Тринадцать лет назад...
Дубайский Кубок мира по скачкам, легендарный ипподром Мейдан, остался всего шаг к мечте альфы, всего одна гонка, которая отделяет его от участия в международном чемпионате. Они с Матео стоят на стартовой и ждут звонок о начале забега. Вот-вот ворота откроются, и они станут чемпионами страны. Четыре тысячи метров отделяют их от финиша и всего несколько решающих минут. Альфа заряжен как никогда, он даже не думает он том, что они могут проиграть, уступить первенство. Этому не бывать, никогда... Звонок. — Матео, давай покажем им, вперед! На тысяче шестьсот метрах, когда они заходили на второй круг, все было отлично, они опережали, но уже на трех тысячах жеребец начал вилять и терять баланс. — Матео, что с тобой? — крикнул Чонгук, крепче натягивая на себя поводья, ведь он начал склонять голову вниз. Но он не успел даже попытаться исправить ситуацию, как жеребец с протяжным стоном скинул с себя альфу и сам упал на грунт, мучаясь от боли. Чонгук при падении на высокой скорости несколько раз перевернулся и его откинуло на несколько метров за пределы трассы, что уберегло его от попадания под копыта других скакунов. Но удар был слишком сильный, и он начал терять сознание. Но перед тем, как окончательно провалиться в сон, он еще несколько секунд со слезами на глазах наблюдал, как жизнь покидала тело его лучшего друга. — Матео... — только и смог прошептать одними губами, прежде чем закрыть глаза. Весь следующий год он был прикован к койке, потому что потерял способность двигаться из-за неудачного падения на позвоночник, но ему было все равно... Чонгук потерял интерес к жизни, потерял ее смысл, он потерял Матео... Ему даже не позволили с ним попрощаться, не рассказали, что с ним случилось. Его просто закрыли в палате с этой болью. Только спустя месяц он узнал, что жеребца отравили, но виновника так и не нашли. Эту новость ему принес Хосок, который чудом пробрался к нему в палату, ведь его родители строго запретили впускать к нему людей из «прошлого», чтобы не травмировать еще сильнее. Хосок был помощником его тренера и был одним из немногих, кто всегда был рядом и поддерживал. Они были хорошими знакомыми, и только этот трагичный случай сделал их близкими друзьями. Ему каким-то удивительным образом удавалось мотивировать Чонгука на скорейшее выздоровление, и только благодаря ему он встал на ноги. Хосок был рядом до тех пор, пока не уехал работать тренером в Японию. Чонгук не хотел отпускать друга, но и не мог препятствовать его решению, ведь это было бы нечестно. Но, несмотря на это, они не потеряли связь. Родители же думали, что все положительные изменения в его жизни начались после того, как к нему начал приходить сын их партнера по бизнесу. Ли Енсу начал навещать его спустя месяц после трагедии. Они были знакомы ранее, еще детьми они часто проводили время вместе с родителями. Но позже омега уехал учиться заграницу, и они больше не виделись. Чонгук не был глуп и понимал к чему и для чего были все эти хождения. И однажды он прямо заявил омеге, что из этих встреч ничего не выйдет. Но Енсу принял его слова с улыбкой, сказав, что альфа его тоже никак не привлекает в этом плане, и что между ними может быть только дружба. И эта «дружба» затянулась на долгие почти тринадцать лет, почти десять из которых они были женаты... После того, как альфа восстановился, родители активно начали погружать его в дела компании. Чонгук просто сдался под давлением, будучи марионеткой в их руках. И у него просто не было другого выбора, ведь он умел только в седле сидеть, да цифры считать, потому что этому его учили с детства. А дорога в конный спорт ему навсегда была закрыта. Чонгук с головой погрузился в семейное дело и стал тем, кем никогда не хотел быть. Он стал роботом, который выполнял действия по команде без чувств и эмоций. По команде он женился в двадцать два года на человеке, которого никогда не любил и не полюбит, потому что это был выгодный брак для обеих семей. И по договору он должен был притворяться ровно десять лет. Но притворялся только он. Енсу был счастлив, хотя чему тут можно было радоваться, если настоящими мужьями они никогда не были, даже в постели. Омега наивно думал, что со временем все изменится и у альфы проснутся теплые чувства. Но ни через год, ни через два, даже через пять лет он ни разу не посмотрел на него с любовью. Енсу не готов был отступать и терпел все его короткие интрижки с другими омегами. А такие действительно были, ведь альфа уже давно вырос и у него появились определенные потребности, которые он не хотел удовлетворять с собственным мужем, потому что мужьями они были только на бумаге и никакого влечения он к нему не испытывал. Родители даже не подозревали, что у их детей были проблемы в семейной жизни, ведь Чонгук играл очень убедительно. И только когда они оставались наедине, все наигранное счастье сходило с их лиц. Енсу же боялся признаться им, ведь именно он слезно умолял своего отца, чтобы они заключили брак с Чонгуком, и никакой действительной выгоды не было. Обычный каприз влюбленного по уши омеги. Потому что если бы не Чонгук, то его бы женили на каком-нибудь толстосуме. А родители альфы только и мечтали о такой партии для своего сына. Плотину прорвало, когда из Японии вернулся Хосок и напомнил альфе о его настоящем призвании. Он был в ужасе, когда увидел в кого превратился Чонгук, и что в свои двадцать четыре года он успел похоронить все то, что когда-то делало его счастливым. Пришлось напомнить и о боли, которую он испытал, потеряв Матео. Они тогда серьезно разругались, ведь Чонгук отказывался возвращаться в прошлое и принимать правду. Но уже на следующий день он сам позвонил и извинился перед другом. А уже через полгода альфа начал строительство конного клуба, скрыв этот факт от отца. Но все тайное становится явным, и вскоре его отец Чон Бонгсу узнал о строительстве клуба, только не стал препятствовать, ведь на делах их компании это никак не сказывалось. И где-то очень глубоко в душе он винил себя за случившееся на чемпионате страны, после которого они с мужем чуть не потеряли сына. Ведь именно он был причастен к смерти Матео. И именно это услышал Чонгук, когда случайно подслушал разговор двух альф.***
Тэхен шумно влетел в дверь и наткнулся взглядом на незнакомого альфу. Он сидел к нему спиной за столом напротив деда, и они о чем-то вели диалог. Подозрительно... — Деда, это кто? Земля не продается! — Внучок, будь вежливее, у нас очень важные гости. — И что? Сам же начнешь костерить, когда уедут, — фыркнул. — А он очень прямолинейный, — усмехнулся Чонгук, оборачиваясь, и увидел перед собой слегка взлохмаченного и хмурого омегу. Очень мило. — Если вам это не нравится, дверь вон там! — взбрыкнул и сам же скрылся за ней. — Что это с ним? — Бесится, видать снова с пустыми карманами с рынка вернулся. Внучок сам каждое утро дойкой занимается, встает раньше петуха, чтобы на рынок успеть, а толку то, все равно никто не берет. — Я бы мог купить вашу продукцию. — Вот, это хорошее дело! А то внучок совсем замотался. Учеба, ферма, а тут еще и в скачках вздумал участвовать. Совсем себя не бережет, сна не видит! — В скачках? — удивился Чонгук. — Да, наверняка к кобылке своей побежал. Приехал тут один не так давно, мол землю хочет приобрести для своей фермы, а внучок мой оборону взял. А я бы и с радостью уже все продал, не вывозим мы, а за животными уход нужен. А этот господин Чон ультиматум ему поставил, мол будешь в скачках участвовать, так будут средства на развитие хозяйства, а нет, так не вывезем мы долго, а он и связи свои подключит и заберет у нас все. Внучок так и согласился, ведь за обучение с него и воны не взяли. «Что за... Шихен совсем головой долбанулся?» — пробежало в мыслях. — Он же еще совсем юн, какие скачки? — Да выглядит он на пятнадцать, а ему уж девятнадцатый год идет, а все в девках ходит. Так он и не найдет никого, тут в округе только одни коровы да быки, а деревенские не под стать ему, слишком уж простые. В город ему надо, сопротивляется. — Почему? — Не хочет меня одного оставлять после смерти мужа, переживает. Вот так и застряли тут. А он ведь у меня умный очень, сам школьную программу освоил, экзамены сдал на высший бал, поступил на ветеринарный заочно, иногда лишь в город выбирается на практику и зачеты там всякие. Привык он тут, да и кобылку свою не оставит, она его лучший друг, вот и держится за это место. А я уж стар, тяжело... — А родители где? — Альтруисты они, ездят по миру волонтерами и приезжают раз в год, а то и реже. Про внучка совсем забыли... — Понятно... не стоит опускать руки. Кто знает, как он проявит себя на скачках, а там не малые деньги можно заработать. — Так как не знать! Знаю я все, уж выиграл он соревнование неделю назад, рекорд там какой-то взял, только вот денег он так и не увидел. И молчит партизан, ничего не рассказывает. — Что вы сказали? А лошадь его случайно не Есми зовут? — Есми, а вы откуда знаете? Тоже из этих? — Соджун перевел взгляд на окно и продолжил: — Вон они, видать Тэхен на прогулку вывел. Ох, красивая кобылка, слепа только на один глаз, но внучок мой научился ей управлять. Связаны они сильно, понимаете? — Понимаю... Чонгук не стал раскрывать свою личность перед пожилым альфой, решая сначала во всем разобраться. Изначально он поехал на ферму семьи Ким, чтобы лично поговорить с владельцем и узнать о их проблемах, но в итоге он узнал много нового о своем заместителе. То, что Шихен проворачивал какие-то дела за его спиной уже не требовало доказательств, все и так было очевидно. Но было ли еще что-то, кроме этого? Альфу никак не заботило, что омега обучался бесплатно, ведь он бы сам предоставил такую возможность, вошел бы в положение. Но Шихен вынудил его шантажом... И почему Тэхен не получил денежное вознаграждение за заезд, на каких условиях они заключали договор? Чонгук намеревался выяснить все в ближайшее время. Перед отъездом он установил у себя в кабинете скрытую камеру, ведь подозрения насчет Шихена назревали уже тогда, когда альфа якобы перепутал сроки начала работ по расширению конюшни. Но Чонгук был не первый день в бизнесе и за все время научился распознавать ложь в словах. — Господин Ким, спасибо за гостеприимство, но мне уже нужно ехать. — А продукция? Иль передумали уже? — Нет, что вы, я вот только машину далеко припарковал. — Не беда, дотащим! Смотри какой крепкий вымахал, только пиджачок снять надо бы. И пока они загружали машину, не оставив в ней и свободного места, где-то в далеке за ними наблюдал все такой же хмурый омега. — Вот ведь, небось перепродавать будет, да, Есми?***
— Босс! Три часа, как и договаривались, — сказал вошедший Хосок. За ним последовали перебинтованный на одну руку Намджун и аккуратно придерживающий его Джин. Переживает, а то не дай боже упадет и расшибет себе еще чего. А вдруг голову, ее беречь надо, там и так не все гаечки верно прикручены. Они остановились на пороге и уставились в изумлении на альфу, потому что вся небольшая гостиная была завалена бутылками с молоком и ячейками с яйцами. — Чонгук, ты что, соседнюю ферму ограбил? Так у нас своего добра хватает, — высказался Намджун. — Чего встали, разбираем, — невозмутимо ответил Чонгук, смотря в монитор ноутбука. — Две бутылки молока и одна ячейка яиц в одни руки. Они переглянулись между собой, но послушно пошли разбирать. Чонгук искоса посмотрел на них, ухмыляясь, и сказал: — Оказывается не так сложно делать то, что вас просят, да? — Чонгук! Что с тобой, весь день какой-то нервный ходишь, заболел? — обеспокоено спросил Джин. — Что вы можете рассказать мне о Шихене? — спросил внезапно. — Кхм, — начал Хосок, — мы тут кое-что узнали от Тэхена, что Шихен вроде как занимается подменой лошадей. — От Тэхена? Вроде подменой? Почему я узнаю об этом только сейчас?! — Да мы хотели с тобой поговорить, но ты все утро носишься где-то! Тем более у нас нет доказательств, только слова Тэхена. Не суть, мы установили слежку за Шихеном, но нам ничего не удалось выяснить, а беспокоить тебя безосновательно мы не хотели, — отчитался Джин. Чонгук вымученно посмотрел на них, снисходительно, и уронил голову на спинку кресла. «Спокойствие, только спокойствие» — настроил себя мысленно. — Хос, он тебе давал документы на Есми? — Ну, да. Все по стандартам, перед заездом проверяли, а что? — Быстро идем взламывать мой кабинет, — серьезно сказал альфа и поспешил к выходу. Они снова переглянулись между собой, но вопросов задавать не стали. Странный какой-то. На солнце может перегрелся?.. Уже минут пять Чонгук стоял у двери своего кабинета и старательно пытался открыть замок заколкой Джина. — Чонгук, что ты мучаешься, давай просто выбьем ее! — предложил Намджун. — Отличная идея, Нам. Одолжишь свой гипс? Но замок наконец поддался и дверь распахнулась, и вроде бы радоваться, но не тут-то было. Из кабинета начал выходить очень противный и едкий запах не пойми чего. — Ужас, Шихен тараканов что ли травил? — спросил Хосок, прикрывая нос рукавом. Чонгук вбежал внутрь и сразу распахнул одно единственное окно, которое открывалось. — Дурдом какой-то! — взбесился альфа, плюхаясь на рабочее кресло. — Джини, можешь идти, а вы, — указал на альф, — остаетесь! А омега спорить не стал и уже через секунду испарился, а то еще задохнется. — Перед отъездом я установил в кабинете камеру и сейчас мы дружно сядем и будем просматривать записи, начиная с того дня, как я уехал, потому что есть основания полагать, что Шихен ведет незаконную деятельность в этих стенах. — Так мы детектив будем смотреть? Сказал бы раньше, я бы похрустеть нам взял, — решил пошутить Хосок, за что получил хмурый взгляд Чонгука. И они начали смотреть. «Сцена первая. Подписание договора с омегой». — А Тэхен умен, смотри, Шихен сейчас взорвется, — усмехнулся Намджун. «Забавный» — пробежало в мыслях у Чонгука, когда омега серьезным видом начал зачитывать пункты из договора и возмущаться, и это заставило его слегка улыбнуться. Он внимательно следил за их разговором и вроде бы ничего криминального не услышал, за исключением того, что о документах на Есми они так и не обмолвились. «Сцена вторая. Подмена лошади». — Вот дела... — протянул Хосок. — Кто такой Джихан? — Впервые слышу это имя. Хос, ты знаешь лошадь с пятном на морде, и кто ее тренирует? — Да, есть один рысак, его кажется Субин тренирует. — Нужно проследить за ним... «Сцена третья. Омега забирает форму». — Не, Тэхен точно зуб на Шихена точит, посмотри, как ему удается выводить его из себя, невероятно, — прокомментировал Хосок. Прошел примерно час, как они просматривали записи, но ничего подозрительного больше не увидели, за исключением того, что омега каждый раз, когда вламывался в кабинет, подозрительно долго его рассматривал, будто замышлял что-то. «Сцена не пойми какая по счету. Омега забирает выигрыш». — Вот ведь моль ходячая, хорошо, что Джини этого не видит, иначе бы он уже натравил на него стадо быков, — высказался Намджун. — Упырь... — только и смог сказать Хосок, скрипя зубами. А Чонгук ничего не ответил, так как уже с головой рылся в ящике с документами. — Ничего не пойму, в договоре указано сорок и шестьдесят, в соглашении тоже никаких приписок... — Вот это да... — отвлек его Хосок от рассматривания бумажек. — А Тэхен не так прост. Альфы резко уставились в монитор. «Сцена не пойми какая по счету два. Омега мстит». Дверь в кабинет открылась и внутрь на носочках зашел омега в перчатках, маске и с каким-то баллончиком в руках. Он осторожно закрыл за собой дверь и с тихим, ехидным «получай!» начал распылять средство по всему кабинету, делая особый акцент на мебели, чтобы запах дольше продержался. — Где он ключи достал?.. — риторически спросил Чонгук. Тэхен приблизился к шкафу с кубками и внимательно посмотрел на ту самую фотографию, рядом с которой и была прикреплена невидимая камера. Чонгук замер, ведь он впервые увидел лицо омеги так близко, точнее ту часть лица, что не была спрятана за маской. Он завороженно посмотрел в его карамельные глаза и проглотил вдруг откуда-то взявшийся ком в горле. Но альфа быстро пришел в себя, промаргиваясь, когда Тэхен произнес: «— Где-то я тебя уже видел, такой хорошенький, не то, что этот господин Чон, на вот тебе!». И снова распылил ударную дозу по всему помещению. — Дихлофос, — прочитал Намджун этикетку. Омега быстро распылил баллончик и так же тихо вышел из кабинета, закрывая за собой дверь. — Что это только что было? — спросил Чонгук, ошарашено смотря на своих друзей. — Месть! — просто ответил Хосок. Оставшийся вечер они разбирали документы, стараясь найти хоть какие-то зацепки, которые бы доказывали незаконные действия Шихена, помимо записей с камеры. Но как бы Чонгук не пытался вникнуть в тексты договоров, все его мысли были заняты прекрасными глазами омеги...