Лекарство от грусти

«Я совершу ошибку, если скажу, что хочу её?» Когда Дана немножко поправилась, они решили сыграть в UNO. Играли в кабинете Чана, где он занимался музыкой и временно жил, пока его комнату занимала Дана. Она играла очень хорошо. Чан проигрывал раз за разом, хватал с дивана подушку и утыкался в неё лицом. Он хныкал, делая обиженное лицо, или истерически смеялся, когда Дана выкладывала на стол карту, за которой следовало нелюбимое действие Чана — он набирал себе дополнительные карты. Делал это яростно. Дана смотрела на него то сочувствующим взглядом, то взглядом злодея. Чан боялся её, даже отсел подальше. — Всё. Больше играть не буду. Хватит с меня проигрышей. — Сдаёшься? — протянула Дана. — Ну ладно. Согласна. Нам нужно отдохнуть. Давай поужинаем. — Давай, — согласился Чан, собирая карты в коробочку. Дана помогла ему. Потом они уселись на диван. Дана неожиданно спросила: — Так, что я там говорила во сне? Ты обещал рассказать. — Я ещё не готов. — Да что же там такое было?! Мне стыдно уже! — заявила Дана, ударившись головой о спинку дивана. — Осторожнее. Не бейся так, — предостерёг её Чан. — А то голова болеть будет. Пойдём ужинать, а потом я за лекарствами сбегаю. — Хорошо, — пробурчала Дана, вставая с дивана. Чан не торопился следовать за ней. Дана остановилась у двери, обернулась. Спросила: — Ты идёшь? — Ага, сейчас, — сказал он. Дана увидела на его щеках румянец. — Подожди, Чан. Не вставай, — потребовала Дана. — Ты почему покраснел? Вспомнил мои слова? — Н-нет! Не вспоминал! — отнекивался он. — Это я просто… просто жарко тут… ну, ещё я расстроился, что проиграл тебе целых пять раз. — Не верю! — спустя десять секунд заявила Дана. Её взгляд скользнул по его телу. — Ах вот в чём дело! А я-то думала, почему ты не торопишься идти ужинать. — Я иду ужинать. Вот, встаю. Чан поднялся. Дана обняла его бережно, погладила по спине, пробормотала с небольшим укором: — Почему ты не можешь признаться мне? — она мягко надавила на его плечи, вынуждая Чана опустится на диван, и уселась на его колени. Чан поражался её смелости сегодня. После болезни она стала какой-то другой — не узнать. Может, болезнь всё ещё была в ней, поэтому Дана вела себя так… неправильно? В её глазах плескались незнакомые Чану огоньки. На губах играла соблазнительная улыбка. Чан терялся под этим её взглядом, терялся, глядя на её губы, которые были так близко к его лицу. — Дана, ты осознаёшь, что происходит? — спросил почти шёпотом Чан. Она продвинулась вперёд, садясь на его член. Стеснения на её лице не было никакого. Она была спокойной, моментами игривой и весёлой. Чан закрыл глаза, выдыхая порывисто. Дана смотрела на его крепкую шею, обхватила её холодными пальцами, погладила, проведя до ушей. — Руки холодные… — заметил Чан. — Нравится? — Угу. Дана опустила голову, щекоча шею Чана кончиками своих длинных волос. Он не сразу понял, что она затеяла. Вдруг почувствовал осторожные, изучающие прикосновения на животе. — Чан… — прошептала Дана, лаская его живот поглаживаниями. — М? — Как думаешь, мы долго сможем сдерживаться? Мы признали, что нравимся друг другу… Ты поцеловал меня в щёки, когда я болела. Да, я это помню. Я не спала. А ещё ты гладил меня по щекам. — Хотел немножко остудить твоё лицо. — И только? — хихикнула Дана. — Ещё потрогать… хотел… тебя… — А сейчас? Хочешь потрогать? — спросила она, задирая его футболку выше груди. — Дана, я завёлся. Перестань меня трогать. Он засмеялся, прикрывшись руками. — Ну-ка слезай! Слезай-слезай! — он попытался приподняться, но Дана схватила его за плечи и силой повалила обратно. Отвернула голову, прикусив губу. Бан Чан почувствовал какую-то странную атмосферу. Дана повернула к нему лицо и сказала: — Потрогай меня. — Ты понимаешь, что просишь? — уточнил Чан. Член давно стал крепким, любое движение Даны отдавалось щекоткой в низу живота. Чану пришлось признаться: — Я возбудился. — Знаю. — Конечно, знаешь. Ты же сидишь на нём, — подчеркнул он последние слова и упал головой на подушку. — Не нужно было играть с тобой в UNO, лучше бы я из дома ушёл, погулял где-нибудь, остыл… Или согласился на предложение Джисона. — На предложение Джисона? — удивилась Дана возмущённым тоном. — Ага. Чем быть здесь. С тобой. Наедине, — жёстко отчеканил Чан, чтобы она наконец слезла и дала ему остыть. На Дану даже такие, казалось бы, обидные слова не подействовали. Она и с места не сдвинулась. Сидела на нём, как и прежде. В её глазах отразилась ненависть. Глаза потемнели, стали похожи на две чёрные грозовые тучи. Чан ужаснулся. Дана ревновала? Сильно ревновала. — Отлично! Вот и катись на своё свидание! — вдруг выкрикнула она в сердцах. — Да! Иди! Чёртов Бан Кристофер Чан! И чего я от тебя ждала?! Она молниеносно вскочила на ноги и побежала в свою комнату. Чан заметил на её глазах слёзы. По-другому он не мог поступить. Если бы разрешил дальше его провоцировать, это бы закончилось сексом. Возможно, ей бы понравилось. Но правильное ли это развитие их отношений? Он сомневался. Дана не выглядела девушкой, которая жаждет затащить его в постель, как это стремились сделать другие чуть ли не в первый день. Она бывала игривой, как сейчас, немножко пугала своей настойчивостью, однако он чувствовал, что в глубине души она ранимая, а такой смелой только претворяется. Тем более он не простил себя за тот поцелуй. Неприятный осадок всё ещё лежал на душе. Чан поправил футболку, подошёл к зеркалу. Пригладил волосы. Дана не закрыла дверь в комнату. Чан подошёл и услышал тихие всхлипы. Она расстроилась. — Я тебя совсем не понимаю, — с тоской подумал он вслух. Услышав её кашель, вспомнил, что обещал сходить за лекарствами. Тут позвонил Джисон. Чан выругался: вовремя! Отошёл от комнаты и ответил: — Ну ты как? Идёшь на свидание? Девчонка симпатичная. — Нет. Я не иду. Завязывай с поисками девушки для меня. Мне это не нужно. — Понял. Только не ругайся. Тогда, пока! — Пока. Чан засунул телефон в карман. Надел куртку и кроссовки. Не успел взяться за ручку двери, как был пойман в объятия. — И что ты делаешь такое? — поинтересовался Бан Чан, увидев её руки на своём животе. Дана переплела пальцы, теснее вжимаясь в тело Чана, чтобы уж точно никуда от неё не ушёл. Она не пустит. Ни за что не пустит. Она не хотела, чтобы он шёл на свидание. Одна мысль об этом отдавалась болью и тревогой в груди. Дышать становилось сложнее. «Нет-нет! Только не уходи!» — мысленно упрашивала Дана, лицом прижимаясь к его спине. — Я не на свидание иду, — сказал Бан Чан, опустив ладонь на её маленькие ручки. — Хотел лекарства тебе купить. Ты ещё не до конца выздоровела. А лекарства не вовремя подошли к концу. — Лекарства? — удивилась Дана. Осознав, что он только что сказал, улыбнулась шире и стиснула Бан Чана в своих тёплых объятиях, протянув «ммм!». Чан засмеялся. Сжимала она хорошо, а на первый взгляд не скажешь, что эта хрупкая девушка обладает такой силой. — Так значит, не пойдёшь на свидание? — уточнила Дана, выглянув из-за его плеча. Бан Чан отрицательно покачал головой. — Нет. Я сказал Джисону, чтобы больше не назначал мне никаких свиданий. Догадываешься, почему я так сказал? — Чан переплёл пальцы с её правой ладонью. — Думаю, ответ очевиден. — Очевиден! — воскликнула Дана. — Мы возвращаемся в постель! — она потянула его за руку, посмеиваясь. — Что? Какая постель? — опешил Бан Чан. — Дана! Я не готов вот так сразу! Нет! Куда ты меня тянешь! Ни в коем случае! Нееет! Ух ты! Она прижала его к стене и сказала твёрдо, глядя прямо в его глаза: — В тот день я кончила, представив, как ты делаешь это со мной. И с тех пор, я не могу думать о тебе просто как о хорошем парне, который предложил пожить некоторое время у него. Ты очень волнуешь меня. — А ты меня… волнуешь… — сорвалось с губ Бан Чана. — И, похоже, твоё «очень» с моим не сравнится… Он закрыл глаза и притянул её к себе. Прошептал в самые губы: — Может, сделаем это наяву, и узнаем, как мы подходим друг к другу?