крысу? — Боюсь, я тоже не могу тебе сказать, Драко, — сказал Гарри, нырнув в узкий переулок, и Драко помчался за ним. — Что? Почему? — заскулил Драко, наблюдая, как Гарри с помощью палочки создал небольшую проволочную клетку с ручкой, бросил крысу внутрь и запечатал её. Он снял с пояса мешочек на шнурке, широко раскрыл и начал копаться внутри него, при этом вся его рука исчезла внутри, несмотря на то, что он явно был недостаточно велик, чтобы вместить даже его предплечье. Мгновение спустя рука Гарри вытянулась назад, и, казалось, в его кулаке было зажато что-то блестящее и серебристое. Он оставил это лежать на руке, а сам пристегнул сумку к поясу. — Что ты делаешь? — спросил Драко, нахмурившись от действий Гарри. Гарри вздохнул и на мгновение посмотрел в небо. — Что-то невероятно глупое, чего я обещал себе не делать, — наконец сказал он, прежде чем снять серебристую штуку со своей руки, перекинуть её через плечо, закрепить на шее и полностью скрыться от шеи и ниже. Драко ахнул. — У тебя есть плащ-невидимка! Гарри рассеянно кивнул, наклонился, и его рука появилась из отверстия спереди, взяла клетку и затащила её обратно внутрь, сделав её теперь тоже невидимой. — Даже спустя столько времени я всё ещё просто глупый, сентиментальный идиот, — раздражённо бормотал Гарри себе под нос. — Можно подумать, я знаю лучше. Совсем плохая идея. Совершенно глупо. Не следует этого делать. — Гарри, что ты делаешь?! — воскликнул Драко, недоверчиво покачивая головой. Гарри протянул руку и натянул капюшон на лицо, позволив ему упасть, чтобы полностью скрыть его лицо, и мгновение спустя его руки снова исчезли в плаще. — Гарри? Гарри! — Со мной все будет в порядке, Драко. Прикрой меня, ладно? — Ты сошёл с ума! Я ни за что тебя не прикрою, если ты даже не собираешься рассказать мне, что происходит! Гарри мрачно усмехнулся, но поскольку Гарри был невидим, это было довольно жутковато. Глаза Драко метались по переулку, пытаясь понять, ушёл ли Гарри с того места, где он стоял мгновением ранее. — В зависимости от того, как пойдут дела, возможно, я скажу тебе, когда вернусь. Как тебе? — произнёс голос Гарри, и Драко пришлось повернуться, потому что Гарри действительно пошевелился . — Недостаточно хорошо, Поттер! — высокомерно воскликнул Драко, что в последнее время он редко делал с Гарри. — Я хочу знать, что происходит! Но ответа не последовало. — Гарри? Гарри! — Драко раздражённо зарычал. — Блин!***
Гарри ни капельки не удивился, обнаружив явные признаки обитания вокруг пещеры, которую Сириус время от времени занимал в течение четвертого года его первой жизни. Однако большинство, увидев пещеру, предположили, что в ней обитает дикое животное, так что это было не совсем очевидно . И всё же… это было очевидно. Вокруг него царила тишина, когда он приближался к пещере, всё ещё под мантией-невидимкой и всё ещё неся бессознательную крысу в клетке. Он проскользнул внутрь и быстро заметил в конце спящую большую черную собаку. Он был худой, как скелет, грязный и от него ужасно пахло. Гарри отменил заклинание тишины и с грохотом уронил клетку на пол. «Собака» мгновенно проснулась, подняв шерсть и угрожающе зарычав. Гарри отступил назад, позволив плащу откинуться, обнажив клетку. Рычание «собаки» прекратилось почти мгновенно, и Гарри мог видеть, как его нос раздулся, пока он выискивал новый запах в пещере. Гарри протянул руку и откинул капюшон плаща, медленно обнажая лицо и раздвигая переднюю часть, чтобы показать кусочек своего тела. «Собака», казалось, уставилась на него в крайнем недоверии и изумлении. Гарри не сводил глаз с собаки, но кивнул в сторону клетки и пнул её ботинком. Внимание собаки мгновенно привлекла клетка. — Он без сознания. Я оглушил его, — сказал Гарри, нарушая тишину. Он перекинул плащ так, что он перекинулся через плечо и обнажил теперь весь бок. Он наклонился, снял с ремня сумку на шнурке и начал рыться в ней. Собака, казалось, разрывалась между тем, чтобы броситься вперёд и держаться подальше. Он двинулся вперед с медленной осторожностью и на мгновение обнюхал клетку, прежде чем начать сердито рычать. — У тебя есть палочка? — спросил Гарри, игнорируя рычание и роясь в сумке. Мгновение спустя его рука высунулась, сжимая сразу четыре палочки. — Ты можешь попробовать их, чтобы увидеть, подходят ли какие-либо из них. Голова собаки резко вскинулась, и он снова посмотрел на Гарри с отвисшей челюстью и явным недоверием. Гарри закатил глаза и нетерпеливо фыркнул. — Очевидно , для этого тебе придется трансформироваться обратно. Собака с минуту настороженно смотрела на него, прежде чем слегка кивнула головой, переместилась и снова приняла форму человека. Очень худой, больной и грязный человек. — Ты знаешь? — хрипло прошептал Сириус. — Я знаю, — сказал Гарри несколько холодным и отстранённым тоном. — С-сколько? — Всё это время. — Как? Гарри просто смотрел на него с пустым и отстранённым выражением лица, никак не реагируя. Сириус выглядел смущённым, его брови были сдвинуты вместе и морщинисты. Наконец он фыркнул, и его взгляд упал на руку, держащую палочки. — Где ты их взял? — В Хогвартсе есть секретная комната, наполненная потерянными или спрятанными вещами. На первом курсе я обыскал её и нашёл всё, что казалось особенно полезным. За время работы я нашел несколько палочек и сохранил их. — Комната со спрятанными вещами? — прошептал Сириус, выглядя ещё более растерянным. — Мы ни разу не нашли комнату со спрятанными вещами… — Мародёры раскрыли множество секретов Хогвартса, но не все. Взгляд Сириуса метнулся обратно к лицу Гарри, и он просто смотрел на него несколько долгих минут, как будто мог найти там что-то. — Ты не Джеймс. — Нет. — Ты Гарри. Гарри не удосужился ответить на это. — У тебя есть плащ Джеймса, — сказал Сириус, снова констатируя очевидное, поэтому Гарри только кивнул. — И ты знаешь… ты знаешь, что я их не предавал. Ты знаешь, что это был Питер, — сказал Сириус, его голос внезапно стал жёстким и злым, и его внимание мгновенно переключилось обратно на крысу. — Да. Я знаю. Хотя никто не знает. Ну… Я сказал Снейпу, что ты невиновен, но он не собирается защищать твоё дело в ближайшее время. — Нюниус? — Сириус ухмыльнулся с отвращением, написанным на его лице. Гарри только пожал плечами, выглядя совершенно нераскаянным. — Вы можете делать с Петтигрю всё, что захотите. Мне всё равно. Я сказал себе, что не собираюсь во всё это вмешиваться, но, очевидно, мне это не удалось. Но здесь я выхожу из игры. Я принёс вам крысу. Убейте его. Не убивайте его. Что угодно. Это зависит от вас. Если вы убьёте его, вы будете в бегах навсегда. Они никогда не дадут вам покоя. Лучше всего вам будет выбраться из страны и уехать как можно дальше. Поезжайте в Новую Зеландию или куда-нибудь ещё. Просто уйдите от всего этого. — Если ты не убьёшь его… ну, тебе следует быть осторожным с тем, к кому ты пытаешься обратиться, потому что в Министерстве найдутся люди, которые не захотят слышать , что у тебя есть доказательства того, что ты был невиновен всё это время. Сам министр — один из них. Он уже знает, что ты так и не предстал перед судом. Вот почему он так отчаянно хотел, чтобы тебя поймали и поцеловали на месте. — Он не хочет, чтобы стало достоянием общественности тот факт, что вы были заперты в тюрьме Азкабан без основного права на суд. Кодекс Хабеаса является основополагающим принципом нашей правовой системы, и он был полностью проигнорирован для вас и некоторых других задержанных в течение недели после исчезновения Волдеморта. В то время было объявлено военное положение, и Крауч воспользовался этим, чтобы обеспечить быстрое правосудие в отношении нескольких лиц с особенно влиятельными семейными связями, которые, как он опасался, технически могли бы спасти своих драгоценных наследников. — Проблема Фаджа сейчас в том, что если станет известно, что это случилось с тобой, люди поймут, что это случилось и с некоторыми другими, и все причастные к этому — выходцы из старых, чистокровных семей, которые когда-то обладали большим богатством и властью. Чистокровные будут в ярости, узнав, что такая несправедливость была допущена по отношению к себе подобным, а Фадж во многом полагается на вклады в избирательную кампанию именно таких семей. И поэтому он в панике. Он убеждён, что вы всё равно виновны, так какая разница, если он всё это скрывает? Но, конечно… ты не виновен. — Что же ты тогда предлагаешь? — Сириус нерешительно прохрипел. Гарри вздохнул и пожал плечами. — Амелия Боунс — достойный вариант. Она сейчас глава Департамента магического правопорядка. Руфус Скримджер сейчас является главой офиса мракоборцев, и он, вероятно, тоже захочет добиться справедливости для вас. Мотивом также является намерение баллотироваться на пост министра через несколько лет, и он хотел бы получить шанс сбить Фаджа с ног на голову. Рот Сириуса слегка шевельнулся, но он остановился и сглотнул, как будто его рот слишком пересох, а голос слишком не привык к тому, чтобы его использовали. — Как бы вы предложили мне попытаться связаться с ними? Гарри фыркнул с лёгким раздражением, прежде чем вздохнуть. — Я не знаю. Попробуйте связаться с Ремусом или ещё кем-то и попросить его о помощи. Объясните ему всю ситуацию и то, что вы поймали Питера, и он будет более чем рад умолять вас простить его за то, что он не поверил в вас, и он, вероятно, даже вовлечёт Дамблдора в попытку помочь вам. Или, может быть, вы могли бы просто попробовать написать Скримджеру или Боунс самостоятельно, используя сову из Хогсмида. Я знаю, что вы были заперты с дементорами уже более десятилетие, но у тебя наверняка осталось достаточно мозга, чтобы разобраться во всём этом самостоятельно. — Я… я просто- — Не думал, что крысу доставят прямо на блюдичке? — Гарри закончил за него. — Нет. И я думал… Я думал, когда поймаю его, я просто- — Что ты просто убьёшь его. Лицо Сириуса ожесточилось, а глаза почти горели отвращением. — Да, — прошипел он. — Тогда делай. Это твоё дело, Сириус. Мне правда плевать. Я ухожу. — Что? Уходишь? — сказал Сириус, внезапно вздрогнув. — Да. У тебя есть палочка? — Что? — Палочка. У тебя есть палочка? — Ох- нет… нет, я не знаю. — Тогда попробуй эти и посмотри, сработают ли они, — нетерпеливо сказал Гарри. Движения Сириуса были резкими и осторожными, но он медленно потянулся вперёд и попробовал каждую палочку, которую приготовил Гарри. — Вот эту, — хрипло сказал он, поднимая корявую палочку почти чёрного цвета. Гарри кивнул, взял оставшиеся палочки и сунул их обратно в сумку. — Хорошо. Я пойду. Гарри встал, перекинув сумку и плащ через плечо, оставив видимой только парящую голову. — Подожди! — крикнул Сириус, когда Гарри собирался натянуть капюшон на лицо. Гарри сделал паузу и посмотрел на него со скучающим терпением. — Я… я твой крёстный отец. — Я знаю, — сказал Гарри и закончил натягивать капюшон на голову, полностью исчезнув из поля зрения.***
《Одно изменение всегда оставляет путь для внедрения другого.》 Никколо Макиавелли***
— Ты вернулся! — воскликнул Драко, когда Гарри некоторое время спустя вернулся в гостиную Слизерина. Блондин мгновенно встал с мягкого чёрного кожаного дивана и поспешил к Гарри, грозно глядя на него. — Я требую, чтобы ты сказал мне, куда ты ходил, — властно сказал он. Гарри тупо смотрел на него какое-то мгновение, прежде чем веселье вырвалось наружу, и он фыркнул. Он почти нежно вздохнул, покачал головой и ушёл, не сказав ни слова. — Гарриии! — Драко заскулил и быстро помчался за ним через коридор в их комнату в общежитии. Он продолжал ныть и честно умолять Гарри рассказать ему, в то время как Гарри на мгновение порылся в рюкзаке и вытащил клочок пергамента. Он открыл его, постучал по нему палочкой и, казалось, что-то пробормотал себе под нос. — Гарри, ты меня вообще слушаешь?! — раздражённо воскликнул Драко. — Просто заткнись на минутку, Драко, и я расскажу тебе, что я делал, — наконец сказал Гарри с некоторым раздражением. Драко мгновенно замолчал и подошёл ближе. Он посмотрел через плечо Гарри, пытаясь увидеть, на что тот смотрит, но Гарри тут же снова сложил пергамент и начал выходить из комнаты. — А теперь куда ты идёшь? — Драко снова раздражённо заскулил. — Просто следуй за мной. Драко заворчал от разочарования, но быстро сделал, как ему сказали, и последовал за Гарри через общую комнату, в подземелья и вверх на несколько лестничных пролётов. Он снова начал ныть после того, как они достигли Главной лестницы и начали подниматься дальше в школу, но Гарри молчал. Он сделал паузу, чтобы несколько раз открыть кусок пергамента, прежде чем снова закрыть его. Внезапно Гарри остановился и скользнул за гобелен, за которым, как ни странно, был коридор, о котором Драко не знал, и потянул Драко за собой. Гарри ещё раз проверил пергамент, и Драко снова попытался его рассмотреть. На нем явно что-то было, и даже казалось, что что-то движется, но мгновение спустя Гарри постучал по нему палочкой и сказал: «Шалость удалась». Всё, что могло быть на пергаменте раньше, исчезло, и Драко подозрительно взглянул на это. — Что- — Ты хотел узнать о крысе Уизли, да? — Гарри заговорил, и его голос, возможно, был немного громче, чем было необходимо. Драко явно был подозрительным, но его любопытство было сильнее. — Да. Мне действительно хотелось бы знать, что с ней произошло. Почему, во имя Мерлина, ты купил эту больную грязную старую крысу за пятнадцать галеонов? Что ты вообще с ней сделал? — Эта крыса на самом деле не была крысой. Это был волшебник. Анимаг, который мог превращаться в крысу. Драко побледнел. — Это немыслимо! — Нет, это правда. Его настоящее имя Питер Петтигрю, и он ходил в школу с моим отцом, профессором Люпином, и Сириусом Блэком. Все четверо были гриффиндорцами и были лучшими друзьями. После школы все четверо даже объединились с Дамблдором, чтобы вместе сражаться против Тёмного Лорда. Но ближе к концу стало очевидно, что кто-то из их группы был шпионом, потому что информация продолжала просачиваться. Они все думали, что это Люпин, но оказалось, что на самом деле это был Петтигрю. — Подожди, я думал, это Блэк?! — воскликнул Драко, выглядя растерянным. Затем он нахмурился. — Подожди, разве Питер Петтигрю не тот волшебник, которого убил Блэк? — Вот именно. Петтигрю не умер, и Блэк не был тем, кто их всех предал. Все думают, что это был он, потому что все думали , что Сириус Блэк был Хранителем Тайны моих родителей, но это не так. Он был приманкой. Петтигрю был настоящим Хранителем Тайны — Сириус настоял на этом, потому что считал его слишком очевидным выбором. Они не сказали Люпину правду, потому что он был тем, кого они в то время подозревали, поэтому он никогда не знал, что они поменяли Хранителей Тайн. — Единственным человеком, который знал, что Хранителем Тайны на самом деле был Петтигрю, были мои родители и Сириус Блэк. После того, как мои родители были убиты Тёмным Лордом, Сириус пришел в ярость и понял, что Петтигрю, должно быть, предал их, а это означает, что он был шпионом. Именно поэтому Сириус Блэк преследовал Петтигрю. Дело в том, что когда он нашёл его, прежде чем он успел что-либо сказать, Петтигрю окликнул толпу магглов, спрашивая Сириуса , как он мог так предать Джеймса и Лили, и публично обвиняя Сириуса шпионом. Затем он отрезал себе палец и уронил его на землю. Сириус был настолько зол и потрясён, что просто стоял там, как идиот. Затем Петтигрю выстрелил Бомбардой по улице, превратившись в свою крысиную форму, и вырвался из-под обломков в канализацию. Взрыв попал в газопровод, и в результате взрыва погибла группа магглов. Блэк остался стоять на коленях на разрушенной маггловской улице, смеясь, плача и причитая о том, что это всё его вина. Его вина, потому что это была его идея переключиться на Питера, и потому что он не доверял Люпину. Он винил себя, но он не был шпионом или предателем. Но было объявлено военное положение, и Бартемиус Крауч, который был главой Департамента правоохранительных органов и боролся за пост министра, воспользовался этим, чтобы увезти Сириуса и нескольких других обвиняемых Пожирателей Смерти в Азкабан без каких-либо особых усилий. Полностью игнорируя Кодекс Хабеаса и их фундаментальное право на суд присяжных, состоящих из их коллег. — Всё это время Петтигрю бежал. Когда он понял, что Тёмный Лорд пал, он был в ужасе от того, что его обнаружат, поэтому он остался в своей анимагической форме и нашёл себе волшебную семью, с которой можно было бы жить, а именно, семью Уизли. Их сын Перси нашёл крысу в саду и взял её в качестве домашнего животного, потому что они были бедны, и, очевидно, даже крыса может стать достойным домашним животным, когда ты чертовски беден. Драко фыркнул от удовольствия, но по большей части всё ещё выглядел просто ошеломлённым. — Вот почему Блэк пытался проникнуть в гостиную Гриффиндора. Он действительно преследовал не тебя. Он охотился за крысой Уизли! — Точно. — Подожди… и что ты с ним сделал? Очевидно, крысы с тобой больше нет. — Я отнёс его Блэку, — сказал Гарри, пренебрежительно пожав плечами. — Что?! — Драко вскрикнул. — Ты с ума сошёл?! — Единственная причина, по которой Блэк здесь, это то, что он хочет схватить Петтигрю и убить его. Или, может быть, выдать его и доказать свою невиновность. Меня это не волнует. Но теперь, когда у него есть Петтигрю, у него нет реальной причины оставаться здесь, и как только он уйдёт, дементоры последуют за ним. Драко на мгновение уставился на Гарри с несколько растерянным выражением лица. — Подожди… и это всё? Единственная причина, по которой ты поймал Петтигрю, заключалась в том, чтобы избавиться от дементоров? Гарри просто смотрел на него с полным безразличием. — Чего ты ожидал? Что я жаждал мести и возмездия? — Я- ну… это кажется разумной причиной… для большинства людей. — Но не для меня. — Я… думаю, нет. Нет, — медленно признал Драко. — Тебе действительно всё равно? — скептически спросил он. — Я имею в виду… именно он стал причиной того, что Тёмный Лорд смог убить твоих родителей. Он предал твою семью. Это тебя… не злит? — с любопытством спросил Драко. Гарри слегка раздражённо вздохнул и, казалось, оглянулся через плечо на гобелен, закрывающий внешний коридор из виду. — Я не хочу говорить об этом здесь. Давай. Давай вернемся в общежитие. Драко выглядел довольно смущённым этим, но когда Гарри повернулся и отодвинул гобелен, он услышал возню с другой стороны, и внезапно Гарри заговорил. — Ох, профессор, извините, я не знал, что вы там, — поздоровался он со своим обычным скучающим безразличием. Драко бросился вперёд и быстро заметил профессора Люпина, стоящего в стороне и выглядящего бледным. — Добрый вечер, — сказал Гарри, слегка наклонив голову, прежде чем повернуться и зашагать по коридору, как будто ничего необычного не произошло. Драко помчался за ним, на мгновение оглянувшись через плечо и увидев, что Люпин всё ещё стоит там, разинув рот в ошеломленном молчании. После того, как они спустились на несколько пролетов лестницы, Драко бросился к Гарри и обвинительно прошипел: — Ты сделал это нарочно! — Хм? — Люпин. Ты знал, что он будет там. Ты хотел, чтобы он подслушал наш разговор! — Может быть. — Откуда ты узнал, что он будет там? Что это был за пергамент, на который ты всё время смотрел? — Секрет. — Гарриии!