Эликсир от Смерти

Кошка потянулась к бутылке, но в последний момент длинные пальцы в фиолетовой перчатке ловко забрали её. Селина сжала в ладони густой сумеречный воздух и мрачно хмыкнула. - Мне только глоток, - протянула она, лениво ворочаясь на кровати. - Тебе уже хватит, - спокойно ответил низкий мужской голос. Этот голос всегда пробирал до подноготной, но сегодня звучал как-то хрипловато, с загадочно-блюзовым оттенком. Или, может быть, это только кажется, пока огненная вода отравляет сознание зелёными парами? Селина недовольно замычала, но протестовать не стала. Очень уж было лень подниматься и предпринимать какие-то телодвижения. - Надо было забрать её раньше… - протянула она, то ли ему, то ли себе, распластавшись на спине, и уставилась в потолок. Эта бутылка уже почти пустая. Похоже, она приговорила её в одиночку. Виски был дрянным и гадким, да и Селина вообще не хотела его пить. Но что ещё делать, когда на душе Кошки отчаянно скребут крысы?.. Отвратительный день. Длинный и отвратительный, с которым не справилось даже это пойло… Вокруг царит полумрак. Свет проникает из окон противоположного здания, и, может, немного от луны, удивительно огромной этой ясной ночью. Селина не помнит, сколько прошло времени с того момента, как она пришла сюда. Какая-то пустая квартира-студия на головокружительной высоте, в одном из готэмских небоскрёбов. Вроде бы отремонтированная, но практически без мебели, если не считать кресла, небольшого журнального столика, и огромной кровати, на которую Кайл завалилась во всей своей боевой амуниции. Гостеприимный хозяин, тот самый, в фиолетовых перчатках, что сейчас стоял у панорамного окна, к ней спиной, встретил, принял, и вроде бы вёл с ней какую-то беседу. А, может, это только она разговаривала с ним. Или с виски. Селина улеглась на бок, в одну из своих любимых поз и принялась разглядывать стоящего мужчину. Он вернулся. Он снова в Готэме. И, похоже, никто не знает об этом. Призрачный ореол мёртвых огней обволакивает его высокую фигуру в фиолетовом плаще, и в окружении полумрака, вздымающегося от сквозняка тюля, задумчивый, молчаливый, с убранными в карманы руками, он больше походит на какого-нибудь Чайлда Гарольда, чем на известного на всю страну преступника. Подперев голову рукой, Селина задумалась. Джокер - психопат-садист, киллер, охотник за головами, принц преступного мира - называли его в Готэме по-разному. Кошка считала его всем сразу, когда-то предпочитала не называть ни одним из этих имён, а потом стала звать просто Джокером. Как бы странно это ни звучало, их многое связывало. Кровь, мрак, выстрелы. Смерть, жизнь. Город и его Рыцарь. Наверное, именно эта гремучая смесь сумела как-то их объединить. Когда-то Джокер до ужаса пугал её, а теперь она спокойно вытягивает лапки в одном с ним помещении. Иногда Кошке казалось, что она более близка к нему, чем все прочие. В конце концов, это он спас её от Шляпника. А потом пару раз помогал отделаться от приспешников Лиги Теней. Но теперь, после его возвращения или, лучше сказать, воскрешения, Джокер изменился. К разрезанному рту добавилась побелевшая от химического ожога кожа, позеленевшие по той же причине волосы и адски тяжкое безумие на глубине изумрудных глаз. И такого его, мрачного, не отпустившего ни одной шутки за весь вечер, она не узнавала. Селина живо вспомнила тот роковой день на химической фабрике Ace Chemicals, полгода назад. День, когда Готэм решил, что Джокер мёртв. События происходили почти апокалиптические. Бэтмен в цепях, вокруг него шайка наёмников-убийц из Лиги Теней. Джокер стоит неподалёку, позади какого-то седовласого мужика, а Кошка наблюдает из безопасного укрытия. Седовласый разговаривает с ещё одним, одетом в чёрное, которого потом Брюс назовёт Расом Аль'Гулом. Кошка не слышит слов, не знает, что происходит. Но потом седовласый поворачивается лицом к Джокеру и... стреляет ему в грудь. При одной мысли об этом в памяти тут же отозвалось эхо выстрела. Всё происходило так быстро!.. Селина вспомнила ужас, охвативший её в момент, когда Джокер, перевалившись через перила, начал падать. Она знала его ловкость, видела, как он неоднократно ни в чём не уступал Бэтмену, но седовласый опережал его на полсекунды, обрубая все попытки удержаться. Не спасали никакие уловки, а Бэтмен, дергавшийся в цепях, ничем не мог помочь. Не могла и Селина... Чудовищный всплеск и гул беспощадных машин. Лопасти мешают густую зеленоватую жижу. Кошка не верит, что всё кончено. И тут он всплывает на поверхность! На мгновение ей кажется, что психопат выберется. Но один короткий стон-крик, вырвавшаяся из адского варева рука, искажённое болью лицо – и гигантская лопасть винта вновь погребает его под толщей ядовитых отходов. Кошка замирает, выглядывая из теней. Больше психопат не показывается… Позже, когда всё закончится, Брюс нехотя расскажет, что его тела так и не нашли. Однако, Джокер вернулся. Смерть отказалась от него, не доведя до врат Ада. Наверное, мерзавец сумел рассмешить её и улизнул. А может быть Старуха с косой вспомнила, что с его помощью урожай человеческих душ всегда намного богаче. Размышлять на эту тему можно было бы долго. Но вслед вальяжной апатичности Селина вдруг ощутила прилив каких-то бодро-подстёгивающих эмоций. Интересно было смотреть на клоуна-убийцу вот так, со спины: высокий, широкоплечий, в длинном плаще, чуть колышущимся у ног, он забавным образом напомнил ей другого такого же в её жизни – высокого, широкоплечего и в длинном плаще. - Джокер, - мурлычет Кошка. - М? – задумчиво мычит он. - Почему ты не у Харли? И зачем она её вспомнила? Вырвалось как-то само. Селине не нравилась эта напыщенная богачка. Её платиновые локоны и вечно кроваво-красная помада. За всей этой стандартной красотой «а-ля Мэрилин» Селина видела что-то скрытое, что-то опасное, затаившееся и готовое бить исподтишка. В голубых глазах мисс Куинзел Кошка чувствовала безумие. И пусть она понимала, что именно эти черты буквально роднят богачку с Джокером, она наотрез отказывалась это признавать. Что-то в Харлин раздражало Селину, заставляя презрительно фыркать при упоминании о ней. А теперь она сама заговорила о белокурой бестии, заговорила первой. Слово - не воробей и всё такое, но зачем? Зачем её язык ляпнул это имя?.. Джокер не отреагировал. По сцепленным за спиной рукам и взгляду, устремлённому поверх готэмских крыш, можно было предположить, что он любуется видами. Но разве психопату-садисту доступны подобные обывательские радости? Хотя, кто его знает... - А почему ты не у Бэтмена? Хрипло-насмешливый тон и слова, которые окатывают ледяным ушатом. Имя Тёмного Рыцаря зачастую действовало хуже любого вытрезвителя: встряхивало сознание, заставляло очнуться от дремотного флëра и снова обнаружить себя в реальности, гадкой, тёмной и промозглой. Кошка замерла, нахмурилась. Игривость растаяла без следа, оставляя вместо себя напряжение и подозрительность. Эти чувства Кошке тоже не нравились. - Почему это я должна быть с Бэтменом? - раздражительно бросила она, вставая и оправляясь. - Почему я должен быть с Харли? - он повернулся к ней лицом, всё так же со сцепленными за спиной руками. Мёртвые огни осветили его лицо, и Селина заметила, что психопат криво ухмыляется своим уродливым, разрезанным ртом. Издевается?! В голове возникло презрительное «мерзавец», а на изящных руках блеснули скрытые когти. - Ну как же? - вскинулась Кайл, отворачиваясь. - Она вся из себя такая... - Кошка задумалась на мгновение, подбирая слово. Её глаза блеснули, - ненормальная. Психованная блондинка-миллионерша с кровавыми губищами. Как раз в твоём вкусе! Селина демонстративно заправляла края своих кошачьих перчаток, готовясь уходить. Все её движения были резкими, будто она еле сдерживалась от того, чтобы не заехать этими самыми когтистыми лапками по одной алебастровой физиономии. И хуже всего, что Джокера это только забавляло. - Давай, отправляйся к ней, - Кайл даже не пыталась себя остановить, - прикуй цепями к какой-нибудь трубе в каком-нибудь подвале и развлеклись, ты же такое любишь! Арлекинше тоже понравится! Всё дело в паршивой депрессии, одолевшей Кошку с самого утра, и в алкоголе, вселявшего в неё какое-то неоправданное безрассудство. В общем, причины для такого поведения были, и объективные, так что давать задний ход уже не было никакого смысла. Если в конце этого дурацкого дня она нарвется на гнев самого опасного психопата в Америке (если не во всём мире), то это будет самое логичное его завершение. Но в ответ Селина услышала только смех. Хрипловатый, низкий, расслабленный смех, тут же загудевший эхом по тёмным углам пустующей студии. - Ты так хорошо меня знаешь, Селина, - вкрадчиво произнёс психопат и от его тона у Кошки по спине побежали мурашки. Во всём мире только этот человек мог смеяться так, что у Кайл стыла кровь в жилах. Да и человек ли он?.. Селина притормозила, снова взглянув на психопата. Конечно, Джокер не тот мужчина, которого можно было бы прочесть по лицу, и всё же Кошка пыталась высмотреть, сумела ли она уже перейти позволительную черту. Но Джокер по-прежнему улыбался. Загадочно, почти нежно. Или виртуозно делал вид. Улыбались его бледные губы, а шрамы расползались до самых ушей. От этой нежности Селине сделалось не по себе. За «этой нежностью» может скрываться изуверски кровавая расправа, которая закончится... Нет, Селина даже думать о таком не хотела. Она же кошка! При любом падении она всё равно будет вставать на лапы! Если только их не оторвут... Селина зажмурилась и тряхнула головой, отгоняя назойливую мысль, и как раз в этот момент поняла, что психопат уже стоит возле неё. Замерев на месте, она подняла на него слегла растерянные глаза, но быстро взяла себя в руки. Алебастровое лицо с ухмылкой нависало над ней, и уродливые шрамы теперь были слишком близко. Тот день, когда она впервые увидела эти чудовищные порезы непосредственно рядом с собой, Кайл запомнила на всю жизнь. Тот самый удушливо затхлый подвал и капли крови, падающие в пыль. Он зашивал на себе раны. На живую. Молча. Он не чувствовал боли и это пугало до одури. Тогда, при взгляде на эти шрамы, единственной мыслью было во что бы то ни стало остаться в живых. Любым способом, любыми увещеваниями. Но теперь страха не было. Почти. Теперь она могла задуматься над тем, что видела. «И кто же всё-таки сделал это с ним?..» Наверняка, этот кто-то уже мёртв. Но это не имеет значения. А вот то, что человек, переживший такую боль, вполне закономерно больше не чувствует прочей, по-настоящему важно. На мгновение Селина словно вывалилась из реальности, засмотревшись шрамами. Кем был Джокер, когда кто-то вспарывал ему лицо? Кем был тот человек, на останках которого родился психопат-убийца?.. Что-то тревожно вздрогнуло в груди, когда мысли потащили её дальше по этой тропе размышлений. Тайну личности Джокера пока не разгадал даже Бэтмен. Так неужели ты, Селина Кайл, думаешь, что одного проникновенного взгляда хватит, чтобы… Кошка сжала зубы, заставляя себя опомниться, и смело посмотрела в изумрудные глаза. От огненной воды мысли расхолаживались и тянулись к лишим лирическим отступлениям. Это сбивало с толку. Нельзя расслабляться! - Я... - на выдохе произнесла она, стараясь звучать спокойно и уверенно, - неплохо разбираюсь в мужчинах. - Лучше всех, я бы сказал, - тут же парировал психопат. «Ах, ты ж подлец! Это комплемент или подковырка?!» - мысль рванулась в голове сама собой, словно какой-то внутренний голос пытался выбиться из-под контроля. «Да хватит уже!» - одёрнула саму себя Селина. - И не только в мужчинах, - добавил Джокер всё в том же тоне. «Исправился. Молодец...» Селина подавила желание вздохнуть. «Кажется, я слишком много времени провожу в обществе сумасшедших...» Невесёлое это дело, диалоги с собой. Конечно, не исключено, что Джокер, как заправский безумец первым бы понял её внутренние споры, но сейчас проверять это не хотелось. - Благодарю, - коротко ответила Селина, делая вид, что смягчилась. Её нарочито показушные намерения уйти сейчас же, как следует хлопнув дверью, поостыли. На самом деле, уходить особо не хотелось. Пожалуй, даже совсем не хотелось. В таком состоянии можно было нарваться на любые неприятности, а здесь, в этой огромной и всё-таки благоустроенной тёплой студии она и так была в компании самого опасного на свете человека. Который не проявлял к ней никакой враждебности, а значит безопаснее уже некуда. Ну, почти некуда. - А раз так, - продолжал Джокер, - ты уже знаешь ответ. Селина молча повела бровью. Его изумрудные глаза как-то спокойно, как будто совсем не настойчиво, сверлили её взглядом. Раньше она не замечала, насколько они ярко-зелёные... - Я не с Харли, потому что я с тобой, - внезапно заключил он. - А ты не с Бэтменом, потому что ты - со мной. Эти слова прозвучали легко и просто, мягкими, хрипло-блюзовыми полутонами впиваясь в её слух. И от них Кошка слегка оторопела. Что это ещё значит, что он с ней, а она - с ним? Он бросил Харли и хочет, чтобы она бросила Бэтмена? Ему надоела его Коломбина и он решил выбрать себе Кошку? И вообще, он знает, что она с Бэтменом?! Что он ещё знает?! Она упустила пару следующих секунд, чтобы вовремя ответить, и два уродливых шрама начали расползаться в широкой улыбке. - Но ты можешь идти туда, куда захочешь. С тем, с кем хочешь, - продолжая глухо посмеиваться, Джокер отвернулся, отходя в сторону. - Ты же Кошка, ты гуляешь сама по себе. А я тебя не держу. «Ну спасибо, разрешил!» - язвительно звякнуло в голове, и на этот раз Селина была полностью согласна. Похоже, мистер Маньяк, покупавшись в кислотных ванных, слишком многое о себе возомнил. Не держит он её, надо же! Ещё ни один мужчина на планете не мог похвастаться тем, что имеет власть над Селиной Кайл. Пока она не разрешит так думать. Ни один, понятно? И Джокер - садист он там или ещё кто, - не исключение! - Ох, милый, неужели правда думаешь, что у тебя найдётся способ? Её голос звучит мягко и спокойно, почти нежно - так же, как и его. Но на этот раз она не на шутку зла. На этот раз даже зная, что алкоголь в крови подталкивает к опрометчивым решениям, она сознательно не собирается себя останавливать. Кошка всегда ведёт себя спокойно и тихо, когда злится, и только по агрессивно дёргающемуся хвосту можно понять, что в любой момент её когти и клыки вцепятся в твою не защищённую плоть. Её знаменитые перчатки, снабжённые когтями-бритвами, уже наготове, а её главное оружие - она сама! - всегда при ней. Джокер же, похоже, игнорировал всё это. Или действительно не замечал, не понимая, что задел опасную струну кошачьей души. Он вернулся на свой прежний пост, в нескольких шагах от панорамного окна, и снова стоял там, спиной к Селине. - Ни в коем разе, - беззаботно отозвался он в ответ на её вопрос, чуть повернув голову в её сторону. - Ты можешь спокойно идти, спокойно жить свою жизнь. Он снова не смотрел на неё, но по голосу было слышно, что улыбался. Хотя, по тону казалось уже не так широко. От этих нарочито бьющих по самолюбию слов Селина почти вспыхнула, но вдруг остановилась. Одёрнула саму себя, заставляя замереть в тенях, позади фигуры в фиолетовом плаще. Джокер никогда не был дураком. Пару раз он обвёл вокруг пальца даже Бэтмена, которому, кстати, так и не удалось его поймать. Тот случай, когда новостные паблики Готэма разрывало от заголовков типа «Джокер в Аркхеме», «Безумец наконец-то арестован!», «Серийный убийца-садист за решёткой! Спи спокойно, Готэм!» был, конечно, мастерски разыгранным спектаклем. И все дальнейшие события это наглядно доказали. Поэтому не мог мастер-планировщик погореть на такой простой вещи, как сексизм. Это что-то другое. Но что?.. Успокоившись, Кайл повела плечами, будто сбрасывая с себя напряжение, и двинулась в сторону Джокера. Медленно, шаг за шагом, неслышно ступая по тёплому, абсолютно гладкому полу. Как настоящая Кошка. Молочный лунный свет, смешиваясь коктейлем со слепыми электрическими огнями, то и дело обволакивал её тонкие щиколотки. - А ты? - глухо произнесла она, когда оказалась прямо за спиной психопата. - А твоя жизнь? Джокер не спеша повернулся. Сначала зелёноволосой головой, снова глянув на Кошку через плечо, а потом и всем телом. Теперь он закрывал её собой от всех огней. «Защитил бы и от всех пуль, если б сейчас кто-нибудь выпустил очередь по окнам» - ещё одна шальная мысль и вспыхнувший в крови азартно-сладкий адреналин. Кошка снова посмотрела на алебастровое лицо. Второй раз за вечер он был к ней так близко. И теперь, в этот второй раз, его шрамы не показались ей уродливыми. Да, страшные, болезненно пугающие, но вдруг завораживающие своей чудовищностью. Улыбка Человека, который смеётся... «Я смеюсь - и это значит: я плачу» (с) - тут же услужливо подсказала память, после чего мысли Селины понеслись галопом, пока сама она, замерев, смотрела в изумрудные глаза, погружаясь в них всё больше. - У меня нет иной жизни, - произнёс Джокер так же негромко и на этот раз его улыбка совсем угасла, оставляя лишь навечно вырезанную. Селина промолчала, но вся превратилась в слух. - У тебя их несколько, - продолжил он. – В основном две: Женщина-Кошка или Селина Кайл. Ты вольна выбрать себе любую, в любой момент времени. Тебе решать, какая из них реальнее, какая - маска. Так и Бэтмен. Ты знаешь, кто он, - тут Селина подметила, что, произнося эти слова, психопат не спрашивал. Он утверждал. - У него тоже есть две жизни. Рыцарь и кто-нибудь ещё. А у меня нет другого варианта. Он замолчал. Селина перестала дышать. Ожидать можно было чего угодно, но она не боялась. Где-то на грани мысли она уже знала, что он скажет и поражалась, насколько это было очевидно, но сейчас, напряжённая как натянутая струна, она ждала, чтобы он сам произнёс это. Сам сказал ей свою правду. Джокер медлил, так же глядя на Селину. На мгновение ей показалось, что, оттягивая продолжение своего откровения, он сам словно ищет что-то в её взгляде. Сам погружается в её глаза, и на этот раз не за тем, чтобы возобладать над её волей… - Человека, который стал Джокером, уже нет, - наконец, заявил он и слова эти прозвучали мрачным приговором, сухим и холодным, как свершившийся акт казни. - Он мёртв. И у него нет имени. Поэтому и у меня нет другой жизни. Я навсегда Джокер. «Да, ты - это Джокер. Мёртвый и живой одновременно. Человек без памяти, без прошлого. Без будущего?.. Это страшно. Но какое оно может быть у тебя, твоё будущее? Все доктора на этой планете смогут ли вылечить тебя? Все лекарства этого мира смогут ли помочь тебе? Ведь, эликсира от смерти ещё не придумали. Нет сыворотки для воскрешения души. Что же тогда тебе остаётся?..» Её глаза сказали ему это без слов, и он как будто бы это понял. Только теперь Селина заметила, что стоит слишком близко. Как кстати… Тонкие пальцы в латексных перчатках ловко ухватились за лацканы фиолетового пиджака и Кошка, приподнявшись на цыпочках, прильнула поцелуем к бледным губам. Порывистый, безотчётный, движимый лишь мгновенно родившейся эмоцией, он вышел чувственным, страстным. Тот самый, как в первый раз, давая волю желанию, охватившему зачастившее сердце. Его губы были мягкими, и оказалось, шрамы совсем не мешали полноте ощущений. Даже наоборот, добавляли совершенно безумной необыкновенности происходящему. И что же это, интересно, сейчас происходило? Селина остановилась, вдруг услышав в своей голове этот вопрос. Но отвечать самой себе не стала. Вместо этого, отстранившись, снова заглянула в изумрудные глаза. Взгляд Джокера изменился. На поверхности в нём читалась неожиданность, но из бархатистой изумрудной бездны поднимались другие эмоции. Селина почувствовала, как пару следующих вдохов он сделал чаще предыдущих. Его рука ловко и нежно легла ей на талию. Селина чуть вздрогнула, но лишь от принявшегося накатывать волнами жара. Джокер притянул её к себе, мягко, обхватывая руками за спину, и поцеловал в ответ. Сладкий, обжигающе чувственный, головокружительный поцелуй. Он настойчив, но нежен. У него сильные заботливые руки. Он не отпускает, но лишь настолько, насколько она сама не хочет, чтобы он не отпускал её… Безумие. Пьянящее сумасшествие. Они загораются в нём оба, быстро, будто бенгальские огни, начиная заливать пространство вереницей искр. В полумраке колыбели, сотканной их лунных лучей и пустоты. Всё это уже не остановить, не прекратить. Она и не хочет. Он тоже… Селина пробудилась рывком, когда за окном уже было утро. Редкие островки голубого неба несмело пробивались сквозь вечно-серый готэмский полог облаков, а эхо гула машин, еле-еле долетавшее до тридцать пятого этажа, свидетельствовало о бурлящей будничной жизни. Прижав к груди мягкое белое одеяло обеими руками, Кайл испуганно оглядывала студию, не понимая, что происходит и где она находится. Прошедшая ночь была не просто в тумане – она казалась каким-то давно просмотренным фильмом, тщательно забытым за всеми житейскими делами. Кажется, ночью ей снилось что-то довольно тревожное. Там был Бэтмен, были какие-то люди, которые что-то требовали и гнались за ней. Был, конечно же, дождь, ещё какая-то тёмная дичь, нескончаемое чувство погони и падения. В общем, тот ещё сон… Мысль зацепилась за Бэтмена. Хм, Бэтмен, Бэтмен. Вчера она часто его вспоминала. Вчера она пришла сюда, сама. Её позвали. Пригласили… И, кажется, поначалу она думала, что это как раз он, а это оказался… - Джокер! – вслух произнесла Селина и тут же замолкла, закрывая рот ладонью. В груди начал собираться промозглый холодок. Она в постели, в окружении сбитых простыней, взъерошенная, не помнит того, что было вчера и это – не её квартира!.. Наличие положенного ночного облачения можно было уже не проверять. Картинка собиралась в голове страшным паззлом осознания… - Селина, - раздался в ответ спокойный оклик и через пару секунд на другом конце студии нарисовался говоривший. Джокер, неспешно, можно даже сказать вальяжно шествовал к ней, босяком, в одних фиолетовых брюках, и вытирал свою зелёноволосую шевелюру белым полотенцем. Бледно-алебастровая кожа на оголённом торсе слегка блестела влагой. Его высочество принц преступного мира принимали утренние ванны. - Доброго утра, - с прежним спокойствием произнёс он, лукаво улыбаясь своим разрезанным ртом. Остановившись около кресла, стоящего чуть поодаль от кровати, он бросил в сторону полотенце, накинул на плечи рубашку и принялся застёгивать пуговицы. - Как спалось? – повернувшись к ней, поинтересовался психопат, продолжая одеваться. - Ч-что? – Селина не понимающе скривилась, вглядываясь в этот образ. Чувство было такое, как будто несколько часов назад кто-то разнёс на куски весь её прежний миропорядок. Но она сама при этом торжественном моменте не присутствовала по причине того, что проспала. И теперь ощущение дикости, неправильности и безвозвратности ситуации вот-вот могло заставить кровоточить глаза. Правда, глаза эти видели вполне приятную картину: мужчина перед ней хоть и был маньяком-садистом (ах, подумаешь, в наше-то время!..), имел совершенное тело воина, пусть и кое-где с застарелыми шрамами и ранами. Атлет, красавец, «профессионал». И если не замечать зелёных волос, разрезанного рта и чрезмерную бледность кожи, то он вполне походил на… «Брюса…» - это имя она, к счастью, произнесла про себя. Но от одного упоминания ей тут же сделалось не просто страшно – стало до тошноты дурно. «А если он узнает…» - Выспалась? – снова зазвучал блюзово-низкий голос и Селина вздрогнула. Она вытаращилась на психопата, который в ответ смотрел на неё с каким-то мягким, дружеским снисхождением. - Джокер, - повторила она несмело, - слушай, а мы с тобой… Мы вчера… Когда я пришла, мы… - она всё пыталась подобрать подходящее слово, от которого ей самой не сделается плохо, но в нужный момент все речевые обороты разом забылись. Наконец, Селина собралась с духом, сосредоточилась и выпалила: - Мы же с тобой не… - О, да! – перебил Джокер и мечтательно улыбнулся во все тридцать два зуба. - О, нет! - взмолилась Селина, обхватила голову руками и завалилась обратно на подушки. Джокер засмеялся, задорно и громко, а огромное пустое пространство усугубляло его грохочущий смех, отфутболивая эхо от одной стены к другой как мячик для пинг-понга. И всё же он не насмехался, а лишь веселился, снова как будто по-дружески. Разозлившись на безответственного повесу-психа, мастерски соблазнившего пьяную девушку, Селина снова резко рванулась вперёд, при этом судорожно кутаясь в одеяло. - И что тебя так веселит, психопат-садист-убийца? – процедила она, пытаясь взглядом просверлить в Джокеру дыру. – Ты меня использовал! И ты за это заплатишь! Но маньяк не унимался даже на откровенно наглые угрозы. Хотя сейчас Кайл не считала свои слова ни наглостью, ни безрассудством. Она найдёт на него управу, вот увидите! Даже на зелёно-фиолетовую «старуху» найдётся своя «проруха»! Например, в чёрном костюме летучей мыши! Хотя… преподнести эту ситуацию Бэтмену так, чтобы использовать его против Джокера, будет непросто. Как ему это объяснить? «Милый, я напилась в компании твоего врага, а потом мы случайно переспали, так что иди, побей его» И вариант, что Джокер взял её силой, конечно тоже отпадает. Да ладно, Селина, не прокатит. Придётся смириться… Кошка закрыла лицо руками, больше не желая никуда, ни на кого смотреть. Давайте её сейчас кто-нибудь вырубит, а потом этот день начнётся заново, такой же паршивый и отвратный, как вчерашний. И всё снова будет по-прежнему: плохо! - Я больше никогда не буду пить… - еле слышно пробубнила она себе в ладони почти совсем упавшим голосом. Очередная порция ненависти к себе, ощущение «второсортности» или ещё чего похуже снова наваливались со спины, только на этот раз гораздо сильнее, чем вчера. И где искать спасение от такого, если в бутылку лезть категорически опасно?.. - Селина, - вдруг снова послышался мягкий спокойный хрипло-блюзовый голос. Кошка не ответила, отрицательно мотнув головой. Ну, прямо как девочка маленькая!.. Ну и пусть! Оставьте уже её в покое!.. - Селина, - снова позвал голос, на этот раз настойчивее, и Кайл почувствовала нежное прикосновение к своему запястью. - Ну, что?.. – почти взмолилась она, убирая руки от лица, и тут же замерла как вкопанная. Последним вдохом она успела вобрать в себя невероятный благородный запах свежесрезанных роз, смотревших теперь на неё багровыми бутонами в количестве нескольких десятков. Огромный букет голландских роз на длинных ножках, перевязанный красной лентой, распластался на белом одеяле, окружив Селину своей красотой. Столько цветов за раз она ещё никогда не получала. И когда только он успел их… Он?.. Джокер?.. Селина подняла обескураженный взгляд на психопата. Джокер сидел рядом, на краю кровати. Его безумно изумрудные глаза смотрели на неё с особым вниманием и откровенной лаской. Селина почувствовала, как этот взгляд снова манит её, снова щекочет где-то в сплетении чем-то сладко-азартным. Опомнившись, Кошка вздрогнула, пытаясь силой вырываться из лап наваждения, и в этот момент почувствовала, что укололась. Подняв к глазам руку, она увидела, как на указательном пальце проступила кровь. - Я не стал обрезать шипы, - вдруг произнёс Джокер. – Ведь это тоже самое, что вырвать когти у кошки. Селина не успела достаточно осознать эти слова, понять, можно или нет пропустить их через себя, как психопат бережно прикоснулся к её руке, и, притянув «раненую» ладонь к своим губам, нежно поцеловал тонкие женские пальцы, слизывая маленькие рубиновые бусинки. Он помедлил лишь несколько мгновений, а потом отпустил, не удерживая её. Селина не понимающе смотрела ему в лицо, на этот раз смело заглядывая в изумрудную бездну, ведущую в самое опасное место на земле – душу психопата. Неужели всё это время она смотрела не так? Неужели за этой чудовищной уродливой маской, в которую кто-то превратил его лицо, - его жизнь… - ещё скрывался живой человек? Или, всё же, по ту сторону её ждали самые страшные демоны Ада, притащившиеся за ним в тот день, когда Старуха с косой отказалась от него? Она молчала. Но он, похоже, ничего и не ждал. Лишь смотрел на неё в ответ, позволяя ей разглядывать себя, искать что-то, раздумывая, правильно ли она ступает по парапету, да и парапет ли это. Сам он, совсем иной, чем вчера, больше не мрачный, не мертвецки бледный, не смотря на кислотные ожоги, не погружённый с головой в свою безысходность, сегодня был больше клоуном-принцем, чем психопатом-убийцей. - Спасибо, Селина, - он снова первым нарушил тишину. В уголках его разрезанного рта ей померещились лукавство и нежность. - За что? - Нет более исцеляющего эликсира, чем фантастическая ночь с фантастически прекрасной женщиной. Больше он её не касался. Встав с кровати, оставляя Кошку усыпанной багровыми цветами, Джокер пошёл прочь, беря на ходу фиолетовый плащ и по-пижонски закидывая его на левое плечо. По пути ему встретился журнальный столик, и он ухватил какую-то ягоду с фруктовой тарелки. Приглядевшись, Селина поняла, что там накрыт нетронутый завтрак на одного. Или на одну. Аккуратно взяв цветы в охапку, Селина снова подняла взгляд на неспешно уходящего психопата, и вдруг крикнула: - Джокер! Он остановился и оглянулся на неё через плечо, молча улыбаясь. - Эликсир от чего? – твёрдо произнесла она, акцентируя последнее слово. Разрезанная улыбка расползлась ещё шире, снова уродуя некогда красивое лицо. - От смерти.