Глава 1. Микки
26 февраля 2024 г. в 16:07
В Саус-сайде нет секретов. Людям не нужно скрывать своё грязное бельё, потому что они все в одной дерьмовой лодке. Но это не значит, что кто-нибудь шевельнёт хоть пальцем, когда узнает о проблемах соседей; все знают, что в этом просто нет смысла. Вот почему никто ничего не делает, чтобы Фионе Галлагер не пришлось так рано взрослеть. Никто не встаёт на защиту женщин, которых избивают мужья. Никто не пытается спасти детей Милковичей от монстра в их собственном доме. В Саус-сайде нет секретов, потому что выхода тоже нет. Все это знают.
И всё же есть один секрет, который никто никогда не должен был узнать. Одна грязная простынь, которой никогда ни перед кем не размахивали. Микки успешно скрывал его, хранил у сердца — выражение страшно ироничное, если подумать. Даже Мэнди не знала. Только Йен. Йен знал, потому что он знает всё о Микки, и потому, что он узнал об этом в тот же самый момент; когда ему было пятнадцать, а Микки — семнадцать. Они охуели оба, конечно, когда распахнутые зелёные глаза заглянули в синие, напуганные и не готовые ко всему этому. В один момент они просто шли по темной улице, по пустым улицам, хорошенько потрахавшись в кладовке Кэш-н-Грэб, а в следующий — Микки упал. Без предупреждения. Без звука. Микки сказал:
— Подожди, чел, чёт голова кружится, — а потом просто рухнул.
Сегодня он тоже упал, прямо в процессе приготовления яичницы. Хотя в этот раз надвигающийся пиздец можно было по крайней мере предугадать. Сначала он почувствовал лёгкое головокружение. Затем боль прострелила левую сторону груди, до плеча. Так что Микки успел отвернуться от плиты и сделать шаг назад, чтобы, по крайней мере, не упасть лицом прямо в сковородку. Господи, почему это должно было случиться именно в то утро, когда он находится не в безопасных стенах собственной квартиры? Почему это должно было случиться именно в Доме-Где-Всегда-Полно-Народу? Спасибо, конечно, на том, что сегодня из всей толпы Галлагеров тут только Йен, Лип и Карл, но это на два Галлагера больше, чем Микки бы предпочёл.
Он чувствует, как сердце неровно бьётся в ушах, пропуская удары то тут, то там. Бля.
— Эй, чел, всё нормально?
Микки слышит голос Липа откуда-то издалека, словно бы из-под воды. Он смутно осознаёт, что старший Галлагер смотрит на него с любопытством, сидя за кухонным столом, пока Микки пытается понять, что за хуйня происходит с его телом.
— Микки, — говорит Лип более настойчиво. — Ты в порядке?
Блядь. Он не в порядке, но Лип не должен узнать. Никто не должен узнать…
— Да… я… я в порядке.
— Не похоже, — Лип встаёт и идёт к нему осторожно, медленно, словно Микки — раненое животное, которое может кинуться на него в любой момент. В целом, это не так уж далеко от правды, с той лишь разницей, что у Микки нет сил, чтобы на кого-то сейчас кидаться.
— Пиздец ты бледный, чувак. Ты уверен, что ты…?
И вот тут Микки падает. Он не должен; если ты будешь показывать свои слабости, долго не протянешь. Но ему просто нечем дышать, и болит в груди, и в глазах расплываются тёмные пятна, так что, даже если он и не должен, Микки ничего не может с этим сделать, и он падает.
— Бля! — выпаливает Лип резко и отрывисто, это звучит как выстрел, но Микки едва слышит. Всё вокруг начинает кружиться, он не может сфокусировать зрение, и даже если он знает, что происходит, даже если он знает, что он сейчас может просто откинуться нахер на полу галлагеровской кухни, какая-то часть его мозга, та, что до сих пор принадлежит перепуганному семнадцатилетнему подростку, которому пришлось встретиться с этой тьмой без предупреждения… что ж, эта часть его мозга просто хочет Йена. Он издаёт какой-то звук, который должен дать Липу понять, что его нужно просто оставить тут, пока всё не кончится, и закрывает глаза, изо всех сил пытаясь не паниковать.