Сожители

      Свет от настольного светильника казался слишком ярким. Наряду с тихим жужжанием кондиционера в тишине раздавалось клацанье клавиатуры. Хоть и выставленный на якобы защитный тёплый свет, экран ноутбука мозолил глаза. Монотонный текст начал сливаться в единую чёрную кляксу. Зевая, Нагиса тянется. Часы показывали ровно два ночи, а работа, предназначенная для сдачи в понедельник, то есть завтра, была выполнена только на чуть больше половины. Вот почему она согласилась на жеребьевку? Она садилась писать ещё в обед, дабы успеть да и не париться по времени, но судьба над ней явно подшутила. Проклиная как выпавшую тему, так и беспощадного по отношению к опозданиям преподавателя, Нагиса с обречённым вздохом втыкает пару минут в тёмный потолок и возвращается к писанине. Оставалась лишь жалкая половина.       Утром с кривоватой улыбкой её приветствовал сосед по дому, подавая готовый завтрак. Нагиса ничком свалилась на стул, беспрестанно зевая. — Снова дедлайн? — пустая тарелка напротив говорила о том, что Карма умудрился встать раньше обычного. Хотя по обычаю просыпался в одно и то же время, будто его мозг заклинило, однако девушка слишком хорошо его знала: тот весь следующий день будет дремать в самые подходящие моменты.       Не желая тратить крупицы сил, набранные за полтора часа сна, Нагиса устало кивает. Утро проходит в обоюдном молчании и согласии о необходимых минутах тишины.       Неделя пролетает незаметно. Карма не без облегчения заходит домой, разувается, спеша на кухню, откуда шёл слишком приятный аромат еды. В каждую пятницу он приходил довольно поздно, встречаемый теплом и уютом сожительствующей девушки. Иногда тихо подкравшись и незаметно прислонившись к стене, Карма любил наблюдать. За короткими голубыми волосами, некоторые пряди которых убирались назад заколкой, за худенькими руками, умело орудовавшими ножом, за общей женской фигурой, сохранившей подростковую худобу, но от него не казавшейся болезненной. Обернувшись, Нагиса не вздрагивала, застанная врасплох, а лишь мило улыбалась. Если бы Акабане спросили, кого тот хотел видеть возле себя и кому готов вверить собственное сердце, то без всякого сомнения в мыслях предстала бы Шиота Нагиса. Вот только сама девушка об этом, судя по всему, не догадывалась.       Может быть, поворотом в их мирной и тихой жизни послужила всего одно предложение. Как-то собрались бывшие одноклассники у старого корпуса Е. — Вы точно не встречаетесь? — Карму, державшего раскладную лестницу, этот вопрос от чего-то не смутил от слова совсем, а вот Нагиса чуть не пропустила ступень, пока спускалась. Не сдержав нецензурщину, и всё же ударившись коленкой, Шиота оглянулась на Каяно. — И точно… — Мне тоже интересно стало, — любопытствующие друзья подтянулись следом. Почему-то лицо несмотря на усилия заливается краской, а ехидно поглядывавший на неё Карма не вносит ясности. — Нет? — прозвучало неуверенно, мысли рассыпались, как карточный домик. — Наверное…       Шиота умела принимать отстранённый вид и заниматься домашними делами как ни в чём не бывало, но от Кармы, чей пронзительно-тяжёлый взгляд заставлял её инстинктивно избегать любого столкновения, долго бегать не получилось. Тем более разделяя одну жилплощадь. Рано или поздно возникший перед ними вопрос с большой буквы встрял бы в их повседневную рутину. Что сейчас и происходило.        Солнце пекло неимоверно. Организм, казалось, сам по себе нагревался выше положенного, несмотря на работавший без продыху кондиционер. Карма постоянно поправлял сползавшие по вспотевшей переносице очки для работы за монитором и не мог не посматривать на растекшуюся лужицей на кресле Нагису. Истинно внимание привлекали открытые женские плечи и ноги, за чем парень привык наблюдать в последние жаркие дни. Но чашу весов склонял грёбаный фруктовый лёд на палочке! Шиота увлечённо посасывала кончик, иногда усердно толкала за щеку и с тихим вздохом-чмоком отстранялась, снова слишком хорошо проходясь юрким языком по поверхности, слизывая подтаявший сладкий и вязкий лёд. То ли жар ударил в одно место, то ли возникшее между ними напряжение повлияло на его последующее действие, как Акабане снимает и оставляет очки в сторону, несколькими шагами оказывается напротив, чем отвлекает её внимание от телефона, и наклоняет голову чуть набок, хищнически впиваясь в совершенно невинный взгляд голубых глаз. — Нагисааа? — Мм? — несчастное мороженое оказывается им же отобранным и быстро съеденным, а возмущённый писк заткнут сухими губами. Сдержав рвение, Карма глубоко выдыхает через нос, мягким касанием стараясь передать всю нежность охвативших его чувств, хотя их руки уже давно взаимно сжимались в замо́к.