Цитрусовый коктейль

      — Выглядишь так, будто конец света случился.       Хосок с ободряющей улыбкой похлопал меня по плечу. Но едва ли это могло спасти сидящего напротив нас Тэхёна от полного раздражения взгляда.       — Забей, — отмахнулся альфа, не отрываясь от мобильника. — Скоро он привыкнет и перестанет так беситься. А конкретно мне от его недовольства ни жарко, ни холодно.       Прошла неделя с тех пор, как назначенный Чимином «телохранитель» то и дело возникал в поле зрения, подсаживаясь за стол во время обедов или присоединяясь к прогулке по территории школы. И его постоянное присутствие в пределах досягаемости значительно поистрепало мои нервы. Однако Хосока это своеобразное сталкерство даже немного успокаивало.       — О, это что, новая игра? — воодушевлённо подскочил друг, когда Тэхён положил телефон на стол и приступил к еде.       — Угу, — альфа закинул в рот кусочек мяса. — Недавно вышла. Хочешь поиграть?       — Ещё как!       Это казалось странным. То, как друг с искренним дружелюбием и интересом общался с Тэхёном, вызывало во мне нешуточную ревность и чувство уязвлённости. Почему омега, прежде встававший рядом со мной против альф, так легко принял одного из них в своё общество? Мне было сложно это понять.       — Спасибо, — улыбнулся Хосок, протягивая Тэхёну мобильник. — Мой такое в жизни не потянет, а так хоть возможность попробовать есть.       — Почему не потянет? — удивлённо поднял брови альфа. Хоуп смущённо опустил взгляд.       — Ну… Он старый, а на новый я пока не накопил.       Финансовая ситуация в семье Чон оставляла желать лучшего. Джиу, старшая сестра Хосока, училась в университете, и траты на её образование забирали большую часть бюджета, лишая, очевидно, менее значимого омегу полноценной жизни в обществе. Единственное, что было даровано парню, — возможность ходить в школьный кружок танцев, в котором он находил новый смысл своей жизни.       — Тогда можешь играть на моём, — добродушно пожал плечами Тэхён, возвращая телефон в руки Хоупа. — Я всё равно рекорд Чонгука пока никак не побью.       Лицо Хосока буквально засветилось от счастья. Благодарно закивав, он окончательно погрузился в игру, забывая про обед. Я посмотрел на альфу с молчаливым осуждением, но тот лишь пожал плечами:       — Мне не жалко, а человеку в радость. Почему бы и нет?       «Почему нет?» — вопрос, который не раз не давал мне покоя, но каждый раз так и оставался спрятанным на глубине подсознания. Причин для «нет» всегда было больше, какими бы глупыми или незначительными они ни казались, лишая возможности даже подумать о том, чтобы сделать выбор в пользу пресловутого «да». Тэхён же не думал. Он просто делал так, как чувствовал. И это бесило ещё больше.       — Значит, мне действительно придётся терпеть твоё присутствие весь этот месяц?       — Наша неприязнь взаимна, милый, — усмехнулся парень, подперев щёку кулаком. — Но да, на этот месяц сей жалкий слуга целиком и полностью ваш, как бы прискорбно это ни звучало.       Я вздохнул. Где-то внутри снова заскреблась мысль, что согласиться на условия Чимина в тот день — самая глупая ошибка, когда-либо совершённая мной. Но отступать уже поздно. Придётся ждать, пока странный план этого чокнутого альфы не завершится с нужным ему результатом.       После обеда мы планировали мирно разойтись по корпусам. В отличие от младшей и средней школы, где все дети учились вместе, в старших классах омег, бет и альф раскидывали в разные здания, чтобы преподавать особые уроки, необходимые для того или иного пола. И если «элиту» ждали занятия по управлению, боевым искусствам и контролю самосознания, то таких, как я, обучали ведению хозяйства и материнству. Полагаю, не стоит говорить о том, насколько глупым и стереотипным было это деление. Но едва ли привычные устои так легко сломать. Даже на мой век вряд ли придутся перемены в образовательной системе.       — Сами доберётесь или проводить? — уточнил Тэхён на развилке между корпусами. Я ехидно ухмыльнулся.       — Боишься возможных проблем со своим «начальником»?       Альфа вздохнул и, молча махнув рукой, развернулся в сторону своего здания. Хосок с осуждением пихнул меня локтём в бок.       — Мог бы быть и повежливее. Он тоже время тратит, проводя его с нами. Не думаю, что это так уж весело.       — Ну давай, защищай его, конечно. Это же я на тебя в тёмных углах нападаю…       Друг болезненно поморщился. От вида его заметно погрустневшего лица стало жутко стыдно. Но едва я открыл рот, чтобы извиниться, Хоуп вдруг спокойно сказал:       — Ты постоянно возмущаешься, что тебя притесняют из-за пола, однако и сам поддерживаешь эти ненужные стереотипы. Не все альфы плохие, как и не все омеги слабые. Перестань грести всех под одну гребёнку, Юнги.       Жёсткие слова почти ощутимо ударили по лицу плетью правды. Чем я отличался от тех, кто принижал нас? В груди неприятно кольнула совесть. Хосок же, легко покачав головой, двинулся дальше к корпусу.       — Мне нужно побыть одному. Встретимся в классе.       Вид его хрупкой спины вызывал глубоко внутри острое чувство тревоги. Несмотря на просьбу друга, оставлять его сейчас было бы чрезвычайно глупо. Особенно учитывая, что к нам явно не без причины приставили Тэхёна. Поэтому, взвесив все «за» и «против», я осторожно последовал за Хосоком.       Какое-то время всё было нормально. Друг шёл медленно, задумчиво разглядывая окрестности, чем вынуждал меня притормаживать, чтобы не попасть под рассеянный взгляд. В длинных шаркающих шагах проглядывалась уже знакомая меланхолия, часто нападавшая на Хоупа в особо эмоциональные моменты. Мне снова стало невыносимо стыдно за свои слова. Упоминать его столкновения с альфами было очень подло и некрасиво. Хосок, в отличие от невежественного меня, умел видеть в людях хорошее даже тогда, когда они множество раз вонзали нож прямо в его сердце. А давить на больное — явно не лучшая тактика в подобных спорах.       — Йоу! Привет, Хо! — раздался вдруг насмешливый голос.       Я поискал говорившего взглядом. От тени здания лениво отделился высокий силуэт. Альфа, судя по мощному телосложению, шёл медленно, будто растягивая предвкушение и нараставшую панику в глазах своей жертвы. Хосок застыл посреди дороги, не смея шевельнуться. Парень, подойдя к омеге почти вплотную, ласково потрепал его по каштановым волосам.       — До начала занятий ещё полчаса. Не хочешь провести их с пользой?       Меня переполняла холодная ярость. От желания врезать обидчику зачесались кулаки. Не думая больше ни секунды, я двинулся к врагу с искренней жаждой убийства, но на плечо вдруг опустилась чья-то большая тяжёлая рука.       — Я сам.       И без того низкий голос Тэхёна опустился ещё на пару тонов. В серых глазах сверкнул праведный гнев, острыми кинжалами пронзив спину противника. Я удивлённо вскинул брови.       — А почему ты не…       — Потом.       Осторожно отпихнув меня с прохода, так называемый «телохранитель» в пару мгновений достиг уже уводившего Хосока альфу и на лету сбил его с ног. Завязалась драка. Под суету потасовки я быстро уволок друга подальше от парней. Омегу вполне ощутимо трясло. Быстро осмотревшись, я усадил его на ближайшую скамью и дал отдышаться. Когда же приступ паники закончился, Хоуп обречённо склонил голову и закрыл лицо ладонями.       — Прости… Это всё моя вина.       — Не неси чушь, — я похлопал его по плечу со слабой ободряющей улыбкой. — Ты не виноват. Никто не может предсказывать будущее. Это могло произойти и в любой другой день.       — Но произошло именно сегодня! — парень будто уменьшился в размерах, всё больше съёживаясь в позу эмбриона. — От меня одни неприятности, Юнги. И даже Тэхёни-хён…       При упоминании альфы я рефлекторно обернулся, чтобы проверить обстановку, но в ужасе замер, не веря своим глазам. Вместо того мудака, который нахально домогался до Хосока, с Тэхёном билось уже четверо. И преимущество, очевидно, было не на стороне нашего неожиданного защитника.       — Хён!       Я побежал почти на автомате, оставив друга сидеть на скамье. Внутри всё больше разгоралось всепоглощающее пламя, тянущее свои обжигающие языки к теперь уже общим врагам. И лишь когда кулак наконец впечатался в чью-то челюсть, меня настигло приятное удовлетворение. Голод жестокости был утолён. Я снова кормил не того волка.       Драка была весьма запоминающаяся. Тяжёлое дыхание смешивалось с тихим шорохом одежды, тут же прерываясь отчётливыми звуками ударов. Я бил наотмашь, не глядя на противников. Спина к спине с израненным Тэхёном мы уверенно держали оборону, отбиваясь от нападавших с завидным упорством. Но когда силы обоих уже приблизились к своей грани, на альфах не было и тени усталости. Я чувствовал, что начинаю терять равновесие. Прежде чёткие рассчитанные удары становились размашистыми, а ноги больше не давали прежней устойчивости. Чаша весов всё больше склонялась в сторону врагов. Но едва мысль о поражении настигла мой разум, в игру вступила новая фигура.       — Какого хера?       Кожанка красиво блеснула в полуденном солнце, прикрывая лишь одно плечо красиво подтянутого тела. Гость приближался к нам походкой самого настоящего хищника, пожирая взглядом тут же поджавших свои хвосты альф. Парни, будто почувствовав опасность, боязливо поёжились. Воспользовавшись их растерянностью, я быстро нанёс парочку слабых ударов и обессиленно свалился на землю. Рядом устало вздохнул мой незадачливый напарник.       — Чонгук! — в голосе Тэхёна слышалось облегчение. — Ещё позже не мог?       — Тебя совсем нельзя одного оставлять, да? Докатился до помощи от омеги?       В беззлобном тоне Чонгука сквозила лишь лёгкая насмешка. Недовольно фыркнув, альфа осмотрел наших противников серьёзным взглядом и почти игриво склонил голову набок.       — Ну что, сами разойдётесь или помочь?       Обеспокоенно переглянувшись, парни единогласно унеслись прочь, оставляя после себя лишь аромат свежей крови и феромонов. Чонгук с тихим вздохом помог нам встать, отряхнув от пыли потрёпанную в драке школьную форму. Я неприязненно поморщился, когда его аккуратная ладонь случайно коснулась оголённой кожи, но благоразумно промолчал. В конце концов, не стоило грубить человеку уже через минуту после своего спасения.       — В медпункт? — поинтересовался альфа, оглядев разбитую бровь друга. Тэхён помотал головой и тут же болезненно ойкнул.       — Не, не надо. В штабе есть пластырь. Его вполне хватит.       — Чимин… — Чонгук на какое-то время замолчал, смерив меня заинтересованным взглядом. — Наш общий друг злится. Какого чёрта вы оба ввязались в драку? Разве не было оговорено, что эти омеги должны быть в безопасности на весь срок твоего задания?       Тэхён стыдливо опустил глаза и почесал затылок. Мне же стало до отвратительного неловко. Рот сам открылся для осторожного ответа:       — Тут нет вины хёна. Это мы попросили его уйти, потому что до корпуса оставалось совсем немного. Поэтому не надо…       — Я тебя не спрашивал, — отрезал альфа. — У них с Чимином договорённость. И если этому глупцу хватило ума её нарушить, то это только его косяк.       Мне было нечего ему ответить. В какой-то мере Чонгук был прав, хоть это и не соответствовало моему мнению о нормах морали и справедливости. Но вступать в спор не было ни сил, ни желания. Всё, на что меня хватило — это ободряюще сжать запястье своего напарника по драке. Тэхён слабо улыбнулся.       — Ты в порядке? — слезливо завопил Хосок, кинувшись мне на шею. В крепкой хватке чувствовалось всё накопившееся в парне беспокойство.       — А вот и виновник событий, — тонкие губы альфы растянулись в улыбке, обнажая красивые клыки. Чонгук с любопытством оглядел омегу с ног до головы. — Смотрю, тебе повезло больше всех.       — Эй! — тут же вырвался недовольный вскрик. Я с раздражением вгляделся в холодные карие глаза. — Не обесценивай психологические травмы! Хосоку тоже было тяжело!       — Мятка прав, — заметил Тэхён, с кряхтением усаживаясь поудобнее на газоне. — Этому парнишке тоже досталось, хоть и по своему. А если бы не наша помощь, то всё было бы вообще хуже некуда. Так что не стоит срываться на нём. Это и правда только мой косяк.       В груди зрело совершенно новое чувство, которое я никогда не испытывал прежде по отношению к альфам. Посмотрев на товарища по ранам с довольной улыбкой, я склонил голову в лёгком поклоне. Значит, вот о чём прежде говорил Хосок… Удивительно, как быстро жизнь даёт нам возможность убедиться в собственной неправоте.       Во мне и правда укоренялось новое чувство, лишь растущее при взгляде на побитого, но всё равно довольного альфу. И это была искренняя благодарность.