Только тебя люблю

Во многих странах семьи любят собираться вечером за ужином, интересоваться делами друг друга, обсуждать новости. Так и семья Поповых иногда после тяжелого рабочего дня любила собираться за столом. Антон и Арсений вместе уже давно. В один из обычных дней Антон принял фамилию Арсения за границей, что и осталось навсегда в его паспорте. Хоть и надпись в документе говорит об этом, пара и без свадьбы знала, что они семья. Самая настоящая семья. Одним из таких вечеров мужчины собрались за приготовленным ужином Антоном, освободившимся намного раньше от работы, нежели Арсений. — Арс, тебе хлеб нужен? — спрашивал Антон, параллельно накладывая в тарелку Попова жареный картофель с кусочками мяса. — Да, пожалуйста. Их любимое время проходит прекрасно. Наслаждаясь вкуснейшим ужином, каждый рассказывал что-то интересное из сегодняшнего дня и настроения. — Слушай, а как там Катя? — разбавляет смех с очередной шутки Арса Антон. — Какая Катя? — Арсений поднимает взгляд и сталкивается с двумя прожигающими его глазками, которые так отчётливо следят за следующими эмоциями и действиями мужа. — Ну какая? Корнева, какая же ещё? — Антон уже успел отложить вилку на край тарелки, ждя ответа. — Я не понимаю тебя. Почему ты интересуешься ей у меня? — Арсений сам был насторожен вопросом Антона, догадываясь, к чему клонит любимый. — Не строй из себя дурака. На работе уже все в курсе её чувств к тебе. Так и бегает за тобой. То кофе подаст, якобы «чтобы бодрее быть», то каким-то чудом у тебя на столе оказываются нужные бумаги, что не придется тебе за ними тащиться в соседнее крыло офиса. Я не могу терпеть, как она мило улыбается тебе, касается и чуть ли не на шею вешается лишь от твоего голоса, а ты как будто специально ничего не замечаешь в её поведение. Мужчины работали в одном офисе, что было удобным по их мнению. Но такие барышни, а точнее одна, никак не отлипала от Попова, что очень сильно раздражало Антона. — Антош, не стоит себя накручивать из-за этого. Никакой взаимностью я ей не отвечаю и не собираюсь. По поводу её поведения я соглашусь с тобой. Она иногда бывает странной, а остальное — это лишь обычная вежливость. Ты же знаешь, я только тебя люблю, — брюнет накрыл своей рукой руку Антона, слегка поглаживая и строя кошачью мордочку, дабы успокоить ревность мужа. Шастун убирает свою руку из-под чужой, игнорируя взгляд мужчины, и относит свою тарелку в посудомоечную машину, напоследок добавляя: — Ебаный джентльмен! — и удаляется из кухни в спальню. Здесь могла бы прозвучать шутка «пока ещё не ебаный, исправишь?», но младший бы точно не оценил настрой Арсения в данной ситуации. Он решает поговорить завтра на работе с Катей. А сейчас нужно идти и что-то делать с Антоном. Голубоглазый повторяет те же действия с посудой, что и любимый, и направляется в комнату. — Тош, ты спишь? — аккуратно заглядывал в спальню Арсений и, получив отрицательные мотания головой, уселся на край кровати. — Анто-о-оша-а, — протянул мужчина, слегка щекоча открытую из-под одеяла стопу Шаста. Антон успел выдать смешок и убрать стопу обратно под одеяло. Но Арсений не собирался останавливаться. Он подполз ближе к лицу зеленоглазого, улыбаясь по все 32 зуба, что и заставило Шастуна улыбнуться. Попов улёгся на живот и, потянувшись к лежачему, начал покрывать его лицо короткими поцелуями. — Какой же ты у меня красивый, — шептал он на ухо Антону, от чего у того кожа покрылась мурашками, — Мой Тоша… Одеяло уже откинуто на пол, а шея младшего всё покрывалась и покрывалась засосами. А наверху были слышны тяжёлые вдохи. — А-а-арс, прекращай! Я не буду тебя сегодня трахать, — уже возбуждённый выдавал Антон, — Блять! — он не успел почувствовать, как его футболка задрана, а любимый припал губами к соску. Он покусывал, целовал, лизал, посасывал, а реакция Шаста показывала всю качественность работы мужа. — Не будешь ты – буду я, — через силу он сбрасывает с Антона футболку и боксеры, открывая такой нужный сейчас для себя вид. Оба голые и сильно возбужденные. Антон уже не сопротивляется, а наоборот, ластится к любимому, пока тот припадает губами к чувствительной головке, медленно вбирая и посасывая её. Шастун стонет от горячего языка и рта Попова. И он не останавливается. Вбирает глубже, не дразнит, делает все так, как хочет его мужчина. Быстро, глубоко, влажно. И от Шастуна не остается ничего, кроме как предупредить Арса через стоны о скорой разрядке. Арсений останавливается, быстро добывает в шкафчике смазку. Самой лучшей картиной для Арсения был вид кончающего снизу Антона. Поэтому он оставляет того лежать на спине, лишь раздвигает бедра. Антону всегда не хватало горячего Арсения. Секс, в котором активом был брюнет, всегда был нежным. После последнего раза Антон сказал об этом Попову, на что тот ответил, что найдет для себя мотивацию. И вот она. Стоило лишь поревновать его. Быстрая, но качественная растяжка. И мужчина входит резким толчком в любимого, параллельно грубо целуя губы Шаста. Первые точки он делает медленно, но после ускоряется так, что у обоих в глазах темнеет и звёздочки мерцают. Арсений сам не выдерживает и выдает бархатные стоны вместе с Антоном. Они не стесняются. Мужчина вдалбливается в тело любимого человека, забывая обо всем, немного закатывая глаза от прекрасной узости, а нижний прижимается к Арсу, смотрит в прекрасные голубые глаза, царапает спину, отвечает на влажные поцелуи, даже через которые слышны громкие стоны. — Да-а, Сюша! — кричит Антон форму имени, от которого не остаётся в восторге актив. Но Шастун знал. Знал, что лишь подбавил дровишки в огонь. Арсений все слышит. Темп не сменяет, но начинает жёстче входить, добавляя звонкие, шлепки по бёдрам, от которых шатен всё больше стонет и все больше на пределе. Пару грубых толчков и пара погружается в бурный оргазм. Такого секса Попов ещё не давал Шастуну. От чего сейчас голова идёт кругом от удовольствия. Через пару минут отдыха мужчина выходит из горячего тела и с довольной улыбкой нежно целует в губы столь счастливого мужа. — Только тебя люблю, только тебя, Антон.