флейта играющая сама по себе

— И когда мы вернемся домой? — спросил Итачи, расчесывая волосы. В его не по-детски серьезных глазах горели огоньки ночной лампады. Саске отвлекся от донесений. — Тебе не нравится? — осторожно поинтересовался он. — Императорский город совсем другой, люди здесь улыбаются без оглядки, — Итачи помолчал какое-то время. — И тут шумно даже по ночам. Губы Саске расплылись в улыбке. — Ты прав. В тишине он перебрал еще несколько писем и замер. В стопке лежало донесение от одного из дворцовых шпионов. Пару дней назад одно из посланий гласило: первая наложница понесла. И Саске, маясь от незнания, запросил дополнительные сведения. В то же время он почти ежедневно посещал Дворец, но Наруто искренне ему улыбался, словно бы ничего не скрывал. Глядя в его открытое лицо, Саске не мог спросить напрямую. Честно говоря, он боялся правды как огня. — Брат? — Что такое? Итачи кивком указал на письмо в его руках. — Ты неподвижен уже пару минут. Если не хочешь открывать, просто сожги. Слегка удивившись тому, насколько хорош брат считал его настроение, Саске будто бы отмер. Итачи был прав. Он не мог переступить себя и взглянуть, пусть даже ответ на вопрос «Является ли Император отцом этого ребенка?» умещался в одном слове — да или нет. Через считанные секунды пламя поглотило запечатанное донесение, обращая его тайну в пепел. — А тебе самому здесь нравится? Саске приподнял бровь, продолжая просматривать письма, но совершенно не понимая, что читает. — Ты сегодня какой-то особенно болтливый. — А с кем мне еще болтать? Шицзунь опять побежал за новой порцией разврата. — В бордель? — В торговый квартал, — Итачи собрал волосы и затянул черной лентой. — Шицзунь совсем помешался, только и говорит, что о красном свадебном наряде из шелка, — затем он вздохнул и сложил руки на коленях, — нас окружают одни безумцы. Старик одной ногой в могиле, но требует найти его первую любовь, а Шицзуню нет тридцати, а он уже седой. Саске усмехнулся и пусть не полностью, но разговор с братом позволил ему забыться. — Этот старик, между прочим, твой дедушка, — с улыбкой ответил он, — побольше уважения. Но Итачи не повелся: — Об уважении мне напоминает тот, кто обращается к Шицзуню как положено, только когда ему что-то нужно. Саске промолчал, делая вид, что ничего не слышал: он дожидался, пока Итачи пойдет спать, но тот никак не унимался. — Все-таки тебя что-то тревожит, — заметил он после долгой паузы. Сразу стало ясно, что все его шутливые речи до были лишь отвлечением. — Просто некоторые вопросы требуют больше времени и сил, чем другие. Я справлюсь. Итачи нахмурился. — Ты всегда пытаешься справиться со всем один, думая, что никто ничего не замечает. До чего докатился генерал Учиха: ему читал нотации четырнадцатилетний брат. Теперь Саске увидел ощутимую разницу между ними: Итачи не боялся своих чувств, потому что его воспитанием занимался Шицзунь, в то время как Саске лишь медленно учился этому. Саске открыл рот, но затем закрыл. Тут Итачи решил добить его: — Флейта из белого нефрита. Ты ведь подарил ее Императору. — Да, — кивнул Саске, потому что отрицать не было смысла. — В знак.. — В знак дружбы, — перебил его Итачи и покачал головой. — Я ухожу спать. После он вылез в окно и растворился в темноте, пока Саске удивленно хлопал ресницами. *** Прошло еще несколько дней — Итачи почему-то теперь повадился исчезать по своим делам, и Саске после посещения Дворца оставался в резиденции Учиха в одиночестве. Он прикидывал, через сколько Наруто все-таки расскажет ему, что у него скоро родится наследник. Все-таки он не раз называл его своим лучшим другом, разве друзьям не положено о таком знать? Сегодня Наруто позвал его распить дарованные северным чиновником вина, которые Сай предварительно опробовал на себе. Он неподвижно постоял какое-то время, затем кивнул. — В нем нет ядов. — Мне стало интересно, — Саске задумчиво повертел в руках пустую чашу из-под вина, — если оно отравлено, ты умрешь? Сай расплылся в улыбке. — Этому слуге очень лестно, что генерал беспокоится, но ответ: нет. Этот слуга с раннего детства опробовал на себе все ныне известные яды, поэтому это его не убьет. Наруто рассмеялся, слушая их диалог, и отпустил Сая в коридор. — Я всегда думал, что Учиха — самое страшное место в стране Узумаки, пока не узнал про Корень, — проговорил он сквозь смех. Саске сдержанно улыбнулся, отслеживая его реакции. Но Наруто вел себя с привычной прямотой — не прятал лица, не избегал разговора, а глаза его весело сияли. Но вино оказалось добротным и крепким. И легко развязало Саске язык. — Во дворце не происходит ничего из ряда вон? Наруто с чуть покрасневшими щеками серьезно задумался над его вопросом. — Сай не евнух, — наконец выдал он таким тоном, будто раскрывал государственную тайну. — Что? — Я думал… ну, знаешь, как становятся евнухами… Но Корень таким не помышляет, хотя они и по-прежнему меня сильно пугают. Саске не стал спрашивать, как Наруто об этом узнал. Он накрыл лицо ладонью и расхохотался до слез. Он так долго сдерживал свои чувства, не давая им выхода с тех пор, как вернулся с Юга, что никак не мог остановиться. — Это правда! — Наруто обиженно надулся, расценив его смех по-своему. Саске откинул волосы с лица, регулируя дыхание. Нужно было держать себя в руках. — Еще что-нибудь? — добавил он, подпирая щеку рукой. — Ты бы узнал об этом наравне со мной, — на лице Наруто заиграла улыбка, — тут же на каждом шагу твои люди. — Не на каждом, — внезапно возразил Саске. Он уже не контролировал свою речь. — В гареме, например, никого нет. — Да? — искренне удивился Наруто. Саске напряженно смотрел ему в глаза, ища подвох. — Почему? Саске неопределенно махнул ладонью. — Потому что… мне они не интересны. — А вдруг кто-то из них готовит переворот? — Наруто наполнил их чаши по новой. — С помощью гребня и ленты? Наруто подавился вином и принялся кашлять, Саске заботливо похлопал его по спине. В конце концов на звук пришел Сай, прибрал расплескавшееся вино и принес для Наруто влажное полотенце. — А почему ты не заведешь себе наложницу? — вдруг неожиданно спросил Наруто, вытирая губы. — Твой статус позволяет тебе заиметь даже гарем. Саске не готовился к этому вопросу, а алкоголь уже затуманил его разум. — Я занят, — выдал он с самым серьёзным видом, — то есть мое сердце. — Да-а? — Наруто выглядел не на шутку встревоженным, и Саске заметил бы это, гляди он не в чашу, а в глаза Императору. Щеки Саске заалели — то ли от выпитого, то ли от смущения. — Да. — И кто эта особа? Саске пожал плечами. — Знатная, очевидно. Наруто всплеснул руками, чуть не опрокинув бутылку. — Я не об этом! Пригубив еще вина, Саске поднял взгляд: — А о чем же? — Ями желает знать если не имя, то хотя бы… какими качествами обладает твоя избранница? — Всегда, когда ты неукоснительно желаешь знать ответ, говоришь не «Я», а «Ями». На этого генерала оказывают давление, — он устало выдохнул. — Что же, отказывать Императору я не могу. Наруто едва ли не перегнулся через весь стол, стараясь не упустить ни единого слова. — Этот человек… не похож на меня, — честно заговорил Саске, и не подумав о том, что может просто придумать какую-нибудь легенду, — ни внешне, ни характером. Я бы даже сказал, мы словно Тигр и Дракон. После этой фразы он мысленно пообещал себе загнать Шицзуня в могилу за то, что его лирика уже поселилась у Саске на устах. — Он умен. И весел. И у него самые красивые глаза, которые я когда-либо видел, и самый ужасный титул, — с каждым словом Саске загонял себя в гроб все глубже и глубже. Слова, накопленные за долгие годы, лились словно медные монеты из дырявого кармана. — Я бы стерег его покой день и ночь, но этот чин уже занят. Наруто, казалось, потерял дар речи. — …и иногда меня пробирает страх, что в его Дворце есть еще сотня людей, способных меня заменить, — закончил Саске и перевел дыхание. Когда он осознал, что мгновение назад выдал себя с потрохами, голова у него закружилась. Не последнюю роль в этом сыграло проклятое вино. — Я… — только и выдавил Наруто и вновь замолк. Саске читал Наруто также, как Итачи читал его самого. И по распахнутым глазам он сразу ясно увидел: Наруто всё понял. И судя по тому, что он не бросался к нему в страстные объятия, как писали в любимых книгах Шицзуня, он придерживался мнения совершенно иного. Саске резко поднялся и придержал ладонью зашатавшийся стол. Завтра он вернется и обязательно извинится за это недоумение, скажет, что это глупая шутка или просто притворится, что ничего не помнит. Но сейчас ему нужно было срочно уйти, он больше не мог здесь находиться. Мир раскалывался на куски, пока Саске быстрыми неровными шагами шел к выходу. И никто его так и не остановил.