не Чайная церемония

      Не успел я поставить вторую кегу с пивом, как сзади пропел знакомый голос:       — Приветик, Лёлик-сладкая попка!       — Сдурел совсем? — медленно разворачиваюсь я к Айрату — И ты давай завязывай Лелькать на людях. Да и вообще тоже.       — А чего ты такой сегодня сердитый?       — А чего ты такой заведённый? — Пытаюсь передразнить его сюсюканья.       — Да пытался вспомнить, когда ты, как сегодня, в последний раз сам мне звонил, аж ностальгия нахлынула! Ты такой развратный пупсик у меня был.       «С каких пор эти сальности Айратика стали меня настолько бесить, что аж подташнивает?»       — Так. Про пупсиков забыли, а ностальгию зафиксировали. Она-то мне и нужна.       — А я?       «Ой, сколько раз ему говорил не играться так бровями… вот, опять проиграл и, вместо секси-шмекси, получился заигрывающий шампиньон.»       — А ты — садись за тот стол. Сейчас Ленок меня подменит, и побазарим с тобой. Даже сок тебе налью за ожидание.       — Свежевыжатый?       — Конечно. Выжму лично из тетра-пака. Всё для тебя.       «Ох, Лёша ты и язва. А пусть прекращает мне Лёлькать на людях. Игривость эту надо уже в трубочку свернуть и… а впрочем, пусть при себе её и оставит.»       — Так о чём ностальгировать будем?       Сел он, локти на стол, подбородок мохнатый свой на ладошки положил.       «Конфетка «Айратушка»: Слиплась жопа? Мы разлепим!»       — Ты на стол зря так локотки разложил, я его не протирал ещё.       «Вот. Так лучше. Руки на колени и подальше от меня.»       — Не в духе, да, котик?       «Ох…надо, наверное, сначала перерубить эти подкаты, а то он от моей язвительности ещё больше тащится.»       — Айрат, — набираю побольше воздуха. — Я вообще не за этим звонил, но с этого начать будет правильней.       Он напрягся, лицо серьёзное, как мог, изобразил. Я — тоже.       — Давай просто друзьями будем, без интима. Ну или совсем общение прекратим, если тебе такое не подходит. Мне просто сейчас человек один нравится, вроде взаимно. И главное, что я ему интересен не только на портрахушки…       Стопорю поток откровений, поднимаю глаза.       «Вроде, не сильно обижен, улыбается даже.»       — Обидно, Лёша…       «Да, бля.»       — Обидно, что ты меня к категории «только потрахушки» приписал. Ты хоть, иногда, та ещё стервоза, но, в целом, как человек мне всегда был симпатичен. И даже, когда Верочку полюбил, то к тебе не остыл. Она — золото просто, поняла меня в этом. Но не все же такие понимающие или любвеобильные.       «Опять я — сволочь последняя. У человека вот какая душа широкая. А я со своими потрахушками…»       — У тебя ко мне, вроде, дело было? Что-то там про ностальгию. Я ведь тоже не просто так лично пришёл, на самом деле. По телефону ты б точно послал, помню как ты к этому относишься… Короче, давай, раз такой разговор, то по-деловому решим. Я — тебе, а ты мне.       «Справедливо в целом. Особенно после того, что я ему тут выдал.»       — Да, пойдёт.       — Вообще дело даже не у меня, а у нас с Верой…       «Началось… Я перед кем тут распинался?!» — Мои губы сейчас, наверное, сложились в самую сердитую куриную жопку в мире.       — Не делай такое лицо. Про интим понял, не дурак. У меня дело немного другого плана. Нам очень хочется, чтобы ты на свадьбу нашу пришёл. Знаю, что ты эти мероприятия на дух не переносишь, но уж сделай одолжение — найди парадную футболку и приходи. Если там всё у тебя сложится, то ждём вас вдвоём.       Сам не понял, как подскочил и обнял его, приподняв аж со стула.       — Я ж, в общем, эти все штуки под Мендельсона не люблю, но как я от вашего приглашения откажусь, сдурел что-ли? Про «плюс один» пока не уверен, но… ай, там видно будет.       «Не ожидал, что меня мой любовник, вместе с его невестой к себе на свадьбу пригласят. Пикантный такой «друг семьи», конечно.»       — А у тебя что за дело?       «Блин, вот как после такого, про свои алко-трипы разговаривать?! Соберись, Лёша!»       — Помнишь, на дне рождения «Пионера» в том году были.       — Ну, помню.       — А я вот нет. Да хватит ржать! Не смешно это! Мне позарез надо понять чего я там делал непотребного.       «Чёт Айратик задумался. Хреновый звоночек.»       — Тут я тебе мало чего могу сказать. Со мной тебя почти и не было. Ты на баре больше тёрся. Как за вторыми шотами нам ушёл, так и с концами. Я тебя пытался оттуда отлепить, но ты заявил, что у вас барменские тёрки и шёл бы я лесом. Может Серёга что скажет побольше…       «Ооу…эт не звоночек. Это сирена аварийная.»       — Ну, хоть, охрана никого в районе бара не винтила? — пытаюсь понять на какой козе к Серёге ехать.       — Не видел. Ты потом пропал, Серёга остался.        Ещё одно подтверждение, что пить я не зря бросил. Осталось как-то теперь к этому кренделю втереться и выяснить, не устроила ли душнила-Мальвина дебош, решив, что она теперь Джинкс. Надеюсь, я у него не в чс.       С Серёгой у нас отношения особые. По первой, я думал, что он искренне подкатывает. А это у него такая вот стратегия чаюху получать. Мило улыбается, в глаза заглядывает, комплиментами осыпает. И на таком «спец-обслуживании» маринует, пока своего не получит. Есть у него даже пара стабильных поклонников, которые надеются, что им что-то да перепадёт. Но Серёга вообще натурал без всяких, «но» и «если». Любые попытки очарованных клиентов перевести общение за стойку или под неё тактично пресекает. А если кто руки пробует распускать, то уже пресекает нетактично. Да эту шпалу двухметровую попробуй ещё в углу зажми! Но слышал, что кто-то даже пытался. Здоровья погибшим, как говорится. У меня же к нему отношение ровное было, пока мы как-то не закусились на барменской теме. Уже раз сто пожалел, но заднюю давать поздно. Он считает себя не меньше чем гением, и бесится, что я с этим не соглашаюсь. Видать, что-то в шотах я спорное распробовал, сомелье хренов. Мне ж неймётся, я и до халявы доебусь, если в жопе засвербит.              Естественно, трубки он не берет. Суббота, вечер — самое рыбное время. Скорее всего, так же, в смене. Пишу на всякий, чтоб перезвонил. Надеюсь, не проигнорит.       Сегодня многолюдно, но как-то без суеты. Люблю так работать — и не носишься, как куропатка по мангалу, и не сидишь без дела, выжидая, когда уже там два окосевших геополитика по домам расползутся. Даже есть время к постояшкам подойти «на поболтать», что тоже приятно. Но на дверь я поглядываю.       «Интересно, во сколько придёт?»       «Я говорил, что поболтать с гостями люблю? Забудьте. Напрочь отбили весь настрой своими «давай за наш счёт, ну чего ты?». На работе я. Да, раньше это не мешало, сейчас мешает.»       Стою, культурно это объясняю приобнявшему меня то ли Боре, то ли Роме. Честно, не помню как зовут его. Лапы он распустил, чисто, «Малой, ну ты чё?». У нас не «Пионер», контингент другой и атмосфера не располагает. Поэтому, такие братания я терплю спокойно.       «Ну а что? Серёга геем прикидывается, а я — «братухой». И меня, в отличие от некоторых, даже обнять можно. Но эти ребята что-то утомили — надо вежливо сваливать.»       Чувствую спасительное цап-цап за бочину. Ленок на подмогу пришла.       — Ждут тебя, у бара. — быстро говорит мне на ухо.       — Всё, народ, хорошо тут с вами, но мне уже намекают, что я вкрай охренел столько с вами сидеть-трепаться.       Выныриваю из-под повисшей на плече лапы Бори и быстрым шагом сваливаю к бару.       «Здрасте, а что за хмурый взгляд?»       — Привет! Не заметил, как ты пришёл. Тебе мерзкого чая или беспонтового пива?       «У него несварение что ли? Что с лицом-то?»       — Я ж шучу, — подхожу ближе, заглядываю в глаза, — Чай зеленый всё тот же, пирамидки. По безалкогольному сегодня даже выбор есть: вишнёвое и обычное, светлое.       «Он вообще реагировать как-то будет, не? Ну давай, поиграем в гляделки…»       — У нас на сегодня всё в силе или у тебя другие планы? — Кивает в сторону столов.       «Ааа! Вторая попытка сцены ревности. Прости, милый. Будь ты, хоть трижды охуительным, я это дерьмо больше терпеть не собираюсь. Так, Лёша. Морду окирпичиваем и осаживаем, не приводя в сознание — я по-доброму уже намекал, теперь популярнее объяснить придётся.»       Наклоняюсь к его лицу, почти нос к носу, чтобы говорить не громко, но месседж дошёл:       — Были в силе. Ровно до твоего вопроса. А теперь, уже не знаю, стоит ли мне связываться с тем, кто второй раз за сутки делает вид, что имеет право предъявлять мне за то, кого я вожу домой, и с кем я обнимаюсь на работе. Или мы в отношениях и как-то уже обсудили эти границы? Нет?       — Да чего ты, я ж ничего такого…       — Чш… даже можешь не оправдываться. Я слишком хорошо эти флажочки вижу. Поверь, мне больше не хочется иметь даже крохотную вероятность того, что у меня снова кто-то будет дежурить под окном, взламывать телефон, соцсети и пиздить меня за чей-то косой взгляд. Я мальчик пугливый, но настырный. Чуть что — пишу заяву. Один уёбок, донимавший меня, уже получил койко-место с питанием за государственный счёт. Поэтому, у меня встречный вопрос: у тебя-то планы на сегодня не поменялись?       «Уффф…аж колотит всего. Это я сейчас стал борзый, а тогда-то было страшно до уссачки. От одних воспоминаний ладони вспотели. Ну а то, что посадили ушлёпка за то, что со склада товар пиздил целыми палетками, уточнять не обязательно.»       Поворачиваюсь, а на меня ещё и Ленок ошарашено смотрит. Перебор с откровенностью вышел…       — Извини, Кость. Что-то я разошёлся. Пойду умоюсь.       Обливаю полыхающее лицо холодной водой. Ну как лицо — весь улился.       «Ну всё. Сейчас приду, а он ушёл. Зачем нормальному мужику королева драмы, ещё и в мокрой футболке?»       В коридоре Ленусик караулит.       — Вали уже домой.       — А как? В смысле? Зачем? Да нормальный я!       — Ага. Домой вали, нормальный он.       — Со своей любимой работы, ещё и выгоняют! Не выгоните — я сам уйду! — надо как-то разрядить атмосферу, а то она на меня смотрит, как будто, я совсем кукухой уехал. — Уговорила. Ща такси вызову, поеду.       — Твоё такси ещё у бара сидит.       С виноватым видом выползаю из коридора. И правда — сидит.       — Меня тут пораньше отпустили… Ещё хочешь сериал со мной смотреть?       — Только не такой, как мы сейчас изобразили. Ладно, поехали, а то ещё Лена твоя передумает.       «Ага! «Мы». Значит всё же не только я тут перегнул.»       — Поесть по пути захватим?       — Да дома есть что-то, вроде.       — Каша твоя, что ли?       — Не, мы её доели… Погоди. Тебе что каша не понравилась?!       — Да не ворчи, съедобная. Спасибо. Я б мясного чего-то поел.       — Заворачивай направо. Тут, через квартал, шашлычка круглосуточная. Рус офигенный люля делает, да и шашлы тоже.       — У тебя везде, что ли, знакомые?       — Завидуешь? Не боись, со мной — и у тебя будут!       — Ну поехали, заценим, что там за шашлы.       Пока ехали домой, думал, слюной изойдусь, от этих запахов жареного мяса, лука и специй. Я б по пути пожрал, но кажется, что свой личный лимит на наглёж я сегодня исчерпал. Костик тоже едет молча, за дорогой пристально следит.       — Значит, не показалось… — осматриваю я сравнявшийся с полом матрас.       — Старый он уже, мне-то он не новым достался, где-то швы может расклеились или клапан уже того.       — Ну. Помянем. — я схватился за край и стал сворачивать, ставший бесполезным, кусок винила. — Давай помогай, стол, хоть, будет где поставить. Или ты его надувать планируешь?       — Нуу…       Я подмигнул:       — У нас диван есть.       Как же вредно и одновременно приятно поесть мяса на ночь и шлифануть это дело сериалом. Не сговариваясь, мы вместе разложили диван, я поставил ноут себе на коленки, Костик улегся рядом. Даже про штаны не вспомнил. Но футболку нацепил-таки. На резинке трусов у него написано «Don't touch my cactus». Окей, я и не собирался, я никуда не спешу. Правда, на мне даже футболки нет, но ему, вроде, норм — голову на плечо положил. Приятно так.       Не успел я выбрать серию, как услышал мерное сопение. Даже чай не пригодился. Ладно, сериал подождёт. Тем более, завтра у нас выходной. По ходу, совместный.       Снится мне, как я иду по теплому песку к обвитой цветами арке. На мне белое, пышное платье. Из моря, словно кит, выныривает огромный надувной матрас. Плюхаясь в воду он создает огромную волну, которая смывает всё с берега. Меня кто-то хватает.       Открываю один глаз — Костик сгрёб меня в охапку и уткнулся носом в спину.       «Ему-то, по-любому, такая дичь, как мне не снится. Что-то много свадеб в последнее время, даже во сне покоя не дают. Ещё и платье это. Фасон, вообще, не мой, но так-то в белом я хорошо смотрюсь…»       С этой мыслью и засыпаю.