Глава 1
25 февраля 2024 г. в 19:40
Примечания:
Многие диалоги и описания совпадают с книгой, так как мне хочется передать нужную атмосферу и характер персонажей. Но, конечно же, авторская изюминка в отношениях и драма сделает своё дело)
Новый год на борту нашего круизного лайнера начался словно сказка. Я пыталась отогнать все свои плохие предчувствия и насладиться праздником, роскошным пароходом «Этрурия», а также присутствием своего возлюбленного — Томаса Крессуэла, однако что-то внутри не давало мне покоя. Оставалось надеяться, что я просто помешана на преступлениях и убийцах, и это не значит, что наше путешествие может обернуться чем-то плохим.
Пассажиры уже расселись в большом обеденном салоне и оживленно о чем-то разговаривали. Кипела жизнь, да, именно жизнь, а не смерть. Я вздохнула, оглядывая помещение и сцену впереди: там грациозно кружились воздушные гимнастки. Рядом со мной сидели почти все мне родные люди. Дядя и Томас то рассматривали сцену, где вот-вот должно было начаться какое-то представление, то разговаривали с другими гостями. Моим и миссис Харви вниманием уже завладели семья Прескоттов.
— Мисс Уодсворт, вы слышали легенду о Мефистофеле? — спросила меня мисс Прескотт, сидящая напротив меня дочь главного судьи.
Почти не отрывая глаз от сцены, я ответила:
— Не припоминаю. Сегодняшнее представление основано на ней?
Мисс Прескотт, явно воодушевленная своими знаниями, загадочно улыбнулась:
— Полагаю, пора рассказать.
Я скосила быстрый взгляд в сторону Томаса и увидела, как к ним подошёл капитан Норвурд. Почему-то в голову резко пришли воспоминания о тайных встречах с Крессуэлом, о наших поцелуях. Кажется, я стала ждать нашей свадьбы и первой брачной ночи. Закусив губу, я вернула внимание на мисс Прескотт.
— Если верить этим легендам, то Мефистофель — это демон на службе у дьявола. Кажется, он похищает развратные души. Мефистофель полон магии и обмана, к тому же, блестящий шоумен.
— Именно так, — встрял капитан Норвурд. — Я обещаю вам неделю, полную тайн, магии и загадок. Этот пароход войдёт в историю, и начнется новая эра в путешествиях.
Я вскинула брови, но улыбнулась. Что ж, очень интригующе. Теперь я ещё больше ждала начала представления, как будто от этого зависила моя дальнейшая жизнь.
— Сэр, — отозвалась я. — Хотите сказать, что наняли демона для нашего развлечения, и это станет новой модой?
Томас рядом со мной поперхнулся, а мисс Прескотт хихикнула.
— На корабле есть часовня или церковь? — Она невинно округлила глаза. — Сэр, что же нам делать, если у нас выманят наши души?
Капитан пожал плечами и сказал, наслаждаясь интригой:
— Скоро всё сами увидите. Осталось недолго.
Норвурд уже хотел переключиться на взрослых, но мисс Прескотт вскочила и похлопала глазами:
— Прошу вас, ещё одну подсказку.
Я тоже решила не оставаться в стороне:
— Мы же недалеко отошли от порта? Может, я смогу доплыть, если брошусь за борт в истерике?
Мисс Прескотт медленно моргнула и воскликнула:
— В самом деле, капитан. Мне кажется, я падаю в обморок! Возможно, это дело рук Мефистофеля? Он может действовать на расстоянии?
Я смешливо нацепила вид врача:
— Мисс Прескотт, вы бледны. Ваша душа ещё при вас?
Томас фыркнул и улыбнулся мне. Кажется, ему не хотелось прерывать наше представление.
— Ох, чувствую себя странно. Надо ли послать за нюхательной солью?
— В этом нет необходимости. — Капитан сложил руки на груди. — Мефистофель — безобидный иллюзионист, который притворяется злодеем.
Мисс Прескотт протяжно вздохнула и получила неодобрительный взгляд от родителей.
Я прикусила губу от смеха, но моё лицо посерьезнело, когда стюард принёс моему дяде телеграмму. Он прочитал содержимое и решил покинуть обеденный зал. Я вздохнула. Надеюсь, ничего серьёзного не случилось.
Мисс Прескотт тоже заметила поспешное решение моего дяди уйти, и решила меня известить, что о нас с Томасом писали в газетах. Мы сыграли свою роль в деле Джека-Потрошителя и поимке Дракулы. Конечно, я понимала, что это всё правда, но на душе от чего-то стало тяжко. Это были тяжелые воспоминания. Да и прошло не так много времени. Уже реже, но плохие сны о моём брате всё также преследовали меня.
Я хотела встать подышать свежим воздухом, но миссис Харви меня остановила:
— Всё хорошо, милая. Лучше смотрите, представление начинается.
Действительно в этот момент в зале стало меньше света. Сцену окутывала таинственная дымка, а занавес будто стал ещё больше переливаться блеском. Казалось, что мы не в обеденном зале, а в звёздном небе. Бескрайнем и чарующем.
— Леди и джентльмены! — раздался голос громко, будто отовсюду. Пока я не видела его обладателя.
По моему телу прошлись мурашки, и я, как и все гости, поерзала на своём месте.
— Добро пожаловать на шоу!
В это время слуги уже открывали на столах по-настоящему королевские явства. Но похоже, никого еда сейчас заинтересовать не могла. Все взоры были уставлены на сцену. Впрочем, и я не могла поступить по-иному.
Я украдкой посмотрела на Томаса.
— Волнуешься? — прошептала я. Гимнастки в этот момент грациозно спускались одна за другой.
— Нисколько, дорогая Уодсворт. Жду недождусь, когда моё сердце разорвётся из-за представления, которое, согласно афише, вызывает аритмию. Надеюсь, ты будешь горевать по мне.
Я неподобающе фыркнула. Томаса почти нельзя было заинтересовать чем-то, что не связано с наукой. А данное представление хочет доказать всем, что магия существует. Сущий бред.
Раздался барабанный бой, и из сценического тумана на сцене появился человек в маске. Его сюртук был алый, словно кровь, да и шляпу украшали такого же цвета ленты. Блестящая ажурная маска закрывала лицо. Все, и я в том числе, уставились на артиста. Моё сердце отчего-то сильнее застучало.
Вокруг раздались возгласы о том, что этот человек — сын Сатаны или наследник дьявола. Я закатила глаза: ясно же, что это просто ведущий. Главный козырь артистов — эффектное появление, в этом нет ничего странного. Однако люди, верившие в легенду, думали по-другому.
— Позвольте представиться. Я — Мефистофель. Моё назначение — быть вашим гидом по таинственному и чудесному. Колесо Фортуны будет выбирать для вас представления. Однако вскоре вы сможете поменяться с артистами и принять участие в любом номере. Ваше желание для нас закон. Но помните: не заключайте ночных сделок, брать судьбу в свои руки не рекомендуется.
Пассажиры начали шептаться. Наверное, всем было интересно, какого рода могут быть сделки, и как далеко гости могут зайти в погоне за удовольствием.
Мефистофель продолжил свою пугательную речь:
— Достаточно ли вы сильны, чтобы пережить наши представления? Уйдёте ли вы полноценными, или станете беднягой, потерявшим сердце от моего полуночного шоу. Только вам решать. А пока?...
Артист бродил по сцене и смотрел на нас озорным и очень опасным взглядом. Мне казалось, что я — добыча, а он здесь охотник. Моё сердце колотилось, а руки самовольно вцепились в края сиденья.
— Сегодня вы узрите первое из семи представлений.
Он возвел руки к потолку, и из его рукавов вылетели белые голуби. Зрители ахнули. Миссис Харви рядом со мной отвесила челюсть. Через мгновение оказалось, что на шее у Мефистофеля не галстук, а гигантская змея. Она извивалась и закручивалась вокруг шеи артиста, и бронзовая кожа на лице ведущего побогровела. У всех гостей перехватило дыхание, когда мы видели Мефистофеля, задыхающегося на сцене. Он согнулся и захлебывался, пытаясь поймать ртом воздух.
Я попыталась вскочить, однако ноги не слушали. Мне казалось, что сейчас мы станем свидетелями смерти артиста, но никто не кидался ему помогать. Я отдышалась, заставляя себя думать. Это шоу. Ничего более. Никаких смертей. Однако это представление навивало ужас одновременно с восторгом.
— Помогите же ему! — закричала мисс Прескотт. — Он умирает!
Мать грубо усадила Оливию на место, говоря о том, что их дочь ставит всю семью в неловкое положение.
Неожиданно ведущий оторвал змею от шеи и принялся тяжело дышать. Мои руки дрожали, и я обмякла на стуле. Томас лишь хмыкнул, продолжая, как и я, смотреть на человека на сцене.
Мефистофель выпрямился и поднял змею над головой. Он был слегка сердит. Наверное, теперь все гости были для него чудовищами: никто не кинулся спасать его от удушья.
Артист несколько раз крутанулся, и рептилия просто исчезла. Я округлила глаза и поддалась вперёд. Боже мой, как это?
— Вы даже можете, — артист взял паузу и окинул взглядом всех нас. Моё воображение вдруг подумало, что на мне он задержал взгляд чуть дольше, — влюбиться.
Он начал показывать свой цилиндр. Самый обыкновенный и пустой. Затем он подбросил головной убор и, поймав, достал оттуда дюжину черно-синих роз.
Я была почти уверенна в том, что его шляпа была обыкновенной.
Мисс Прескотт, не удержавшись, крикнула: браво!
Мефистофель устремил свои взгляды на зрителей.
— Предупреждаю, не привязывайтесь к нам. Иначе по истечении недели можете потерять не только сердца, но и головы.
Все ахали не столько от его представлений, сколько от манящих речей артиста. Потерять сердца и головы? Кажется, это привлекло своей таинственностью больше, чем влюблённость. Хотя мне хотелось бы утверждать, что люди не настолько отвратительные существа.
— Итак, наслаждайтесь вечером магии, шалостей и разгула!
Наверняка на этом он собирался закончить свою пленительную речь. Я поддалась вперёд, надеясь, что он скажет что-то ещё. Возможно, я уловлю какой-то скрытый смысл, или успокою свои бешенные мысли. Как будто услышав меня, Мефистофель снова заговорил:
— Дорогие пассажиры «Этрурии», добро пожаловать в великолепный странствующий цирк Мефистофеля, более известный как... «Лунный карнавал»!
В почти крамешной темноте вспыхнул яркий свет. Я заморгала, пытаясь разогнать тёмные пятна перед глазами. Спустя пару секунд миссис Харви вскочила из-за стола, ужасно бледная. Томас протянул руку, чтобы поддержать её, но миссис Харви помотала головой и дрожащими руками указала на что-то рядом с собой. Мы проследили за тем, на что она указывала. Я прикусила язык до крови, отказываясь верить во всё это. Мисс Прескотт — девушка, которая только что восторженно хлопала в ладоши, — лежала вниз лицом в луже крови. Из её покрытой дорогой тканью спины торчало с десяток глубоко вонзившихся кинжалов.
Я смотрела на неё и надеялась, что она сейчас вздохнет, поднимиться и рассмеётся. Надеялась, что это просто трюк. Очередное шоу. Но это была бы моя собственная иллюзия. Та, в которую я хотела бы верить.