Разбитое на части

Андрей проснулся с ощущением тяжести во всем теле и сухости во рту. Противный писк больничного прибора и чрезмерно яркий свет сразу же заставили его поморщиться и прикрыть глаза. Впрочем, больницу по звукам и запахам, он тоже узнал бы с закрытыми глазами. Эти стены давно стали ему роднее дома, тем более, что врачи и медсестры всегда относились к нему с большей любовью, чем семья. Теперь, конечно, все было иначе. Теперь у него был Костя и… При мысли о ребенке Андрей резко распахнул глаза и потянулся рукой к животу, срок был еще очень мал, но Андрей был уверен, что почувствует малыша. Он ведь понял, что беременный еще даже до того, как сделал тест. Это осознание просто появилось в голове, разлилось теплом по всему телу. Вот и сейчас стоило коснуться живота, как ощущение покоя накрыло с головой. Да и легкий запах корицы, витающий в воздухе, подсказывал, что с ребенком все в порядке. Что их с Костей счастье все еще теплится внутри Андрея. И это не могло не радовать. Ведь первое, что пришло после ощущения счастья — это страх. Андрей как сейчас помнит, что паникой накрыло с головой. Крови было даже больше, чем обычно. Косте никак не удавалось ее остановить и привести Андрея в чувство. Умом Андрей понимал, что делает только хуже. Что любое потрясение отразится на их с Костей малыше, но панику не всегда удавалось глушить голосом разума, а точнее никогда не удавалось. Врач несколько успокоил Андрея. Да, легкой беременности не обещал, но гарантировал, что ребенка Андрей выносит, если будет следовать всем его предписаниям. Костя был вне себя от счастья, так ухаживал за Андреем, что страхи вовсе отошли на задний план. Ведь вместе с Костей Андрею было все по плечу. А ради их будущего ребенка можно вынести все. В палате Кости сейчас не было, но Андрей был уверен, что любимый все равно где-то рядом. Может, вышел за кофе или бутербродами. Кормили в больнице вполне сносно, но Костя всегда таскал Андрею вкусняшки, стараясь подсластить его пребывание здесь. Костя в целом стал для Андрея лучом света в темном царстве ненависти, непринятия и отчаяния. Отец называл слабаком, а Костя, наоборот, доказывал, что Андрей невероятно сильный, ведь борется с таким врагом, как болезнь каждую секунду. И от этих слов, этой веры на душе становилось так тепло, что сам Андрей начинал думать о себе куда лучше. Но что же все-таки произошло? Как попал в больницу Андрей не помнил совершенно, все расплывалось, будто в тумане. Хорошо помнил страх. Он очень не хотел говорить родителям правду. Они всегда были против их с Костей отношений. Считали, что Костя слишком слабый и чувствительный для альфы. Костя хотел петь, стать популярным, писал изумительные стихи, а отец Андрея считал это бабским, омежьим занятием. — Впрочем, бракованному омеге и альфа под стать, — фыркал отец с пренебрежением, а у Андрея сердце разбивалось на осколки. Он так хотел верить, что отец примет его и Костю. Что однажды это произойдет и он посмотрит на сына и его жениха другими глазами. Увидит все то прекрасное, что видел Андрей. Что Костя верный и надежный, очень талантливый, искренний и любящий. Отец, как только услышал о ребенке, то сразу отправил Андрея на аборт. Тот отца слушать не собирался, но было больно. Родители Кости приняли их, радовались ребенку, обещали помогать с внуком. Костины родители любили Андрея, как сына, а его собственная семья, как приговором прибила словом «аборт». Костя успокаивал его, как мог, но даже теплые, любящие объятия не могли уменьшить боль в сердце Андрея. И когда спустя неделю отец Андрея предложил им прийти на ужин, то у парня словно крылья за спиной выросли. И вот именно на этом ужине ему и стало плохо. Резкая боль в животе, а затем темнота — это все, что Андрей помнил. А ведь он только поверил, что все налаживается, но что теперь думает о нем отец? Наверняка, что он слабак, неспособный даже ребенка выносить. Эти мысли обожгли. Андрей почувствовал, как предательские слезы скатились по щекам. Он обещал, что больше никогда не заплачет из-за отца, но все равно каждый раз повторялось одно и то же. Дверь в палату отварилась, зашел Костя. Андрей попытался быстро вытереть слезы, но Костя все равно их заметил. Впрочем, Андрей тут же забыл обо всем на свете, потому что лицо у Кости было разбито. Под глазом алел синяк, а бровь явно была рассечена. — Что это? — спросил напряженно Андрей. — Тебя нельзя нервничать. — Костя поставил на столик стаканы с вкусно пахнущим малиной чаем и пакет с круассанами, а после сел на кровать и мягко взял Андрея за руку. — Сейчас особенно. — Тогда тебе скорее стоит мне рассказать, что происходит, — заявил Андрей. — Тот сок, что дал тебе отец, — покачал Костя головой, словно не хотел рассказывать, — он спровоцировал приступ, ты должен был потерять ребенка. Андрей замотал головой, не желая принимать реальность. Он знал, что Костя не стал бы врать. Он ведь на том ужине успел только выпить сок, а потом сразу стало плохо. Как-то слишком резко, ведь ничто не предвещало беды. И чувствовал Андрей себя очень хорошо. Слезы снова покатились по лицу. Костя притянул его к себе и крепко обнял. — Поверь, ему тоже пришлось несладко. Больше не будет считать меня слабым альфой. При мысли, что Костя дрался с отцом, стало страшно и горько, но вместе с тем так тепло и спокойно. Теперь у него был альфа, что не даст его в обиду никому и никогда. А отца стоило оставить в прошлом. Теперь семья Андрея Костя и их будущий малыш, а большего и не надо.