berry cold

— Тэхён, ты нас не слышишь. — Отец, я просто чувствую, что моя судьба где-то дальше. Я не хочу жениться на взрослом альфе.. - Он сидит, поджав коленки к груди и обнимая их руками. — Значит беги. Беги, куда твоей душе угодно. - Говорит папа, обнимая его за плечи. — Мы желаем тебе счастья, малыш. Но ты видишь всю ситуацию. Омеги не могут выносить малыша зимой, они погибают. Взрослые альфы остаются без семьи. Мы сильная стая, Тэ, но это ведь неспроста. — Джин. Ты не помогаешь. - Говорит Нам, уводя мужа. — Он ведь уйдёт. А куда? Лесные его не примут, если вожак тот же, что был семь лет назад. А наш вожак? Что он скажет? — Наш вожак домогался Тэхёни, Джун. Ему не нужна эта жизнь, пусть бежит. Раз чувствует, что оно того стоит. Намджун поджимает губы, думая о чем-то своем. Его сыну вот-вот исполнится девятнадцать, а он все еще не понес от альфы. Он доверяет судьбе, этому учил его папа. — Тэхён. У тебя есть ночь. Беги. Если же не получится - мы сделаем все, чтобы ты мог вернуться. Мы не оставим тебя, просто помни, что у тебя всегда есть дом. Тэхён завороженно кивает на слова отца, а затем плачет, подбегая и крепко обнимая родителей. Всего ночь, за которую он должен убежать так далеко, как только сможет. Он быстро собирает себе «сумку» из веревки и куска ткани, кладет туда свитер и брюки, угги и пару фруктов. На всякий случай кладет складной нож. Ведь шанс наткнуться на человека есть, хоть и маленький. Раздевается, хватает сумку и превращается в волка на ходу. Берет вещицу в зубы, убегая с появлением луны. Туда его зовет сердце. Туда, где теплее, где солнце ярче. Он бежит быстро, прячет белоснежную шкуру в снегу, теряется в полотне зимы. Вечной зимы. Он любил свою стаю, но ему тяжело. Тэхён чувствует, что его место не там. Не там, где вожак заставляет омег рожать чаще, ведь стая мала. Не там, где вечная зима, высокие горы, северные орлы и снег. Он бежит, лапы не чувствуют усталости, а бледные голубые глаза сияют в ночи. Пусть будет, как будет. • • • Пять утра. Чимин выбегает на улицу в ипостаси волка, а за ним бежит Юнги. Омега резвится, убегает от своего альфы, а тот кусает шерстяную попку русошерстного волка. Сам Юнги потемнее, что свойственно для альф. Из домов выбегают детишки, желая поиграть с Чимином, а тот сразу шипит на мужа, чтобы не пугал малышей. — Ну мои щеночки, вы все такие сладкие! - Омега гладит всех и сразу, когда родители волчат приветствуют парня и улыбаются. А вот и гроза всех волчат. Чонгук. Они сразу вопросительно жмутся к Чимину, а альфа здоровается с Юнги. — Ну идите, обниму всех. - Подходя к Чимину, говорит вожак, когда на него налетают все волчата и пытаются залезть на тело выше. — Всех, кроме Чимина. Уйди, ребенок. — Ты мне тут волчат не отбирай! — Своих сам рожай, это все мои щенята. - Чонгук гордо задирает голову с угольно-черными волосами. Глаза такие же. А кожа золотистая, загоревшая. — Ой, у самого-то омеги и не бывало. - Мин цокает, возвращаясь к мужу, а волчат забирают играть на площадку, чтобы вожака не доставали. Чон идет на границу, желая насобирать детишкам ягодок. Обычно, конечно, это делают омеги, но не зимой, когда для них слишком холодно, так еще и опасно. На границе он ищет под кустами землянику, скидывая ягоды в большую корзину, но чувствует странный запах. Зимний запах. Да, на дворе тридцатое декабря, самый разгар зимы на юге, когда температура падает аж до плюс десяти-пятнадцати градусов. Но этот запах.. другой? Он как будто лед. Альфа не обращает внимания, выискивая ягоды, но ощущает какую-то новую. Клюква? Он не видит тут таких ягод, их в помине не было на юге, только если жители деревни растили кусты в своих домах когда-то давно. А еще.. голубика? Он на северной границе, она тут не растет.. Это все очень странно. Оставив корзину и сняв одежду, Чон обращается в волка и чувствует. Чужак. Это не запах морозного воздуха, не неизвестные ягоды. Это северный волк. Слабый, вероятно; но где он? Альфа его не видит. Бредет по границе, идя в сторону сугроба снега, который навалил с гор за ночь, и все еще не успел растаять. А затем видит шевеление. Это хвост. Это хвост волка, и он белый. Чонгук изучающе смотрит на белого оборотня, что распластался на снегу и уткнулся мордочкой в сугроб. Уши поджаты, он больше напоминает шкуру, использованную как ковер. Чон шипит на чужака, но тот не шевелится больше. Труп?.. Подходит, брезгливо трогая лапой снег и убирая его с морды волка. А затем видит взгляд ледяных голубых глаз и бледно-розовый бархатный нос с ушами. Это северный волчонок. Омега. Он не шевелится, смотрит с неким испугом, но его глаза все равно холодные. Чон обходит его, протягивая лапу к животу животного и щекоча, он мгновенно превращается в человека. Блондин. Худой; с тонкими, но очень сильными руками и ногами. Его кожа очень бледная, это просто невозможно. Глаза голубые, губы светлые, не сильно пухлые, как у того же Чимина, но что самое удивительное - его рост. Он худой, довольно высокий для своих (скольких?..) лет. В деревне Чона омеги ниже. И мышц у них столько нет, им они не нужны. Чонгук обращается в человека. — Кто ты, и что, черт возьми, тут забыл? Ты следил за нами? - Он одним рывком поднимает омегу вверх, держа за бледную шею. — Н-нет, я.. бежал. С гор.. — Зачем?! — За судьбой.. - Хрипит, слегка задыхаясь. Альфа не может верить ему. Поэтому возвращается к корзинке, закинув омегу на плечо, берет ее и свою одежду, а мальчик дергается в его руках. — Мои вещи.. Чонгук видит в снегу белый мешочек. Открывает, достает оттуда оружие, которое слабее даже альфьих клыков, посему понимает, что нападать парень не собирался. Убирает его к себе, а остальное берет в руки и снова закидывает омегу себе на плечо. У него, кажется, что-то с ногой. — Хосок-а! - Орет мужчина, подходя к дому лекаря. К ним выходит парень-альфа, кажется, лет двадцати трех. — Ебушки воробушки, Чон.. Это омега-альбинос? — Это северный волк. Я не знаю нахрена, но он бежал сюда. Осмотри его, а я пока разберусь с жителями. Мужчина ушел, оставляя Тэ наедине с Хосоком. Альфа перед ним, вроде, добрый, улыбается и любопытно рассматривает худощавое тело. — Ты очень высокий, хоть твое тело узкое. Все северные такие? — Ну.. я не знаю, я не высокий вроде.. — Ты маленький, у тебя скелет вытянутый. Ноги и руки длинные. Это чтобы по горам ползать, да? - Лекарь пытается отвлечь его, прощупывая лодыжки. — Да, наверное. Ау.. Левая нога в районе щиколотки была повреждена. Видимо, неудачно ступил на каком-то опасном месте. — Зовут хоть тебя как? — Тэхён. Ким Тэхён. Омега, сегодня исполнилось девятнадцать. — Ого! Так у тебя день рождения! Ну, щас Чимка устроит праздник! А у Юнги лишний повод отварчиков моих попить будет. Спиртных. - Альфа смеется, нанося вымоченные в спирте листья на лодыжку. — Ну ты только это, Чона не бойся. Он может показаться строгим, но справедливый, детишек обожает всех. Настоящий вожак, не то, что прошлый. — Угум.. Тэхён просто обдумывает в голове то, что будет дальше. Его не убьют за то, что он ворвался в эту стаю? По сути, имеют право, но он ведь без злых намерений шел.. Он чувствует, что тут его судьба. Только запах не понимает. — Слушай, у тебя такой аромат необычный, Тэхёни! - Альфа опять широко улыбается, а омега слегка теплеет глазами. Но они все такие же холодные. — Нашим понравится. И вообще, у нас деревня хорошая, тебе тут уютно будет. Не знаю, на кой черт ты бежал с севера, но, видимо, так надо. — Не хотел замуж. За взрослого альфу. — Ну, ты уже тоже взрослый, девятнадцать лет. Сколько ему было, как мне примерно? — Сорок четыре. Хосок аж подпрыгивает от шока. Чего?! Мужик под пятьдесят и молодой красивый омега? Едва совершеннолетний? Да ну к черту, даже Чону, которого Хосок называет старым, и тому двадцать четыре. А тут.. Без слов, это ужас. Альфа доделывает свою работу, а затем смотрит на вещи омеги. Свитер и брюки. Да он тут сжарится в них. Через часик солнце вон до двадцати градусов лес нагреет, так еще и припекать будет. Хосок, долго не думая, достает из шкафа рубашку Чонгука и отдает омеге. В свитере он тут перегреется. Брюки омеги тонкие, так что на зиму сойдет, а вот угги.. Он сначала даже не понял, что это. — Держи тапочки. - Протягивает омеге чиминовы на платформе. — Это что? Разве там не холодно в таком? — Жарко там, через неделю уже двадцать пять стабильно будет. У нас самое холодное время - начало декабря. Тэхён понятливо угукает, смотря на свои ноги и сравнивая с ногами альфы. Тэ маленький сам по себе, но вытянутый, мышцы стальные, хоть и неярко выраженные. По сравнению с альфьими - ярко. Надевает белье и брюки, выцветшую тёмно-серую рубашку. Он чувствует себя некомфортно. На фоне темных вещей его белая кожа вообще светится. А потом к ним приходит Чонгук. — Я не знаю, что с тобой делать. Половина жителей за то, чтобы изгнать тебя, половина за то, чтобы ты остался. - Альфа поворачивается к лекарю. — Хоби, что думаешь? — Оставить конечно, они дурные совсем? Его замуж за деда какого-то выдать хотели, а ему вон девятнадцать только. - Хосок цокает, смотря в окно на тех, кто сейчас на завтраке. — И вообще, Чон, разве он может нам что-то плохое сделать? Его стая никогда первая не нападала, они сами по себе там, у них свои междоусобные войны. Чон задумчиво смотрит. Его альфу привлек этот омега. Но он не может просто так взять и оставить его. — Эй, беляш. Готовить хоть умеешь? — Конечно! - Сразу отвечает Тэхен. Голос у него более низкий и спокойный, чем у южных, тембр приятный. — Умею разделывать птицу и жарить ее на костре! — На кой черт нам птицы? Мы мясо едим. Охотиться на животину умеешь? - Отрицательно мотает головой. — Травы лечебные собирать? — Я различаю все виды хвойных.. - Тихонько говорит Тэ, уже скуксившись. — Ты видел тут хвойные деревья? У нас малиновые заросли и дубы с виноградниками. Может, хоть по дому убираешься, с детьми ладишь? — У нас нельзя было проводить время с чужими детьми, а дома всё делал мой папа. - Совсем погрустнев, Тэ опускает голову и нервно теребит край чонгуковой рубахи. Он тут бесполезен. Но сердце-то требует! Душа молит остаться тут.. — Да боже, Чонгук, почему ты только думаешь, как его использовать? Он не раб, обычный маленький омега. — Ничерта не маленький, все наши в шестнадцать текут да рожают. А от него какая польза? Думаешь, кому-то приглянется белый как смерть омега? - Чон оценивающе глядит на совсем съежившийся комочек. — Кожа да кости, глаза никакущие, он хоть выносит здоровых волков-то? Вон, талия как одно мое бедро, куда там детей? Хосок шипит на вожака, говоря, что тот смотрит закрытыми глазами. Омега действительно красив по мнению младшего Чона, он аккуратен и вежлив; за час, что они вместе, тысячу раз поблагодарил и тысячу извинился, ничего не сбил с вечно занятой кушетки, хотя даже вожак из-за своих габаритов чуть не раздавил ее однажды. Чонгук зовет «белоручку», выводя на улицу. — А что вы делаете с незамужними омегами?.. Они подходят к толкучке альф около гриля. Те жарят мясо, болтают о чем-то, но замечают вожака с белым омегой. — По кругу пустим, кому понравишься — за того и выдадим. - Чон хмыкает, видя растерянность омеги. — Есть желающие? На него смотрит множество альф. Кажется, их тут больше десяти. О боже, какой стыд.. — Я бы взял себе такого цветочка в мужья. - Говорит один из толпы. — Как тебя зовут, волчонок? — Тэхён. — Я Минхо, очень приятно познакомиться. - Целует мягкую, бледную руку омеги, а тот розовеет ушками. — Моё предложение в силе. - И подмигивает. Омега заторможенно кивает, а большинство альф отходят под ревнивые взгляды их мужей. Омеги тут другие. С тёмными волосами, загоревшей золотой кожей, пониже Тэ, но по другим параметрам шире, хоть и стройные. — А ну расступитесь, альфачи! - Резво орет какой-то омега, налетая на Тэхёна. — Боже мой, какая вкусная ягодка! Можно я попробую тебя? - И, не дожидаясь разрешения, льнет к белой шее и лижет ее. Юнги шикает, когда его муж целует омегу в пахучую железу и прижимает к себе. — Всё, я иду менять пол и беру его в мужья! Божечки, ягодка, ты такой красивый! Ты нереальный, я никогда представить не мог, чтобы омега выглядел так! — Не обращай на него внимания. - Говорит альфа, пришедший с этим омегой. — Это Чимин, мой муж. Я Юнги. Он немного это.. взбалмошный. Тэхён теряется, но все же позволяет омеге себя обнимать. — Я Тэхён, очень приятно с вами познакомиться. — А голосок какой! Тэхёни, выходи за меня! - Чимин падает на колено, хватаясь за сердце, а Ким все еще ничего не понимает. — Привыкнешь. - Говорит каменно-спокойный Юнги, оттаскивая мужа. — Чимин, отвали от человека. - Вожак говорит строго, но омега даже внимания на него не обращает. — Как можно так сладко пахнуть? Что это? Ягоды? — Голубика, клюква и малина. - Перечисляет Чонгук, который, оказывается, уже стоял сзади. У Тэ слишком много событий за две минуты, слишком много незнакомцев на один квадратный метр. Он теряется, но все же улыбается: чувствует, что все будет в порядке. — Пойдем, выделю тебе дом. - Альфа берет его за плечи и уводит, а Чимин через всю деревню орет, чтобы Чон не смел трахать его ягодку. Ну ахуеть, спасибо, что запретили. Больно надо было. Домик пустой. Внутри только низкая кровать, почти на полу, что испугало омегу, даже печи нет. Небольшой стол, огромное окно, шкаф. А за стенкой туалет и душ. И все?.. Он, конечно, таких условий не испугался, просто видеть дом без огромной печи и кровати либо на ней, либо на уровне бедер он не привык. Тут пусто слишком. Но и за то спасибо. Буквально десять квадратных метров, но ему, собственно, больше и не надо. — Я попрошу сшить для тебя вещи, рубашку мою вернешь Хосоку. Это его рубашка?.. — Извините, пожалуйста.. — Завтрак в шесть, ужин в шесть. В девять вечера все омеги сидят дома, ясно? Когда познакомишься со всеми, тебе найдут работу, а пока.. - Думает. — Пока за ягодами пойдешь, ясно? Да что он с этими «ясно» заладил.. — Да. — Корзинку возьми у Хосока, ядовитые ягоды не бери, вырывай куст с корнем, если вдруг увидишь, у тебя нюх хороший должен быть. — Да. Чонгук осматривает парня, все же произнося: — И к альфам нашим не лезь. Кому ты такой сдался? У тебя бёдра как у подростка шириной, ты волков не выносишь. - И вышел, просто захлопнув дверь. Внутри что-то трескается. И лучше бы это была трахея, чем сердце, которым он мечтал о большой семье. • • • Тэхён гуляет по границам уже неделю. Собирает ягоды, отдает всё детям, после того, как тщательно помоет. Но к щенкам его не пускали - он слишком холодный для них. Сердце выло, что ему тоже холодно, но он молчал. Чимин таскается за ним, рассказывая множество историй их деревни, кто чем занимается и далее по списку. С ним хорошо, хоть они и разные. Мин веселый и болтливый, его ничем не задеть, а Тэ окончательно закрылся в себе, когда местные незамужние омеги обсуждали, что его тощую шкуру в дом не возьмут. Спасибо, очень приятно слышать это прямо в открытую. Но он не подавал виду. Хосок показывал ему лечебные травы, которые омега каждый раз пытался найти около кустов с ягодами, но ничего не получалось. Чимин показывал ему как прибираться дома, хоть и говорил, что всё это можно спихнуть на альфу. Юнги хотел взять его на охоту, но Чон строго запретил омеге покидать местные улочки. Нет и всё. Деревня, конечно, красивая. У них свои огороды, хоть и небольшие, ведь в основном тут едят мясо. Свой винзавод, где омеги и альфы постарше создают настоящее вино из спирта и разных сортов винограда, выращиваемого в пределах завода. Тут комфортно. Но вот половина жителей и вожак.. У Тэ каждый раз сердце останавливается, когда Чон проходит рядом. И ни разу не было такого, чтобы он как-либо не задел омегу. «— Эй, белоручка, а ты на солнце не сгоришь?» «— Беляш, непривычно мясо видеть, да? Вы же только птенчиков с перьями за пару на севере едите?» «— Тебе бы есть побольше, а то кто нападет, а ты рассыпешься.» «— Не лезь к волчатам, если своих рожать не сможешь.» И всё это пиздец как больно слышать. Он ведь ничего не сделал Чонгуку? За что с ним так? Он просто живет тут, старается всем помочь, со всеми подружиться. К альфам ни разу не подходил, к замужним омегам с детьми тоже. Чаще всего проводит время со старшим поколением, омеги учат его готовить мясо в печи и шить. Гуляет с Чимином, слушая различные истории про их деревню. Хосоку помогал, когда тот просил, прибирался в его домике (точнее, в медицинском уголочке с кушеткой и столиком с травами). Сейчас же Чимин зовет его на речку. Душ тут, конечно, есть, но проблема в том, что воду набирать самому нужно, а это тяжелее, ведь чаще всего это делают альфы. А разве ему кто-то захочет помочь? Юнги пару раз предлагал, как и Хосок, но он говорил, что уже принес достаточно воды из колодца, идет за ней в последний раз. — Тэ! Ты чего не раздеваешься? - Омега смотрит на друга, что стеснительно трясется от холода в черной футболке и боксерах. На улице уже тепло. Это шокирует, ведь сейчас в горах около минус тридцати градусов. А тут минимальная температура в этом году около пятнадцати была! И даже без минуса. Тэхён осматривается, видя полностью голых омег. Те плескаются в речке, после чего выбегают и кутаются в полотенца. — Ну Тэхёни, боже мой, кому ты тут нужен.. - Чимин не понял, что сказал. А Киму больно. Он понимает, что действительно никому, посему оголяет свое тело. У него стали видны рёбра. Он, конечно, не сильно расстроен, но это не особо красиво. Ведь его ноги и руки подкачанные, бёдра упругие, хоть и худые. А талия очень тонкая. Он оголяет себя и снизу, забегая в воду к другу. Другу ли?.. — А давай проверим, кто быстрее плавает? - Омега веселится, пытаясь намочить Кима, а тот улыбается. Заныривает под воду и несется вдоль реки с невероятной скоростью. Чимин залип на это, но позже присоединился, догоняя друга. Тэхён плывёт под водой, а Мин на поверхности. Запыхавшись, они останавливаются. — О боже, ты так быстро плаваешь! А как ты дыхание задержал? — Не знаю, нас учили в проруби плавать, я на поверхности и не умею.. - Чуток глупо улыбается. — Да ты сокровище, Тэхёни! Ты такой волшебный, я не понимаю, как оборотни могут быть такими удивительными? — Обычный я. Меня считали неучем в горах, потому что я из обеспеченной семьи. — Ой, забей на них, а? Я же твой друг, я тебя уже хорошо знаю! Достанешься же кому-то! - Он смеется, уводя старшего к месту, где они оставили вещи. Идет Чон. О боже, какой стыд! Они так долго плескались, что большинство омег уже ушли. А нет, ушли все, кроме них. — О, Чонгук, а тебя не смущает, что тут две голые омеги? - Чимин, как всегда, с вожаком не церемонится. — Меня - нет. Если голые омеги меня смущаются, значит их мужья, - Выделяет, — Должны их охранять. — Ой, да отвали, сам-то много мужей поменял? — Чимин, волк влюбляется раз и навсегда. Просто я еще не нашел свою судьбу. - Он раздевается, оголяя свою широкую спину и сильные руки. Его пресс.. Это нечто. — Да-да, Гуки, попизди. Тебе просто готовы дать, но не семью. Значит, предлагать нечего, кроме прессака да члена за двадцатку. — Я же мужу твоему расскажу. — Ой, ну и меряйтесь письками, мне не жалко. Тэхёни, пойдем, а то он меня уже достал. - Чимин тащит из воды Кима. А у него стояк. Он мужчину обнаженным впервые увидел. Типо, именно мужчину, альфу. Который, ну.. За двадцать снизу, короче. Чонгук внимательно смотрит на розовые щечки Тэхена, выходящего из воды нагим. Худой слишком. В голове пролетает мысль, что неделю назад он и того мягче был, а сейчас кости да мышцы. Не жрет что ль нихрена?.. — Эй, северный. У нас как бы еда посытнее вашей, а ты все как спичка. Говорю же, нападет кто, так ты пополам разломишься. - Он говорит уже без цели обидеть. Просто как есть, так и сказал. А у омеги слезы, которые он мгновенно прячет за белоснежными волосами, после чего, одевшись, отворачивается. Ждет Чимина. — Ты, волчара, не зазнавайся. Тебе такого омегу не видать, не достоин ты. Просто злишься, что кому-то из наших достанется такой шикарный мальчик, вот и все. Чао, южный. - Мин, взяв за руку Тэ, уходит с ним. А у Чонгука волк ревет внутри. Он обидел омегу, но.. В этот раз все иначе? Он не знает. Просто неприятно на душе стало, вот и всё. • • • Ещё какое-то время Чон наблюдал за Тэхёном. Тот был очень разбитым, хоть и показывал себя веселым и счастливым. Хосок рассказал ему, что Кима должны были выдать замуж за очень взрослого мужчину. А он не хотел. Он чувствовал, что его место тут. Его альфа тут. Тэхён, на самом-то деле, оказался хорошим. Очень спокойный, как и все северные, красивый, хоть и имеет непривычную внешность. Но что самое главное - альфа Чона реагирует на запах Тэ, хотя он на блокаторах запаха. Чонгук не любит чувствовать ароматы других, поэтому давно принимает таблетки. Но смешанные ягоды в этом омеге он чувствует очень явно. Сейчас он смотрит с лоджии своего дома, как Тэ, закутанный в плед, идет к костру в центре. Оглядывается по сторонам, но никого не замечает; садится ближе, протягивая руки к огню. Что-то долго шепчет, смотря на пламя, кутается в плед все сильнее, хотя на улице довольно тепло. Он словно хочет раствориться в огне полностью, как снег летом: так же мгновенно. А затем просто плачет. По его щекам катятся слезы. На часах уже десять вечера, все омеги и большинство альф сидят по домам, лишь некоторые осматривают границы. Он роняет слезы, сидя на бревне и обнимая свои колени руками. Жмется все ближе, будто действительно замерз. В то время как сам Чон стоит в футболке и домашних штанах. Ему от чего-то жаль омегу. Он бы отпустил его, да смысл? Если судьба заставила идти сюда ради любви, то изгнать его - худшее, что может сделать альфа. Когда омега засыпает прямо так, обнимая коленки и положив на руки голову, Чонгук спускается, берет его на руки и уносит в домик. Укладывает на постель, закутывая пледом. Омега ледяной. Ему очень холодно, но почему?.. Чон думает, что стоит поставить печь в его доме. На утро Тэхён, как всегда, выдавливает из себя подобие счастливой улыбки. Завтракает «со всеми», прячась от чужих взглядов за спинами Юнги и Чимина, а те увлеченно болтают с ним. Но Чонгук-то помнит его слезы ночью. И даже представить себе не может, что стало их причиной. — Тэхёна! - Его зовет взрослый омега. — Тэхён, дорогой, ты не мог бы взять парочку волчат с собой собирать ягоды? Они очень хотят провести время с тобой. — Эм, я не против, конечно.. - Отвечает слегка заторможенно. Не верит своим ушам. — Да вы чего, Шон, он же волчат угробит небось! Он ледяной как смерть, а им тепло нужно. Вот, пусть лучше с Джемини сходят, он тёплый, как альфа, так еще и детишек любит! - Тэ переводит взгляд со взрослого мужчины на Джемина, который горделиво улыбается. Он столько гадостей про Тэхёна говорил, что сейчас и не пересчитать. Они продолжают о чем-то спорить, но омега уже не слушает. Так и не став завтракать, только лишь выпив травяной чай, он уходит, оставляя свою порцию семье Мин. Чимин спрашивает, все ли у него в порядке, а тот все тем же стальным голосом отвечает, что да. Омега уходит, этого даже никто не замечает. Он чувствует себя лишним. Чонгуку действительно неприятно смотреть на эту сцену. Идёт следом за Тэ, держа в руках блюдце с ягодным пирогом. А омега опять у костра. — Ягодка, что случилось? - Спрашивает, подсаживаясь рядом. Тэхён вздрагивает, потому что вот никак не ожидал увидеть тут альфу. — Ничего. — Я вижу твое ничего. Покушай. - Протягивает блюдце, и Тэ, пряча грустный взгляд, принимает его. — Ты знаешь, что обо всём можно поговорить? Поговори со мной. — Поговорить? Вы хотите говорить о том, что я тут явно лишний? Давайте я просто уйду.. — Нет, Тэ. Почему ты считаешь себя лишним? — Вы сами мне так сказали, вожак. — Но я.. — Не важно. Просто это место правда не для меня. Я холодный, но во всём. На меня альфы смотрят как на шлюху, омеги, кстати, тоже. Дети боятся меня, вы ненавидите. Но разве я сделал хоть что-то, хоть кому-то плохое? Нет. Вывод один - я просто лишний тут. — Не выдумывай. Ты не лишний, и я тебя не ненавижу. — Презираете точно. Я бесполезный омега, я не выношу волчат от южного альфы, вы все имеете слишком мощные скелеты. А у меня что? Да я птицу-то завалить не могу, в прыжке ловлю. Наверное, мне стоило остаться в своей стае. Простите, что устроил все это. - Уходит, ежась от холода и оставляя после себя шлейф горечи ягод. Чонгук сломал его?.. • • • Тэхён гуляет с волчатами по территории стаи около границы, собирая ягоды. Когда Джемин чуть не отравил всех волчат зараженной земляникой, ему больше не позволяли ходить с ними. А вот Тэ делает это частенько. Он следит, что детишки сначала моют ягодку в роднике, а только затем кладут в рот. Так еще и осматривает каждую, складывая в корзинки детям. Они бегают за бабочками, мотыльками; кто-то в ипостаси волка, кто-то - на двух человеческих ножках. Тэхён очень хочет своих волчат. Хочет, чтобы они были от любимого человека, готового каждый раз поддерживать его, если что-то не получается. В данный момент получается у него всё, но от единственного альфы, от которого он получает внимание, исходит лишь колкое презрение. Тэхён не хочет этого. Он стал на постоянной основе игнорировать вожака, развлекаясь с детьми или Чимином; часто проводит время с Хосоком, иногда просто бегая за ним в волчьем обличии и пытаясь догнать. Они просто проводят время вместе, но за это каждый раз он чувствует на себе агрессию Чонгука. Это неприятно до дрожи. Волчата несут в зубках корзинки, совсем маленькие, но полные ягодок. Тэ гладит их ушки и хвалит, потому что малыши явно постарались и набрали много вкусных ягод для своей семьи. Он тоже хотел бы создать семью. Но получает лишь очередной пронизывающий взгляд вожака. Ему не найти пару тут. Не позволят. — Чон, ты задрал, ты чего пялишься на него? - Юнги толкает друга в плечо, но тот не отрывает взгляда, стоя на крыльце своего большого дома. — Думаю, что он собирается делать дальше. — Какая тебе разница? Ты его альфа? Нет. Вот и не лезь к омеге, он ничего тебе не сделал. Старший игнорирует Юнги. Ему сейчас не до этого. — Ты понимаешь, что он не виноват? — О чем ты? - Удосуживается взглянуть на Мина, который, кажется, уже сдается. — Это не он. Не он загрыз твоего папу, не он устроил войну с твоим отцом. Это твой папа пытался отбить его отца у Сокджина, а твой отец напал на их стаю. Тэ не виноват в том, что они сейчас мертвы. Семья Тэ тоже хотела быть счастливой. Эту историю вспоминать не хочется вот совсем. Чон был тогда совсем щенком. Его папа - Чон Сухван - бегал за Ким Намджуном. Восхищался северным мужчиной, хотя имел своего, южного. И сын у них был, Чонгук-ки. Ранимый альфочка, про которого говорили «Не быть ему наследником, его омега посильнее будет». А Чон Чонхёна не устраивало восхищение Сухвана северными волками и желание отбить у замухрышки Сокджина мужчину. И Чонхён начал войну с северными. Продлилась она дай бог с неделю, когда оказалось, что у омеги Кима в животе их с Намом сын. Вожак северных одобрил их неприкосновенность, объявив истинной парой, а Чонам обеспечил «счастливое» будущее, запрещающее заходить на горы. Прошло двенадцать лет - ровно столько было Тэхёну, и всего на пять больше - семнадцать - Чонгуку, когда Чонхён и Сухван умерли от лап северных. Мужья пытались прийти с перемирием, но уже на границе их убили. Так и стал маленький Чонгук-ки вожаком лесной стаи и правителем их деревни. А сейчас перед ним сын людей, из-за которых убили его родителей. В голове проносится совестное «он не виноват». Бьет по вискам, не дает вздохнуть полной грудью. Не виноват. Тэхёна еще на свете белом не было, когда его родители начали разборки с северной стаей. — Чонгук. — Не говори ничего, Юн. Я всё понимаю. Но уже поздно. Тэхена уже нет на улице. Ушел куда-то. Первая мысль - костер в центре. Чонгук идёт туда, желая поговорить, извиниться. Но омеги там нет. Заходит в его маленький домик - пусто. Чимин играет на площадке с детьми, даже не подозревая, куда мог уйти Тэ. На все вопросы - жители не видели омегу, ведь увлеклись рассказами волчат, вернувшихся с прогулки. Чон, на ходу обращаясь в волка, ищет след. Одежда в клочья, но это не волнует. Он чувствует совсем слабый запах омеги на восточной границе. Туда волки последние дни жизни проводить уходят. Он бежит сломя голову, ветки деревьев хрустят под мощными лапами, а следа все не чувствуется. Он оббегает границу с разных сторон, все же натыкаясь на нужный феромон. Бежит по нему. Видит скуксившийся комочек белой шерсти в ямке под деревом. Сразу приближается, обнюхивая омегу. Жив. Он обращается, щекоча животик и побуждая обратиться омегу. Берет обнаженное ледяное тело на руки, сразу же направляясь в сторону деревни. Тэхён спит. Боже, Чон безумно испугался, когда понял, куда именно пошел омега. Омега, которого он сломал из-за своей глупости. Уже подходя к дому, он видит взгляды жителей на них двоих. Плевать. Он укладывает омегу на диван у входа, закрывая все окна в гостиной. Кладет плед на огромную печь, которую, большое спасибо самому себе, разжег с утра. Берет младшего на руки вновь, доставая из шкафа свитер Тэхёна, отданный Хосоком в первый день. Натягивает теплую вещь, а затем белые боксёры, и, наконец, укладывает омегу на печь. Хоть бы он согрелся достаточно.. Хоть бы не стал вечно холодным… • • • Тэ просыпается не там, где засыпал. Не в холодной ямке в лесу, где, казалось бы, его не смогли бы найти. Он просыпается на горячей печи, вспоминая детство. Вот он еще совсем щеночком бежит в объятия папы, запрыгивая на печку с разбега, вот уже жмется к отцу рядом, сладко засыпая. Ночи на севере холодные, а спать с любимыми родителями в ипостаси волков на печи, пока он еще был достаточно маленьким, самое лучшее, что с ним случалось. Но он не в детстве. Он сонно потирает глаза, пытаясь понять, как оказался в неизвестности. На диване перед печью к нему спиной сидит Чонгук, нарезая что-то на столе. Омега чувствует яркий запах клубники. Быть не может, на дворе середина зимы.. Но запах исходит оттуда. Тэ спрыгивает с печи, обходя и садясь к альфе на диван. — Доброе утро, ягодка. — Доброе.. - Он смотрит на спелую клубнику, нарезанную альфой. Сейчас слюни потекут, ей богу. Мужчина складывает клубнику в тарелку, наполненную другими сладкими ягодами, добавляет туда маленькие деревянные палочки для канапе, протягивая омеге. — Позавтракай хотя бы ягодами, раз дрыхнешь до обеда и мясо не ешь. — Спасибо. - Улыбается, но совсем чуть-чуть. Глаза всё такие же холодные. Мужчина приближается, целуя его лоб. Идеальная температура тела. Альфа сам собой гордится, потому что смог согреть. — И спасибо, что нашли меня.. — Давай на «ты», Тэхёни. Его сейчас впервые назвали по имени. Он находится в доме вожака стаи, ест ягодный салат, приготовленный им же, а на его «бесполезных тощих бёдрах» сейчас боксёры мужчины, сшитые когда-то на пару размеров меньше нужного. — Хорошо, хён. — И прости меня за все колкости. Ты ни в чем не виноват. Тэ лишь кивает, но думает о том, что виноват. Что-то же послужило причиной для ненависти Чона к нему?.. • • • Приближалась весна. На улице было стабильное тепло, Тэхён с Чимином часто купались, гуляли за границей, даже в горы поднимались, но со стороны юга. Ким скучал по своим родителям. Он не знал, как отнеслись в стае к его уходу. Зато это знал Чонгук, но с ним разговаривать желания не было. С того дня он больше не слышал шуток мужчины над ним. Видел постоянный взгляд, пронизывающий и прожигающий дотла. Чон каждый раз выпускал едва заметный, тоскливый, но поддерживающий омегу феромон, когда видел его близко. Скоро первое марта. Период течки большинства омег. Ведь природа знает, что нужно волчатам и их папам, поэтому подчиняет своей силой всех, кто готов в этом сезоне нести малышей. Тэхёну страшно. Его течки проходят не так, как у лесных оборотней. Те либо в волчьем обличии занимаются этим со своими альфами в лесу, либо в человеческом - дома. А в горах всё было иначе. Чтобы омегу мог взять альфа в течку, омега убегал в теле волка в лес, прятался, а альфа в теле человека его догонял и искал. Нужно было доказать, что даже людской облик альфы может подчинить омегу. Но Тэ, слава богу, в этом не участвовал, проводя течки с шестнадцати лет дома. — Тэхёни, смотри, там Хосок купается! Пойдём к нему? - Чимин улыбается, смотря на обнаженный пояс альфы над гладью воды. — Чим, у тебя муж есть. — Да и черт с ним, боже, будто Юнги на тебя не смотрит как на красивого омегу. - Он цокает, совсем не стесняясь раздеваться и бежать к другу в воде. — Хосок-а! - Он налетает, начиная топить альфу. Хосок красивый. Тэ никогда не видел его в облике волка, но Чон-человек имеет мощное, хоть и не сильно накачанное тело. Он привлекательный альфа, добрый и веселый. Если бы противоположности не притягивались, Чимин был бы не с Юнги, а с Хосоком. Но Мин - идеальная пара для омеги, ведь Чон уже спустя пару минут воет, что омега задрал его. — Чима, я тебя утоплю, не пожалею! - Он фырчит, откидывая в воде младшего и видя Кима. — Тэхёни, раздевайся, айда к нам! - Улыбается своим притягательным взглядом и пухлыми губами, заставляя улыбнуться тоже. Омега кивает, снимая с себя белоснежную рубашку, сшитую одним добрым омегой в возрасте, снимает также белые боксёры и бежит, сверкая нежной фигуркой. Альфа топит Чимина, но это не важно, когда на него налетает Тэ. Они обнимаются, смеются, Мин лезет к омеге сзади, прижимаясь тоже, и в момент блондин замечает сверкающий красным взгляд черных глаз на себе. Чонгук за ними наблюдает. Чон грустный, но его частичная трансформация говорит о том, что его волк зол. — Ой, Чонгук, залетай к нам плескаться, чего в тени сныкался? - Хосок как всегда прямолинеен. Они с Чимином точно соулмейты. — Да, Чон, сидишь как девственная девка в шортиках своих. Кого стесняться-то, все свои! А Тэхён и слова вымолвить не может. Смотрит на уже обнаженное тело мужчины, смотрит, как мышцы при движениях переливаются внутри. Чонгук шикарно сложен. И, как стало известно, очень быстро плавает. Кожа у него золотистая, глаза большие, черные. Тэхён хочет утонуть в них. Чимин с Хосоком еще о чем-то спорят, резвятся, как дети малые, а Ким с Чоном не могут взгляда друг от друга оторвать. Стоит вожаку чуть надавить феромоном, как омега чувствует, что потёк. О боже.. Его течка началась раньше нужного. Слишком резко и внезапно. Он обращается в волка, уплывая с бешеной скоростью, а за ним плывет альфа. Друзья удивленно зыркнули на белоснежную шкуру в воде, но продолжили плескаться, вновь о чем-то споря и издеваясь друг над другом. Тэхён переплывает реку, быстро отряхиваясь от воды и начиная подниматься в гору. Чонгук за ним бежит. В облике человека. Человека, от которого потёк омега. Чон несется сломя голову, взбирается по травянистым холмам, каменистым выемкам, но не останавливается. Он знает о течках северных волков. Он считает своим долгом догнать. Он не отпустит омегу, душу которого так жестоко сломал. Чонгук рычит, налетая в человеческом облике на белоснежную спину, заваливая его и щекоча живот. Когда Тэ обращается, он находится в самой уязвимой позе. Сидит, подмяв под себя колени и вытянув руки вперед: именно так самки животных выражают свое подчинение самцам. Тэхён течет, его лопатки сведены, сильные руки вытянуты вперед, но холка прикрыта волосами. Не укусить. Да Чон и не посмел бы. — Чон.. гук.. Отпусти.. — У тебя течка. — Отпусти, я не хочу. — Ты хочешь. Ты подчиняешься моему волку. - Чон гладит его тело, удивляясь миниатюрности омеги. — Твой волк сейчас задушит меня, пожалуйста, пусти.. Когда Чон обращается в волка, касаясь мокрого живота носом, омега тоже меняет обличье, резко сбегая с гор. Напугал. Омега доверился ему, открылся, а он.. О боже. Он молвит про себя слова прощения, убегая вслед за младшим. Ненавидит себя сейчас, но уже ничего не изменить. • • • Чон караулит вход в дом омеги, чтобы ни дай мать природа кто-то зашел к нему. Тэхён течет, причем очень сильно. Сегодня первое марта. Альфа сидит, опираясь на дверь спиной, глубоко дышит и медленно умирает от своих же мыслей. Этот омега действительно не был ни в чем виноват. Он, скорее всего, даже не знает эту историю. Аромат лесных ягод заполнил всё пространство вокруг, посему остальные течные омеги уже не кажутся такими притягательными. Вечером праздник. Все готовятся выбирать себе пару, прихорашиваются как могут, а Чон лишь надеется, что у него будет хоть шанс поговорить с Тэхёном. — Чонгук-а, айда на пару слов. - Хосок подзывает его к себе, но старший отрицательно мотает головой, карауля домик. Чон подходит сам, садясь рядом. — Ты решил взять Тэхёни в пару? — Нет. — Фух. Я уже испугался. Просто.. Он мне нравится, ты ведь не будешь против? Я должен был спросить у тебя как у вожака, могу ли взять северного волка в пару. Чонгук хмурится. Его волк рычит, негодует. Нет. Тэхён не будет с Хосоком. Не для него он потёк, явно не для него. — Я против. Ты не будешь его альфой. - Явно злится, впиваясь ногтями в сжатые в кулаки ладони. — И никто не будет его парой, ясно? — Воу, воу, полегче. Почему? Мне казалось, что мы с Тэ нравимся друг другу и ты это знаешь.. — Нет. Просто нет. Не обсуждай это со мной, ясно? Хосок смотрит на приоткрытое окно в доме омеги. Тот либо спит, либо подслушивает. И Чон надеется на второе. — Почему? Ты всё-таки хочешь заклеймить его? Ты ведь его ненавидел.. — Не было такого! Я просто был пиздецки обижен на судьбу. А Тэ за ней и пришел. Я не буду клеймить его в этом году. Я сильно облажался, Хосок, я полнейшая тварь. Может, если судьба, вы с Тэ еще.. Нет, блять, нет! - Он рычит, ударяя по земле. — Нет, вы с Тэ не будете вместе. Я заберу его себе. Буду добиваться. Альфа смотрит на вожака, широко раскрыв рот. Он не ожидал этого. У него не было цели взять Тэ в мужья, они лишь хорошие друзья, но узнать, какие планы на омегу у вожака уж очень хотелось. Он понятливо кивает, уходя прочь. А Тэхён в домике роняет слезу на деревянный пол, вновь леденея от холода. Выглядывает в окошко, не замечая на улице лишних глаз, и, открыв дверь, тянет альфу к себе. Плачет на его плече, прижимаясь носом к шее и вдыхая аромат терпкого дуба. Ему бы хотелось большего с мужчиной. Но.. Все события, произошедшие с ними, просто этого не позволяют. — Ягодка.. Ты такой холодный.. - Чон охает, а омега по привычке отстраняется, извиняясь. — Нет-нет, Тэ, давай согрею? - Грустно улыбается, размыкая руки для новых объятий. — Ну же, не бойся, ягодка. Шмыгнув носом, омега падает в тепло тела мужчины. Тот гладит белоснежные волосы, целует макушку и разминает в ладонях его руки, пытаясь отогреть. — Прости, прости меня, Тэ. Я расскажу тебе абсолютно всё, но позже, хорошо? Я не обижу тебя больше, ягодка.. Омега продолжает ронять горькие слезы на чужую футболку, прижимается всем телом, но после оказывается в руках сильного альфы, несущего его в свой дом. Там его место. Не тут, в маленьком деревянном, а там, в большом особняке с огромной печью. Там, где ему не будет холодно никогда. Чон укладывает полуобнаженное тело на печь, где все еще лежит тот самый плед. Альфа греет в своих больших ладонях маленькие, омежьи, а у Тэ сердечко трещит. Ему очень не хочется, чтобы это прекращалось. Чонгук сейчас и Чонгук тогда - два разных человека. Но оба заставляют омегу течь. Прямо сейчас, кстати. — Постой.. мне.. нужно постелить что-то.. Альфа, долго не думая, приносит омеге из своей ванной комнаты грязную одежду, а еще выструганную из мягкого дерева пробку. Она идеально гладкая и ровная, совсем небольшая в его кулаке. Но омега вздрагивает, видя ее. — Это на случай, если захочешь пойти на праздник. - Он почти не смотрит на младшего. Стесняется. — Но.. Ты ведь все равно не дашь мне стать чьей-либо парой. Забери, я так дойду до дома.. — Я не дам тебе выйти за кого-то сейчас. Прости.. И, пожалуйста, Тэ, оставайся у меня. Не хочу, чтобы ты мерз. Хочу, чтобы тебе тепло было. — Но.. Когда начнется твой гон, когда о моем проживании тут узнают другие омеги.. - Не успевает договорить. — Никаких других омег, забей. Никто тебе ничего не скажет, ясно? — Да. Чон уходит, в последний раз взглянув на омегу, и надеется, что хоть что-то между ними сменится. Праздник уже потихоньку начинается. Оборотни подтягиваются к центру деревни, омеги в черных одеяниях, если потекли и ищут пару, а альфы в белых - если готовы заклеймить кого-то. Чон слез с подавителей, от чего почти задыхается среди десятков ярких ароматов, но все не то. Какие к черту фрукты, цветы, если у него дома гнездится вкусная ягодка? Он не на многое надеялся, надевая белую футболку и брюки. Вожаку делают комплименты, особенно омеги в черном, но его это мало волнует, он лишь сухо благодарит их, сидя у костра с деревянной тарой ягодок. Кормит волчат, сам кушает, просто замкнулся в своем мире и ждет чуда. И это чудо происходит, когда к самому началу праздника он ощущает ягодный аромат с холодком за своей спиной и видит Тэхёна в его черной футболке. Он крепко прижимает к себе омегу, усаживая на колени, и буквально упивается его запахом. Ким весь такой белый, аж светится при пламени, но черная чонова футболка безумно украшает его. Под ней, вероятно, короткие черные шорты. — Тебе не холодно? — С тобой - нет. - Он забирает ягодки у мужчины, закидывая парочку в рот, и продолжает ёрзать на его коленях. — Ты же понимаешь, что я хочу сделать? — Заклеймить меня? — Да. — Нет. Ты - вожак. У тебя должна быть омега, способная выносить тебе крепких волчат. Я пришел сюда просто посмотреть как проходит праздник весны у вас. - Тэ встает, отходя и обнимая Чимина. — О боже, ты в черном! Ты готов найти пару, да? - Омега улыбается, целуя его шею легкими бабочками и чуть ли не сбивая с ног. — Нет-нет, Чим, просто другой одежды не было. Но Мин не слушает его, уводя в толпу. Теперь больно Чонгуку. • • • — Старики и молодежь, волчата и новоиспеченные родители, я поздравляю вас всех с новой весной. Каждый из нас в этом лесу найдет свою судьбу. Будь то сегодня, через год или через десятки лет. Мы тут, чтобы воссоздать новые браки, почувствовать новую любовь, счастье и тепло, так проведите эту ночь лучше, чем можете себе представить! - Вожак улыбается, а Тэхён совсем залип. — Приглашаю омег в черном, пожалуйста, подходите в центр. Каждый альфа, что жаждет найти свою судьбу, подходите и приглашайте их в свое сердце, эта ночь для вас! Старшее поколение хлопает, хвалит вожака, а те, кто помладше, уже скапливаются в центре: альфы выбирают себе пару, доверяясь матери-природе. — Тэхёна.. - Хосок подходит, но не берет его руку. Садится на лавку рядом. — Я не вижу тут своей пары. Ее тут нет. — Ты обязательно будешь счастлив, хён, просто, возможно, не в этот раз. — Ой, там не Минхо? - Хосок аккуратно показывает в сторону на альфу, идущего к ним. — Да ладно, он в белом. Тэ.. - Друг улыбается, но Киму не до этого. — Изволите забрать Тэхёни на бал? Я все еще претендую на тебя как будущий муж, Тэхён, я не шутил. - Он протягивает руку, но ее заламывают за спину сзади. — Не смей. Касаться. Моего. Омеги. - Чон слишком зол сейчас. Два альфы, претендующих на Тэхёна, сейчас находятся слишком близко. Запретно близко. — Чонгук, айщ, отпусти! Ты сам в углу сидишь, не идешь сюда. Раз сам клеймить Тэ не готов, просто не мешай сделать это мне! — А вы Тэхёна спросить не хотите, нужны ли вы ему? - Вмешивается в разговор Хосок. — Тэхён, милый, ты в любой момент можешь уйти. Ты не обязан выбирать пару сегодня. — Я даже спрашивать не хочу! - Чон рычит. — Тэхён потёк от меня! Потёк двумя днями ранее! Минхо шипит, отходя назад, а Хосок прижимает к себе грустного омегу, опустившего взгляд. — Чонгук? Пойдём, поговорим? - Он протягивает ладошку альфе, а тот, словно превращаясь в маленького котенка, глядит глазами-сердечками. Берет ладонь в свою, уводя омегу подальше от чужих взоров. — Я.. Не смогу, наверное, выносить твоих волчат.. Мне Юнги рассказал всю историю. Но я.. хотел бы стать твоей парой. Если этого хочешь и ты, конечно. Я бежал сюда, чтобы найти свою пару. И мой волк выбрал тебя. У Чонгука сердце на мелкие осколки разбивается. Оно трещит, альфа ступает по лезвию, но держится, потому что на другом конце тоннеля - свет. Там холод, пахнет ягодами; там хорошо, там хочется забыться. Утонуть в этом омеге. В этих бездонных глазах. В этих худых бёдрах, в этом миниатюрном теле, спрятанном под чоновой футболкой. Он действительно слышит это в реальности?.. — Тэ.. Что мне сделать, скажи, чтобы ты простил меня? — Отпусти мою руку, альфа. - Он снимает с себя одежду, превращаясь в волка, и убегает. Чонгук, долго не думая, рвется за ним. Оббегает деревья, где расстояние между стволами недостаточное для широкоплечего альфы. Они бегут по деревне, Тэ быстро перебирает лапами, уносясь от старшего. Прыгает со склонов, забирается на подъемы, его лапы очень длинные и сильные, что позволяет бежать в горку. Чонгук же не представляет, как должен догнать его. Но бежит сломя голову, каждый раз думая, что он на волоске от падения и в метре расстояния от тела омеги. Этот ягодный запах.. Он так и манит. Тэхён забегает в центр деревни, моля про себя «до-го-ни.. догони, прошу». Он прыгает через костер, лапы устают, и он уже было начинает плакать, но огромное мужское тело заваливает его ровно в центре, у всех на глазах. Тэ мурчит словно кот, подстраиваясь в позу полного подчинения, а Чонгук гладит белоснежную растрёпанную шерсть, и трогает лопатки оборотня. — Мой, Тэ. Мой. Сука, если бы ты в горы побежал.. - Он сидит на пояснице омеги, ласкает его, а затем, на виду у всех жителей деревни, чешет его живот, заставляя обратится. — Ты мой, Ким Тэхён. Моя ягодка. - Он целует лопатки уже на худощавом теле, омега под ним запыхавшийся, сам устал бегать, но сейчас счастливо валяется под альфой. — С сегодняшнего дня моя пара - Ким Тэхён. Он пришел сюда за судьбой, я ею стану. - Альфа смотрит, желая понять, есть ли еще претенденты на Тэ среди присутствующих. — Кто с этим не согласен - выйдите и поговорим. - Никто ему не отвечает, но он чувствует, что омега уже замерз лежать на земле, поэтому берет его на руки и уносит под вой старшего поколения, желающего видеть вожака со своей парой. Чимин прыгает от счастья, Юнги его успокаивает. Минхо злится, но на омегу, который потёк от вожака, больше не претендует. А Хосок только и рад, что его друг нашел пару. — Тэ.. — Ты догнал меня.. Догнал, Гук.. Спасибо, спасибо тебе. За всё спасибо. Я рад, что мы прошли через такое.. Ты мне нравишься. — Успокойся, роднуля. - Он укладывает омегу на печь, целуя щеки. — Ты мне тоже очень нравишься. Все, ты мой, Тэхёни. Надень белую рубашку, Тэ, пожалуйста. Ты теперь занятой омега. - Он протягивает белоснежную рубаху из своего шкафа, но все таки возвращает короткие шорты омеги ему. — Мы пойдём еще праздновать? — Да. Отдохни немного, праздник только начинается, у нас впереди весь вечер и ночь. — Нет, не уходи! - Омега тянет руки к альфе, обнимая за шею крепко-крепко. — Я хочу с тобой.. Побудь тут.. — Я здесь, Тэ, я никуда не уйду. Просто хотел налить тебе попить. Какой ты любишь чай? — Ягодный, но там.. Все нормально, если ты нальешь травяной. — Посиди минутку, волчонок. - Он уходит, оставляя омегу сидеть на печи, У него рубашка расстегнута и свисает, а шортики ну уж очень короткие. Тэхён следит за действиями мужчины, он заходит на кухню, роясь в ящиках, и находит какой-то пакетик. Кипятит воду и наливает ее из кастрюли в кружку, туда же насыпает содержимое пакетика. Возвращается к омеге уже с улыбкой на лице. — Это северный чай, мне его друзья родителей передавали. Тут сушеные ягоды клюквы и малины, хвойная заварка. Тэ смотрит глазами сердечками на то, по чему так скучал, и забирает кружку у мужчины, целуя его в губы одним быстрым чмоком. В голове «что я сделал?..» Чонгук улыбается, поглаживая волосы Кима. Это было очень нежно. Он так благодарен альфе, ведь по северу все еще скучает, что его внутренний омега хотел лично сказать «спасибо». — Попробуй. - Он возвращает кружку мужчине. Тот недоверчиво щурится, отшучиваясь, что там был яд, но это не срабатывает, ведь они оба волки. Чонгук все же делает глоток, удивляясь, насколько это вкусно, но отдает напиток омеге. — Тэ-тэ.. Я не распробовал. - Приближаясь к младшему, он накрывает его губы поцелуем. Ласкает, томно сминает, пробирается кончиком языка глубже. Пробка внутри Тэхёна пульсирует, он течет слишком сильно, он хочет свить гнездо, но от альфы отлипать желания нет. Руки мужчины сильные, они крепко держат омегу уже навесу за ягодицы, а тот в удивлении мычит в мягкие губы Чона. — Эй.. Опусти.. — Ну ты чего, ягодка. - Лижет омежий рот, подкидывая парня на себя повыше и держа за маленькую попу крепче. — Ты такой легкий и миниатюрный, боже, ты прелесть. И глаза у тебя самые-самые красивые, слышишь? И бёдра шикарные, ты идеальный для меня. Я правда был просто зол на свою судьбу, вот и пытался возненавидеть в тебе то, что так люблю. - Он очерчивает одной рукой худую талию, ямочку между лопаток, гладит холку омеги, пока тот держится за мощную шею. — Прости меня, ягодка. Мой самый светлый мальчик. — Я не злюсь, я всё понимаю. - Он жмется ближе, хочет раствориться в мужчине, что смотрит с виной в глазах. — Я в тебя очень, Чонгук. — Я в тебя сильнее, ягодка. Нет смысла договаривать. Они и так знают, что влюблены. • • • Вечер в самом разгаре. Омеги, которых заклеймили, убежали по домам прихорашиваться к церемонии, а Тэ уплел в лес. Ближе к границе с севером он нашел большое количество подснежников, из которых решил сплести венок. В его стае так было принято. Они, конечно, день весны отмечали вовсе не первого марта, а тридцать первого мая, но он обязательно привыкнет. Теперь-то тут его пара. Теперь тут его жизнь. Тэ оплетает твердый стебель тонкими, оставляя видными лишь бутоны подснежников, а еще вплетает листья малинника. Он хотел, чтобы этот венок был и южным, и северным. И у него, кажется, получилось, ведь выглядело это чудесно. Омега все еще был в белоснежной рубахе своего альфы и коротких черных шортах, что делало его образ невесомым и светлым. Неторопливо бродя по границе, Тэ, замечая, как солнце стремительно опускается, решил вернуться. Бал закончился, церемония вот вот начнется. — Тэ-Тэ! - Чимин налетает на него с объятиями. — Уже половина пар обвенчались! Пойдём скорее, тебя ведь вожак ждет! - Он тянет омегу в сторону центра деревни, а тот высматривает своего альфу. — Да там он, пойдем, ждет тебя! Я все еще не могу поверить, что этот вредный альфа, наконец, открыл кому-то свои чувства! Я был уверен, что он до старости один будет! Чимин болтает без остановки, это успокаивает Кима. Тот успел обдумать всё. Еще вчера всё было иначе. Вчера он мог лишь не понимать, что делать со своей жизнью и куда его привела судьба. Сегодня всё иначе. Сегодня он подходит с венком в руках за спиной к месту церемонии, где скошенные деревья создают красивую арку, где старейшины деревни благословляют молодых на брак, на счастье и вечную любовь. Где его альфа стоит, выискивая взглядом белоснежную фигуру. — Тэ! - Подбегает, прижимая к себе за поясницу и крадя третий поцелуй. — Ой всё, любовнички, ждем вашу очередь! - Чимин улыбается, находя рядом Юнги с Хосоком и уходя к ним. — Пойдём, Тэхёни? Ты уверен? Ты готов? — Да. Да, альфа, на всё «да». Они идут к арке под восхищенные писки волчат и горделивые старейшин. Вожак выбрал пару. Доверился судьбе и, наконец, выбрал. А сейчас стоит с ним под аркой, желая обвенчаться. — В этот прекрасный первый вечер весны новую семью создает вожак нашей стаи. Чонгук, мы все счастливы, что ты, наконец, подумаешь о своей семье, а не о наших. Тэхён, дитя холода и вечной зимы, мы рады твоему появлению в нашей стае. Своим холодом ты согрел нашего вожака, ты доверился судьбе и не побоялся прибежать к нам. Будьте счастливы, молодые! - Старейшина заканчивает речь под громкие аплодисменты публики. Тэ снизу смотрит на своего альфу, а тот утягивает его в поцелуй. Омега не теряется, протягивая руки вверх и надевая венок на голову альфе. Все те, кто знают обычаи севера, кажется, сейчас заплачут. Венок вручается альфе как символ невинности и чистой любви омеги, как признак беспрекословного доверия и желания создать семью, как знак о настоящих чувствах. Они целуются, щеночки все же подбегают и воют на них, пищат и прыгают вверх по ногам. Чон решил не метить своего омегу при всех. Слишком личное. Взял его на руки, уходя прочь и продолжая задыхаться от его нежнейшего запаха. — Омега.. — Теперь я твой полностью, Чонгук. Сохрани этот венок, пожалуйста.. — Конечно, родной. Мы теперь одно целое. Сегодня ночью я буду сильно любить тебя. Я тебя помечу, ты ведь понимаешь? — Да.. - Его укладывают на большую постель, снимая одежду. — Я повяжу тебя. — Да, пожалуйста.. — И у нас будут волчата. Что бы я ни говорил раньше, поверь, это был бред обиженного ребенка. - Он останавливается, задумываясь. — Мой папа восхищался твоим отцом. А из-за этого их убили. Поэтому.. Просто прости, я полнейший идиот. — Мой идиот.. - Целует, плачет, снова целует, наслаждается альфой и его крепким телом. Эту ночь они провели вдвоем. Эта ночь стала решающей в появлении семьи Чон. И, возможно, их будущих волчат. • • • — Тэ, я все еще не представляю, чего ты добиваешься. — Просто разговор! - Он уже злится. С наступлением конца весны появилась возможность без лишних травм подняться на горы. Он должен был поговорить с семьей. Если только он мог закончить эту немую войну, значит он должен это сделать. — А если тебя убьют? Ты этого ждешь? — Мой альфа же не даст меня в обиду. Поверь, если вожак сменился, то меня не тронут. У нас только прошлый вожак был тем, кто запрещал выход из стаи. — Тэхёни.. Я пойду с тобой. Тэ лишь устало вздыхает, кивая. Собирает мешочек, укладывая туда угги и теплые носки, теплый свитер. Альфа даже не представляет, что на севере сейчас дай мать природа градусов десять, и те с минусом в начале. Они выдвигаются в обед. Дорога довольно тяжелая, потому что забираться приходится на огромные горы. Чонгук не ноет, хотя впервые оказывается в таком путешествии, лишь делает вид, что хоть омегу на руки возьмет сейчас и понесет на себе. Но Тэ видит, что ему тяжело. Он не приспособлен для гор, ни его ноги, ни его лапы. Когда дорога стала более менее прямой они обратились в людей, переодеваясь и идя уже пешим ходом. Чонгук замерз просто пиздец! Он теперь понимает, что именно этот холод был внутри омеги, именно это он чувствовал даже в плюс двадцать градусов на юге. Но он идет, крепко держа руку любимого и высоко подняв голову. Стражи. Они стоят в ипостасях волков и людей поочередно, ходят вокруг и никогда не оставляют один из двух входов на территорию без присмотра. Тут всё белым-бело. Даже глаза сначала заболели с непривычки, но позже они привыкли. Тэхён извинительно воет, а на его зов уже спустя минуту бежит Сокджин. — Тэхёни! Мой малыш, мое солнце, моя душа! - Омега в огромном теплом свитере и штанах обнимает сына, целует его красноватые щеки и обнюхивает. Он сразу почувствовал что-то не то. — Пап, знакомься, это мой муж, Чонгук, вожак южной стаи. И мы пришли мириться. Не знаю, можешь ли ты как-нибудь посодействовать, чтобы вожак пустил нас в центр, но нам правда надо. - Он смотрит с виной в глазах, а затем тянет руку к Чону, прося подойти ближе. — Сокджин-щи.. Очень рад вас видеть. Простите моих родителей за ваше прошлое, прошу, и позвольте навсегда забрать вашего сына. Он - частичка моей жизни. Самая-самая значимая. Омега смотрит на пару и на то, как его сын инстинктивно прикрывает животик рукой. Будто прячет там нечто важное от всех внешних проблем. — Пойдёмте, милые. Вожак не будет возражать. Они дошли до дома Кимов, где всё та же огромная печь, две высокие кровати с заполненными доверху теплыми вещами ящиками под матрасом. Большой чайник у печи, стол с тарой ягод и разные деревянные украшения. Чонгуку тут интересно всё, ведь именно тут вырос его мальчик. — Хочу сказать, что Намджун бросил вызов вожаку. У Тэ сердце на секунду остановилось. — И теперь твой отец, Тэхён, наш новый вожак. Он слишком сильно хотел, чтобы ты всегда мог вернуться. И сделал это на следующий же день. Чон это знал, но молчал: его попросили не распространять эту информацию раньше нужного. Пока Намджун не встанет на ноги как вожак, пока стая не полюбит его окончательно, хоть семья Кимов всегда среди старейшин почиталась. Более молодые считали, что они ничему не учат сына, но позже поняли, что Тэхён-то мальчик разумный. Его научили идти по зову сердца. И он ушел, возвращаясь со своей судьбой за руку. — Тогда мы тоже кое-что расскажем вам, когда Намджун-щи придет. - Чонгук слегка улыбается, целуя свою омегу в макушку и помогая снять кипящую воду с печи. Наливает омегам и себе чай, достает из своего мешочка угощения с юга - ягоды, орехи и тростниковый сахар для пирогов. — Я пришел, говорите, Чонгук-щи. - За его спиной раздается голос отца Тэхёна. Прошлого вожака северных Чон не боялся вовсе, как и этого, если бы он не был отцом его омеги. Альфа сразу кланяется старшему, а затем протягивает руку. — Намджун-щи, присядьте, пожалуйста. - Альфа слушает его, целуя сына в щеку и садясь между ним и Сокджином. — Я - альфа вашего сына, его муж. И отец вашего внука. - Пауза, за которую ему, кажется, стоило уже убегать. — Тэхёни носит в животе нашего с ним сына. Три месяца. Сокджин уже плачет, обнимая Тэ и целуя его щеку, радуется, что его догадка была верна, а Намджун как-то по-странному смотрит. — Чонгук, из каких цветов? - Он спрашивает это строгим тоном, и Чон, честно, сначала теряется. Вспоминает про венок, подаренный за пару часов до зачатия их малыша. Венок. Точно. — Подснежники и листья малинника. - Отвечает, едва скрыв дрожь в голосе. — Ты одобрен, сынок! - Джун улыбается, подходя к альфе и обнимая. Затем обнимает и сына, который уже просто родить от стресса готов. — Тэхёни, я ни разу не пожалел, что отпустил тебя. Ты же счастлив, мой родной? — Да, отец.. — Ты любишь моего сына? - Спрашивает у вожака южных. — Больше, чем вы его. Клянусь. Намджун, кажется, сейчас заплачет. Этот день был долгим. Родители гладили маленький животик, который за три месяца стал проявляться по чуть-чуть, обсуждали воссоединение дружбы стай. Вожаки даже бегали в лес, собирая ягоды для пирога, а Джун заодно проверил зятя на выносливость. Молодняк еще, двадцать четыре с хвостиком, но парень-то хороший. Повзрослел рано. Но ответственный, Тэхёна любит, а это главное. Дольше всего они обсуждали идею Чонгука, над которой тот размышлял с момента, когда узнал о беременности своего омеги. Чон старший предложил северным беременным омегам зимовать на юге, ведь текут они в начале лета, соответственно третий триместр проходит у них в конце февраля - в разгар зимы на севере. Это сказывается очень сильно, дети рождаются недоношенными или уже мертвыми, если замерзают внутри. Иногда подолгу не могут встать на ноги, начать обращаться. И когда Чонгук узнал, что по той же причине мог умереть его мальчик, при чем из-за упрямства его же родителей, ему стало не по себе. До стычки четы Чон и четы Ким далекие двадцать лет назад омеги спокойно могли прятаться в южных лесах на время беременности. А потом это стало запрещено. Благо, северный вожак выдал неприкосновенность семье Кимов, за что еще щеночек-Чонгук «ненавидел» незнакомых людей. Ему стыдно, но он был ребенком. А его родители - просто зажравшимися правителями. Но он вырос, и вырос не таким. Он не позволит своему сыну расти при «войне» стай. Общество на севере поддержало эту идею, омеги, которые вот вот потекут или уже провели свою течку с альфой чуть ли не в пол кланялись, благодаря вожаков за такую возможность. Омега-Чон, пара и сын вожаков юга и севера просто находился в невероятно хорошем настроении, желая скорее остаться со своим альфой наедине и бесконечно благодарить его за то, что смог довериться судьбе. Смог перерасти этот гнев на северных, смог принять Тэхёна таким, какой он есть. Смог подарить свою любовь. И за это он любит в ответ. • • •

конец августа.

— Тэ, пойдем, водичка приятная! - Чонгук трогает воду в речке рукой, после чего поднимается и на ходу к омеге скидывает с себя футболку. — Гук.. Ну.. Мой живот такой большой.. - Омега прижимает руки сквозь ткань футболки к животику. О боже. Его худая талия никуда не делась, он не набрал и килограмма лишнего, но его животик овальный и аккуратный. Возможно, большеват для северного омеги, да, но среди южных он самый худой. И самый очаровательный в глазах Чонгука! Единственный и прекрасный. — Тэ, в твоем животике наш сын. Мой наследник. Будущий вожак. Конечно, он большой, ты меня-то видел? У меня талия в обхвате, как твой животик, и это я про плечи молчу! - Он опускается на колени, задирая собственную футболку и целуя Тэхёна в самый низ. — Ты очарователен, малыш, и обязательно родишь нам самого крепкого волчонка. Я тебе клянусь, я не буду требовать второго, хоть и хочу, просто пожалуйста, береги и люби себя, ты очень много для меня делаешь. Тэхён смотрит со слезами на глазах. Да, он стал гиперчувствительным, а его наглый альфа доводит его нежностями до состояния «делай со мной всё, что хочешь, просто заткнись». Чонгук его оберегает пиздец как. Не дает тяжести таскать, сам на руках носит; готовит завтраки в постель, добывает птицу на ужин, ведь организм северного омеги в этом нуждается. И его эти постоянные.. «— Я тебя покусаю, Тэ, клянусь, если ты продолжишь сам себе открывать дверь. Ты знаешь, что она весит в два раза больше тебя с нашим волчонком вместе взятых?» «— Какой еще салатик, через пять минут фазан готов будет, поужинай нормально.» «— Я не понимаю, что ты от меня хочешь, омега. Просто скажи прямо или покажи пальчиком, я весь мир тебе подарю.» «— Ты отвечаешь на мой вой сразу — я выполняю все твои хотелки, договорились?» Ох, это всё просто сводит с ума. Тэхён любит своего мужчину. Чонгук - самый шикарный альфа, которого Тэ только мог себе представить. Да, порой вредный, но омега потерпит ради любимого «Засоня, одиннадцать утра, идем мыть задницу и гулять, наш бейбик в меня, а значит уже выспался». Да, их ребенок еще не родился, но альфа от чего-то уверен, что малыш будет похож на него. Хуй там, у северных гены сильные. Хотя учитывая факт того, что Чону хватило одной сцепки, чтобы оплодотворить омегу, говорит о многом. Трахались они много, долго и постоянно. Нет, занимались любовью. На всех поверхностях дома, где было тепло, на постели каждое утро и вечер, просто всегда, когда хотели. В свой гон Чонгук до последнего сдерживался, но все же выпустил волка и позволил тому вылизать беременного омегу от кончиков пальцев до кончиков ушей, уделяя особое внимание нежной щелке и животику. Они делали это громко, абсолютно никого не стесняясь. Любили друг друга часами напролет, наслаждаясь близостью, пока не услышали от Хосока «никакого секса в конце второго триместра». Пиздец! Чон тогда успокаивал себя тем, что малышу стало чуточку неудобно в животике и ему нужно было перевернуться. Его вообще злило, что их единственный лекарь, разбирающийся в омежьем здоровье - альфа, который ранее претендовал на его детку. Но на первом месте здоровье его малышей. Поэтому он терпел, закусывая губы до крови, а затем очищая языком омегу от каждого прикосновения другого альфы. Его омега чудесен с этим животиком. — Пошли купаться, ягодка. Тут только ты, я и наш ребенок под твоим сердцем. Я буду рядом, Тэ, буду держать вас. Тэхён кивает, целуя мужчину. Он его чертовски сильно любит. Омега научился плавать на поверхности воды, потому что задерживать дыхание ему нежелательно, а такая физическая активность, как плаванье, очень даже важна. Конечно, научился с поддержкой Чона, без этого никуда. Они заходят в воду, наблюдая за закатом. Обнаженные, любимые друг другом, целуются, сплетаясь телами в единое целое. Они - навсегда. Они - бесконечная любовь, поддержка и опора друг для друга. Они - счастье. И пусть так будет вечность, и еще чуточку больше.