Холод

Холод каменных стен, подземного воздуха и шелковых простыней. Холод тела на ней, капризно изогнутых губ на коже, чужих рук и члена, что вколачивается в её промежность, не согреваясь в пылающей жаром женской плоти. Холод безэмоционального полового акта и душевной пустоты, когда Мэг смотрит на высокий сводчатый потолок, такой же серый и каменный, как и всё окружение; на собственных ладонях, для удобства обхвативших жилистую спину. Везде только он, это страшное слово, страшное явление, поглотившее когда-то случающееся с ней тепло, такое хорошее, такое восхитительное, такое недосягаемое сейчас, когда не осталось даже физического — здешняя среда, как бы прозаично это не звучало, медленно убивает живых, и приходится пить микстуру горькую на вкус, чтобы не умереть раньше положенного времени, хотя, кажется, причин жить это время у неё нет. Из-за этого, наверняка, Аид ощущает её как такой же холодной, как представляется ей сам, разве что на пару градусов теплее. Впрочем, не так уж и важно. Мэг — хорошенькое личико с соблазнительной фигурой, обладать которой куда лучше, чем другими в мертвом царстве, и только это имеет значение. Не то, что она — живая и в ней течёт тёплая, горячая кровь, гонимая по всему телу мерно бьющимся сердцем. Совсем не это.