Contingencies and Congruencies

Только Смерть — есть истинное поражение

Услышь же, воин: кости срастутся, а плоть покроется шрамами

Но если ты можешь сделать еще один вдох,

То убедись, что твоя история будет выцарапана на звездах.

— Эпическая поэма Норт Блю "Осквернение тьмы", "Книга IX".

(Переводчик и год перевода неизвестны.)

Зоро помнил, как рухнул на том дурацком острове, сражаясь с такой же дурацкой бандой Наездников, и как был благодарен Бруку, когда корабельный музыкант промчался по воде с обнаженным клинком. Он помнил, что его сердце колотилось в груди, как у загнанной лошади. Помнил как внутри становилось всё холоднее (и пришлось признать, что Триллер Барк его телу легко не дался), а воздух вокруг был слишком горячим, насыщенный дымом, огнём и яростью. Но это было не сколько намерение убить, а нечто…другое. Нечто, чего Зоро так и не понял. Но мечник хорошо помнил, как нечто похожее мелькнуло во взгляде Санджи, когда Дюваль Железная Маска снял шлем и открыл своё лицо. И вот он снова упакован в бинты (серьёзно, Зоро уже воспринимал их как предмет повседневной одежды) и снова Чоппер бросал на старпома обеспокоенные взгляды, пока они плыли к Сабаоди, а всё чего, хотел Ророноа – это избавиться от привкуса провала, что горчил на языке, от чувства слабости в теле. И ещё он хотел забыть то нечто в глазах кока. А потом случился архипелаг Сабаоди. И потом… Потом… …они проиграли. Мыслей в голове, наконец, не было, как и уверенности, что он вообще выживет. На подкорке отпечатались в ужасе распахнутые глаза Усоппа, в ушах стояли панические крики Санджи и приказы Луффи, что едва слышались между оглушающими взрывами. Сильная боль пронизывала тело, а мечник только надеялся, что его накама в безопасности и живы. Только бы живы. И Зоро обязательно вернётся к ним. А девчонка-призрак, видимо, всего лишь очередное препятствие на его пути к команде. Гумандрилы (не то чтобы Зоро знал, как зовутся эти дурацкие бабуины, когда впервые с ними встретился) оказались препятствием посерьёзнее. Но они всё ещё просто помеха, что стояла между Ророноа, берегом и возвращением к своим. Но ему пришлось задержаться. Неожиданно, да, Зоро? Он думал о накама. Думал о том, что должен стать сильнее, что больше не позволит подобному произойти. Ророноа вспоминал своё обещание Луффи, ту разрывающую, жгучую боль в груди и слезы разочарования, что смешались с его кровью. Только бы выдержать три дня. А потом… …потом три дня превратились в два года и стали новым обещанием. Обещанием вернуться сильнее, чем прежде. Как оказалось, гумандрилы вообще не самое опасное, что было на этом проклятом острове. Потому что рядом был Михоук с этим его "ты-для-меня-пустое-место" взглядом и "ты-бездарное-приложение-к-мечу" отношением. И вот Зоро, наконец, вернулся. Вернулся самым первым. Ророноа хотел бы сказать, что так вышло потому, что он с нетерпением ждал встречи со всеми и очень спешил, а не потому, что Перона торопила его, чтобы успеть прошвырнуться по магазинам. Следующим прибыл Фрэнки и сразу устремился в сторону доков к своему «солнечному» сокровищу. Как в старые добрые времена Зоро пил пиво с Нами, которое почему-то записывалось только на его счет. Сякки тогда сказала им, что Робин уже заглядывала в бар и сейчас, вероятно, была уже на "Санни" в компании их плотника. Ророноа не спрашивал, но Нами зачем-то сказала, что по её расчетам Санджи был примерно в дне пути. Зоро на это только хмыкнул и продолжил заливаться выпивкой, а чёртова Ведьма почему-то ухмыльнулась. Они не поднимали шума и старались не привлекать внимания, хотя едва прикрытая грудь Нами (которая стала просто нелепо огромной) притянула несколько заинтересованных взглядов. Тем не менее, старпом гордился. Не сиськами навигатора конечно! Тем фактом, что он едва успел сделать глоток пива, а Нами уже разобралась со слишком навязчивыми кавалерами. Они все немного выросли. И Зоро ими гордился. И он совсем, ну вот ни капельки, не думал о коке. Они с ним явно расстались не на дружеской ноте. И вообще, этот идиот сам игнорировал его до самого проклятого архипелага. Но мечник надеялся, что когда они все вернуться домой, на "Санни", все надуманные обиды истеричной Завитушки отойдут на второй план. Как там говорили рыбаки в его родной деревне? «У них есть более крупная рыба для жарки».

—

На следующий день, всего в нескольких доках от места, где "Санни" ждал свою команду, один из окама вручил Санджи свернутый лист пергамента. — Найди своего принца, наша милая принцесса Кэнди! Санджи не ответил и даже не обернулся. Кок спрыгнул с корабля, а окама, как верные сестры, последовали за ним. Сложенный лист жалобно шуршал в его крепко сжатом кулаке. Конфетки переживали за него, радовались и одновременно плакали, грозили, что останутся на Сабаоди, пока «Санни» не отчалит. Санджи не просто бежал, он бежал так, будто от этого зависела его жизнь.

—

Когда Зоро вышел из воды и увидел Блэклэга на берегу с его (?)… плакатом о розыске в руках, это ведь не он издал этот позорный стон облегчения? Ну нет, это точно был не он! Это наверняка был звук тонущего корабля, что трещал и разваливался на части, пока давление воды добивало бедную посудину. Зоро даже рта не успел открыть, как язвительная зараза выдала пару "ласковых" об умственных и навигационных способностях старпома с абсолютно невозмутимым видом. Ладно, он всё-таки скучал. Все эти два года, когда Зоро представлял их встречу, думал ли он, что все будет именно так: пацифист, разбитый подошвой тяжёлого ботинка и разрезанный лезвием острого клинка. В этот раз перед ним рухнул огромный киборг, а не кто-то из команды. В этот раз Санджи кричал не от паники или боли, а чтобы утихомирить их разошедшегося от счастья капитана. Когда Чоппер прилетел за ними на спине грёбаной гигантской птицы, Зоро впервые за долгое время искренне и открыто рассмеялся. Он не мог сдержать улыбку. Всю дорогу до «Санни» он был счастлив настолько, что даже забыл подразнить Санджи из-за разницы в "цене" за их головы. Вокруг была остальная команда, которая, наконец, собралась. Как всегда шумные накама, соревнуясь друг с другом в громкости, рассказывали о том, где были все эти долгие два года. Только дурацкий кок не участвовал во всеобщем обсуждении. Слишком впечатлившись встречей с обожаемыми меллорин, он валялся на палубе, окружённый пакетами с кровью. Зоро был рад, что Завитушка успел пополнить запасы алкоголя, прежде чем лишиться сознания. Мечник ожидал, что Нами будет как обычно, доставать его всякими "понимающими" взглядами и ехидными ухмылками, но что интересно, именно Робин подсела к нему на палубе, пока расслабившийся старпом наблюдал за весельем остальной команды. — Тебе наверняка есть что рассказать, — тихо сказала она, прислонившись к стене рядом с мечником. — Да не то чтобы, — фыркнул Зоро, не сводя единственного глаза с веселящихся накама. — Ты явно скромничаешь, Мечник-сан. Уверена, что твоё обучение, да и сосуществование с Ситибукаем в течении двух лет было довольно захватывающим. — Как ты узнала? — спросил Зоро после долгой паузы. Он бросил быстрый взгляд на Робин. Она стояла всё с той же безмятежной улыбкой и таинственным видом, который начинал раздражать. — Думаю, люди, у которых я была, забыли, что, во-первых я ученый, а во-вторых, — лёгкая озорная улыбка украсила обычно серьёзное лицо Нико, — пират. То, чем они не хотели со мной делиться, я брала, не спрашивая. Хотя, если подумать, я понимаю твоё желание сохранить некоторую секретность. — И кто были эти товарищи, что недооценили пирата? — с любопытством спросил Зоро. Робин ухмыльнулась. — Ну, полагаю, просто группа людей, которые любят доставлять неприятности. Полезные неприятности, по их мнению, — ответила она наконец, и Зоро даже удивлен, что получил более развёрнутый ответ, чем остальные. — Информация – своего рода их валюта. Я хорошо рассмотрела нашего дорогого Кок-сана на одном из островов и знала приблизительное нахождение остальных. Несколько раз видела нашу милую Навигатора-сан. Было приятно знать, что с вами всё в порядке. — Ты была с революционерами, — это был не вопрос, а факт и Зоро просто озвучил его, допивая своё саке. — Кок тоже был с кем-то из них? — Хм, — задумчиво хмыкнула Робин, словно решая, говорить или нет, — вообще-то, с одним из командиров. Но мы не общались всё это время, хотя тот командир поддерживал тесный контакт с лидером Революционной армии. Они были вынуждены замолчать, когда команда, кажется, превысила допустимый уровень громкости для человеческого уха. Снаружи сгущалась темнота. На корабле становилось все холоднее и холоднее по мере того, как они опускались всё ниже. Ко дну. — Ты скажешь ему? — тихо спросил Зоро, оглядываясь на капитана, что носился по палубе с Усоппом и Чоппером. — Я не слышал, что Драгон был в Маринфорде, хотя в газетах его имя было по всюду. — Нет, — ответила Робин после недолгого молчания. — Есть некоторые вещи, о которых нашему дорогому капитану знать не обязательно. Согласен? И снова эта её загадочная улыбка. Мечник уставился в свою пустую кружку, так и не ответив. К тому времени, как он всё таки решился поднять взгляд, Робин рядом уже не было. Зоро застрял в этом долбанном пузыре с Принцем Идиотов и их идиотским резиновым капитаном. За всеми событиями и испытаниями последних двух лет Ророноа как-то забыл, что на самом деле их собственная тупость и бездумные поступки и стали первопричиной всех неприятностей, что свалились на их головы. Но его тело было охвачено каким-то будоражащим возбуждением от того, что они, как прежде сражались плечом к плечу. Даже дурной кок бесил меньше обычного. Хотя… — Да, блять, прекрати дёргаться! — не выдержал Зоро, спиной чувствуя, как хохочет Луффи. Миллисекунды не прошло, а капитан уже болтал с гребаным Кракеном, который, безумно ухмыляясь, провожал их к кораблю. Санджи всё не прекращал свои конвульсии, поэтому мечнику пришлось хорошенько пнуть бешенное создание. —Если ты порвёшь пузырь и мы потонем, я убью тебя! — Ты себя слышишь вообще, тупая башка? Как, по-твоему, ты это сделаешь? — проворчал Санджи, отодвигаясь от ступни мечника. — Легко! — крикнул Луффи, навалившись на Зоро так, что голова старпома боднула Санджи в спину. — Мы все тонем, а потом Зоро возвращает тебя обратно и убивает своим мечом! Злой, как тысяча чертей, мечник резко откинул голову назад, вписавшись затылком в резиновую голову крайне довольного капитана с такой силой, что та едва не вылетела за пределы спасительного пузыря. Санджи на это лишь фыркнул (а нет, скорее тихо хихикнул). Он ни на миллиметр не сдвинулся с места, даже когда Зоро, снова кое-как умостившись в тесном пространстве, практически обхватил Блэклэга ногами. И так как Луффи продолжал наваливаться на спину старпома, тому приходилось напрягать все свои физические (и духовные) силы, чтобы не прижиматься к заднице кока. — Всё в порядке! — пояснил Луффи гигантскому осьминогу, которого, по-видимому, звали Суруме. — Это все просто шутка! Мы ведь накама, так что мы ни за что не причиним друг другу вреда. Но мы заботимся о том, чтобы знать, что может причинить нам вред, потому что мы накама! Ты должен доверять своим накама все, даже то, что может причинить тебе вред, и верить, что они никогда не причинят тебе вреда! Зоро пытался понять поток мысли своего капитана, но отвлекся, когда кок шлепнул его по голени и указал куда-то в сторону. Мечник сильно дернул ногой от неожиданного контакта и в отместку толкнул Санджи пяткой в бедро. — Эй, Дерьмо-мечник, — Блэклэг снова указал в темноту, где нечто большое приближалось к ним сквозь подводные скалы. — Итак, каков теперь твой радиус обзора? Ты видишь вон ту большую штуковину, которая движется прямо на нас, возможно, чтобы сожрать? Или тебе придется повернуть голову, бедняжка? Это был первый раз, когда Санджи заговорил о потерянном глазе мечника, хотя номинально, для того, чтобы как обычно обосрать его. Зоро был даже слегка польщен, но не собирался этого не показывать. — Не знаю, — ответил он, наклоняясь вперед, чтобы дотянуться и дёрнуть длинную золотистую чёлку. Его грудь была всего в нескольких миллиметрах от спины Санджи, — а ты? Поделишься опытом ограниченного обзора? Смех Луффи раздавался эхом на глубине, когда они погружались всё ниже, ниже, ниже. Когда все было сказано и в основном сделано, и Зоро стоял перед разоренной Кондитерской фабрикой с гигантской, набитой сокровищами сумкой на плече, он спрашивал себя: могло ли все случится по-другому? Если бы каким-то образом фабрика не пострадала и производство не остановилось. Если бы они просто убили тех двух чудаков вместо обмена. Если бы они уничтожили Ден Ден Муши до того, как раздался звонок. (Он конечно, знал, что ответ "нет". Но иногда приятно было помечтать.) Они снова собрались на «Санни», потирая ушибленные головы и зализывая многочисленные раны, но понимали, что ещё легко отделались. Зоро не знал, была ли милость Нами к нему вызвана тем хорошим делом, что они сделали для Острова Рыболюдей, или же словами Чоппера о том, что множественные сотрясения оказывают долгосрочное воздействие на мозг. Подъём наверх был невероятно долгим, и на мечника накатили воспоминания о Скайпии. Правда, тогда они спускались вниз. Кто-то подошёл к Зоро, пока тот сидел, привалившись спиной к перилам на верхней палубе, и наблюдал за командой. Явный запах табака сразу обозначил, кто именно решил побеспокоить старпома. Ророноа поначалу игнорировал присутствие кока, все еще пытаясь насладиться атмосферой: было что-то успокаивающее в том, что все они были тут, на своём корабле, живые и победившие. — Я еще не решил, прощу ли тебя, — как бы между делом сказал Санджи, и Зоро почти вздрогнул от неожиданности. Наблюдение за тем, как его накама пытались рыбачить, занимало все его внимание. Нами ушла в душ, а Робин на данный момент выполняла технические обязанности няньки для шумной команды. — За что простишь? Ты провалялся без сознания большую часть времени, — пробурчал Зоро. — К тому же даже Нами была на моей стороне, когда мы рассказывали вам о том, что произошло во дворце. Луффи тогда смеялся слишком долго и слишком сильно, услышав о том, как они случайно захватили дворец за то время, пока он искал мясо. Да и вообще что такое небольшое свержение правящей власти в сравнении с их обычными приключениями? Не то чтобы они отправились туда с намерением стать…агх… героями. — Я не могу поверить, что вы, ребята, пришли на пир и каким-то образом взяли дворец под свой контроль. — проворчал Санджи, — И нет, чёртова Водоросль, я говорю о Триллер Барке. Два года. Он говорил о том, что произошло два с лишним года назад. Зоро только хмыкнул. Если честно, он думал, что кок забыл о его сделке с Кумой, когда они вернулись на Сабаоди. Он сам уже не вспоминал об этом. Корабль мягко раскачивался под тяжестью массивного крюка, сброшенного с корабля. Но, видимо, Санджи все прекрасно помнил. — Не знал, что нуждаюсь в твоем прощении, эро-кок, – наконец ответил Зоро, выпрямившись. — Или это ты так намекаешь, что в курсе того что произошло? Херовый если честно намёк, Завитушка. Санджи смотрел на него как на идиота. У Пероны хорошо получалось бросать на него тяжёлые взгляды, но они скорее означали «ты сраный тупица, который сам себя убьёт», или «ты и этот парень-Ситибукай – гребаные мудаки, которые только и умеют, что говорить туманными фразами, которые вообще не имеют смысла и вызывают у меня желание покончить с вашими жалкими жизнями, чтобы посмотреть на то, как единственная общая мозговая клетка в ваших убогих организмах съеживается и кричит, как вампир, пойманный солнечным светом». Взгляд Санджи, которым он сейчас сверлил Зоро, скорее означал «ты гребаный идиот, и я не знаю, почему я беспокоюсь, но по какой-то причине я все еще это делаю». — Ты совсем дурак, да? Похоже тот пьяный осьминог вышиб остатки мозгов из твоей черепной коробки, и там остались только саке и масло для чистки мечей, — пожаловался Санджи, роняя голову на перила. — Нет, чёртов Дерьмо-мечник, я не собираюсь рассказывать ни единой душе о том, что произошло. Я даже не позволил тем двоим из Ассоциации Жертв рассказать. Так что просто заткнись. Зоро на самом деле этого не знал. Он помнил…плохо помнил, только обрывки. Но он помнил, как Санджи…кричал и о чём-то спрашивал его. Он, кажется, даже ответил, и это был, видимо, предел его возможностей. Дальше наступила темнота. Чоппер тогда еле вытащил его зад с того света. Им просто повезло, что Перона и ее призраки не разорили лазарет "Санни". Погруженный в свои мысли и пытающийся понять, что за хрень эта грёбаная Ассоциация, Зоро не осознавал, что кок всё это время говорил, пока что-то не ударило его в грудь. "Что-то" оказалось кулаком Санджи, в котором был зажат смятый лист пергамента. —…уяснил, говнюк? — зло спросил Блэклэг, но Зоро не понял, что должен был уяснить. Он только молча смотрел на кулак, что упирался в его обнаженную грудь. — Что? — Ророноа поднял глаза на кока, точнее, на сигарету, крепко зажатую между тонких губ. — Да ради всех морских богов! — рыкнул Санджи, и Зоро забрал потрёпанный лист из хватки кока. — Наверное, яд того мечника попортил твой дурацкий мозг. — Пошёл ты! — огрызнулся Ророноа, раскрывая сложенный лист. — Я сказал, — процедил Санджи, готовый выпрыгнуть из кожи вон от переполняющего раздражения, пока Зоро осознавал, что именно он держит в руках, — я прощу тебя, только если пообещаешь одну вещь… Ророноа глупо моргнул, глядя на плакат о розыске с его лицом и наградой в 60 000 000 белли, аккуратно вписанной прямо по центру. —…обещай, что не сдохнешь, ты, жалкое подобие старпома. Зоро вскинул голову так быстро, что ему показалось, что он слышал хруст собственной шеи. Но это был звук сомкнутых челюстей гигантской рыбы над маленьким глубоководным монстром, которого поймала команда. Санджи так же быстро отвернулся, сделав вид, что смотрит, как еще более крупная рыба проглотила ту, первую. Зоро открыл рот и тут же закрыл. Он не мог этого обещать. Санджи, казалось, тоже хотел что-то сказать, но по-прежнему не поворачивался. Его уши покраснели, а незажженная сигарета подпрыгнула, когда он сжал зубы. Кок едва слышно пробормотал нечто похожее на "Луффи и остальные нуждаются в тебе" и ещё что-то про мечты. Внезапно вокруг них стало слишком шумно. По законам жанра, как в какой-то дурацкой комедии, ещё одно монструозное существо, похожее на угря, сожрало огромную рыбину на их крючке. Нами выбежала на палубу, крича что-то о подводном течении, в то время как Робин мрачно сообщала о надвигающейся гибели. К тому времени, как Зоро, наконец, обрел голос среди всей этой суеты, Санджи рядом уже не было. Он помогал Усоппу удержаться, когда их крутило течением. Плакат "Разыскивается" смялся в его напряженных руках. Он аккуратно, как мог, сложил лист и сунул в свой харамаки. Может быть… Может быть, Санджи было не все равно… Сражение на Панк Хазард не принесло никакого морального удовлетворения. С коком явно было что-то не так. Дело было даже не в том, как он полностью вжился в тело Нами, что, конечно, немного раздражало, но в то же время абсолютно соответствовало характеру придурка. И если хватание за сиську помогало ему бежать быстрее, чтобы поймать дракона, пусть помацает ещё пару раз лишь бы они, блять, не сдохли! И дело даже не в том, что отряд G-5 в итоге последовал за тупой задницей кока, как глупые утята за самой тупой в мире уткой. Что-то начало напрягать Зоро после того, как кок долго плавал в ледяной воде и даже ни разу не чихнул после этого. Это "что-то" усилилось уже после обмена, когда Чоппер рассказал им, как целое здание рухнуло на Санджи, и единственное, что тогда сделал этот идиот, это возблагодарил богов за то, что обожаемая Нами была в его теле, будто выжить под зданием – это просто пустяк для его организма. Что-то было не так в том, как он смотрел на Нами, Ташиги и гребаного Смокера, когда они решали, что делать с детьми. Что-то было не так в том виде, в каком Нами нашла его после. И не было ни пускания слюней, ни сердец из глаз, ни идиотских фразочек. Был только голос навигатора, отчитывающий его и Санджи, что выглядел одновременно непримиримым и скучающим. Будто эксперименты сумасшедшего ублюдка на детях — это не повод для гнева. Будто это нормально. Зоро размышлял, наблюдая как члены G-5 выстраивались в очередь за третьей и четвертой порциями, что было в лице кока нечто такое, что напомнило ему о Ло. О Робин. Будто в них не хватало чего-то фундаментального, чего-то, что заставляло бы их заботиться об окружающем мире, а не только о тех, кого они считали важными для себя. (И у Нами это тоже было, и у Луффи в какой-то степени, когда они были готовы сжечь мир ради тебя, если ты попросишь. Но они же пираты, правильно? А разве не так поступают пираты? Берут, что хотят, делают, что хотят, потому что могут?) Зоро задумывался об этом. И иногда о Санджи. Об удивительной способности не дышать под водой в течение длительного времени, игнорируя переохлаждение. О той силе, которая требуется, чтобы сломать ему кости. Сколько фунтов давления может выдержать обычный человек, прежде чем он перестанет считаться человеком? Как кто-то может двигаться с такой скоростью, что способен создать огонь и при этом не обжечься? Зоро, кажется, помнил, как Чоппер укладывал Санджи в уцелевшей части лаборатории. Тогда его нога сильно пострадала. Помнил, как их доктору пришлось принять свою сильную форму, чтобы повторно сломать изувеченную ногу, и как глубоко и почти спокойно дышал кок в это время. Он точно помнил, как Чоппер накладывал шину и обматывал перелом бинтами. А ещё он помнил, как повязку сняли уже через несколько дней. Луффи – единственный, кто поначалу знал о Куине и о происхождении мечты Зоро стать величайшим мечником. Ророноа узнал о прошлом Нами впервые от ее сестры и мужика с вертушкой на фуражке. С начала он ничего не знал о Чоппере. Он знал о Фрэнки, потому что этот парень хах..вообще в принципе ничего не скрывал. Они сразу знали практически всё об Усоппе, его маме, отце и Кайе, которая стала писать им больше после "смерти" "Гоинг Мерри". Они узнали о прошлом Робин в Эннис Лобби, хотя вряд ли она была к этому готова. Брук сам рассказал им свою историю за обеденным столом с песнями, едой, выпивкой и обильными слезами. Всё, что он поначалу знал о Санджи, было…ну очень поверхностным. Он знал, что парень сражался ногами и отказывался использовать в драке руки, потому что он повар. Он любил женщин, любил любить женщин и обладал практически сверхчеловеческим телом. А ещё Блэклэг родился в Норт-Блю, а вырос в Ист-Блю, в плавучем ресторане бывшего пирата. Луффи почти ничего не рассказал Зоро про кока, кроме того, что тот "супер милый, потрясный повар и отличный боец! И он присоединится к команде!". На этом всё. Прошлое человека принадлежит только ему, верно? Зоро теперь знал Робин. Теперь он знал всё об Усоппе, Чоппере и Фрэнки. Теперь он знал Луффи. Теперь он знал Санджи. Чёрт возьми, теперь он даже знал Брука. И может ли изменить знание того, почему Усопп отказывается использовать пистолеты, тот факт, что он их снайпер? Изменит ли знание того, что Монки Д. Дракон – отец Луффи, то, кем был их капитан? Изменит ли знание об Арлонге и Белл-мере то, кем сейчас являлась Нами? Теперь он знал свою команду, он знал их привычки и больные места, он знал их сильные и слабые стороны. Но знать "почему" так же важно, как и просто знать, правда же? Зоро казалось, что Робин точно знала ответ на этот вопрос. Приняв решение, он отправился на поиски археолога. Он обогнул ледяную стену, что отделяла его от доков с "Санни" и корабля, набитого детьми разного размера. Всего в нескольких метра от того места, где многочисленные следы уходили в открытый снег, через трещину в стене он нашел Чоппера и Санджи, что, учитывая все обстоятельства в которых они оказались, не так уж удивительно. Но звук неровного тяжёлого дыхания кока почему-то заставил его скрыться за углом. — Всё хорошо, вот так. Ты молодец, Санджи, — успокаивал Чоппер кока. — Прости, что побеспокоил! Я ведь на самом деле не видел всей силы Ло. Я правда думал, что он причиняет вред детям, но он их спасал. Чоппер продолжал нервно тараторить, и дрожащая рука Санджи переместилась вниз, погладив доктора по шапочке. Видимо, Блэклэг прибежал сюда на крики маленького оленя. — Он разделил их тела, чтобы выделить яд из крови. Это выглядело… так страшно, что я испугался. Но это впечатляет, правда! Он не только разделил тела, но и с такой превосходной точностью использовал свою силу, что смог выделить наркотики из их крови и… Зоро развернулся и пошёл в противоположном направлении. «Прошлое человека принадлежит только ему», — напомнил себе мечник. Не нужно искать Робин. И, возможно, следовало бы держать Тарао и его странные хирургические трюки подальше от кока, раз тот так на них реагировал. Зоро постоянно выныривал из своей дрёмы, пока они, подгоняемые пронизывающим ветром, покидали Панк Хазард. Чоппер допрашивал Цезаря о его работе, а сумасшедший мужик только заходился в приступах громкого визгливого смеха. Раздражающий гогот ученого, наконец, оборвался, когда заговорил Санджи. Зоро открыл глаз, оценивая то, что происходило на палубе. Цезарь был пристёгнут к мачте наручниками из кайросэки. Рядом с ним стоял Чоппер, а Санджи в паре метрах перед ним. Кок фыркнул и потушил сигарету о каблук ботинка. — Да, да, — начал он, поглаживая Чоппера по голове, в то время как их доктор охал и ахал, пока больной ублюдок говорил о SAD-веществе. — Ты великий и удивительный ученый, но это не ты создал теории, что стоят за этим, правда же? — Это основы теории "Фактора Происхождения", открытой доктором Вегапанком, — ответил Ло, и Цезарь зашипел, как рассерженный кот. Зоро фыркнул, в то время как Трафальгар окинул Санджи оценивающим взглядом. Зоро, прищурившись, рассматривал лицо бывшего Ситибукая. — Этот идиот не сделал ничего стоящего, просто добавлял свойства дьявольского плода в случайные объекты! — вопил Цезарь, и Зоро был в шаге от того, чтобы предложить засунуть говнюку наручники из кайросэки в рот, чтобы он, наконец, заткнулся. — И вообще у вас, неудавшихся лабораторных крыс, была бы более счастливая судьба, если бы вы позволили Смайли забрать себя! Пожертвовать свои жизни науке было лучшим для вас вариантом! Нога Санджи, надавливающая на горло пленника, наконец, заткнула ему рот, и Цезарь издал задушенный звук. Ло действовал мгновенно, но Луффи оказался быстрее. Зоро почувствовал, как его ладонь крепко сжала рукоять катаны. Нога Санджи не горела, но Чоппер все равно выглядел встревоженным, стоя между коком и пленником. Луффи был абсолютно спокоен, одной рукой он держал рукоять меча Трафальгара, а другой плечо Санджи. Секунду никто не осмеливался сделать вдох. — Ты вроде не особо переживал когда речь шла о детях под его… сомнительной опекой, — прервал гнетущую тишину Ло, осматривая Санджи, будто тот был еще одним экспериментом Цезаря. — Прости, Блэклэг-я, но это кажется ужасно личным, — продолжил Трафальгар, всё ещё глядя на кока с тем же странным интересом в глазах, который уж очень сильно не нравился Зоро. — К сожалению для нас обоих, Цезарь нужен нам целым и желательно, здоровым. Он заложник, Блэклэг-я. — Я в курсе, — презрительно ответил Санджи, — именно я отвечал за его доставку сюда. — Тогда ты в курсе, что он нужен нам живым, — Тарао особо подчеркнул последнее слово и, бросив быстрый взгляд на Луффи, убрал Кикоку обратно в ножны. — Что на данный момент он больше ценится живым. — Мы знаем, — вместо кока ответил Луффи, поглаживая Санджи по плечу, почти так же, как тот обычно гладил шапочку Чоппера. — И ты можешь нам доверять. Мы не собираемся все портить. За этим высказыванием проследовало по меньшей мере три язвительных покашливания. Луффи, казалось, было плевать на повисшее в воздухе напряжение, он лишь улыбнулся во весь рот. — Ладно, ладно, мы не собираемся специально все портить, — поправил он сам себя и громко рассмеялся. Нога Санджи медленно опустилась на пол, в то время как Луффи продолжал похлопывать его по плечу, пока подошва тяжёлого ботинка не коснулась палубы. — Успокойся, Санджи, ладно? Следующего сумасшедшего ученого дядьку, которого поймаем, сразу отдадим тебе! Согласен? Кок достал сигарету из пачки и зажал ее в губах. Чиркнув пару раз зажигалкой, он прикурил папиросу и вдохнул успокаивающий дым. Ло так и не сдвинулся с места, и Зоро заметил, как в темных глазах промелькнуло что-то необъяснимое. Это могло быть осознание. Это могло быть понимание. И мечник не знал, что из этого ему не нравилось больше. Санджи сделал долгую затяжку и выпустил в воздух сизый дым, наклонив голову так, чтобы видеть только лицо Луффи и не видеть взгляд Трафальгара. Даже издалека было видно, как сжалась челюсть Санджи, прежде чем его тело начало постепенно расслабляться. Напряжение в воздухе вдруг исчезло. Кок сунул руки в карманы строгих брюк и повернулся обратно к Цезарю, даже не взглянув на Ло. — Да, капитан, — хрипло проговорил Санджи, сверля учёного взглядом — было бы неплохо. Когда на море опустились сумерки, Зоро направился в "воронье гнездо", чтобы освободить Фрэнки от дневной вахты. С отплытия с Панк Хазарда им не повстречалось ни одного дозорного корабля, да и на «Санни» было непривычно спокойно. Ужин прошёл быстро и шумно, как обычно, впрочем. Зоро фыркнул про себя, вдруг вспомнив лицо Ло, когда тот выпалил совершенно неожиданно и абсолютно потрясённо: «Я не люблю хлеб!», будто он вообще не собирался этого говорить. Ророноа скосил взгляд в бок. Ло сидел на верхней палубе, прислонившись спиной к перилам, и не сводил глаз с камбуза. Зоро вспомнил Санджи, немного нервного, уставшего от слишком большого количества битв и, вероятно, измученного большой потерей крови, который стоял, прислонившись к тем же перилам, и требовал с него обещание не умирать. Он почти смирился с тем, что не может справится с накатывающим раздражением, когда думал об этом месте, когда думал о Ло, о его взгляде полном нескрываемого любопытства, и тех его язвительных словах, будто он не собирался причинить Санджи боль, а просто поддразнивал его. А ещё Зоро передёрнуло, когда он вспомнил, как оживился Трафальгар, когда Санджи прошел на камбуз мимо него всего несколько минут назад. Прежде чем он успел решить, сделать ли еще один подход отжиманий или пойти стащить немного алкоголя из кладовки, в ночи раздался крик Чоппера. Не прошло и нескольких секунд, а Зоро уже распахнул дверь камбуза, как раз вовремя, чтобы подхватить кока, падающего прямо в его объятия. Чоппер позади него был просто ревущим месивом. Кок был горячий на ощупь, потный и слегка в бреду, как предположил Зоро, поскольку не сопротивлялся, когда мечник ухватил его прямо под мышки и поднял на ноги. Чоппер, не переставая, плакал и не мог объяснить, что произошло. Остальная команда уже вышла на палубу, с волнением оглядывая накама. — Я не… не знал, и… и Санджи был…, — Чоппер сделал глубокий судорожный вдох, слёзы и сопли текли по мохнатым щекам не переставая, как бы оленёнок не пытался их вытереть. — Цезарь коснулся его всего на секунду, прежде чем я заметил, что что-то не так и усмирил его. Но он коснулся руки Санджи и-и Санджи сказал, что всё хорошо и он сейчас вернется, но его н-не было, поэтому я пришел п-проверить! Зоро внимательно слушал и приподнял обмякшее тело кока повыше, сильнее прижимая идиота к стене рядом с дверью камбуза. Голубые глаза, кажется, сфокусировались на нем всего на мгновение, прежде чем окончательно затуманиться. Одну руку мечник прижимал к груди Санджи, а другой потрогал вспотевший лоб. — У него так сердце колотится, — хрипло сказал Зоро Чопперу, — и, кажется, жар. Липкая от пота рука Санджи оторвалась от стены и крепко сжала бицепс Зоро. По телу кока пробежала заметная дрожь. Ладонь другой руки упиралась в стену, будто Санджи пытался сам держать равновесие. Чоппер вскинул голову и осмотрел кока внимательным взглядом. Даже его слезы на мгновение утихли. — Он был в порядке, когда уходил, — всхлипнул Чоппер и повернулся к Луффи. — Нам нужно срочно выяснить, что он сделал с Санджи, Луффи! Похоже, ему становилось хуже постепенно. Я пошел проверить только после того, как он не вернулся с другой порцией еды для Цезаря. — А что случилось с едой, которую Санджи раньше ему принес? — спросил Луффи, мрачно глядя в сторону мачты. Чоппер тяжело вздохнул, бросив взгляд на кока. Зоро чувствовал, как вес Санджи будто постепенно увеличивался. Дело было не в том, что ему было тяжело удержать кока в вертикальном положении, сколько в том, что тот постепенно все больше и больше наваливался на мечника, не в силах устоять на ногах. Зоро, чертыхнувшись, опустился на пол вместе с обмякшим накама, прислоняя почти бессознательное тело парня к стене. — Я думаю, именно тогда Цезарь что-то сделал, — признался Чоппер, и его большие глаза снова наполнились слезами. — Санджи двигал его руками, чтобы он мог поесть, а я… я просто стоял рядом и не мог помочь, потому что..кайросэки, и… и Цезарь что-то сказал, а потом-потом он врезался в Санджи! Я разнял их, а Санджи очень разозлился, потому что Цезарь уронил суп, и я думал, что у Санджи просто пострадала рука! — Откуда ты знаешь, что это Цезарь что-то сделал, Доктор-я? — спросил Ло, и от накатившей злости у Зоро потемнело в глазах. Брук, что стоял позади Зоро, рассерженно фыркнул, уловив подтекст. — Ты хочешь сказать, что эро-кок что-то сделал с едой этого гада? — спросил Зоро, откидывая потную безвольную голову Санджи к стене. — Лучше заткнись, потому что этот тупица, может сейчас и не в себе, но знаешь я всегда готов вмешаться, когда какого-нибудь идиота нужно поставить на место, хотя и не пинком. И в отличие от Завитушки, я не остановлюсь, даже если меня вежливо попросят. Санджи слегка фыркнул и сильнее навалился на стену. — Мар..имо, — тихо прошептал он низким хриплым голосом, — Н..руке. Зоро протянул руку, которой проверял сердцебиение Санджи, обхватил тонкое запястье и показал Чопперу, а другой рукой придерживал подбородок кока. И, о чудо! Под большим пальцем обнаружилась небольшая царапина с голубоватой слизью размазанной по коже. Чоппер вскочил и ринулся в лазарет, а Санджи снова навалился всем весом на Зоро. Луффи куда-то делся. Ророноа отвёл мешающую руку кока немного в сторону и положил ладонь на тяжело вздымающуюся грудь Санджи. — Вот, просто дай я.. — пробормотал Чоппер, вернувшись с круглой стеклянной тарелочкой с прозрачным гелем в одной руке и скальпелем в другой, — я буду использовать тупой конец, чтобы соскрести с тебя немного слизи, хорошо, Санджи? Не бойся. — Хор..шо, — невнятно промямлил кок, его голова резко упала вниз, будто он потерял сознание. Зоро не паниковал. Он терпеливо подождал, пока Чоппер закончит сбор образца, чтобы отпустить руку и приподнять голову дурня. Чоппер что-то лепетал о том, что собирается пойти и проверить слизь, но сначала обернулся к Ло. В это время Робин быстро прошла на камбуз, Нами проследовала за ней. Усопп подошел Санджи с другой стороны от мечника, приподнимая руку кока, чтобы вытереть остатки субстанции и пару капель крови полотенцем, что протянула ему Нико. Он выжал полотенце в ведро, которое Нами подтолкнула к ним, и, беспокойно глянув на кока, провёл мокрой тряпицей по пылающему лбу накама. Зоро всё так же держал одну руку на груди Санджи, чтобы следить за сердечным ритмом, а другую на светловолосой голове, большим пальцем упираясь в лоб и запустив остальные во влажные пряди волос. — У тебя есть какие-нибудь предположения о том что это? — Чоппер спросил Ло, и тот задумался. — Он говорил что-нибудь? У меня есть несколько вариантов, но все они зависят от того, что он сказал. Чоппер задумчиво рассматривал чашку Петри. — Он говорил слишком тихо, — признается маленький доктор. — На тот момент я больше беспокоился о том, чтобы отцепить его от Санджи. — Он сказал, что Санджи обеспечит ему побег, — раздался голос Луффи, и все резко повернулись, оглядывая своего Капитана. Даже кок, накачанный наркотиками и едва держащийся в сознании, повернул свою тяжелую голову в сторону Луффи. Присутствующие тактично промолчали о потёках крови на костяшках резиновых рук. — Он сказал, что это сделает Сан-тяна агрессивным и заставит его хотеть что-то сделать. И что он не остановится до тех пор, пока не закончит. Но он сказал, что что-то не так пошло, ведь Санджи уже должен был быть жестоким. Он просто не знал, что наш Санджи крутой! Круче, чем его тупые яды! — Оу, — произнёс Ло, и этого бесполезного звука хватило, чтобы Зоро постарался собрать все свои моральные силы и не швырнуть гребаного докторишку в мутные воды за бортом, — это особая наркотическая смесь Цезаря-я: ингибиторы префронтальной коры, которые также вызывают вспышку в лимбической системе, протеин на основе гормона надпочечников, вызывающий перегрузку миндалевидного тела и гипоталамуса, а также отфильтрованный нейротоксин паука, который вызывает боль в теле и сбой нервной системы. Зоро смотрел на Чоппера, который выглядел очень серьезным, а затем перевел взгляд на Робин, которая была… ошарашена. — Было бы замечательно изучить его кровь, — небрежно бросил Ло, и Санджи нервно хмыкнул, подтягивая колени ближе к себе, его правая нога немного подергивалась. — Наркотик вызывает прилив неконтролируемой агрессии и возбуждения, и один человек способен уничтожить всю команду с помощью физического и…сексуального насилия. Не думаю, что Цезарь-я сталкивался хоть с кем-то, кто сопротивлялся яду так долго. Дерьмо. Зоро убрал ладонь с трепещущего сердца Санджи, чтобы сжать его колено. Голова кока склонилась в его сторону. — Ур..од, — простонал Санджи, и его голова снова рухнула на колени. — Не д..ай кровь. Марим… не дай ему..кр..овь… Дерьмо. Зоро знал, что это точно не будет проблемой. Их накама стояли здесь, словно четкая граница между этим странным Ситибукаем, что стал для Мугивар временным союзником, и их одурманенным коком. Он чувствал, как в воздухе повисло полное понимание ситуации. К счастью, Робин, не заметив никаких действий со стороны Ло, взяла дело в свои руки. — В принципе, — начала Нико, переводя взгляд с Трафальгара на Санджи, — это, э-э… можно отнести к угрозе магического уровня, которая постепенно переходит в научный. — мягко проговорила она и Нами ахнула, а Усопп выругался под нос. — Но… это наука, — непонимающе произнёс Ло, наблюдая, как все вокруг обмениваются серьёзными, знающими взглядами. Зоро устало застонал, сильно треснув ладонью себе по лбу. — Просто хочу внести ясность, — сказал Усопп, поднимаясь на ноги и отряхивая воображаемую грязь со своего комбинезона, — и сказать, что мне глубоко стыдно за то, что это произошло после зомби и заметить, что Нами была права. И сейчас я полон гнева и ярости. Нами, таблица же была дополнена? Все по-прежнему согласны, верно? — Ага, — вздохнула навигатор, — сейчас она у Фрэнки, после Сабаоди мы обновили список. Она мгновение сосредоточенно смотрела на Зоро, прежде чем Санджи со стоном привалился боком к мечнику. Зоро охнул от удара, но прикоснувшись к плечам Санджи, чтобы прислонить того к стене, снова выругался: — Он горит, — тихо сказал Зоро Чопперу, и маленький доктор тоненько пискнул. — Я думаю, что смогу сделать что-нибудь, чтобы нейтрализовать яд и помочь с учащенным сердцебиением, — нервно проговорил Чоппер, глядя на Луффи. Капитан согласно кивнул. Прежде чем унестись создавать антидот, оленёнок оглянулся на Зоро и, слегка поколебавшись, тихонько проговорил: — Ты...тебе нельзя глотать биологические жидкости его организма, понял? Яд уже распространился в его крови, и я не знаю, будет ли он присутствовать в...выделениях, — Чоппер запнулся, смутившись. — Но мы все доверяем тебе и твоей силе и знаем, что ты позаботишься о Санджи. Но, пожалуйста, помни и о себе тоже! — Тони-Тони серьёзно глянул на мечника и убежал в лазарет. — О чём вы тут вообще говорите? — спросил Ло, отходя от перил, намереваясь подойти ближе к коку. — В любом случае, это обычный наркотик. Я могу просто... Зоро даже глазом не моргнул. Его рука двинулась быстрее, чем Санджи успел хоть как-то среагировать на приближение Трафальгара. Острие лезвия Вадо прижалось к кадыку Ло. Другое лезвие, холодное как лёд, было тут же, чуть ниже подбородка, касалось мягкой плоти под челюстью. Несколько рук выросли из земли, чтобы схватить ноги доктора. Ещё одна призрачная рука легла на рукоять меча Ло, удерживая тот в ножнах, другая выросла из середины его спины и крепко схватила за волосы у основания черепа. И последняя пара скрестилась на груди, прижимая руки Тарао к груди по бокам, полностью обездвиживая. У основания его позвоночника ощущался холодный металлический стержень. Запах озона позади становился все сильнее, смешиваясь с запахом цветочных духов. Когда он перевёл взгляд с кудрявого парня, что целился ему в промежность капсулой размером с горошину из маленькой рогатки, на Санджи, тот, наконец, отреагировал. Насыщенный гормонами, с гуляющим в крови наркотиком, он придвинулся ближе к двери, широко раскрыв глаза. Зрачки практически полностью поглотили голубую радужку. Ло пытался разглядеть в безумных глазах хоть каплю адекватности, но его слепил свет от красного луча, что упирался ему куда-то в щёку. Видимо, киборг Фрэнки, что на время происшествия заменил Зоро на дежурстве, тоже не остался в стороне и защищал их кока от исследовательских поползновений Трафальгара. — Н..не… — хрипел Санджи, закрывая глаза, — не..с-смей…мен.. трог..ать. Луффи всё это время не двигался, только ухмыльнулся своим свирепым накама, и Ло даже поначалу позволил своему напряженному телу слегка расслабиться. Поначалу. Волна убийственного намерения от семерых Мугивар никуда не делась. Она стала сильнее. Ухмылка и отсутствие действий от самого шумного и надоедливого капитана вызвали нервную дрожь по телу Хирурга Смерти. — Я не настаиваю, — немного запнувшись, сказал Трафальгар. И призрачные руки выпустили его из плена. — Не напрягайся, — махнула рукой Нами, сосредоточенно рассматривая "воронье гнездо". Повернув голову, навигатор окинула Тарао озорным и каким-то опасным взглядом. — Мы здесь тоже, знаешь ли, не играем в пиратов. У нас есть план действий на случай непредвиденных обстоятельств такого рода, — она задорно хихикнула, а Трафальгар почувствовал, как капелька пота скатилась по его виску. К счастью, Ситибукай, видимо, понял, что находился в меньшинстве, и воздержался от комментариев. Зоро вздохнул и убрал меч в ножны, поворачиваясь обратно к тающей луже, что раньше была их боевым коком. Затуманенный, тяжелый взгляд в упор смотрел на мечника. Ророноа с трудом сглотнул. — Траффи, — промурлыкала Нами, крутя в руках свой золотой жезл. Коварная улыбка растянулась на красивом лице, — окажи нам одну маленькую услугу.

—

В баре на Сабаоди, после того, как они впервые увидели друг друга после двух лет разлуки и выпили по паре бокалов, Нами развернулась к Зоро всем телом и серьёзно глянула на него. Он понятия не имел, что вдруг случилось. До этого они вели приятную занимательную беседу о странном дерьме, в которое они умудрились ввязаться. — Итак, зомби уже были, — начала Нами, а Зоро, коснувшись рукояти Шисуи, кивнул. — Ты так и не назвал своих трёх людей. — Черт возьми…,— простонал Зоро, с несчастным видом допивая пиво. Он думал, что они уже покончили с этой херней! — Слушай, — резко оборвала Нами, — я знаю, ты считаешь, что это было дурацкое пьяное развлечение, но учитывая, что мы уже имели дело с зомби, у нас просто должен быть план действий и на такие случаи. Не каждый бар похож на "Сякки", понимаешь? И не каждый человек думает, что физическая расправа – это единственный способ уничтожать людей. — Блять! Ладно! Но "варианты" должны ведь сначала согласится, да? Хах! Удачи тебе с этим. — Ну, а ты? — Что я? — Ты все еще согласен, идиот проклятый? — Нами тяжело вздохнула и вернула всё своё внимание напитку в руке. — Из-за тебя этот халявный коктейль стал невкусным, будешь должен мне еще один. И да, если кто-то хочет именно твоей "помощи", на это всё ещё нужно твоё согласие. В этом весь смысл. Ну, так ты готов, наконец, сообщить нам свои варианты? Зоро свирепо глянул на нее и стукнул своей пустой кружкой по стойке. — Только если теперь ты платишь.

—

Зоро лихорадочно напрягал мозг, пытаясь осознать всю ситуацию, пока Ло вытянул руку в фирменном жесте, а Нами ухмыльнулась ему, как кошка, получившая молоко и птицу на закуску. А ситуация была такова: его накама попал в беду и нуждался в помощи. На этом всё. Затем свет исчез, воздух изменился, а кок в ярости бросился туда, где стоял Ло. И потом… ...Санджи, тяжело дыша, рухнул на скамейку в "вороньем гнезде". «Похоже дело в том, — размышлял Зоро, уклоняясь от очередного удара ногой в голову, — дело в том…ах ты ублюдок! — он едва парировал хитровыдуманный приём обдолбанного кока, который целился куда-то в печень, — … та часть(и) мозга, которая хочет, чтобы ты трахался, драться явно хочет не меньше. Санджи практически потерял контроль. Это, конечно, не было угрозой уровня Дьявольского фрукта, но Робин намекнула, что кок слетит с катушек постепенно, когда действие яда усилится и времени хоть как-то помочь, прежде чем сердце Завитушки забьется насмерть, довольно мало. С того момента, как они очутились в "вороньем гнезде", прошло уже несколько минут, а всё, чего добился Зоро – это пара ударов по рёбрам. Главное (и самое сложное) было сильно не повредить тупицу в процессе усмирения. Но, как говорил Чоппер, мечник должен был помнить и о своей безопасности. Удар, удар, ещё один, мать его, удар. Зоро крепко схватил кока за лодыжку, когда тот снова целил в голову, и Санджи застонал. Громко, пошло, как какая-нибудь дешевая портовая проститутка. Будто Ророноа не за ногу его схватил, а за грёбаный член. — Чёрт, кок, — прохрипел Зоро, крепче сжимая довольно тонкую лодыжку. Он ведь даже не коснулся голой кожи, какого хрена? — Мы сделаем это либо легко и быстро, либо тяжело и долго. Но мы это сделаем, Завитушка, иначе тебе пиздец, — фыркнул Ророноа, скользнув ладонью вниз по длинной ноге к изгибу колена. Низкий стон снова сорвался с губ кока, и Зоро, кажется потерялся в этом звуке. Но тут хитрый ублюдок резко сместился, и его ступня упёрлась прямо в изгиб шеи старпома, сильно надавливая. Тёмные глаза свирепо глянули на кока, и хватка широкой ладони переместилась на икру, чтобы хоть как-то сдержать нарастающее давление. — Легко точно не будет, — невнятно пробормотал Санджи, пока Зоро попытался сделать подсечку, но у него не вышло. Блэклэг с силой отпихнул мечника, едва не сломав тому трахею. — Хочешь, чтобы я ещё кого-нибудь сюда привёл, эро-кок? — сипло спросил Зоро с явным раздражением в каждом слоге. — Я как бы тут пытаюсь не дать тебе сдохнуть, ты в курсе? Санджи сильно дрожал и прерывисто дышал от переполняющего неестественного возбуждения. Его руки потянулись к наглухо застёгнутой и насквозь мокрой от пота рубашке. Пока дрожащие пальцы пытались справиться с грёбаными пуговицами, Зоро не мог отвести взгляд от покрытой мурашками и блестящей от пота груди своего накама. — Н-не могу, — кок снова сильно задрожал, хриплый стон вырвался кажется из самого его нутра. Санджи тяжело вздохнул, закрыв лицо ладонями, и слегка наклонился вперед. — Мне так…херово. Не могу… не могу… — Ты идиот, — как факт сказал Зоро, развязывая пояс с катанами и отходя к дальней стене, где были расставлены поражающие своими размерами гири. Оставив мечи в углу, он вернулся к коку, по дороге расчищая пространство. Санджи пробурчал нечто вроде «пошел нахрен», когда Зоро потянул его за манжет рубашки, пытаясь увести за собой в пустой центр комнаты. — Ты точно идиот. С тобой всё будет хорошо. Просто не сопротивляйся, говнюк. Санджи вздрогнул. Его руки сжались в кулаки, кончики светлых волос немного завивались на концах. Видимый глаз, не скрытый длинной чёлкой, был темный, жестокий, но в нем больше не было желания убивать. Было просто…желание. Зоро стянул с плеч юкату и бросил рядом с собой. Оставшись в штанах и ботинках, он кожей чувствовал жар, что исходил от тела кока, словно в его венах текла раскалённая лава. — Не хочу сделать тебе больно, — едва слышно прохрипел Санджи, дёрнув за край почти расстегнутой рубашки и окончательно вырвав многострадальные пуговицы, что всё ещё держали оборону в петлях. Блэклэг, цепляясь за остатки адекватности, пытался сбросить с себя одежду, но затуманенный разум, видимо, совсем позабыл, что на манжетах тоже есть коварные пуговицы. Рубашка хоть и соскользнула с плеч, всё ещё держалась на предплечьях. — Тс, будто ты смог бы, — фыркнул Зоро, делая небольшой осторожный шаг в сторону и пытаясь зайти коку за спину. Санджи остался на месте, чувствуя каждой клеткой тела, как мечник приближался. — Я тоже не собираюсь просто стоять и смотреть, как ты мучаешься, Завитушка. И вот: Санджи сделал глубокий прерывистый вдох, в то время как Зоро поднырнул справа, целясь кулаком ему в бок. Блэклэг увернулся влево, по инерции описав правой ногой полный круг, наровя снести мечника с ног, но Зоро успел отпрыгнуть назад. Санджи застыл в низком приседе, правая нога была вытянута, а тело слегка покачивалось. Руки спутанные рубашкой, явно не помогали сохранять равновесие. Кок низко рыкнул. Видимый глаз из небесно-голубого превратился в практически чёрный. Тоненькие струйки пота стекали по груди, спине и лицу. Завитые брови нахмурились, когда он опустил взгляд на свои "невольные путы", что плотно прижимали его руки к бокам, и Зоро в полной мере воспользовался этой заминкой. Он бросился вперед, опрокидывая кока на спину, но хитрый ублюдок будто этого и ждал. Едва его спина коснулась пола, Санджи подтянул колени и упёрся ступнями в смуглую широкую грудь. Быстрый и мощный толчок запустил Зоро в полёт куда-то к противоположной стене. Ророноа с кряхтением перекатился несколько раз по полу и, наконец, остановился, потирая ушибленную грудь и глядя в потолок. Ему была нужна всего секунда, чтобы перевести дыхание. — Ты слишком медленный, Завитушка, — усмехнулся старпом и поднял руки, демонстрируя коку свой трофей: два начищенных ботинка шлепнулись на пол. Зоро приподнялся, чтобы посмотреть на накама, и усмехнулся, глядя, как дурень изо всех сил пытался встать. Подло хихикнув, Ророноа перевернулся на живот и оттолкнулся от пола, поднимаясь на ноги. Рёбра вроде не были сломаны, но бока завтра определённо будут болеть. Санджи зло глянул на него, явно напрягая остатки рационального мышления, чтобы сообразить, как подняться. Длинная нога уже без особой силы замахнулась на мечника, но тот снова крепко схватил тонкую лодыжку и реально расстроился, потому что чёртов кок не повторил тот невероятный звук, который издал в прошлый раз. Мечник сильно дернул за край строгих брюк, и Санджи вдруг застыл не издавая не единого звука. — Эй, эй, эй! – запаниковал Зоро, немного наклоняясь вниз, и тут же получил другой ногой прямо в лицо, видимо, как награду за своё волнение. Ророноа физически чувствовал, что его терпение на исходе, а мудак ещё и удивлённо, блять, ахнул, будто не ожидал, что удар выйдет таким сильным. Ну всё, сука, хватит! Зоро тряхнул головой, чтобы хоть как-то прийти в себя и крепко схватил обе лодыжки кока. Мечник глянул вниз, встречаясь с безумным взглядом Санджи, и ухмыльнулся, только сейчас почувствовав, что его губа была разбита, видимо, от встречи с пяткой Блэклэга. Зоро ощущал вкус собственной крови на языке и то, как она текла по подбородку. Но он всё таки победил. Ророноа сильно дёрнул брючины на себя, словно хотел сорвать с кока штаны вместе с ремнём, что всё ещё держался на узких бёдрах. Получив моральное удовлетворение от возмущённого вскрика Санджи, когда того протянули спиной по деревянным доскам пола, мечник подтащил свою неадекватную добычу ближе к себе. — Гребаный чопорный ублюдок, — проворчал Зоро, осознавая, что они потратили впустую дохрена времени. Он немного сдвинулся, обхватив обе ноги одной рукой, а другой вытер кровь, все еще сочащуюся из разбитой губы. Санджи как-то притих, не дёргался, не размахивал ногами, только сверлил мечника пристальным взглядом. Немного расслабившись, Зоро осторожно опустил длинные ноги и тут же сел на них, крепко сжав коленями сильные бёдра. Немного подавшись вперёд, Ророноа сосредоточил всё своё внимание на ремне говнюка. Тяжелый взгляд Санджи заставлял его нервничать. Он пытался справиться с металлической пряжкой, изо всех сил игнорируя то, как неестественно тёмные глаза смотрели на него. А нет.. не на него, с содроганием сердца вдруг понял Зоро, когда Блэклэг приподнялся над полом только за счёт сильных мышц брюшного пресса. Кок смотрел на кровь, размазанную по подбородку Ророноа, на ту кровь, что все еще сочилась из его разбитой губы. Санджи тяжело вздохнул, и руки Зоро замерли. Тёмные глаза кока будто засасывали мечника в свой омут. Блэклэг отчаянно дёрнул руками, видимо забыв про ловушку подлой рубашки. Но швы всё таки поддались. Лёгкий звук рвущейся ткани заполнил пространство между ними, но видимо силы ему не хватило, что бы полностью разорвать мешающий предмет одежды. Зоро судорожно выдохнул, когда Санджи придвинулся. Его тело было таким горячим, словно охваченное адским пламенем. Санджи ведь смотрит на его губы, да? Жажда убийства, кажется, прошла, а вот жажда крови… Ох ты ж блять... Зоро кажется перестал дышать, когда Санджи наклонился ближе, и его губы скользнули по челюсти мечника. Ророноа застыл, вцепившись руками в пряжку ремня, как в спасательный круг. Кок жарко выдохнул через рот, и влажное тепло опалило подбородок и шею Зоро. Язык кока широко лизнул тоненькую струйку крови. Санджи хныкал и сильно дрожал, снова и снова повторяя это движение. Горячее, прерывистое дыхание жгло влажную от слюны кожу. Пряжка жалобно скрипнула под сжатыми пальцами. У металла не было ни единого шанса выжить. Санджи и не думал останавливаться. Поскуливая, он пытался придвинуться ближе. Зоро понимал, что разум кока уже не с ним, учитывая отсутствие реакции на кусок металла, что когда-то был пряжкой. Он медленно вытащил кожаный ремень и даже не пытался наклониться вперёд, ближе к хнычущему накама, пока язык Санджи не лизнул его губы. Зоро тяжело сглотнул и провёл языком по трещине на губе, краем глаза уловив, как Санджи вздрогнул, издав очередной томный стон, как судорожно вздымалась его грудь, когда кок пытался придвинутся ближе. «Ох, чёрт, — пронеслось в голове Зоро, и его глаз распахнулся от осознания своей тупости. — Ох, гребаный черт!» Кровь на его языке была из раны на губе, которую так жадно вылизывал Санджи всего пару секунд назад. Нужно было торопиться. Ремень улетел куда-то в сторону погибшей пряжки. Глухой звук удара о стену донёсся до ушей Зоро, но всё его внимание было сосредоточено только на коке. На его прерывистых вдохах, что опаляли жаром шею, на тихих стонах, что срывались с тонких губ, когда горячий язык в сумасшедшем желании слизывал грёбаную кровь. Крепкие мышцы живота и рук напрягались при каждом движении Санджи. Глаза были затуманены безумием. Красивое сильное тело, покрытое потом, буквально блять, светилось в лунном свете, будто кок был чем-то неземным. Зоро явно перегрелся, раз думал о подобной херне. Он постарался собрать со всех уголков сознания остатки самоконтроля и напомнил себе, что у них тут вообще-то не романтическое свидание. И Ророноа сделал невозможное: отодвинулся от Санджи на несколько сантиметров, на самом деле лишь для того, чтобы провести грубой ладонью по подрагивающему прессу кока, обводя рельеф мышц и размазывая по разгоряченной коже капли пота. Мозолистые пальцы спустились ниже и расстегнули пуговицу на брюках, пока другая рука разминала каменные от напряжения мышцы бёдер Санджи. Блэклэг резко выдохнул, наконец, расслабляясь, и рухнул вниз. Зоро даже на секунду заволновался за сохранность завитушчатых мозгов, когда светловолосая голова хорошенько приложилась о деревянный пол. Видимо кок, наконец, выдохся. Кивнув сам себе, Зоро расстегнул молнию на осточертевших брюках. Он поднялся с ног Санджи, уверенный, что на данный момент драчливый говнюк не опасен. Мечник осторожно стянул с Санджи штаны и даже попытался аккуратно их сложить, прежде чем убрать в сторону. Возможно, позже это принесет ему пару очков в карму, по которой кок явно напинает за изувеченный ремень. Зоро опустился на колени рядом с распластанным на полу и практически голым накама и, сказать по правде, просто не мог отвести от него взгляда. При других обстоятельствах мечник счёл бы это зрелище… сексуальным. Даже небольшая струйка слюны, что стекала из уголка рта Завитушки, была чертовски привлекательна. В свободных боксерах кока угадывалась очевидная эрекция, и Зоро даже рад, что он тут рассматривал не какие-нибудь дурацкие трусы в сердечки. В верхней части белья виднелось темное пятно, как свидетельство явного возбуждения Блэклэга. Лишь неестественный жар, что исходил от тела Санджи, возвращал Зоро из мира всяких неприличных мыслей к настоящему моменту и их затруднительному положению. Зоро придвинулся ближе, раздвигая длинные ноги и устраиваясь между ними. Мечник провёл руками по напряжённым бёдрам вверх, до белья, слегка массируя крепкие мышцы. От этого движения спина кока выгнулась, а член, скрытый боксерами, заметно дёрнулся. Зоро тяжело выдохнул. Просунув большие пальцы под край свободных трусов, он нежно провел подушечками вдоль паховых складок. Грубые ладони опустились немного ниже, лаская горячую, черт возьми, такую охерительно горячую и мягкую кожу внутренней поверхности бледных бедер. Пятки Санджи с силой упёрлись в пол, когда его тело напряглось от таких нежностей. — Ты сейчас такой чувствительный, — еле выдавил из себя мечник, и ему пришлось дважды сглотнуть вязкую слюну, которая наполнила рот. В голове был только один вопрос: это только действие наркотика или просто кок всегда такой? Сосредоточься, придурок! Зоро быстро лизнул рану на губе, что бы спасительная лёгкая боль хоть немного привела его в чувства. Крепко сжав тонкую щиколотку, мечник приподнял левую ногу Санджи к своему плечу. Язвительно фыркнув, Ророноа осмотрел подтяжки, что удерживали носки напыщенного идиота, и провёл языком по вертикальным ремешкам от середины икры вниз, к краю носка. — Сссукаа, — прошипел кок. Его бёдра сильно дернулись, а голова дважды стукнулась об пол. Зоро надеялся, что придурок не получит сотрясения того, что в дурной башке считалось мозгом. Усмехнувшись, мечник прикусил зубами тонкий ремешок и слегка потянул. Громкий щелчок заставил Санджи застонать в голос. Сильные ноги напряглись. Дышать становилось всё тяжелее, и Зоро не мог понять, то ли это от развратных звуков, что слетали с тонких губ, то ли от того, как правая нога кока обхватила и сильно сдавила его бок. Стараясь дышать глубже, мечник расстегнул застежку на подвязке и стянул уже надоевший носок. Он провёл пальцами по ремешку, что стягивал голень, чувствуя подушечками жёсткие волоски. Кок так охренительно сладко всхлипывал, и Зоро приходилось изо всех сил давить возбуждение в собственном теле, чтобы хоть немного сосредоточиться и отстегнуть, наконец, другой носок. Немного подумав мечник всё же решил оставить подвязки. Что-то особенное было в этих темных линиях, впивающихся в бледные сильные ноги. И это "что-то" Ророноа оставит в своей памяти. Оставит только для себя. Никто же не узнает, да? Пока Зоро придавался своим тёмным мыслям и пробовал сделать нормальный вдох, кок попытался сесть. Немного запаниковав и в красках представив очередной удар в лицо, Ророноа резко дёрнул ноги Санджи на себя, снова роняя того на спину. Лишь стоило Зоро взглянуть на приоткрытые, тёмные от крови губы, на наполовину возбужденное, наполовину удивленное выражение порозовевшего лица накама, и он, словно в бреду, закинул обе ноги кока к себе на плечи, подтягивая крепкие бёдра к своему лицу. Его тяжёлое дыхание шевелило тонкие волоски на ногах кока. Внутренний голос говорил..нет... кричал: «к черту все, другой возможности у тебя никогда не будет!». Санджи сейчас наверняка не был готов к чему-то существенному и…проникающему. Они вообще не успели это обсудить, поэтому Зоро не смел даже думать о…короче неважно. Он должен только помочь Санджи в разрядке. Помочь вернуть контроль. Но это ведь только один раз, правда? Он же может побыть эгоистом только один раз? Зоро приоткрыл губы, и влажное горячее дыхание коснулось внутренней стороны бедра кока. Он широко лизнул вдоль края боксеров. Нога в его руке сильно напряглась, отчего крепкие мышцы стали ещё более рельефными, и Зоро, чувствуя дрожь в собственном теле, едва ощутимо прикусил бледную кожу. Ох чёрт, от повара пахло мускусом и чем-то опьяняющим, и мечник пытался уловить этот вкус, проводя языком по бедру практически до впадины колена. Выпуклость на боксерах кока дернулась. Зоро тяжело сглотнул и снова прикусил кожу бедра, гораздо сильнее, чем раньше. Санджи громко и протяжно хныкнул, сильно закусив губу. Темное пятно на ткани белья стало больше. Он что, действительно сейчас…? Зоро низко застонал. Подтянув к себе другое молочно-белое бедро, мечник в необъяснимом приступе звериного голода сжал зубы на нежной коже. Санджи взвыл. Сильное тело выгнулось потрясающей дугой. Узкие ладони ударили по деревянному полу с такой силой, что доски под ними затрещали. Зоро сдавленно охнул, когда эти ноги, эти смертоносные ноги, которые убивали и калечили ради команды, сильно сжали его голову. Ророноа почувствовал резкий прилив крови. Вот, правда совсем не к верху его тела, а скорее в противоположном направлении. Чёрт, с ним было явно что-то не так, раз он только что чуть не накончал себе в штаны, как грёбаная малолетка. Зоро очень хотел снова коснуться губами, зубами, языком (да как угодно) этих дрожащих высокоподнятых ног, но повернуть голову было нереально. Бедра Санджи, наконец, слегка расслабились, его тяжелое дыхание заполнило пространство. Зоро облизнул губы, когда глянул вниз и заметил струйку спермы, стекающую из-под края боксеров. Бороться с желанием зарыться лицом в складки белья становилось всё сложнее. Ему так хотелось попробовать это горячее семя, провести языком по влажному пятну, вылизать кока начисто. Но в его голове сиреной вопил Чоппер: «Никаких выделений из организма! Это телесная жидкость, идиот!!» — Е-ещё, — хрипел Санджи, — ещё, грёбаный говнюк. Блэклэг приподнял голову, чтобы взглянуть на Зоро. Его глаза казались совсем черными лунном свете. Светловолосая голова снова опустилась на пол. Руки напряглись, ногти нервно царапнули всё ещё застегнутые манжеты. — Не останавливайся, Маримо. Наверное, это что-то могло сказать о Ророноа. Потому что не густой жар чужого тела и запах возбуждения в воздухе, не ощущение крепких мышц под пальцами и языком, а абсолютное доверие и вера гребаного кока в то, что только Зоро в силах помочь ему пройти через это дерьмо, окончательно вывели мечника из душевного равновесия. Он не заметил, как его хватка на ногах Санджи усилилась, пока тот, задыхаясь от ощущений, не откинул голову в сторону. Зоро сделал глубокий вдох, ослабляя захват, но Санджи двинул ногами, будто пытался вернуть это жёсткое прикосновение. — Да, да вот так, — словно в бреду шептал кок. Дело было не в том трепетном чувстве, когда смотришь на кого-то и замечаешь, что этот кто-то смотрит на твои губы. Их стиль жизни явно не располагал к романтической херне: они сражались, чтобы выжить, они сражались, чтобы уберечь друг друга. И они сражались за свои мечты. Он вспомнил, как пытался объяснить это королю Нептуну и принцессе Сирахоси много дней назад: они делают, что хотят, потому что могут. На то они и пираты "Брать то, что нравится, когда хочется" – всегда было одной из ключевых вещей, что Зоро нравились в пиратской жизни. Дело было даже не в минутах слабости: в быстрых взглядах на тонкие губы, что сжимали сигарету, в моментах, когда он глазел на светлую макушку во время застолья или битв. Не в нелепых прозвищах, которые со временем стали слишком привычными и родными. Всё дело было в уверенности. Когда не нужно оборачиваться в бою, потому что знаешь, что твоя спина всегда прикрыта, когда знаешь, что не ты один способен защитить команду, когда знаешь, что можешь доверить кому-то свою жизнь. Дело было в том, что сейчас Ророноа чувствовал, что кажется окончательно проиграл, и это было невероятно сладкое чувство. Все мысли вылетели из головы, когда Зоро подтянул кока ближе практически, укладывая к себе на колени. Он развёл ноги Санджи еще шире, атакуя одну покусываниями и облизываниями, а другую поглаживаниями от бедра до колена. Оставив в покое мокрую не только от пота, но теперь ещё и от слюны ногу, Зоро вытянул вторую вверх на всю длину, крепко держа за щиколотку. Он покусывал мягкую кожу под коленом, облизывал изгиб, прижимался губами к густым тёмным волоскам. Он хотел зарыться в них, ощутить их на своем языке. Зоро стало интересно, все ли тело Санджи покрыто этими слишком темными волосками для его светлой головы. Низко застонав, он сжал икру кока, скользя пальцем под бесполезные теперь подвязки для носков. Мечник скосил взгляд на пах Санджи. Удовлетворению его интереса мешали проклятые пуговицы на ширинке боксеров, что всё ещё держались под давлением внушительной выпуклости. Он нехотя оторвал взгляд от слишком занимательного места и повернул голову, чтобы коснуться губами лодыжки кока, очертив языком выступающую косточку. Зоро слегка прикусил сухожилие задней части щиколотки, и нога в его руках сильно дёрнулась. Грубые пальцы крепко сжали узкую стопу, пока язык вылизывал изгиб. Санджи еще больше выгнул спину, громко вздыхая, и, кажется, почти терял сознание от таких ласк. Преисполненный нетерпения и неутолимого любопытства, Зоро, наконец, отпустил ноги кока, чтобы выиграть битву с последними пуговицами. До этого он совсем не замечал, как сильно дрожали его руки. Разозлившись на собственную неуклюжесть, Зоро низко рыкнул куда-то в промежность Санджи, дергая за обе стороны боксеров, и пуговицы со стуком разлетелись по комнате. Мысленно извинившись перед своим Внутренним Чоппером, он языком проследил линию мышц от низа живота до пупка кока. Пот, который там скопился, на вкус был невероятным. Зоро хотел как-нибудь это прокомментировать, но заметил, как Санджи напряг мышцы пресса, словно пытался сдержать себя от чрезмерной реакции. Зоро немного переместился, седлая крепкие бедра, держа кока за предплечья и зарылся носом в дорожку темных волос, что спускалась к этим чертовым, уже насквозь мокрым трусам...точнее тому, что от них осталось. (И да, он был прав. По какой-то причине все волосы на теле кока были гораздо темнее, чем его натуральный цвет волос.) Реакции Санджи на все прикосновения мечника были просто восхитительны: от неконтролируемых подёргиваний бёдер до скулежа и стонов. Хотя стоны у него выходили не таким сладкими, как раньше. Но если учесть то как кок на всё реагировал, это лишь вопрос времени. Зоро обязательно позаботится о том, чтобы это был лишь вопрос времени. Ророноа облизывал молочно-белые бёдра до пояса боксеров, затем поднялся выше, массируя руки, пока язык очерчивал каждую впадинку и подёргивающуюся мышцу на животе кока. Санджи жалобно скулил. Его дыхание сбилось на горячие тяжелые вздохи. Зоро казалось, что он физически чувствовал их своим гребаным нутром, как боль в боку и жжение в губе. Какой-то необъяснимый, дикий азарт накрывал Ророноа с головой, как во время охоты. (Чоппер в его голове сердито топал и бурчал нечто похожее на «пот – это вообще-то тоже биологическая жидкость, тупица.») Уже было слишком поздно: умеренный жар распространялся по его венам. Но Зоро попробовал кока на вкус и не собирался останавливаться. Прикусив нижнюю часть ребер Санджи, в награду мечник получил соблазнительно выгнутую спину и низкий пронзительный стон. Он провел языком вверх по грудной клетке. Широкие ладони крепко обхватили бицепсы Санджи, а губы ловили каждую мурашку на груди кока. Он хмыкнул, ощутив жёсткую щетину на выбритой рельефной груди, и провёл руками по частично обнаженным плечам. Зоро немного приподнялся и уткнулся носом в изящную длинную шею. Она была такой влажной, но мечнику было плевать, что его лицо становилось мокрым от пота кока. Зоро широко лизнул горло Санджи от ключиц до нижней челюсти, оставив лёгкий поцелуй прямо под подбородком, где щетина переходила в дурацкую бородку. Он слегка подул на влажную дорожку, чтобы насладиться видом дрожащего, извивающегося кока. Довольно хмыкнув, Зоро поцелуями снова спустился к груди и, словно на пробу, лизнул тёмный твёрдый сосок. По телу Санджи разлился нежно-розовый румянец, от острых скул вниз к груди и немного по животу, словно повторял путь языка и поцелуев Зоро. Ророноа хотел узнать насколько глубоким может стать этот цвет, хотел узнать, каков он на вкус. Он облизывал соски Санджи и был просто не в силах оторваться. Сильно прижав руки кока к полу и обхватив ногами его бёдра, Зоро навалился на разомлевшего накама всем своим весом. Громкое «блять!», что вырвалось у Санджи, когда Зоро прижался к его твёрдому члену, звучало так охерительно хорошо, что у мечника зашумело в ушах. Кок, каким-то образом, прижатый сильным телом, умудрился приподнять бёдра и потереться своей истекающей эрекцией о пах Зоро и мечник мог только стонать сквозь сжатые зубы. Это трение было словно физическое воплощение греха и похоти. Санджи, облизнув губы, повторил это томное движение, вынуждая Ророноа практически заскулить. Зоро ущипнул кока за сосок, пытаясь хоть так его утихомирить . Бёдра вроде остановились, но только для того, чтобы толкнуться сильнее и почти бездумно. Тут Зоро и почувствовал, как то, что осталось от его мозга, кажется вытекло из его члена вместе с порцией обжигающего семени. Грубый материал штанов неприятно прижимался к снова твердеющему члену, который, видимо, не собирался в принципе расслабляться. — Давай же, — жалобно скулил Санджи, продолжая совершать круговые движения бедрами, и попытался снова прижаться грудью к губам Зоро, — пожалуйста, ну же… Его стон обрывался, когда мечник сдался и облизнул сосок, нежно посасывая. Его зубы слегка зацепили мягкий комочек и член Санджи ощутимо дернулся. — Какого черта ты такой вкусный? — прорычал Зоро, проводя языком по измученному соску кока. Его мышцы напряглись, пытаясь удержать накама. Но это уже давалось старпому с трудом. Возбуждение, помноженное на ту силу, с которой он держал кока, чтобы насладиться им, пронизывало его тело, словно разряды тока, а в глазах начинало темнеть. — Какого черта, Завитушка? Он снова коснулся зубами нежного комочка плоти и ощутимо прикусил. Зоро сильно сжал бледное бедро и снова прижался своей твердой длиной к паху кока. Тело Санджи снова сильно напряглось, а член слегка подрагивал в такт с членом мечника. С тонких губ срывалось невнятное бормотание. — Вот так, — шептал Зоро, мягко обхватив руками лицо Санджи, — шш...шшш...всё хорошо. Кок, Завитушка, посмотри на меня. Проигнорировав мечника, светловолосая голова наклонилась вперёд, глаза закрылись в блаженном удовольствии. Зоро усилил хватку на мягких щеках. — Смотри на меня. Мутные глаза слегка приоткрылись, едва заметно, но этого было достаточно, чтобы Зоро, задыхаясь, ещё раз потерся бедрами о Санджи. Чёрт возьми, этого было явно недостаточно. Его собственная эрекция сходить совсем не желала. Зоро не знал, сколько времени они провели здесь, сколько времени он архивировал вкус кока в каждом уголке своего рта. — Ты со мной, — прошептал мечник, надавливая большим пальцем на уголок нижней губы Санджи, в том месте, где на его собственной была кровоточащая рана. Пот, покрывающий сильное тело старпома, стал невыносимо обжигающим. Санджи высунул язык и тихонько лизнул палец, а Зоро зашипел, сильнее прижимая его к тонкой губе и горячему языку Блэклэга. — Хочешь попробовать? — прохрипел Зоро, — чертов шеф-повар. Санджи высоко заскулил, закрывая глаза, и вобрал большой палец в рот, проводя языком по грубым мозолям до самой ладони. Зоро прочувствовал эту ласку, казалось, до самых яиц. Его бедра прижали Санджи к деревянному полу, чтобы тот не дергался, и он полностью сосредоточился на этом гребаном развратном рте. Зоро убрал большой палец и заменил его указательным и средним, снова наваливаясь на парня всем телом. Он зациклился на подсохшем мазке крови на нижней губе кока, на жаре и влажности его рта. — Охренеть, — выдохнул Зоро, прижимая пальцами язык, глубоко проникая в рот, пока ладонь не уперлась во влажную нижнюю губу. — Так блять хорошо, Санджи. Кок развязно стонал и извивался, посасывая грубые пальцы. Зоро освободил рот кока, но искушение накрыть эти тёмные припухшие губы голодным поцелуем было таким чертовски сильным, что ему пришлось сильно прикусить внутреннюю сторону щёки. Ниточка слюны, что потянулась за облизанными пальцами, следы его собственной крови на губах и подбородке кока, просто выбивали из мечника остатки разума. Его кровь, казалось, кипела в венах, а руки тряслись. Он почувствовал, как рана на губе вновь закровоточила, как и рана в прокушенной щеке и привкус железа наполнил рот. Вот только за сладким вкусом кока и пьянящими звуками, что он издавал, у Зоро совсем вылетел из головы один фундаментальный факт: та часть мозга Санджи, которая хотела трахаться, всё так же хотела сражаться. Словно кровь, что снова текла по подбородку мечника пробудила эту часть его заднего мозга. Кок вдруг начал задыхаться. Его тело яростно содрогалось и на мгновение Зоро искренне испугался, что действительно причиняет Завитушке боль, вот так наваливаясь на него всем весом. Это стало его роковой ошибкой: почувствовав, что крепкая хватка на его теле слегка ослабела, Санджи обхватил торс Зоро ногами и сильно сжал. Ророноа непроизвольно разжал захват на руках кока, ощутив жесткое давление эрекции Санджи к своей промежности и хоть и обдолбанный, но всё ещё ловкий засранец воспользовавшись ситуацией сильно пихнул мечника в бок поменяв их местами и хорошенько приложив Зоро головой об пол. Санджи так тяжело дышал сидя на бедрах мечника, что тот стал опасаться, что наркотик окончательно взял верх, но тут узкие ладони легли на смуглые щёки, нежно погладив большими пальцами окровавленную губу и сердце Зоро сошло с ума. — Нам нельзя, — проговорил он, тяжело дыша то ли от вида кока, то ли от стучащей боли в затылке, — приказ доктора. Ты накачан, Завитушка, я не могу… Санджи притих. Зоро надеялся, что он правильно его понял. Он хотел его до звёзд перед глазами. Он не отказывался от него, просто так сложилось. Всё, что он мог сказать – это «нам нельзя». Если бы в Зоро сейчас было хоть на грамм больше смелости, он бы добавил «не в этот раз», а если бы наглости и наивности, он бы сказал «в следующий раз». Сейчас в крови кока гулял яд, а он обещал Чопперу помнить и о себе тоже. У него, конечно, был выбор, но ведь это меньшее из двух зол, верно? Либо он, либо сила Трафальгара Ло. И Зоро скорее под землю бы провалился, чем пошёл против четкого желания своего накама только потому, что, возможно, так было бы проще. Он, правда, не задумывался о странном увлечении Тарао их коком. Вот честно, совершенно не думал. Да и вообще, когда Санджи так дрожал и облизывал губы, сидя его бёдрах, разве вообще можно было хоть о чём-то думать? Блэклэг навис над мечником. Золотистая челка практически закрывала оба глаза, но Зоро смог рассмотреть, что его глаза почти полностью черные. Казалось, что он немного остыл. Наверное, это был хороший знак. Руки Санджи дрожали, то ли от понижающейся температуры, то ли от волнения. Кок как-то очень медленно моргнул, рассматривая свою жертву. Одной рукой он сжал крепкую челюсть Зоро, а другой шею. На секунду мечник напрягся, что Санджи его сейчас просто придушит и поминай как звали, но тот снова провёл большим пальцем по слабому следу крови. Кок наклонился к нему вплотную, так близко к его лицу, что Зоро мог чувствовать жесткие волоски бородки на своей коже. Юркий влажный язык слизал тонкую полоску крови с подбородка мечника. Он лизнул выше...выше..выше, пока не дошёл до многострадальной ранки на губе. А что если Зоро совсем немножко, совсем чуть-чуть сейчас повернётся? Что с его разумом сделает этот язык? Что сделает с ним вкус Санджи и его крови на этой горячей плоти? Зоро застонал, когда Санджи повторил то, что делал он сам буквально несколько минут назад. Длинный указательный палец надавил на раненную губу. Резкая вспышка острой боли, казалось, отозвалась прямо в члене мечника. Черт, то, как этот грёбаный палец просто скользил по губам, не проникая внутрь, сводило с ума. Мысль о том, что это ведь рука кока, его палец, нечто столь драгоценное, просто приблизилось к такому опасному месту, как рот мастера Санторю, опьяняла. Зоро немного приоткрыл губы, словно приглашая, и Санджи двумя пальцами скользнул в манящий жар, надавливая ими на зубы и язык. Его бедра снова совершали круговые движения. Большой палец кока размазал кровь и слюну по нижней губе и подбородку Ророноа, а губы шептали что-то бессвязное слишком тихо, и как бы Зоро не задерживал дыхание и прислушивался, все равно не мог разобрать. — Ты и не должен, — всё таки расслышал мечник, — только позволь, позволь мне, позволь… И тут Санджи затолкнул третий палец в рот Зоро с такой неистовой силой, что тот даже не заметил, как крепкие бедра перестали двигаться на нём, а рука, что держала его шею расслабилась. Все его внимание было сосредоточено на этих трёх пальцах. Он облизывал их, посасывал, покусывал кончики зубами, ощущая, как тело кока бьёт крупной дрожью. Это еще один вкус Санджи, который он запишет в глубины своего сознания, что бы позже смаковать. Он не заметил, как кок наклонился, и что-то твердое, горячее и скользкое прижалось к его животу, размазывая тёплую жидкость по напрягшимся мышцам. Не заметил, как влажный язык провёл по его губам. Восхитительные пальцы резко исчезли, оставив только ощущение дрожащего тела над ним. Зоро открыл глаз, чтобы увидеть в чём дело. Ловкие пальцы Санджи ожесточенно работали сзади, и Ророноа громко застонал в темноте. Он хотел вырезать этот вид на подкорке, на своём теле, да где угодно, главное, чтобы он остался в его памяти. Завитушка, словно из влажного эротического сна, тяжело дышал. Каждая мышца его тела была напряжена, а член, покрасневший от переполняющего возбуждения, блестящий от спермы, тёрся о живот Зоро. Его лицо было скрыто тенью волос. Он словно молитву повторял: «Позволь мне». Будто ему больше всего на свете хотелось измазаться слюной и кровью Зоро и тереться о его тело. Зоро осознал, в чём была идея Санджи. Ророноа должен был быть осторожен и не получить наркотик из тела накама, но вот кок мог взять от него что угодно. Кровь и слюна Зоро – это честная плата, Санджи, похоже, использовал и то и другое, чтобы растянуть свою дырочку, издавая такие звуки, которые Зоро не ожидал услышать в своей проклятой жизни. Интересно, как долго он сможет кончать? Поддастся ли он наслаждению и кончит вот так, в сантиметрах над Зоро и его сперма стечет на живот мечника? Будет ли это настолько сильный оргазм, что его семя сможет попасть на длинный шрам и грудь Ророноа? Каково это быть внутри Санджи? Черт, Зоро даже не мог точно сказать, эти вопросы пронеслись в его голове, или он всё это время говорил вслух, не сводя глаз с кока, пока тот хныкал во всё горло, со стоном откинув голову назад. Его член подрагивал, и Санджи вгнулся еще сильнее, позволяя ему капать смазкой на пресс Зоро, будто ему не терпелось увидеть, как его сперма окрасит это тело. — Грёбаный чёрт, — выдохнул Зоро, приподнимая бедра, чувствуя пахом неустанно работающую руку Санджи. Дополнительное давление позволило длинным пальцам проникнуть ещё глубже. Кок издал нечто среднее между визгом и стоном, и от этого звука у мечника помутилось в голове. — Видел бы ты себя, черт бы тебя побрал, Завитушка. Давай, сделай это, — Зоро напряг пресс, снова приподнимая бедра и повторяя движение, и кок простонал почти болезненно. Но, блять, это выражение лица Завитушки, когда он кончал… Зоро просто не знал, куда смотреть: на полузакрытые от безумного удовольствия глаза, на приоткрытые тонкие губы, на капельки слез, что выступали в уголках влажных ресниц. Член кока, такой темно-красный, что казался даже болезненным, извергал столько спермы, что она окрасила живот и грудь Зоро, оставляя на коже ощущение жара. Санджи замер с высоко поднятой головой, все еще держа руку за спиной, и тяжело дышал. Его член на секунду замер, прежде чем вяло дернуться и встать обратно, будто разрядки вообще не было. Зоро и представить не мог, что его собственный член может быть таким охерительно твердым. Наверное, это и было причиной головокружения и мушек перед глазами: вся его кровь циркулировала только где-то в районе паха. Он прилагал все усилия, чтобы собраться с мыслями, доблестно пытаясь сохранить разум. А затем Санджи положил ладони на грудь Зоро и бездумно наклонился. Его дыхание огнём обдало влажную смуглую кожу, и к тому времени, когда мечнику удалось сжать руками желанные бедра, кок высунул язык и слизнул остывающую сперму с мощной груди мечника. В этот момент что-то в Зоро, в его позорном самоконтроле и убеждениях, просто сломалось. Санджи стонал так, будто вкус его собственной спермы и пота Зоро – это какой-то неизвестный ингредиент, который он так долго искал. Он потихоньку отодвигался назад, чтобы слизать все следы семени, которые он оставил. Зоро резко вздрогнул всем телом, прежде крепко сжать ноги кока. Санджи совсем не был пушинкой. Конечно, он был стройнее Ророноа, но его тело было сильным и крепким. Зоро двигал его так, словно он ничего не весил. Он потянул колени кока, пока они не обхватили его грудь, и пока у его рук было пространство для манёвра. Обхватив задницу Санджи (и черт возьми, он мог бы кончить даже от этого), мечник снова потянул ничего не понимающего накама вперёд, пока колени Блэклэга не опустились по обеим сторонам зеленоволосой головы. Его не волновало, что тяжелый влажный член Санджи скользил по его телу и терся о его щеку в процессе неожиданной транспортировки, хотя искушение вылизать его дочиста было таким сильным что Зоро снова пришлось прикусить щёку. Когда мошонка Санджи коснулась его губ, он всё-таки позволил себе слегка прикусить нежную кожу. — Позволь мне, позволь мне… — шептал Зоро, повторяя молитву кока, и провёл руками по этим сильным бокам, чувствуя, как извивалось тело над ним. Он нашёл руки Санджи своими и отвел их так, что кок откинулся назад всем своим весом. Зоро держал его под таким углом, что Санджи мог либо смотреть в потолок, либо вниз, на свой колом стоящий член и на макушку Зоро, что виднелась между его горячих бедер. — Позволь, позволь мне, — хрипел Зоро, обдавая своим жарким дыханием подергивающуюся дырочку Санджи, разглядывая влажные следы и легкую красноту от самостоятельной растяжки. Он облизнул губы и сильнее сжал руки Завитушки, переплетая их пальцы у того за спиной. Ему даже стало обидно, что он не мог видеть, как кок сейчас выглядит со стороны, когда вот так практически сидит на лице Зоро с твёрдым изнывающим членом, с торчащими сосками и румянцем на груди и шее. Он кончиком языка лизнул на пробу сжатую дырочку и осмелел, когда Санджи закричал, откинув голову к потоку, крепче сжимая их пальцы. Эти длинные изящные пальцы были еще влажными от слюны старпома и сплетались с пальцами Зоро, которые побывали во рту Санджи. Это осознание почему-то распалило мечника ещё сильнее (хотя куда уже сильнее), и он позволил кончику своего языка проникнуть в анус Санджи. Это был… действительно, блять, опыт. И дело не только в том, что кок, кажется, разучился дышать, но и в том, как это ощущал сам Ророноа. Будто все то тепло, которое было в теле отравленного накама, сейчас сконцентрировалось в одной точке. Зоро совсем не возражал, что сейчас Санджи держался в вертикальном положении практически только за счёт рук мечника, заставляя их слегка дрожать. Он возьмёт на себя вес кока. Он примет все эти полузадушенные звуки, эти наполовину сдерживаемые стоны. Он заберет Санджи целиком себе. Зоро, словно в бреду, всё продолжал вонзать свой язык в эту расслабленную мышцу, желая услышать крики кока. — Ахх! Чёрт, — выдохнул Санджи, покачивая бедрами, будто не знал, стоит ли ему опуститься ниже. В голове Зоро был самый настоящий бардак из мыслей, которые лучше никому не озвучивать. Он прижался носом к промежности Санджи, вдыхая его пьянящий запах. Мечник вылизывал подрагивающее колечко мышц и проникал языком в горячее нутро так, как хотел бы войти в него своим…ох, чёрт! Наверняка он делал это всё неправильно, но как же Зоро было хорошо. Это было даже лучше, чем те долгие минуты, когда он пробовал каждый сантиметр кожи Санджи. Гораздо лучше, чем найти онигири с соленой свининой после интенсивной тренировки. Лучше, чем всё, что он когда-либо пробовал до этого момента. Ророноа застонал, сильнее вжимаясь лицом в кока, и тот, сообразив, наконец, что происходит, ещё немного опустил бедра вниз. — Как же блять вкусно, — стонал Зоро, чувствуя, как слюна течет по его подбородку, и как бледные бедра начали медленное, судорожное движение вверх-вниз, буквально трахая его язык. Он чувствовал себя человеком, умирающим от жажды, а Санджи был дождем в пустыне. Он хотел выпить его до капли. Он хотел поглотить его целиком, пока от кока ничего не останется, и он просто станет частью Ророноа. Санджи задыхался от каждого движения, его ноги тряслись все сильнее от напряжения. Его скулёж был таким хриплым, таким жалобным, и Зоро чувствовал, как кок трепетал в его руках. Он был так сосредоточен на теле Санджи, что постоянно забывал о своем собственном члене, который был таким твердым и изнывающим, что было даже больно. Блэклэг вдруг сместился вперёд, его рука вырвалась из хватки Зоро и легла тому на макушку, и мечник на секунду остановил свои мучения, наблюдая, как эти потрясающие бедра бесконтрольно двигались несмотря на явное нарушение равновесия. Пальцы кока царапнули кожу головы Ророноа, слегка дернув за короткие зеленые пряди. — О черт, черт, черт, — ругался Санджи, приподняв бедра и сильно дернувшись, когда язык Зоро начал двигаться вверх по гладкой коже, мимо подрагивающей дырочки к мошонке. Мечник не хотел останавливаться ни на секунду, прерываясь только для того, чтобы смочить слюной пересохшие губы и язык. Он жадно облизывал яички Санджи. Его язык с силой жал на мягкую мошонку снова и снова, словно хотел, чтобы на этом мешочке не осталось не единого свободного от его слюны места. Кок хныкал так, будто ничего не мог с собой поделать, будто звуки сами собой вырывались из его легких с каждым движением Зоро. Бледные бёдра дернулись, и Санджи разразился матом: — Блять, блять, черт, я не могу!.. Ма..мари..мо! Ааах! Бедра Санджи подались вперед, оттолкнулись назад и опустились вниз, буквально седлая язык Зоро. Будто не было в этом мире лучшего места, чем лицо мечника. Будто контроль уже покинул его бедное тело. Завитушка отвёл руку и подался вперед, снова перенося весь свой вес на бедра. Зоро едва слышал звук того, как Санджи дрочил свой член сквозь скулёж и бесконечный лепет, срывающийся с тонких губ. Эти потрясающие бедра заглушили любые звуки, когда сжались вокруг головы мечника. — Давай, — судорожно выдохнул Зоро, чувствуя, как жар внизу живота спустился к его яйцам. Он слегка прикусил мошонку Санджи, посасывая мягкую кожу. — Давай, Завитушка, сделай это. Казалось, Зоро получил какое-то извращённое эстетическое удовольствие, когда раздвинул эти бесконечно длинные ноги, что бы дотянуться до восхитительной задницы и слегка надавить на колечко мышц. Вместо того, чтобы кончить громко, со стоном и дрожью, Санджи замер в беззвучном крике, когда его накрыл очередной оргазм. И именно эта кульминация кока подвела Зоро к грани. Мечник, казалось, увидел звёзды и Райские Ворота, когда крепкие бедра сжались над его головой, когда он бесконтрольно вылизывал нежную кожу яиц, а Санджи продолжал кончать. — З-Зоро, — хрипло выдохнул кок, — чёрт! Зоро пришлось прикусить губу, чтобы не закричать в голос, потому что его не просто швырнуло за край, а, черт возьми, запустило, как пушечное ядро. Его голова запрокинулась от неожиданно накатившего экстаза. Где-то краем взорвавшегося сознания он ощущал, как брызги чужой горячей спермы стекали по его щеке… …И тут Санджи рухнул на него, потеряв сознание. Зоро лежал на деревянном полу рядом с бесчувственным телом кока, явно дольше, чем требовалось. Он должен был встать, чтобы убрать весь чёртов бардак, что они тут устроили, но в его теле будто не осталось ни капли энергии. Очевидно, у команды были представления о том, что здесь происходило, и у мечника это вызвало лишь легкий укол смущения. Гораздо больше его беспокоили те знания, что он приобрёл этой ночью, те знания, что не давали ему подняться, пока пот остывал на его разгорячённом теле, а Санджи рядом спал. (И да, кок действительно спал. В ту минуту, когда Завитушка вырубился, мечник быстро проверил его пульс, убедившись, что яд не убил идиота.) Теперь он знал вкус пота Санджи, то, как кок дрожит от возбуждения. Знал, с какой силой эти длинные ноги могли сжать его в наслаждении, и то, как ощущались эти драгоценные пальцы у него во рту. Зоро вздохнул и устало провёл рукой по лицу. Он уже вытер себя и кока одним из своих полотенец, что лежали стопкой возле стены. И вот одну бутылку разлитой воды и два полотенца спустя, он лежал и размышлял, убьет его кок завтра до или всё-таки после завтрака. Ладно, хрен с ним, завтра будет завтра. Он со стоном поднялся на ноги и оглянулся в поисках чего-нибудь, чем можно было прикрыть кока. Сложив угробленную рубашку со всей аккуратностью, на которую был способен, мечник положил её поверх вроде бы целых брюк, туда же отправив убитый ремень и ботинки Санджи. Нагнувшись над спящим телом, Зоро снял подтяжки для носков и бросил к остальной одежде. Он снова огляделся раз, другой, пока не нашел то, что искал в куче гирь в дальнем углу комнаты. Раскрыв все окна, чтобы запустить свежий воздух, Зоро вернулся к лежащему коку.

—

Много-много времени назад, будто это случилось в другой жизни, двое парней всего на одну ночь позволили себе стать обычными людьми . Один был на дежурстве и дремал в "вороньем гнезде", а другой присоединился к нему страдая от бессонницы (полученное недавно ранение и стальная пластина в позвоночнике не способствовали крепкому сну). Просто сидеть рядом в тишине или тихо, практически шёпотом переговариваться обычно было не про них. Но тогда всё было иначе. Шёл мелкий снег, а снегопад в темноте ночи всегда создаёт особую чарующую атмосферу. И вот, один молодой человек сел ближе к другому, заметив, как тот подрагивал на холодном воздухе. Вместо обычных насмешек и ухмылок он вздохнул и широко распахнул шерстяное одеяло, к абсолютному замешательству другого. Закатив глаза, он кивком головы пригласил замершего накама в тепло колючего пледа, накинутого на плечи. Еще один уверенный кивок, и они сидели близко-близко, прижавшись друг к другу плечами, молча наблюдали, как звезды скользят по небесному своду. С той ночи по какой-то причине старое одеяло так и осталось в вороньем гнезде. Всегда лежало там, в этом маленьком пространстве, во время дежурств, холодными и не очень ночами. И даже когда они ушли, когда "Мерри" спасла их в своём последнем приключении, оно появилось и на «Санни». Будто ниоткуда взялось в уже новом «вороньем гнезде», хотя, видел Бог, Зоро оно было без надобности. И пусть все остальные приходили на ночное дежурство со своими пледами, покрывалами и тёплой одеждой, оно так и не покинуло своего места.

—

Зоро аккуратно положил завернутого в старое колючее одеяло Санджи на койку в лазарете. Немного размотав шерстяной кокон, он достал стопку "слегка" попорченной одежды, которую упаковал вместе с коком, и положил на стул рядом с тихо сопящим накама. Мечник вышел из лазарета, едва переставляя ноги и чувствуя себя настолько уставшим, что готов был рухнуть прямо на пороге. Он шёл в душ, надеясь смыть с себя ощущение мягкой горячей кожи Санджи, надеясь убедить себя, что всё это было лишь помощью товарищу, который нуждался в нём. Бросив изгвазданные штаны в раковину, Зоро отмыл сначала себя, потом угробленный предмет одежды, стараясь сосредоточиться только на этих действиях и хоть как-то вернуть себе внутренний покой. Проигнорировав заметный засос на груди, он схватил мокрые штаны и вышел. К тому времени, как он выбрался из ванной, Фрэнки уже карабкался в «воронье гнездо», чтобы продолжить дежурство. ГасуГасу-мудак всё так же был привязан к мачте и, кажется, до сих пор был без сознания. Зоро прикинул, что Чоппер наверняка уже отправился в лазарет проверить кока, а остальная часть команды была в своих постелях на разных стадиях сна. Забравшись, наконец, в койку, мечник изо всех сил старался погрузиться в сон. Уснуть для него никогда не было проблемой. Сон – это его пространство-дзен, где он мог отпустить свое сознание, где дурацкие мысли не мучали его бедную голову, где было безопасно. Впервые с тех пор, как они покинули Панк Хазарт, Ророноа чувствовал пронизывающий холод.