Некоронованная

– Страхуешь меня? – Нет, просто берегу от спонтанных поступков. – Я не стал бы рисковать всем ради легкой наживы и быстрой расправы! – Мне показалось, только на мгновение что после всего, ты забыл зачем мы тут. – Глупости – осмотрев себя в зеркало, поправил воротничок рубашки и стряхнул невидимые пылинки с пиджака. Вдох, выдох. Лифт открылся, нас уже ждал врач, он засеменил рядом, периодически корректируя наш путь – Множественные повреждения мягких тканей – негромко начал отчитываться – Ушибы, перелом носа, предплечья и ключицы. Колотые раны стоп – я сжался как пружина от каждой новой подробности – Внутреннее кровотечение. Готовим операционную – свет в палате был приглушен, она лежала утыканная трубками и проводами, медсестра спокойно проверяла показатели, записывая их в планшет – Все записи будут удалены. Персонал проверят. Если кто то, снимет видео, сфотографирует или где то скажет или намекнет о том что здесь происходит, вы ответите лично передо мной. Когда мы можем уехать? – Уехать? Но она не транспортабельна! Я ничего не скажу о ее состоянии даже после операции. Она может несколько недель пробыть в коме после таких повреждений. Ей нужен контроль и лечение. – Ваша задача стабилизировать ее, через несколько часов прилетит другой специалист. Так же необходимо чтобы Исабель спал крепким сном, пока мы не окажемся за его границами – врач молчал и не двигался с места – Что то еще? – Деликатный вопрос Господин.. – он замялся. Наверное сейчас попросит денег? А если она беременна? Мысленно застонал. Блядь, Изи ты никогда не умел держать себя в руках. – Все вышли – медсестра, охранники и Али направились к выходу – Али, останься! – Заключение предварительное, я врач общей практики, но не думаю что при более тщательном осмотре, ситуация изменится – я его не торопил, очевидно ему было тяжело обличить это в слова – Полагаю что ее..эм..она – я спокойно ждал – Осмотр, дает основание полагать, что ее взяли силой – резкий поворот головы в сторону врача – Что? – в два голоса переспросили мы – Много внутренних повреждений. Боюсь предположить что это.. это... Я не имел с эти отношение, но нужного врача знаю. Надежный человек, я могу за него поручиться –я не ослышался? Он точно сказал что этой ночью Изи совершил преступление. – Необходимо чтобы узкий специалист ее осмотрел, возможно нужна хирургия – этими заключением он подписал Исабелю приговор – Сделайте все необходимое. После ей займутся другие специалисты. И до нашего отъезда, мне нужны подробные отчеты, на бумаге с печатями и подписями! – находится тут морально тяжело, первый и надеюсь единственный раз я не мог поступить как мне хотелось. Я не имел на это права! У меня не было законных оснований подняться наверх и наказать его. Сумбур в голове, не давал сосредоточиться и выстроить четкий план действий, отчет врача выбил меня из колеи. Сколько было информации? Тонны. Тысячи фотографий и письменных отчетов и ни в одной строчке, ни намека на что то подобное. Как такое могло скрыться от меня? У меня завелся крот? Кто то намеренно ввел меня в заблуждение? Но фотографии, я видел их своими глазами, она вовсе не была похожа на пленницу, да и когда мы встретились у Рияза, она…Я напрягся, пытаясь воссоздать в памяти нашу встречу. Но ничего не помнил кроме ее волос, острого настороженного взгляда и печальной улыбки. Черт! Как я устал от этого города, устал от Изи и этой девченки. Кажется ее проблемы бесконечны. Вернусь домой, напьюсь. – Я ничерта не понимаю!? – Мы разберемся – монотонно как молитву произнес Али, словно я девочка подросток и сейчас забьюсь в истерике – Привези Рияза, по дороге обрисуй ситуацию. Дай указания ребятам, разобраться с камерами, все нужно сделать в лучшем виде – Тебе бы поспать, сутки на ногах. – Угу – поджав губы согласился я, только бы он ушел, не могу больше никого слушать. Хочу тишины и крепкий кофе – Али – он обернулся стоя в дверном проеме – Найди мне кофе и пару стопок текилы – он собирался возразить, я видел это по его выражению лица. Сейчас великий пост, выпивка и праздный образ жизни правоверные отложили на время, чтобы замолить грехи и очистить душу и тело. Лицемеры. После заминки, он кивнул и вышел. В темном углу палаты палаты опустился в глубокое кресло. Нужно собрать себя в кучу, продумать детали, нельзя ничего и никого упустить. Малейшая ошибка или недочет, может стоить мне дорого. Но я снова и снова возвращался к стойкому ощущению предательства. Вся информация что была у меня на руках, это ложь? Умело сплетенная паутина? Кто меня дезинформировал? Кто и главное зачем? Уставшими глазами смотрел на девушку, что сейчас боролась за свою жизнь, ее сердце слабо билось и на маниторе медленно вырисовывались острые зубцы. Вздрогнул от стука в дверь – Войди – моя личная охрана дежурила у палаты – Простите что беспокою, Вас спрашивают! – Кто? – Парень что был наверху. Принес кофе и сумку, мы ее досмотрели – все так же робкий, затравленный взгляд. Мальчишка стоял на пороге, неуклюже переминаясь с ноги на ногу, на его плече висела спортивная сумка и потрепанный черный рюкзак, в руках поднос – Я все сделал, как вы приказали. – Ты уверен что он ничего не найдет? – Да. – Хорошо. – Тут вот, вещи – неуверенные шаги выдавали его настороженность. Интересно, он думает что я могу наброситься на него? Но к креслу подошел вплотную, опустив поднос на столик – Можно мне приходить к ней? – Нет, ты не должен тут светиться. Занимайся своими привычными делами, когда Изи спит после попоек – мне было все равно на пацана и на то что Изи сделает если узнает что он нам активно помогал, но из-за его невнимательности наш план мог провалиться. Никаких лишних движений быть не должно – Ты был близок с Тали? – он пожал плечами – Невольники всегда ищут дружеское плечо – невольники, так вот кем они тут все были. В Арке я был второй раз, до этого все наши встречи были на нейтральной территории, в домике Рияза. Я никогда не воспринимал всерьез бунт Изи и его отъезд из дома, я всегда полагал что он вернется домой когда настанет момент. Но чем больше я погружался в его мир, тем больше понимал он не собирается возвращаться, он создал свой мир где все вокруг подчинялось его безумной воле. Изи, в кого ты превратился? В работорговца? Если отец узнает что ты вытворяешь на его земле, его хватит удар – Но мы быстро нашли общий язык с ней, хоть на верху она бывала редко. – Почему? – Она чаще проводила время в подвале или на карательном столбе – я поперхнулся кофе – По сравнению с ней наша жизнь была медом – он странно хохотнул – Но она никогда не теряла присутствие духа и надежду. – Сейчас будет, Но? – выпив стопку текилы, сморщился, вторую подвинул парню – Пока Господин не забил до смерти отца Колючки, на ее глазах – он не притронулся к стопке и меня это насторожило, я не сводил с гладкого стекла глаз, наполненного жидкостью соломенного цвета – Это ее сломило, чего конечно он не ожидал – резким движением он опрокинул содержимое стопки в себя и я облегченно выдохнул. Брат конечно сейчас был в бессознанке, но это не значит что его прислуга не может меня отравить. Моя беспечность когда нибудь приведет к печальным последствиям. Парень осмотрел палату беглым взглядом – Он понял что любит, и не может себе простить этой слабости, за это решил ее убить. – я подавился смешком. Изи влюбился? Нет, это точно не про наш род. Любовь это слабость, которую мы действительно не можем себе позволить и мы росли с этим понятием или правилом и Изи точно был не тот человек, кто нарушил бы его. – Знаешь, выяснилось одно обстоятельство. – мне показалось что этот странный паренек может что то знать – Врач сообщил Тали изнасиловали – плечи парня поникли и тонкие губы опять сжались в полоску – Он требовал согласия от нее. Она каждый раз напоминала ему о добровольном согласии на право первой ночи. Колючка была уверена что между ними ничего не будет. Возможно, где то глубоко внутри него есть что то хорошее!? – нет дружок, вздохнув подумал я, загвоздка совсем в другом. Изи понимал если возьмет ее без согласия, то он не будет в своем праве требовать законного брака и наследства. Как только он объявил бы о консумации, даже здесь, без ее согласия это не имело бы юридической силы. Никто не признал бы этот брак и он ничего бы не получил. Тогда почему Изи, зачем ты и без того усложняешь свое непростое положение? Теперь, если Тали сможет доказать что над ней надругались, она будет иметь право убить моего брата. – Спасибо – искренне поблагодарив парня за информацию, я отпустил его. Он ушел, тихонько прикрыв за собой дверь. В этот момент и началось наше путешествие. Где то во вселенной, кто то нажал кнопку и начал переписывать нашу книгу судьбы. События развивались стремительно, непредсказуемо, а я стоя в центре всего этого тайфуна, пытался ухватить суть, но пазл не складывался. Без нее, ничего не получалось, ни сейчас ни потом. Любопытство это порок и все люди ему подвержены, но этот порок не мой, был, до настоящего времени. Сумка с вещами Тали притягивала мое внимание как магнит. Я знал что это некрасиво, как минимум и как максимум не делает меня благородным принцем. Да кому какая разница, я никогда и не был таким. Расстегнул молнию и стоя над ней как над разверзнутым морем. Ожидал .. Не знаю чего я ждал, я привык к другим женщинам, другим вещам. А находящиеся вещи в этой сумке, напоминало старые пожитки барахольщицы. Пара потрепанных книг, одна в зеленом обшарпанном переплете с отклеенные в нескольких местах корешком, все углы книжонки были сбиты и растрепаны как хвост моего кота. Второй томик оказался тетрадью, с мелким неровным почерком. Не успев прочитать и пары слов я выронил тетрадь, прямехонько в раскрытую сумку. В палату вошел Рияз с Али. Рияз стянул с уставшего лица медицинскую маску и с нескрываемой злостью швырнул ее в урну. Моя сердце сжалось и остановилось. – Что? – от страха мой язык онемел и такой простой вопрос вышел невнятным – Ничего утешительного! Если она его не убьет, то это сделаю я – твердо произнес Рияз – Об этом никто не должен знать – поторопил остановить его речь, пока нас случайно никто не услышал – Беспокоишься за него? Ты понимаешь что он сдел? Ты .. – он замолчал – Он наш брат и этого ничто не изменит. – Да. И это самый печальный факт. Он сделал из девушки инвалида. Ради чего? Власти, денег? Нет. То что он сделал доставляло ему удовольствие, он наслаждался этим. Как ей жить с тем что он сделал? – Если она вообще выживет – не успев подумать или остановить себя выпалил я, глаза Рияза расширились от услышанного, он отступил на шаг от меня – Я не оправдываю его, но сейчас не до драм. Мы можем уехать? – он фыркнул, чем разозлил меня еще больше. Я понимал, все понимал, но и подставить брата под плаху я не мог. – Нет, нагрузка слишком большая. Мы можем отвезти ее в мой дом, но если начнется кровотечение, у меня нет оборудования для такой операции. – Мы не можем здесь задерживаться. Все чем мы располагаем, 12 часов. – Вот тогда и приходи – прорычал старик – А теперь, уходите отсюда – дверь открылась и в палату ввезли каталку. Скользнув взглядом по девушке, я вышел из вмиг ставшего душным и крошечным помещения. Упрямый старик. Скрипнув зубами, пнул кулер стоявшей в коридоре. Ну и что мне твою мать сделать, остановить мир ради этой девченки? Охрана закрыла часть коридора где я бушевал, Али стоял в стороне наблюдал и ждал. В груди пекло от злости, стукнув костяшками в стену, зарычал. Что ты наделал? Что? Как же мне хотелось подняться в охрененно красивый пентхаус и всадить пару стальных кулаков в его нахальную морду. Чтобы до него дошло, что это уже не разбой и грабеж и теперь ни я, ни тем более отец, не сможем ему помочь. Мы ждали и пока ждали новостей от Рияза, я занимался удалением любых следов нашего пребывания здесь. К назначенному времени Рияз, разрешил перевозку. Состояние стабилизировалось и мы могли смело лететь домой. Гул самолета давал надежду что скоро я окажусь на своей земле, вдохну знакомый сладко соленый воздух. Месяц, на территории Изи высосал все соки из меня. Я благодарил бога что отец еще полон сил и энергии и пока не собирается отходить от дел. По видеосвязи он меня убеждал что в полном порядке, что не чувствовал себя так хорошо уже много лет. Его душевный подъем и наличие хорошего настроения были напрямую связаны с тем что я после долгих уговоров решил жениться. Отец вкладывал в это решение свой смысл, а я знал что делаю это только на благо Марабада. Без тех средств что мы можем получить от полного и единоличного владения шахтами, Марабад действительно может прийти в упадок. Это бизнес и ничего личного. Сейчас предстояла не самая простая задача. Дождаться когда Тали придет в себя и поговорить с ней один на один. У меня есть четкий план действий и я был уверен что она согласится на мои условия. Моя уверенность в своих действиях и как я все провернул, опьяняла и я был в предвкушении сегодняшней ночи. Мое тело вибрировало от ожидания приятной встречи. Месяц, 32 дня я не ощущал под ногами ничего кроме сухого горячего песка. Я не был дома, не слышал крика чаек, не сидел на набережной под моросящим дождем, не обнимал отца, не вел с ним долгих ночных бесед под треск огня в камине. Мне хотелось вытряхнуть весь песок пустыни что осел на мне и во мне за этот долгий месяц и немного остыть. Насладиться бурными водами Гродейского моря, оно сейчас только входило в беспокойный зимний сезон. В Марабаде глубокая осень, море стало темным и уже не переливалось лазурью на ярком солнце. Над головами все больше повисали тяжелые свинцовые облака вперемешку с белой ватой, лучи солнца если и пробивались сквозь сталь, то не были так обжигающе палящими как летом. Набережные города обволакивал молочный туман, терпкий запах сушеной гвоздики и красного перца. Кофевары щедро добавляли специи в кофе, который с наступление холодов продавался литрами. На длинных выложенных красным мрамором набережных, гуляли парочки, крепко сжимая стаканы с горячим напитком в руках, и набережная напоминала движущуюся цветочную клумбу. С наступлением осени, люди моей страны надевали яркие шарфы и шапки, так они разбавляли непривычную блеклость природы. – Машина скорой ждет у трапа, охрану в больнице выставили, дополнительные тревожные кнопки установили, персонал проверили.– не отрывая взгляда от иллюминатора вполуха слушал Али – Я знаю что ты все сделаешь как нужно, зачем мне подробности? Мы дома, порадуйся – трепет разливался в теле от предвкушения сегодняшнего вечера и ночи, я не мог перестать улыбаться – Хочу чтобы ты был в курсе. Я приложу все усилия чтобы ничего не просочилось в прессу. – Ты уверен что с ней все хорошо, этого достаточно! У меня к тебе другой вопрос – радостно хлопнул в ладоши, подвинувшись на край кожаного кресла – Не хочешь сегодня прокатиться в клуб? – глаза Али метали молнии – Прекрати – взмолился я – С ней ничего не случится, Рияз и еще десяток врачей о ней позаботятся. Они обойдуться и без меня и без тебя тем более. Ведь главное, она здесь, а отсюда ей никуда не дется – запрокинув руки за голову, упал обратно в приятную глубину кресла, мечтательно улыбнулся, радуясь что я справился, и дело осталось за малым – Ты доволен? -Да, очень. Все обошлось меньшими жертвами. И закончится как только она придет в себя. Если будешь утром молиться, упомяни об этом – подметил я, уверенный что еще до восхода солнца брат будет в Махате. -А что потом? - Приедем домой, хочу сходить в баню. Поужинать, уладить кое какие дела, а потом надеялся с тобой отдохнуть, мы это заслужили. -Хороший план! Но я спрашивал про Тали? -А что с ней? У нее все будет хорошо. Подпишем бумаги тихо и мирно, оговорив где и как она хочет жить. Какая сумма ей необходима ежемесячно. Надеюсь, отец возьмет на себя разговор о ее поведении и правилах приличия. В конце концов, это ее обязанность. Я не буду назойливым, будем видеться на официальных приемах и встречах, где этого требует регламент. - Значит жить как муж и жена, по закону Махата ты не собираешься? - Если ты намекаешь на наследника – хохотнул я – То об этом я тоже подумал, братец. На что нам Рияз? Он найдет хороших врачей и они все сделают без моего участия, мне кажется это идеальный вариант. - Идеальный вариант? - Конечно! Убежден, ее это устроит. Жить ни в чем не нуждаясь и не прилагать для этого никаких усилий. Все что требуется изредко изобразить любящую жену, я думаю у нее хватит артистического таланта, за такие то бабки можно и расстараться. И это мне придется от многого отказаться, чтобы создать видимость приличного брака. - Значит о себе ты подумал, молодец, а о ней? - Ты вообще меня слышал?!-я начинал злиться. Неужели Али не понимает, рассчитывать на большее в такой ситуации глупо? - А отец знает о твоём плане? - Нет, завтра за ужином все ему расскажу! Так что насчет вечера? -Ты не понимаешь почему он в последнее время так хорошо себя чувствует и готов горы свернуть?-Али все не унимался -Полагаю, потому что наконец то мы сможем по праву заявить себя владельцами шахт и островов Панаха. У нас шикарный козырь в рукаве и никто об этом не знает. У меня от предвкушения сосет под ложечкой, не могу вообразить что будет происходить вокруг когда о ней все узнают. -Как ты сможешь стать Халифом, если дальше своего носа не видишь?-Али ухмыльнулся-Мне казалась что время ребячества давно прошло, а ты все тот же юнец, пытающийся эпатировать публика новой, сочной сплетней. Он счастлив потому что решил что теперь ты не будешь один, когда он уйдет, что у тебя будет надежное плечо и теплый дом в котором тебя всегда будут ждать и любить, где тебе всегда будут верны и преданны, он счастлив понимая что ты не будешь одинок на этом тяжелом пути. Твоей империи нужна надежда в правителе, который твердо стоит на ногах, а это ты сможешь продемонстрировать своему народу не с помощью силы или присоединения куска земли, а с помощью прочного брака. В этом и была цель. Не земля, а женщина, что будет так же твердо стоять на ногах как и ты. В ней, люди будут видеть будущее, в ваших детях они должны видеть процветание своего края!-я рассмеялся в голос -Глупости, ты что не знаешь отца, да когда его волновали подобные вещи!? Империя вот что стоит на первом месте и только это волнует меня. -Это похвально, что ты так печетесь о своем наследии. Подумай что тебя будет ждать кроме этой самой империи? - По этому поводу ты можешь не переживать. Ведь это ты, а не я готовишься служить Махату, я не клялся в целибате. -Значит, у тебя в планах парочка любовниц на постоянной основе? -Али, в чем проблема? Я не обещал что мы совьем теплое гнездышко, где будем ворковать и любить друг друга. Она для меня никто – на виске вздулась вена, с пульсирующей болью – Ты видел во что превратилось ее тело? Что ты прикажешь мне с ней делать?- самолет затрясло, шасси коснулись полосы - Она не вызывает у меня ничего кроме жалости, да и той столь мало что нельзя назвать бурным чувством. Я обещал отцу жениться. Я это и делаю, уговора что я откажусь от всего не было! – Никак не избавишься от привычки судить по обложке? Конечно, как я мог забыть, ведь у тебя всегда должно быть все самое лучшее, все самое красивое, все самое блестящие и дорогое пока не надоест. – Не смей обвинять меня в праздности ты … – сорваться с кресла помешал ремень, в груди пекло от несдерживоемой ярости – Я пашу как проклятый всю свою жизнь, на благо империи и своего рода, в угоду отцу вместо вас двоих. Пока ты и Изи прячетесь за своими принципами, я отвечаю за все, один. И за мной должно остаться хоть какое-то право выбора?! Это мой выбор, именно так и никак иначе! – Откуда в тебе столько жестокости? От чего тебе приходиться отказываться, от гулянок и меняющихся женщин в твоей постели? – Как удобно прикрыться монашеским покровом и вещать мне о высоком, о моих обязанностях. Я их знаю лучше, чем кто либо. И это не жестокость это правда. – Скажи – тихо произнес он, словно потеряв надежду быть услышанным – Разве есть у вас выбор? – Выбор есть всегда Али! Только есть слабые люди не готовые его делать! Так что насчет вечера? – гнев бушевал во мне как воды Брудершалла, разбиваясь о грудную клетку и норовя своим напором сломать мне ребра. Я уже не хотел никуда тащить его с собой, все равно это каждый раз превращалось в нравоучение – У меня, много дел, они требуют моего внимания – он хотел меня задеть, считает что может указывать как и с кем жить. Думает что у него есть право внушить мне чувство вины. Самолет остановился. Мы не двигались. Я изучал проблесковые маячки на машине скорой помощи в которую с минуты на минуту должны были погрузить мою будущую жену. Я должен забыть все и всех, чем жил до этого момента, теперь я никогда не буду принадлежать себе. Моего внимания всегда будут требовать и совершенно на законных основаниях, свои интересы я больше не смогу поставить превыше ее или наших. Так стоит ли такая игра свечь? Ради чего я все это буду делать? – У тебя нет право жить как обычный человек, с тем кого полюбишь или остаться одиноким. У тебя нет его от рождения, но ты в полном праве сделать себя намного счастливей и успешней в этой жизни, благодаря тому что у тебя сейчас в руках. Но ты так упрям и эгоистичен, что не видишь очевидных вещей. Эгоизм для правителя не очень хорошая черта характера. К чему тебя приведёт этот путь известно только богу! Я усердно молился, каждый день, я просил бога сделать моего брата, счастливым, послать ему достойного человека, в котором он увидит свет, ради которого захочет делать правильные и нужные вещи. Бог меня услышал, но тот о ком я молюсь не слышит меня и это печальней всего. Я боюсь что однажды ты пожалеешь о своем выборе, но отыграть назад уже не выйдет. – Я все решил. Не потому что я не хочу Али, а потому что мы разные. Мы никогда не найдем ничего общего. Она чужачка на моей земле, среди моего народа. Я согласился на этот брак, но я не обещал что полюблю ее и.. – оборвав поток мыслей, я четко осознал что больше не хочу вести с ним подобные разговоры. Меня словно пытались заставить что то чувствовать в отношении этой девушки, от этой назойливой настойчивости, было мерзко – Отцу об этом не докладывай. Я все сделаю сам, завтра. Дай мне перевести дух. – Как пожелаешь – отстегнув ремень безопасности он поднялся на ноги – Если бы отец приказал тебе, ты бы согласился? – Да – без раздумий выдал он и я не поверил – Я был бы счастлив обрести свою семью. Она не виновата в том что кто то решили поиграть с ее судьбой так же как и с .. – Так же как и с тобой? Ты это хотел сказать? – Нет. Я говорил о своей несчастной матери – мысленно ухмыльнулся, уж кем, кем а несчастной эту женщину можно назвать с великой натяжкой – Я твой брат и никогда не пожелаю тебе зла, хочу чтобы ты это помнил – Я все решил – Али глубоко вздохнул – Да будет так! – эти слова словно огромные тяжелые камни скатившиеся с горы упали к моим ногам, они стали пророческими. Но я был так самоуверен в себе и уверен в своем решение, что думаю даже ударившая молния в меня в тот момент, не была бы убедительной. Ничто не способно было меня перетянуть на другую сторону, в каждом кто противился моей воле я видел врага и предателя.