Творения Бога / Made by God / 神造

Поскольку лот был слишком ценным, Ли Юй лично пришёл изучить и проверить товар, и он не знал, через какой канал такое сокровище здесь оказалось. Он спокойно вывез вещи, не беспокоя семью Янь, и даже пригласил команду наёмников для их охраны. Ци Цзэ получил от Оуяна Е аванс в размере 50 миллионов, что избавило его от острой нужды – ему наконец-то больше не нужно было беспокоиться о трёхразовом питании. На следующий день он пришёл в класс пораньше и, не успев сесть, увидел, как Мэн Яо с подругой заходят в класс. - Хелена, ты бесстыжая стерва! Ты испортила мой гуцинь, но не платишь по счетам! - Кто здесь бесстыжий? На себя посмотри! Все меня осуждают. Вчера я сказала, что подарю тебе новый гуцинь, но мне пришлось отнести старый в антикварную лавку, чтобы проверить подлинность. Ты сама согласилась, а потом мы вместе отправились на биржу Ли, где самые современные на Нептуне детекторы. В результате знаете, что произошло? - Что случилось? — Зрители были полны любопытства. - Хотя её инструмент - антиквариат, она уже давно не может позволить себе платить за обслуживание. Значение ауры упало с первоначального уровня D до уровня G. Вы знаете, что такое уровень G? Это равносильно тому, что гуцинь перестал быть антикварным, он сломается, если на него просто дунуть, и ничем не отличается от мусора. К тому же она намеренно одолжила его мне! Разве это не попытка шантажа? Хотелось бы вам потратить семь миллионов на кучу хлама? - Конечно, нет! - Какая потеря! — вторили одногруппники. Хелена достала пачку бумаги, разложила её и продолжила: - Это результат оценки, взгляните сами. Здесь есть печать биржи и сертификационного центра - это невозможно подделать. Я могу заплатить за гуцинь Мэн Яо, но он точно не относится к антиквариату. Она сказала, что хочет подать на меня в суд! Ради бога! Подавай! В любом случае, у меня есть доказательства на руках! Сокурсники взяли ксерокопию сертификата оценки, и потом долго шептались. Лицо Мэн Яо побледнело от гнева, и она резко сказала: - Хватит нести чушь! Гуцинь был на обслуживании всего полгода назад, и у меня до сих пор есть сертификат, выданный антикваром. Если он действительно сломается, почему я могла играть на нём в классе? Ради притворства? Думаешь, у меня нет никаких доказательств? Что ж, подожди до суда! Она свирепо посмотрела на Хелену, окинула зловещим взглядом прятавшегося в углу Ци Цзэ и поспешно выбежала. - С ней что-то не так. Будь осторожен, кажется, она затаила обиду и на тебя, — настороженно предупредил Янь Цзюньюй. Ци Цзэ опустил голову, как будто ничего не понял. После урока Мэн Яо преградила ему путь в углу учебного корпуса: - Ци Цзэ, у тебя хорошие отношения с Оуяном Е? — Она неохотно улыбнулась, казалось, впервые разговаривая с человеком на углеродной основе приятным тоном. - Нормальные, - Ци Цзэ робко отступил. - Раз уж у вас с ним хорошие отношения, не мог бы ты попросить его помочь мне узнать, где продаётся гуцинь? Его дядя владеет крупнейшей антикварной биржей на Нептуне, так что он должен легко получить информацию об этом, так ведь? — Мэн Яо упёрлась одной рукой в стену, чтобы не дать ему сбежать. - Но.., но мои отношения с ним не стоят семь миллионов. Он не будет меня слушать, ты должна пойти к нему сама. - Ты намеренно используешь мои вчерашние слова против меня? — Доброе лицо Мэн Яо на мгновение исказилось, и она скрипнула зубами. Если бы она могла угодить Оуяну Е, зачем ей снисходить до разговора с углеродным человечишкой? - Нет, я не нарочно. Ты сама должна решать свои проблемы, я не смею с ним связываться. Мэн Яо, пожалуйста, не ставь меня в неловкое положение, у меня в руке номер телефона правозащитной организации, и когда понадобится, я... я позову на помощь. — Тёмные глаза Ци Цзэ были полны страха, а последнее предложение больше походило на писк комара, чем на угрозу. Видя, что люди оглядываются на них, Мэн Яо пришлось сделать два шага назад и мрачно сказать: - Ладно, раз уж я не достойна, пусть Оуян Дуаньхуа придёт к вам лично. - Что ты имеешь в виду? — Тон Янь Цзюньюя был в разы холоднее, чем у неё. Мэн Яо, конечно же, не слышала его, посмотрела на побледневшего Ци Цзэ, затем бросила ещё один взгляд на стоявших неподалёку студентов и поспешно ушла. Ци Цзэ медленно шёл вдоль стены, его худая спина выглядела очень мрачной. - Мэн Яо, кажется, невеста Оуяна Дуаньхуа. Оуян Е и Оуян Дуаньхуа всегда враждовали друг с другом. И Оуян Е никогда не заботился о делах Мэн Яо, поэтому она и решила действовать через тебя. Будь предельно осторожен, не высовывайся. У Оуяна Дуаньхуа безжалостный характер, и он может попытаться надавить на тебя, чтобы насолить Оуяну Е, — предупредил его, следовавший за ним по пятам Янь Цзюньюй. Затем выражение лица призрака слегка застыло, и он беспомощно сказал: - Забудь. Зря я это сказал, ты же всегда один. Только узнав подростка поближе, можно понять, что у него темперамент одиночки, и он почти ни с кем не общается. Внешне Оуян Е выглядит его единственным другом, но на самом деле он скорее подчинённый. После обеда один человек и одна душа продолжали ходить на занятия. Студенты всё ещё обсуждали судебную тяжбу между Мэн Яо и Хеленой, их лица были полны злорадства. Ци Цзэ почувствовал скуку и собрал свои вещи, чтобы пропустить занятия. В любом случае, он - самое незаметное существо в классе. Преподаватели намеренно игнорируют его, даже если он зовёт их, но когда им нужен кто-то в роли клоуна, его первым вызывают на сцену. Ци Цзэ выскользнул из задней двери и, проходя мимо ванной комнаты, направился к маленькому туалету. Янь Цзюньюй ждал за дверью, естественно, прислушиваясь к звуку воды, текущей в унитаз. Поначалу он действительно немного смущался, но теперь привык к такой неразлучной жизни. Его тело находится в межпространственном кольце Оуяна Е, но он предпочитает следовать за Ци Цзэ, возможно, потому, что изучение секретов юноши приносит ему небывалое удовольствие. Он также пытался оставаться рядом с Оуяном Е, но его хватало не более чем на десять минут. Тот проводил большую часть времени, развивая физические навыки: пиная и ударяя по мешку с песком, что было слишком скучно. Однако он, казалось, забыл, что когда был жив, то сам занимался тем же каждый день. Пока он размышлял об этом, к нему медленно подошли несколько высоких подростков. Возглавлял их сводный брат Оуяна Е, Оуян Дуаньхуа, который также являлся молодым наследником семьи Оуян. Очевидно, он давно знал о местонахождении Ци Цзэ, поэтому распахнул дверь перегородки и вывел худосочного парня наружу. - Передай Оуяну Е, что он может сражаться против меня, если не боится моей мести. В будущем семья Оуян станет моей, и он точно не захочет быть изгнанным из неё, как заблудшая собака. Лучше научиться сдерживать свой нрав сейчас. Семьи Ли уже давно нет. Родоначальник семьи Ли, Ли Юй, не сможет долго его защищать. — Оуян Дуаньхуа холодно улыбнулся. — Об Оуяне Е, в конце концов придётся заботиться мне. Уничтожение его матери, как и его наследства, как и тебя... Передай ему кое-что: «слабые виды не имеют права на жизнь». С каждым словом из его ладони вырывалась струйка холодного воздуха. Холодный воздух конденсировался в бледный иней, поднимался по шее Ци Цзэ, к его щекам и волосам, а затем медленно опускался вниз, быстро замораживая парня. - Второй молодой мастер, он человек на углеродной основе, не убейте его, - напомнил ему кто-то из спутников. - Что, если я убью его? Осмелится ли Оуян Е выступить против меня из-за этого отброса? —тон Оуяна Дуаньхуа был наполнен презрением. Остальные замолчали и лишь усмехнулись. Янь Цзюньюй смотрел на медленно бледнеющего Ци Цзэ, закрыл глаза, и в его груди вспыхнул сильный гнев. Он попытался остановить Оуяна Дуаньхуа, но тщетно, его ментальное тело исказилось. Сильные поедают слабых - таков вечный закон, которого он придерживался с детства. Но сейчас, когда с Ци Цзэ происходило такое, он чувствовал себя очень неуютно. - Оуян Дуаньхуа, немедленно прекрати! — Он попытался атаковать ментальной силой, но ничего не вышло. Каким бы мощным ни было духовное тело мертвеца, оно не могло сравниться с живым человеком. Ци Цзэ почти потерял сознание, когда дверь в туалет распахнулась. Вошёл высокий красивый юноша. Не говоря ни слова, он выпустил огненный шар, который коснулся кончика носа Оуяна Дуаньхуа и ударил в противоположную стену, вызвав бесчисленное множество маленьких палящих искр. - Ван Сюань, не лезь не в своё дело! — Оуян Дуаньхуа ослабил давление. - Отпусти его, или я не против надрать твою задницу! —Ван Сюань поднял пылающий кулак, и в помещении, температура в котором опустилась ниже нуля, сразу потеплело. Оуян Дуаньхуа, казалось, очень испугался посетителя, он яростно сплюнул, отбросив замороженного парня в сторону, и неторопливо вышел. Когда они проходили мимо, он прошептал защитнику: - Янь Цзюньюй скоро умрёт. Без его рекомендации, если ты хочешь поступить в Имперскую военную академию, ты должен занять первое место на соревнованиях ме́хов со своим старомодным аппартом. Сможешь ли ты пройти предварительный отбор – большой вопрос. Ван Сюань, тебе не долго осталось задирать нос. - Правда? Тогда встретимся на ринге. — Ван Сюань даже не взглянул на него, быстро подошёл к Ци Цзэ и с помощью своих способностей помог ему разморозиться. Ци Цзэ с трудом открыл глаза и слабо поблагодарил: - Спасибо, старший. Я живу в комнате 102, не мог бы ты проводить меня? Мой сосед по комнате поможет вызвать врача. Он знал этого молодого человека, учащегося на факультете ме́ха, который раньше был единственным, кто смог завоевать расположение Янь Цзюньюя, который даже хотел рекомендовать парня в Имперский колледж. Янь Цзюньюй умеет разбираться в людях. Ван Сюань - хороший ученик с отличной успеваемостью. К сожалению, ему немного не повезло. Несчастный случай произошёл ещё до утверждения рекомендательного письма. Успокоив юношу, Ван Сюань взял его на руки и поспешил в сторону общежития. Янь Цзюньюй следовал за ними с очень холодным выражением лица. После всего пережитого ему ещё больше захотелось вернуться к жизни. Он беспомощно наблюдал за тем, как над юношей издеваются, и ему ничего не оставалось, кроме как кричать в бессилии. Никогда ещё он не был так бесполезен, никогда ещё не был так разочарован в себе. Он до сих пор выживал благодаря силе юноши, но в критический момент не смог помочь. Он хотел жить, как никогда раньше.