Be my voice and I choose you to fill the void
— Ребята! — голос звонкий, и до страшного радостный, если Бан-вечно-хмурый-Чан такой радостный это значит одно — Я сдал все долги, я теперь свободен! Боже! Я до сих пор поверить не могу. — парень явно дурачась смахнул с уголков глаз лже слезы. Подтверждая свое счастье. — Ну что ж друзья мои, официально объявляю сезон вечеринок открытым! Жду у себя, в десять вечера, и что бы пришли все, Сынмин-а особенно ты — и что бы уж точно понял Хенджин ткнул Сынмина в плечо смотря грозно, давая понять что выбора у него нет. — Да понял, — фыркнув, Сынмин ударил по длинным пальцам, что бы те перестали давить на плечо. Почему именно на Сынмина такое внимание? Потому что Сынмин единственный из их компании не ходит на общие вечеринки, не приходит когда все собираются у кого то из парней посмотреть фильм, не приходил на обычные посиделки на природе. И отсутствие Сынмина чувствовалось, он хоть и молчаливый но он так вписывается в их компанию друзей, он даже просто своим видом создавал комфорт не осознавая этого. Единственное время когда можно увидеть Сынмина вне университета это дни рождения, он никогда не забывал о них. В двенадцать ночи именно Сынмин придет и начнет под окнами звать друзей что бы те вышли и приняли от него подарок, и задули свечку на торте которую Минни сам готовил. И только в дни рождения друзей он приходит на эти тусоки, просто что бы не обидеть. Причина по которой Сынмин отказывается приходит и устраивать это все, так это. Люди. Сынмин не может находится рядом с людьми, дольше тридцати минут. Он тип который может днями сидеть дома, и ни с кем не общаться. Контактировать с людьми это самое ненавистное занятие, его друзья не в счет. Хенджин, Чанбин, Чонин, вампиры. Чан, Минхо, Джисон люди, и это люди у которых связь с нечестью. Эти люди приятны Сынмину, а вампиры и так были его друзьями долгие столетия. Связь вампира и человека особенная вещь. И пожалуй самая серьезная. Вампир для этой связи должен оставить метку, где угодно, просто прокусывают кожу оставляя пометину в виде двух дырок, но это уже на усмотрение вампира, затем лезвием ножа или любого острого предмета царапает свою губу что бы из нее немного пошла кровь, делает все тоже самое со своим человеком. Дальше происходит слияние двух кровей, метка моментально действует и вампиру можно будет пить кровь только своего помеченого. Любая другая будет отвратительна. Этой связью выгоду извлекают не только вампиры, но и люди. Они остаются в своем теле вечность пока их вампир каким то образом не умрет, в таком случае, и человек с кем выстроил связь вампир погибнет. При этом человек оставшийся в своем теле на вечность все также остается человеком. Кажется что у человека с этой связью выгоды куда больше. Как на это решились три молодых человека для Кима остается огромной загадкой, но он не станет лишь из любопытства расспрашивать об этом. Он вообще всегда держится холодно к своим и друзьям и парам. Он всегда холодный. Но это не мешает им любить Сынмина так как им хочется. Конечно обидно что вампир чаще держится особняком, но те желают ему найти любимого, который разрушит этот лед. Если она не охватило все мертвое сердце. Что прекрасно так этот то что вампиры, даже являясь мертвой оболочкой, могут чувствовать. Могут чувствовать любовь, могут почувствовать боль, не физически больше моральную. Могут испытывать жалость, и нежность. Плохо лишь то что за долгое время своей жизни эти ценности могут забыться, они могут позабыть как чувствуется радость, потому что за все время могут тонуть в тоске. У вампиров есть душа, которую они откроют только своему человеку. И как бы кто бы не говорил, о том что вампиры хладнокровные убийцы, это не всегда правда. Конечно для своей еды они обязаны убивать, и да часто вампиры даже на жертв не смотрят. Убивают не сожалея. Но находя своих людей забрасывают добычу еды. У них теперь личная кровь, вечная. Тому пример Хенджин с Джисоном. Хенджин пять сот лет питался людьми, быстро расправлялся затем закапывал, что бы те попали в достойный мир, и переродились достойными людьми или существами. Убивать и закапывать было обыденной рутиной. До одного человека. Ночью всегда было удобно подлавливать и убивать, но для других людей таких как Джисон ночь это совершенно прекрасное время, ночью время словно не идет, ночью дышиться легче, от того что прохладно. Он отбил гулять по ночной аллее, растений там много а значит и ветерок будет свежее. На левом ухе расположился наушник, на другом его не было, для собственной безопасности. Для Хенджина это было чистой воды везения, он услышал запах крови в пятидесяти метров до того как желанная добыча дойдет до его местонахождения. Это большая редкость осязать кровь на таком расстоянии, и сам запах был до удушья сладким, Хенджин с того момента решил что будет питаться только этой кровью. Но без согласия носителя делать ничего не сможет. Когда Джисон дошел до места где стоят Хенджин, последний подкрался сзади и прижал испуганного парня, к себе на грудь. — Эй ты что делаешь? — парень стал дергаться не ожидая такой хватки со спины, и он бы вырвался потому что Хенджин обхватил лишь талию парня, помешало Джисону вырваться шептание. — Свяжи со мной кровь, и стань моим человеком, а я буду твоей тенью. — Что? О чем ты? Какой еще мой и твой? Что за сказки? — Джисон усмехнулся и все таки выбрался из своеобразных объятий. Он ожидал увидеть кого угодно, и уже готов был врезать, но на него смотрел совершенно красивый вампир, кожа вампира слабо святилась под лунным светом, белоснежная и совершенно чистая. На Джисона смотрели две пары красных глаз. — Я вампир. И мне нужна кровь, твоя кровь. Другую мои клыки уже не воспримут. Твоя кровь чувствуется за километр, сладкая. — Ты че наркоман? Че за бред? Я тебя слушать не буду. — Мне доказать? Но если я докажу, ты дашь мне на пробу твою кровь? — Дам. — Джисону было откровенно смешно, ну что за цирк, серьезно. Такой красивый молодой человек а занимается всякой дичью. Услышав спорное да, Хенджин стал снимать кофту, а затем и футболку. Джисон смотрел и ждал дальнейших действий Сняв свой верх Хенджин подошел к Джисону — Прижмись к груди, не прикасаясь слушай. Джисон как в гипнозе, делал все что просил сделать Хенджин. Подошел и стал слушать. И ожидаемо должно было биться сердце, тело должно было двигаться при дыхании. Конечно Хенджин мог задержать дыхание, но сердце. Не было глухих стуков о клетку, и тело никак не отзывалось, дыхание на своей макушке Джисон не чувствовал уже третью минуту, человек не может не дышать такое количество времени, и сердце также не издавало стуков. Сомнения на счет того что этот человек врет рассеивались. Они стояли так, еще какое то время, не подвижно. — Не достаточно. Докажи еще каким нибудь способом. — Ладно — Хенджину потребовалось пару секунд, он осел коленями на землю, сжав в руках пару травинок зажмурил глаза и ждал всего три секунды, и крылья огромные черные крылья резали кожу, но оно того стоило, каждое крыло весило тону, но вампиру не тяжело. Он стоял перед ошеломленным Джисоном, яблочко глаз все также имели красный окрас. За спиной огромные крылья, и как у дьявола черные. — Я достаточно показал? — уставшим и пустым взглядом он посмотрел на Джисона все также опьяненный его кровью. — Тут камеры.. — он поверил, стоило бы испугаться, но Джисона успокаивал тот факт, что Хенджин являясь столь мощным существом мог просто убить его. Но «тактично» принялся уговаривать Джисона на согласие питаться его кровью. — Я на них не отражаюсь. Теперь можно? — крылья нечеловеческой мощности, Хенджин спрятал обратно от туда откуда те вылезли, что бы не пугать лишний раз Джисона. — Мы не представились, я Хван Хенджин, приятно иметь с тобой дело. — вежливо протянув руку Хенджин ждал пока желанный человек не протянет свою в ответ. — Хан Джисон, я ведь обещал что дам.. как это должно происходить? Это наверное больно… — да отдавать во вкус свою кровь было конечно пострашней. Но наверное он сможет отказаться в любой момент, просто тут дело чести, обещал ведь. — Обещаю больно не будет. Но я попробую сейчас, и дальше не смогу пить чью либо больше, твоя кровь даже еще не тронутая оказала на меня огромное воздействие, я никому еще так яро не доказывал свое происхождение. И я очень удивлен что другие не тронули тебя, это значит что ты и вправду мой человек. Предначертаный если ясней. — Хенджину сейчас самому до боли было плохо, эти крылья всегда доставляли проблемы, они не нужны ему вообще, и ему легче о них забывать, он пользовался ими, еще во времена Императора Чон Сана. С тех прошло много времени, и он просто ради нужной крови обратно показал их, за то не напрасны все страдания, он получит кровь. — Ты согласишься стать моим человеком? мы с тобой должны быть связаны, этой связью я подарю тебе вечную молодость, а ты мне здоровую и вполне счастливую вампирскую жизнь. Но загвоздка мы должны быть всегда рядом, что бы я смог оберегать тебя от других сородичей. Джисона идея о вечной молодости была по нраву, он был совсем на мели, терять нечего, почему бы не согласиться? Тем более кто то всегда будет рядом. Это заметно успокаивает. — Я согласен, раз я твой предначертанный, почему бы и нет? Будем вдвоем целую вечность. Ну мечта! — это просто нервы. Джисон позволял делать все как нужно, не мешал вопросами, нервничал немного дрожа, но это никак не мешало. Ему слава всему существуещему раздеваться не пришлось. — Я могу немного прокусить твою шею, я оставлю метку на тебе, другие поймут что ты занят. Будет чуток больно, но ты можешь опереться о мое плечо. — Другие могут создать связь не прося о ней? — голос подрагивал, а пальчики беспомощно вцепились в холодное запястье, Хенджин большим пальцем нежно поглаживал дрожащую руку, дабы успокоить предначертанного. — Могут, таких вампиров много. Я попросил тебя потому что не хочу делать больно, просто хочу позаботится о своем человеке, не знаю будет тебе от этого хорошо или нет, но мы если ты захочешь можем вообще не пересекаться, я буду приходить к тебе в определенное время, и брать кровь. И ты и я будем жить раздельно. Все зависит от твоего отношения к нашей связи. — не могли бы это решить позже, тогда когда создадим ее? Хан немного наклонил голову в правую сторону, открывая обзор на шею, Хенджин подошел в плотную, обхватил талию Джисона, последний уместил руки на предплечии вампира. Вампир быстро проткнул шею, оставив ту самую метку, до слуха донеслось болезненное шипение, кровь струйками полилась, клыки нервно чесались так и довести дело до конце, но вампир лишь вылезал ту кровь что сочилась из раны. Затем поцелуем заглушал резкую боль. У человека дрожали ноги и руки, держала его лишь хватка Хвана, маленьким ножиком тем, который вампир всегда держит при себе поцарапал себе губу, а затем и губу Хана — Можно? — Хан кивнул С губ струйкой шла кровь, вампир прильнул к окровавленым губам, языки сплелись нежно пробуя вкусы губ и крови друг друга, поцелуй был смазанный и совсем ленивый, к слову еще и кровавый. За то связь между вампиром и его человеком стала действенной. Джисон знатно устал, потому как они закончили, вяло плелся домой под присмотром своего вампира. В один момент его подхватил на руки Хенджин, уже сам донес до нужного адреса и нужной квартиры. Первое время, Хенджин и вправду приходил пил кровь, и уходил не попадаясь на глаза своего человека, и это приносило ему дискомфорт, хотелось быть рядом, защищать, и просто быть опорой. Но раз Джисон поставил такие условия, то нужно следовать им, уважая его личные границы, но кажется не одному Хенджину было плохо. Хан чувствовал ломку в теле, ему буквально хотелось присутствия вампира, и Джисону стала нравится эта осторожность в Хенджине, никогда вампир не делал ничего лишнего, лишний раз не притронется, все оставленные ранки с позволения лечит просто проводя пальцами по шее. Иногда оставляет невесомые поцелуи, приносит нужные продукты для того что бы организм крепился. Это тоже было заботой и Хан ценил ее. Но одной лишь заботы и невесомых поцелуев не хватало, потому в один из таких моментов Джисон сам притянул Хенджина поцеловал его, тем самым руша ту стену которую сам выстроил. С того момента предначертанные вместе, поступили в один университет, и живут прекрасной жизнью наслаждаясь друг другом. Их судьбе можно было завидовать. Потому Сынмин не теряет надежды на то что сможет чувствовать то что чувствуют его друзья по отношению к их людям, просто он надеется когда нибудь просто полюбить. Узнать все прелести этой важной ценности.***
Время близилось к десяти, а значит придется все таки выйти со своей уютной квартиры и пойти к назойливым друзьям. У всех вампиров внешность, особенная, нечеловеческая. И есть в их внешности что то успокаивающее. Смотреть на вампира и ощущать внутренне умиротворение нормально, их внешность располагает к себе, давай фору вампирам. Красота вампира это орудие убийства. И Сынмин не обделен этой красотой. Глаза карие, за линзами он прячет, ярко-желтый природный окрас глаз, кожа как свойственна вампирам, кристально чистая и белая. Носик красивенький с маленьким горбиком. Волосы рыжие, волнистые, челка падает на глаза. Губы чуть пухленькие и имеют несвойственно розовый оттенок. Брови такие же густые, и немного сводятся к переносице от недовольства хозяина. Сам Сынмин стройный и высокий, одет в черные брюки, и такого же цвета свободная рубашка чуть заправленная в брюки, рубашка без пуговиц ровно до ключиц. Так открывается вид на изящную шею, и кадык. Ничего лишнего на нем нет, украшений тот не носит по понятным причинам, макияжи не любит. А волнистые волосы он имел с рождения. Единственное из украшений которое носил Сынмин, это кольцо оно целиком сделано из бриллианта, это единственное вещество которое не обожжет кожу вампира, никакое другое он не носил. Бриллиант в виде кольца расположился на среднем пальце. Собравшись вампир наконец поехал на вечеринку, откуда уедет через пол часа. Ему не понять почему его друзья так любят находится с людьми, и тут дело не в том что вампиры сильней или властней, тут дело в самом Сынмине, он просто не любит компании, да он учиться в университете, но там он не с кем кроме своих не контактирует, а на вечеринка этого не получится. Все будут пьяные и всем нужно будет напоить Сынмина, и хоть алкоголь толком не возьмет такое сильное существо, все равно он его не любит, а объяснить это пьяным это все равно что говорить с деревом. — Ура Минни-хен приехал! — уже ожидаемо на Сынмина кинулся немного пьяный Джисон. — ого и правда пришел! — на встречу из особняка выбежал запыхавшийся Чанбин. Во дворе уже было кучу танцующих людей, все они полуголые, кто то на траве лежал обдолбаный, а кто то в бассейне устраивал беспорядок, все что так ненавидел Сынмин происходило наяву и при нем. — Заходи, Чан хочет нас кое с кем познакомить — Чанбин услужливо открыл дверь перед другом, там в доме тоже был мягко говоря ужас, пьяные уже в стельку люди танцевали на столе, и пели разную ужасную музыку, — Чанбин я вам подарки отдам и уйду, клянусь иначе я здесь с ума сойду, это вы вечеринкой называете, я себя не слышу. — все больше раздражаясь два вампира все же добрались до нужной комнаты. Комната оказалась самого владельца то есть Чанбина. На кровати сидели все кого знал Сынмин, и один человек, чей запах Сынмин ловит сразу, запах кожи и крови смешались, но был слышен самый яркий из всех что он услышал. Запах клубники и ягод. Сынмин готов поклясться он в жизни не слышал таких ярких и желанных запахов. Захотелось забрать незнакомого человека к себе. Но зарыв глубоко это желание себе Сынмин наконец очнулся, а потом обратно в ступор. Человек обернулся и глядел прямо на Сынмина а затем миленько улыбнулся, и о боже от этой улыбки вампир бы ослеп. — Феликс это Ким Сынмин, Сынмин это Ли Феликс — после представлений друг друга, Феликс подходит и также мило улыбаясь протягивает маленькую ручку для рукопожатия, и разница в их ладонях колоссальная, у Сынмина сильные и узкие ладони, пальцы длинные и костлявые, на запястье выпирает косточка, и кисти и пальцы вампира в венах. А ручка Феликса маленькая, пальчики тоже, и если кожа Сынмина на ощупь жесткая, то кожа Феликса гладкая и мягкая. Этот контраст удивляет. А еще Феликс немного ниже вампира, делая его совсем миниатюрным возле Сынмина. Феликс имеет миловидную внешность, на щеках и носике словно звезды беспорядочно разбросаны веснушки, глаза большие и словно омут черные, носик маленький, а губы пухлые формы сердца, волосы не длинные но доходят до затылка а то и ниже, блондин. Сам телосложением маленький, и стройный. Выглядит Феликс как куколка. Вечеринка для Сынмина длилась совсем не долго, ради приличия посидел немного, пообщался, и решил не задерживаться, за одно по дороге подумает что же произошло с ним во время знакомства с тем парнем, Сынмин слышал этот запах, чувствовал, он еще долго будет помнить его, и кажется этот запах остался на его ладони, не может ведь запах быть настолько стойким, при том что это свой запах, родной. Не было не единой нотки духов, искусственный запах можно определить сразу, а раз химия была не обнаружена значит человек действительно всю жизнь имел запах ягод. Завораживает. Сынмин шел к машине, как увидел светлую макушку идущую по тропинке, эту макушку он теперь из тысячи узнает. Если Сынмин сможет поговорить с этим парнем наедине, то это может быть голова немного проясниться, а иначе Ким просто завянет в потоке мыслей — Феликс? — подбежав к парню поближе Сынмин окликнул его — ау? — обернувшись Феликс не ожидал увидеть Сынмина, он весь вечер держался особняком, разговаривал только с теми кого знал, и было видно что он пришел потому что его заставили. Вообще этот человек произвел на Феликса странное впечатление, холодный и особо не разговорчивый, он даже смотрит так словно ему от слова совсем противно, от всей обстановки, и здесь если Феликс прав они похожи, его тоже силком притащили туда. Феликс человек общительный и активный только с теми с кем близок, и с людьми он особо не разговаривает, но кажется относится дружелюбней чем господин Ким. — Уходишь? Совсем один? — Да, я бы мог на машине, но вот беда ее у меня одолжил Чани-хен, — Феликс немного нервничал, человек перед ним буквально давит своей аурой, и внешность его совсем не подходит под ту ауру которая исходит от Сынмина, она кажется милой, но одежда под стать, одет изысканно. — Хочешь могу подвезти, или провести? Не хочу казаться настырным или назойливым, но мне кажется прогуливаться, по темным переулкам не лучшая идея. — Тогда лучше проведи, на улице прохладно, от того воздух намного лучше. — спокойным шагом они направились прогуливаться по аллее. — Почему так рано ушел? — у Феликса было много вопросов, но они совсем не знакомы, кто знает если сблизятся смогут ли открыться друг другу? — Я не люблю людей, общаться с ними, а пьяные люди часто пристают. Я бы и дома посидел, но друзья стали обижаться, на мое вечное отсутствие. — У нас с тобой похожие ситуации, я тоже ушел пораньше, не люблю компании, но люблю определенных людей. Я пришел туда потому что Чан попросил, хотел познакомить с вами. — они шли как раз возле фонтана, Феликс решив что было бы не плохо освежиться подошел к нему и набрал в ладошки воды, стал пить. Все время что они шли, Сынмин наслаждался запахом Ликса, настолько нужный запах, что Ким готов был дышать им вечность хотя дышать вампирам не нужно и смотреть на самого человека он будет смотреть вечность, если тот позволит. — Со мной что то не так? — Феликс к счастью не тупой, и не слепой, он видел что человек рядом смотрит, и не отрывается думая о своем, ловя такой взгляд, Феликсу казалось что Сынмин просто часто задумывается, но тот смотрел открыто, и кажется не скрывал этого. Конечно это начинало смущать — Что? Нет конечно, извини, ты приятно пахнешь и смотреть на тебя приятно, твоя внешность и запах успокаивают, потому я просто задумываюсь, — Сынмин говорил правду, и скрывать симпатию смысла не находил, все таки он не глупый юноша что бы теряться от подобных вопросов, в таком случае пусть он засмущает человека. — Феликс это твое настоящее имя? — вампир шестым чувством понимал что имя человека совсем не его, возможно у чистокровных вампиров был своего рода дар — нет. Я Ли Енбок, мое настоящее имя Енбок, это имя дала мне мама, сейчас ее нет, потому я не хочу что бы кто то кроме нее или близкого мне человека называли меня так, — Феликсу не известна причина по которой он смог так легко назвать настоящее имя, этого имени не знаю никто кроме матери, правда. И настолько близкого человека еще не нашлось, с какой стати у него развязался язык, это что парень так повлиял? И как вообще этот незнакомец мог понять что имя не с рождения? — Кто то еще знает? О твоем имени — Сынмина удивило это откровение, от Феликса не прет алкоголем или травой, он просто расслаблен, откровения такого рода очень важны — Нет. Я бы попросил тебя не называть меня моим именем, при друзьях, но можешь называть меня так наедине, не знаю почему я тебе рассказал такое, наверное я бы хотел что бы мы стали близки. — Хорошо, Енбок-а — формулировка оказалась такой милой что и Феликс и Сынмин шли хихикая, кто бы мог подумать что такой серьезный и холодный на вид вампир может говорить подобными формулировками, так еще делая акцент на этом. Кажется им комфортно с друг другом. — Мы подошли, кстати, я будущий первокурсник твоего университета, поэтому скоро буду с вами сидеть в столовке, — улыбнувшись Феликс поблагодарил вампира, и ушел к себе. Вечер был незабываем, запах все еще ощущался на ладони, но на удивление голова пуста, вампир просто шел, чувствуя яркий запах ягод. Конечно все еще был вопрос резкого доверия, с чего бы такой личности как Феликс рассказывать о своей жизни, хотя Сынмин не знает его личности, и обычно проницательный вампир не смог понять какой же все таки характер у этого парня. — Ким? Ты че машину здесь оставил? И ушел — Хенджин которого не взял не один алкоголь, так что он вроде как самый трезвый из всех присутствующих там людей — Ликс ушел? Чан машину ему собирался отдать, — Феликс никому не сказал о том что уйдет, потому многих отсутствие новенького напрягло — Я его проводил, ему не очень нравилась атмосфера. Хван, моя машина? — вместо слов Хенджин кинул ключи черной Феррари Ни с кем не попрощавшись Сынмин покинул «гадкий притон» Свойственно вампиру, Сынмин не спал, любил прохладные ночи. Удобно думать когда на улицах относительно тихо. Жизнь вампира всегда была такой, холодной. Он чистокровный вампир, рожденный двумя вампирами, и конечно же у него как у каждого будь то чистокровного будь полукровки был свой дар, у таких как Сынмин он намного сильней, влияние дара на простого человека или полукровки будет мощней, дар Сынмина убеждение. Он смог бы заставить любого заставить служить себе, подчинить, но он не пользовался ею уже давно, хотя развивай он эту способность возможно смог бы достичь огромных высот, скорее ему просто противно от своего существования. Всегда хотелось дышать, странно ведь даже с рождения чувствовать пустоту в груди, и силу в крови, хотелось быть теплым, или хотя бы чувствовать его, но будучи ребенком, ему запрещали подходить к кому то, ведь во времена его рождения уже велась охота на его род и вид. Недоверию Сынмина учили с детства, вообще его серая жизнь раздражала его шестое столетие, не чувствовать себя живым, вот от этого было больно, он вообще не знал какого это чувствовать. Но он возможно впервые поверил что с этим парнем, он сможет чувствовать многое.***
— Сынмин-а, у тебя ведь есть все верно? Бизнес, деньги, машина, квартира, еще какая недвижимость, а самое главное красивая внешность, имея все это, почему ты учишься здесь? Разве тебе нужна простая трата времени? — Джисон слишком любопытен, наверное его за это когда нибудь убьют. — Тут много интересного, в основном много нужного, знания например? К тому же я этот бизнес вертел кое где, я всего лишь наследник, мои родители еще очень и очень долго будут в руках его держать. Это сложно для твоего мозга Хан-а. Не удручайся. — смерив любопытного человека тяжелым взглядом, Сынмин обратно уткнулся в свою книжку. Сегодня у Кима было особенно плохое настроение, все летние и до убивающего жаркие деньки он сидел у себя в квартире, не выходил никуда, возможно ночью, и то только для того что бы найти еды, родительские посылки закончились, приходилось добывать самому. Сынмин пил только кровь животных, людям он отказался вредить, а теперь после того как у него появился человек с сильным запахом ягод, ему совсем отвратительно слышать другие запахи желез. Те дни и ночи что мучился господин Ким были до ломки в костях больными, у него клыки чесались, что бы проткнуть вкусно пахнущего человека, сделать его своим, и пить только его кровь, его организм дал ему то что он хотел, он стал чувствовать боли, такие что хотелось умереть. Но мертвое не умрет. Потому оставалось лишь терпеть. Изнеможденный Ким Сынмин, это состояние уже его достало. Как и всех остальных. Вечно угрюмый, и всем недовольный Сынмин, — Эй, вообще то грубо было, — надув щеки, притворно обижаясь Джисон все таки отстал. За обыденным столом все также велись разговоры ни о чем, кто то ел и общался, кто то доделывал конспекты, а кто то сидел в обнимку не отлипая друг от друга уже долгие минуты, и это кстати доставляло огромный дискомфорт определеным персонам, то есть Сынмину. На самом деле юноша не хотел признавать то что ему не хватало банальной тактильности, и не дабы от кого ее получать а от определенного человека, было странно видеть то как абсолютно незнакомый человек уже третий месяц оказывал такое сильное влияние на вампира, мир стал крутится около этого человека, хотя они виделись всего раз, остальное время летом Сынмин никуда не выходил, буквально, лишь ночью как маньяк он бродил по улицам и издалека наблюдал за веснушчатым парнем. Кажется вампир настолько сильно погрузился в свои мысли что даже не понял что к ним в компанию присоединился еще один человек, а понял он это только тогда когда учуял запах кислых ягод, тех самых, и этот аромат наполнил все легкие, полностью, ведь этому человеку угораздило сесть рядом с тем кто его до безумия любил. — Всем привет! — Феликс поздоровался со всеми, прервав тем самым беседу волнующего каждого — Что обсуждаете? — он понял что прервал важный разговор, поэтому было бы грехом не поинтересоваться, — Да ничего, у Минхо-хена день рождение, а он не хочет отмечать представляешь? — возмущенный тон Джисона заставлял тихо хихикнуть, Хан всегда был душой компании, и для него день рождение каждого было чуть ли не святым днем, и кажется его вообще не волновало то как к таким дням относятся его друзья, а Минхо просто слишком устал что бы что то делать на своем дне рождении, Споры продолжались, а Сынмину стало наконец то хорошо, он стал чувствовать присутствие нужного человека, стал ощущать теплоту нужное ему, и чувствовал теплое дыхание с размеренно бьющимся сердцебиением. Все время нахождения в столовой Ким сидел опустив взгляд на пол, видимо он прислушивался к ощущениям, появился предмет воздыхания, потому концентрация давалась чуть сложнее, хотелось смотреть на солнечного парня, смотреть и дышать им, коснуться хотелось, но пугать его своими замашками не хотелось, поэтому вампиру приходилось концентрироваться на собственных ощущениях дабы сдерживать неожиданные порывы. — Сынмин-щи? Тебе плохо? — но шепот не дал сконцентрироваться, томный и сладкий голос прорезал слух, а подняв свой взгляд, Сынмин встретился с медово карие глазами, они смотрели обеспокоенно с заботой, и к ужасу вампира солнечный парень сидел близко, Ким застыл не ожидая такой близости, солнечный свет светил прямо на Феликса, показывая всю прелесть красивого лица, каждая веснушка была отчетливо видна, пухлые губки сомкнуты, а глаза светятся, становясь еще ярче, прядки светлых волос падали на лицо парня, этот прекрасный вид заставил вампира потерять дар речи, но вампирская реакция все же дала о себе знать, — Да, со мной все хорошо, я наверное пойду, — став изо стола Сынмин направился в уборную, оправдываясь своим «больным» животом В коридорах университета было довольно тихо, скорее из за того что большая часть студентов находилось в столовой, Сынмину нужен было лишь выйти от туда, тот запах заставлял задыхаться, собственную кожу показывала это ограничение в касание нужного человека, так хотелось но не все что хочется может принадлежать лишь из желания, Сынмину срочно нужно было придумать как сделать Феликса своим, но кажется сама судьба подталкивала и его и Феликса стать предначертанными — Хей?! — маленькая ладошка оказалась на тонком запястье Сынмина, обернувшись он увидел перед собой Феликса смотрящего на него с полными недопонимать глазами — Сынмин.. тебе правда плохо? Настолько сильно — парень четь ниже ростом, стал подходить чуть ближе к Сынмину, затем подняв свою ладошку лишь слегка дотронулся до лба вампира, хотел проверить температуру, и для него было немного удивлением то какой холодной была кожа стоящего перед ним Сынмина. Сам Сынмин остолбенел, впервые возможно, не понял что делать, именная реакция покинула его, от прикосновения появились едва заметные мурашки, а пальчики держащие его запястье оставались в том же положении, — Выглядишь здоровым, может быть у тебя стресс…? — немного подумав Феликс все таки набирался уверенности спросить — Сынмин-а может ты бы хотел прогуляться? Ну знаешь сейчас немного холоднее и.. — Да конечно, — Феликс даже не успел договорить как вампир ответил, это приятно удивило долго колебающегося парня, признаться Енбок скучал, — пойдем сейчас? — Я одет немного не по погоде, вероятно когда закончатся пары, погода ухудшиться, — Мы придумаем что нибудь, Енбок-а — теперь же взяв инициативу на себя, Сынмин взял ладошку Ли в свои ладони, потянув на себя, а Енбок лишь шел за ним, мило улыбаясь, наверное впервые он был рад что его настоящее имя произносится из уст кого то кроме мамы. Он доверился ему. Пары проходили мучительно долго, но все же те удосужились закончится, а это значило что наконец Сынмин с Феликсом смогут погулять, но есть проблема и весомо большая — Ребята так что будем делать с Минхо-хеном? Он наотрез отказывается что то делать, — Хан все никак не уймется, это вроде и хорошо что есть такой прекрасный друг, а вроде это надоедает — Хинни милый, пойми что не каждый рад своему дню, давай лучше мы поедем домой и посмотрим что нибудь? — к счастью у такого гиперактивного человека есть тот кто сможет надавить на тормоза — А вы ребята? Вас подвести? — на крыльце университета осталось всего две пары, поэтому отвести Феликса и Сынмина труда не составляло, но оба парня просто отмахнулись от предложения оправдываясь прекрасной вечерней погодой, Хенджин поняв что эти двое просто хотят провести время вдвоем, усмехнулся оставляя пару одних, а свою забирал с собой.***
— Попьем кофе? — в парке было малолюдно, что сыграло на руку, Сынмин не очень любил людей и контакт с ними, и соответственно всегда предпочитал приватность в отношениях, то есть возможно ему показывать свою ласку было удобно лишь наедине, обниматься и целовать он хотел наедине, так что бы его настоящего видел лишь один Феликс, и это вполне соответствовало его характеру, холодный со всеми и нежный с ним. Банально но до жути романтично, но проблема заключалась в том что предмет воздыхания не догадывался о потаенных желаниях Сынмина, всегда хотелось всего и сразу. Сынмин взял ладошку Феликса в свою, так же как в коридорах университета, они ходили разговаривая ни о чем, двоим как и тогда было комфортно друг с другом, и не скажешь что это их вторая встреча, погода заметно похолодела, Феликс поежился от прохладного ветерка, на нем одна лишь футболка с джинсами, днем было намного жарче. Заметив подрагивание маленького тельце рядом, и ощущая снижение температуры кожи руки, Сынмин решил снять свое худи, оставаясь в одной белой рубашке, кофту он отдал дрожащему человеку, как отдал.. скорее сам одел ее на Ёнбока, — Ты чего? А как же ты? Тебе ведь тоже холодно.. — Бокки, все хорошо, мы все равно сейчас зайдем в кофейню, и мне не холодно, а вот ты весь дрожишь. — в свете теплых тонах фонарей можно было увидеть румянец на щеках, стало заметно теплей и на сердце и телу, вся атмосфера была уютной, виной тому был заботливый Ким Сынмин, одаривший милой улыбкой смущаешься Феликса. — Знаешь, я много думал… о том почему я назвал свое настоящее имя тебе. Мне показалось сначала что я слегка выпил, даже не знаю, хотя я даже не притрагивался к алкоголю, наверное я просто захотел довериться тебе, где то внутри понимал что ты сохранишь этот секрет, и кажется я не ошибся.. спасибо? Спасибо за ответную реакцию на мое доверие. — все также гуляя по парку, держа в руке горячее кофе, Феликсу вдруг захотелось углубить русло разговоров, просто поблагодарить, и начинать понимать свои чувства относительно к Сынмину, этот парень заставлял трепещать разбитое сердце, стал бальзамом, о Феликсе еще никто так не заботился, возможно можно было посчитать его любвеобильным или влюбчивым, но Сынмин первый кто действительно стал за короткое время дорог Феликсу. Это могла быть симпатия, а могла влюбленность, с того дня Сынмин в голове Енбока просто не оставлял покой, мысли время от времени возвращались к холодному на вид парню, чувства что переполняли его сейчас рядом с тем по кому он долгое время скучал, просто нельзя было описать словами, его переполнила нежность к Сынмину, от этого Енбок лишь крепче сжал большую ладонь парня, словно на долю секунды испугался что тот уйдет, совсем как мама… — Почему я не видел тебя с ребятами? Те часто гуляли, и я тоже время от времени выходил с ними, но тебя не было с ними рядом. — Я выходил почти каждый день, не с ними. Один. Ночью, у меня достаточно много работы, на отдых мне давалась всего ночь, а остальную часть суток я тратил на учебу, и осваивание бизнеса отца, поэтому я и не выходил, к тому же именно это лето было до ужаса жарким, а на счет доверия, я тоже задавался вопросом почему ты поделился важным для тебя откровением, но это уже не так важно, важно то что то что ты мне рассказал все еще наш маленький секрет. — к ужасу обоих, полил сильный ливень, — Так Енбок-а нам с тобой придется остаться пока у меня, так как мой дом ближе к парку, не против? — Нет совсем нет! Давай побежали быстрее — взяв интциативу на себя Сынмин потащил за собой Феликса, прикрываясь рюкзаком, Феликс кажется был накрыт счастьем, дождь был холодным, оба вымокли до ниточки, с мокрой головой и одеждой пара все таки добралась до нужной квартиры, — Ты чего такой довольный? — увидев веселье на лице солнечного парня самому вампиру захотелось глупо улыбаться во все тридцать два зуба, потому что Енбок был счастлив, счастлив Енбок счастлив и Сынмин. — Мы с тобой промокли до ниток, — закрыв все открытые для проветривания окна Сынмин показал свою квартиру, а промокшие вещи положил в стиральную машину. — Возьми мои футболки и штаны — на хрупком тельце футболки вампира были огромные, казалось Феликс в них утонет, но со штанами повезло больше, нашлись те что удобно расположились на бедрах Феликса. — Енбок-а что ты будешь? Кофе? Чай? Какао? — на удивление у вампира было множество чая и даже кофе машина, самому вампиру не нужно было все это, но он понимал что когда нибудь к нему да будут приходить люди поэтому все это маленькое богатство бережно хранилось в шкафчиках Сынмина. Интерьер кухни и всего дома состоялся в черном мраморе, сама квартира была в стиле минимализма, в спальне вампира где была огромная кровать расположилась большая веранда, со стеклянным столиком в центре, и мягкими креслами по краям. — Я буду чай, — Енбок довольно быстро освоился, он бродил по квартире как кот, совсем тихо, смотрел то там то тут, и уже освоившись он смог почувствовать прежний комфорт. Найдя Сынмина на кухне, он подошел и по свойски запрыгнул на столешницу, ставя свои руки по бокам от себя, наивно качая ножками, тем самым привлекая к себе внимание, — Хённим, расскажи о себе — Енбок так же наивно рассматривал стоящего перед собой парня, тот варил чай время от времени помешивая его ложкой, и кажется готовил что то вкусное. Сынмин слушал, но не смотрел на Феликса, не желая отвлекаться от занятий в виде готовки. — Даже не знаю что можно рассказать, мои родители предприниматели, у них что то вроде производственного бизнеса, а я наследник их компаний, поэтому с меня требуют очень многого. Думаю больше нечего рассказать, — пока Сынмин говорил, Енбок без стыдно вглядывался в лицо своего хёна, у него в голове не укладывалось как человек с такой милой внешностью имел достаточно трудный характер, у Сынмина была одна родинка на щеке, что кстати было очень необычно для его рода, профильные черты были острыми, и глаза необычно святились. — Ты красивый, — неожиданно для себя, Енбок озвучил свою мысль в слух, и сильно засмущался когда понял это, ушки порозовели, а Сынмин лишь добавил масла в огонь удосужившись повернуться к Енбоку, он видел как Енбок неотрывно смотрел на него, и слышал как дыхание парня учащалось каждый раз, а повернувшись заметил уже розовые ушки, и немного обкусанные губы, а взгляд был опущен вниз от смущения и стыда, — Ты тоже Бокки, — Сынмин поставил руки по бокам от парня, опираясь на столешницу, приблизившись прошептал самое ухо, а затем медленно повернулся к Феликсу, смотря с искренней надеждой — Ты действительно очень милый — и легкими движениями пальцев, убрал за розовое ушко Феликса мешающую светлую прядку, тем самым совсем невесомо коснувшись кожи уха, Сынмин стал считать удары волнующегося сердца, дыхание человека сбивалось раз за разом, и тепло тела все повышалось, вампир чувствовал клыками и обонянием как кровь человека имела все больше и больше реакций, запах стал слаще, что било по легким, тело заметно задрожало, Феликс неудобно заерзал, вампир все понимал, понимал волнение и запах возбуждения, тело Феликса говорило с Сынмином, и тот все понимал и от того тянул момент слияния губ, потому что наблюдать за реакцией тела на невесомые касания было интересно, потому что если тело так реагирует на касания, то как оно будет реагировать на полные поцелуи, метки и укусы. Кажется будто само тело Феликса слишком чувствительно, и каждое касание отдается бурными чувствами внутри человека, или же уши есть эрогеная зона Феликса, потому что вампир касался лишь ушей и вдыхание запаха заставило все тело дрожать, и что бы проверить два варианта, Сынмину лишь стоило дотронуться до какой нибудь части тела Енбока, что он и собственно сделал, полодил обе ладони на тонкую талию Енбока и мягко сжал ее. Вариант номер один был верным, просто Енбок очень очень чувствительный к касаниям, после данных действий у него словно забрали дыхание, уме пришлось опереться на широкие плечи Сынмина, он ахнул и подался вперед, если бы он не опорелся на впереди стоящего «человека» вероятно он бы свалился от неожиданно навалившихся разом чувств, он сначала испугался, затем ему стало до безумия приятно, внизу аж свело от того на сколько бесцеремонно Сынмин обхватил его, А глаза как и тело будто просило, все больше и больше, в них виднелся туман, Феликсу нуждался в бесконечных касаниях и тактильности, он хотел Сынмина. Хотел с первого своего нахождения с ним, хотел сблизится, хотел общаться, но он не знал привяжется на столько близко, не учел то как сильно влиял на него Сынмин, он дал вампиру коснуться себя, это было точкой невозврата, никому не разрешалось трогать Феликса. Все касания в его сторону помимо беглых рукопожатий казались для него противными, у него как будто на них рвотный рефлекс вырабатывался, только мама могла его обнимать, целовать и проявлять тактильность, бесконечную, только мама могла его называть настоящим именем и только ей разрешалось осыпать его ласковыми прозвищами. Сынмину можно было все. И целовать Феликса там где ему угодно, и трогать его там где ему угодно, и назвать его как угодно, впервые Феликс так нуждался в том чего ненавидел, Вампир стал целовать сначала лоб, медленно также целуя он перемещался со лба на уши, затем щеки, глаза, и наконец губы. Поцелуй был наполнен нежностью, такой как сам Енбок и его отношение к Сынмину, нежность и ласка, языки медленно но верно сплетались, губы мялись, а ручки Енбока наконец переместились со стола на шею очень холодную шею в то время как ладони Енбока были горячими, ладони на талии перемещались вокруг тела, поглаживания ощущались на спине и пояснице. На ласки Феликс лишь выгибался и глухо стонал в поцелуй, длинные пальцы такие же холодные как шея, потому все тело покрылось мурашками, от холодных касаний. Глаза Феликса как и Сынмина были закрыты, оба прислушивались к своим ощущениям и чувствам, но понимая что будет не удобно заниматься соитием на кухне, Сынмин поднял Феликса как перышко и направился к своей излюбленной спальне, освещение там слабое, что делало атмосферу еще более идеальной для хорошего время провождение вместе. Аккуратно уложив Феликса, Сынмин вытащил из тумбочки смазку пахнущей ванилью, и снова принялся целовать своего солнечного мальчика, уже перемещаясь с губ на шею, вампир целовал ее, и для его счастья или сожаления именно шея была самой сильно пахнущим участком, именно там реакция крови показывалась сильней, ягоды будто заменили воздух в легких Сынмина, он целовал шею, и кусал ее, конечно не так как хотел но было бы легче показать другим чей этот человек, места укусов он любезно целовал проходясь языком по каждому укусу, там же где укусы он оставлял и засосы, богровые, что кончен было не в пользу снизу лежащего (мечущегося по всей кровати) человека, с шеи поцелуи доходили до ключиц, руки Енбока были сверху, одной рукой Сынмин держал его обе руки, другая рука уместилась бедре придерживая Енбока, который от ласок всю губу искусал, он сдерживал стоны потому что боялся быть громким. Наконец закончив с помечиванием Сынмин вылил на руку большое количество смазки, в комнате было насуще жарко, у Енбока вышла испарина со лба, и голос стал по немного срываться потому что стоны он не смог долго удерживать, ведь пальцы растягивающие его так яро, просто не дают другого выхода как просто расслабится, послушно принимать и получать удовольствие, в конце концов, он позволил, и захотел, он не сомневался в Сынмине, лишь доверил свое тело, и всего себя, поэтому расслабиться у него получилось быстрее. Длинные проворные пальца то и дело попадали в комок нерв, стоны совсем бесстыдно выходили наружу, тело вздымалось, дыхание сбивалось, а угол проникновения менялся поэтому ощущения заотстрились сильней, наконец закончив с растягиванием, — Давай бокки, я хочу слышать тебя, не разочаровывай меня, а я понаблюдаю за тобой пока буду втрахивать в кровать, — шепот и слова сказанные безжалостным вампиром заставили всхлипнуть Енбока, так хочется, очень и очень — П-пожалуста.. прошу — первые слезы прошлись по щеке, а голос дрогнул как и все тело, — Что такое, Енбок-а? Скажи мне что ты хочешь? — Сынмин же дальше только и делал что растягивал парня, Феликс сам пытался насладится все тянулся к уходящим пальцам, он так ужасно хотел, — Минни, войди в меня, м..молю, давай Минни, сделай это — услышав все то что так давно хотел услышать вампир, уже не смог больше играться, собственное возбуждение давило, и требовало внимания, медленно и очень аккуратно Сынмин стал входить, заставлял дышать Феликса через раз, и почаще, как бы ему не хотелось поскорее двигаться, здоровье как физическое так и психологическое важно, и если Енбок скажет Сынмину остановиться, тот сделает это безапромедления, — Минни, все х-хорошо, — выдох. Эти слова и действие было как красный свет для быка, разрешение получено. Сначала вампир двигался медленно и не так часто что бы и самому привыкнуть к узости а дальше когда член мог свободно двигаться внутри горячего нутра, тот двигался быстро, попадая по простате, быстро так что звуки хлюпанья с громкими стонами Феликса смешивались отдавая в комнате пошлое эхо, в комнате очень жарко, а руки блуждающие по телу Енбока все такие же холодные, чувствуя это Енбок взял ладони вампира и прижал к своей шее, Сынмин же стал целовать его, видимо понял что Феликсу хотелось согреть его, они целовались не сбавляя темпа, Сынмин взял член Енбока и стал надрачивать, эта стимуляция добила его, — Минни, я скоро.. — Я тоже милый, — понадобилось ровно тридцать секунд что бы стоны слились и оба кончили в одно время, Сынмин все также двигался до уже лениво будто хотел докончить то что начал, — Мой милый Енбок — закончив, вампир лег на разгоряченное тело, несмотря на то что у живота находилась липкая сперма, было хорошо дышать любимым запахом, на любимом человеке, Феликс лишь гладил волосы и уши вампира тихо посапывая.. Сынмину понадобиться время что бы рассказать возлюбленному о том кто есть он на самом деле, но сейчас думать об этом так не хочется, у него вся ночь еще впереди.