Разнообразие палитры.

В красиво декорированной комнате, с дорогой мебелью и прекрасными белыми стенами, сидела на ковре рыдающая особа — Саки Накадзима. Ей совсем не было дело до того, что её не снятые перед входом в дом немного грязные, но всё ещё имеющие ценности туфельки, могут замарать ковёр, на нём та собственно и лила горькие слезы, проклиная небесанебеса и всех вместе взятых. Она истерить долго не стала, как только поняла, что плакать больше не очень хочется, та встала и начала крушить и ронять всё, что попадало взору зелёных глаз, точнее опухших красных глаз. На пол полетели красивые украшения, серёжки и кольца, которые буквально минут пять назад идеально и ровно стояли в коробочке, где собственно и хранилась большая часть её бижутерии и других блестящих побрякушек. Всë падало и трескались за считанные секунды, ваза, наполненная красными розами и другими разновидностями цветов с треском разбилась, после чего в комнате настала тишина. Гробовая тишина. Она просто перестала, что либо делать и присела на край кровати. Её сейчас неимоверно рвало на части, так как эта чëртова Кочо уже успела заговорить с ним, а она даже слово вытащить из него не могла, какие бы старания не были приложены к этому. Саки слишком разъедало это чувство, то чувство когда эта девушка Шинобу опережала её в чем-то. Ей вообще не нравилась Кочо. От слова совсем. Накадзима слишком бесил её образ умной, послушной и невинной девочки-зайчика. По её мнению она должна была быть на её месте, это она должна была получать все эти комплименты, хорошие слова, внимание и доверие общества. Она должна была быть центром всей этой школы. Она противоречит самой себе, даже не замечая этого, а если и замечает то видимо не хочет этого принимать. Саки была самой обычной на вид девушкой, зелёные глаза, короткие чёрные волосы, обсохшие губы, бледная кожа и врождённая худоба. Она красива, но и Кочо не была из уродов, наоборот она даже как-то перекрывала Саки. У Шинобу в их школе давно сложился образ милой, доброй, умной и позитивной девушки. Для некоторых она являлась эталоном, на который нужно ровняться, а для некоторых она была лишь слишком зазнавшейся заучкой. Не все любили Кочо, но многие имели уважение к ней. Шинобу и Саки слишком различались, но при этом многие говорили, что они якобы похожи. Это ложь. Либо они не очень хорошо знают их обоих. Обе девушки были по своему красивы, но красота Саки требовала уйму денег, средств и косметологов. Каждый день Накадзима сидела у зеркала и прихорашивалась, намазывая на лицо дорогие крема и всякое другое, а утром наносила слои тональника, лишь бы скрыть образовавшиеся прыщи, лишь бы не было видно её недостатков. В тоже время Кочо совсем не парилась на этот счёт, она родилась такой красивой и изящной, это было заложено в её крови. Саки же в свою очередь приходилось гнать себя под стандарты красоты и соблюдать диеты, а со всем остальным материально помогали её родители, время от времени сбрасывая деньги на дорогих косметологов и брендовых вещах. Она с детства была избалована своим отцом. Он покупал ей всё, что только её душа может и не может пожелать. Саки привыкла получать всё, что она хочет, привыкла быть в центре внимания и быть самой обсуждаемой. О̶н̶а̶ л̶ю̶б̶и̶л̶а̶ б̶ы̶т̶ь̶ в̶ р̶о̶л̶и̶ ж̶е̶р̶т̶в̶ы̶. Накадзиму неимоверно вымораживало то, что «еë законное место» заняла другая. Осознание того, что она могла бы получать от людей больше внимания, могла бы, но не может из-за того, что на её пути стоит другой человек, перекрывающий всё то что она делает, разрывает её на куски, сжимая и раздавливая органы внутри. Необъяснимо обидно ей становится в такие моменты. Она долго сидела в своей комнате, в раздумьях, гневе и чувстве несправедливости, пока с работы домой не пришёл её любимый отец. Нескольких шагов хватило, чтобы понять это, его шаги по дому она узнает везде, так что быстро переодевшись и помочив лицо водой из крана, делая грустный вид и заплаканное лицо, она пошла к своему отцу. Накадзима специально прошла возле его рабочего кабинета, сделав вид, что не слышала того, как тот вошёл в дом. Как же глупо. Но ей нужно сделать это. — Саки? — он посмотрел на свою любимую дочь с улыбкой, даже несмотря на тяжолый день и жëсткий график, с которым не каждый бы смог справиться, но посмотрев на её «заплаканное лицо» улыбка тут же ушла с лица. — Что такое? Что то случилось, милая? — А? — говорит она, однако это слишком глупый и детский спектакль, но её отец верит ей, — Папочка, ты уже здесь?.. Ахх, я не заметила тебя, видимо слишком устала, прости меня пожалуйста, папочка. Ты наверно устал после сегодняшнего дня, я лучше пойду. — Нет, иди сюда милая, мои дела могут подождать, а с тобой-то что такое? Кто-то обидел тебя? — Нет-нет, папочка, всё хорошо... — девушка замолчала, а после у неё заслезились глаза. Отличное актёрское мастерство! — Просто... Выглядело так, будто Саки готова была расплакаться в ту же секунду. Отцовское сердце сжалось в комок и начало разрываться на части, словно ножом резали его сердце, оставляя после сябе длинные и глубокие царапины. — «Просто» что? — перебил от нетерпения отец, — Тебя кто то обидел, может поссорились с кем то? — Нет. В наш класс недавно перевели новенького, помнишь я говорила тебе об этом? — Конечно помню, солнышко. Так что же дальше? — В общем, я хотела с ним подружиться, но он совсем отстранён от меня и даже не обращает внимания. — возмущению девушки не было предела. — Охх, иди сюда солнышко моё, — он протянул руки и подозвал к себе дочку, мягко обняв, он сказал, — Не трать на него свои нервы и силы, если человек не заинтересован в тебе, то пойми в этом нет ничего такого. Он не обязан быть другом для тебя и ты, солнышко, не обязана бегать за его вниманием. — очередная нотация, которую девушка слушать не станет. — Но отец! — это вывело Саки из себя и она сорвалась на крик, — Почему ты не понимаешь? Я тоже уже не маленький ребёнок, мне он нравится, я хочу, чтобы он был моим! — Солнышко, но ты же не можешь заставить человека любить тебя, — потирая виски говорил старший Накадзима, — тем более, а если у него есть девушка и он её любит? — Мне без разницы, я это хочу и я это получу, не важно как, но он будет моим! — девушка вышла, громко захлопнув дверью, а её отец опять тяжело вздохнул. «С каждым днём она становится более наглой. Может это переходный возраст?» — подумал он, опять присев на своё рабочее место. Он явно разбаловал её, но любить Саки меньше только по этой причине он не станет, даже если та возненавидит его, он всё равно будет видеть в ней того же ребёнка, маленького и невинного. Саки бесполезно что-либо объяснять, она выросла в безграничной любви и заботе со стороны каждого, которого только знала и не знала. Если Накадзима услышит хотя бы что то противоречащие её мнению или хоть какие-то критики в её сторону, она будет в бешенстве, она всегда выигрывала, но сейчас, когда она не могла взять то, чего так хочет она готова была развернуть мир наизнанку и выпотрошить его. Сумашедшая? Безусловно. Но в отличие от всеми любимой Накадзимы, Кочо рано лишилась родительской любви и всё время пыталась скрыть свои настоящие эмоции от других. Она не позволяла себе переходить на крик, вмешиваться туда, куда не просят и не пыталась идельно выглядеть на глазах у других. Шинобу не нравилось когда её жалели или что-то подобное, скорее это вызывало отвращение. Сколько бы трудностей не было на их с Канаэ пути, они никогда не просили чужой руки помощи, справляясь со всеми трудностями и испытаниями самостоятельно, выбираясь из болота, в свежую чистую поляну, смывая с себя остатки всего того, что было с ними в их прошлом. Шинобу была красива и умна. Саки богата и безумна... опасное сочетание.