Бесконечное лето

Проходит с небольшим семь часов к моменту, когда Егор наконец узнаёт, кто такие эти сраные пикалки. За эти семь часов он, на самом деле, успел сделать многое. Например, они с Русланом бодро справились с бочкой, таща её с двух сторон. Бабка лыбилась во все искусственные зубы, хваля их, пока Руслан не ушёл, а потом надавала Егору подзатыльников, обзывая «бестолковым», и отправила домой — отсыпаться. Он и отоспался, а когда проснулся, то сразу же помчался в баню. Там было жарко и хорошо, и Рая предлагала отхлестать его веником, но ему хватило стресса после утренних переодеваний, чтобы соглашаться на такое. Когда Егор вдоволь напарился и вывалился из бани, румяный, да в одном полотенце, позабыв о невысоком заборе, Раи дома уже не было — только записка, что она ушла по магазинам. И Егор воспользовался этой возможностью, чтобы сбежать из-под надзора: нацепил свои самые чёткие рваные джинсы, напялил найковскую футболку и чёрные высокие кеды. Осмотрев себя в зеркало, он попытался уложить волосы, что лезли во все стороны, но плюнул, подхватил почти пустой бумажник и рванул из дома, лишь бы не поймали. Путь до Руслана он, к счастью, не забыл, и в этот раз его встретили без мата в самое лицо. Единственное, Руслан оставил его стоять на улице, хоть и распахнул ворота, собираясь показать ему «нечто». Егор и стоит. Только стоять невыносимо: солнце едва отошло от зенита, голова как раскалённая сковорода, а кусающиеся твари повсюду, из-за чего он постоянно взмахивает руками. Пикалки, чтоб их переебало. Выйти из тени забора полноценно на солнце, чтобы его так не жрали, он не додумывается, да и не успевает — из глубины двора слышится рёв двигателя, потом громкая музыка и спустя пару секунд на улицу из-под навеса выплывает машина. — Вот, моя красотка, — с гордостью презентует свой фольксваген поло Руслан, раскрыв окно. — Ва-а-у, — пытаясь выглядеть впечатлённым, тянет Егор. У него у самого, — ну ладно, у отца, — добротный бмв, так что таким авто его точно не удивить. — Ой, иди нахер, ага? — фыркает Руслан и кивает в сторону пассажирского. Егор грустно вздыхает — он бы с радостью пошёл, было бы на чей. Но вряд ли в деревне есть достойные претенденты, если уж даже в городе не нашлось того, с кем бы он рискнул пойти на любовную бойню. Обойдя машину, он падает на сиденье, упираясь коленками в бардачок. Внутри громыхает музыка, на удивление, русский рок, и у Егора почти закладывает уши. — Отодвинь, это после Нади, она вечно придвигает… — машет рукой Руслан и срывается с места так резко, что Егор едва не прописывает носом по лобовухе. — Сорян, не рассчитал, — не глядя извиняется тот, выворачивая на главную и единственную асфальтированную улицу. Правда, по ней погонять не выходит — она усыпана лежачими полицейскими, так что Егора почти буквально ебут в жопу, потому что притормаживать Руслана, по ходу, не учили. — Мы в магазин, да? — нарушает баханье музыки Егор, но ответ и не нужен: буквально через минуту они паркуются возле уставшего здания, на котором прибита надпись «магазин». — Тебе пиво-то продадут? — гыгыкает Руслан, выползая из тачки. Музыка наконец-то затихает, а Егор вытаскивает бумажник, в котором лежат права, и трясёт ими в руке. — Заебись, только мне бы и без тебя всё равно продали, — фыркает Руслан, и они заходят в магазин со звоном колокольчика. Вдоль всех стен буквой П стоят прилавки. В углу примастилась углевая печь, видимо, на зиму, а вокруг холодрыга от кондиционера. Егор подумывает переехать жить в магазин, если жара продолжит в том же духе: утром было душно, а сейчас и вовсе невыносимо. Хорошо, что у Руслана в машине окна настежь. — Здрасти, тёть Карин, — лыбится Руслан, подходя к кассе. — Привет, бестолочь. Опять за пивом? — женщина спускается с лестницы у полки и подходит к прилавку, вытирая руки о передник. — Ну почему сразу за пивом? — притворно обижается Руслан. — Ещё и за сигаретами! Кент синий, две пачки отдельно, и пиво… Егор, ты какое пьёшь? — О, а что за Егор? — тут же подбирается Карина, выглядывая из-за плеча Руслана. — Да Раи Ловлиной внук, приехал вот из Москвы. — Надо же. Как тебе у нас? Нравится? — с улыбкой спрашивает она, и Егор, что всё это время рассматривал прилавки с раскрытым ртом от ахуя по поводу цен, не может не улыбнуться в ответ, хоть и выходит натянуто: — Очень нравится. Свежий воздух, тепло… круть, — активно кивает он, на что Руслан прыскает в кулак, а затем откашливается. — Так пиво какое? — переспрашивает он, а затем замирает. — Ан нет, я выбираю, ты же мне должен. Бланк пять бутылок. И одну банку с розой в отдельный чек вместе с сигами. Для Нади, — поясняет он Егору с какой-то непривычно тёплой улыбкой. Колокольчик на двери звенит, и Егор испуганно вспоминает, что Рая тоже пошла по магазинам, вот блин. Он оборачивается, но там только какая-то старушка. «Фух, пиздец отлегло». — М-да, спивается молодежь… — бормочет она, вставая в очередь и глядя на то, как Карина ставит на стойку бутылки. — Ничего подобного, это под шашлык! — протестует Руслан. — У-у, ещё и природу всю изгадите. К речке, небось, поедете, и бутылки свои там разбросаете! — Ничего мы не будем разбрасывать, — злится Егор. Он не знает, что насчёт его нового друга, но его самого мама учила, что мусорить нельзя, и это отложилось в подкорке. — Я всё сам лично уберу, обещаю, — он едва честь не отдаёт, и бабулька хватается за грудь. Егору кажется, что ту хватил сердечный приступ, но она всего лишь слишком рада: — Ох, какой хороший мальчик! Ты чьих будешь? Без очков что-то и не пойму. — Ловлин это, Райкин, — вставляет Карина пять копеек, пробивая товар. — Помнишь, приезжал большой бугай такой? Это вот его брат. — А-а, Олежка, тьфу на него, — бабка поворачивается к Егору, хмуро тыча пальцем. — Ты только попробуй к Сашке моей подойди, я на тебя участковому пожалуюсь! — Спокойно, не нужна мне ваша Сашка. Я её в глаза не видел, — складывая бутылки в пакет, бубнит Егор, платит, а затем отходит в сторону, пропуская божий одуванчик вперёд. — Вот и не надо. Буханочку хлеба мне, свежего, и во-о-он тех конфеток отвесь, Кариша, — практически без паузы начинает просить она, стоит им отойти от прилавка с громыхающим пакетом. — Э, ты аккуратнее, не разбей ничего, — суетится Руслан, доверивший в руки Егора самое ценное. — Это ты не разбей ничего, — огрызается он, на что Руслан непонимающе хлопает глазюками. — Водишь как умалишённый. — А, понял, без вопросов. — Кстати о вопросах. А для тусовки пяти бутылок не мало будет? — с сомнением интересуется Егор, усаживаясь обратно в машину и осторожно укладывая бутылки на коленях, потому что они явно мягче днища. — Мало будет, — кивает Руслан, заводя тачку. Музыка заводится вместе с ней, заставляя вздрогнуть. — К нам Валя подрулит с самогоном, а пиво так, на разогрев, — перекрикивая музыку, он подмигивает Егору и срывается с места, а Егор молится, чтобы их не уснесло в какой-нибудь кювет, потому что дорога ведет в сторону леса и с каждым метром становится только хуже. А как только они оказываются на заросшей травой дороге, всё становится ещё печальнее — жопа Егора уже нуждается в тщательном массаже, потому что он её тупо не чувствует на каждой из кочек. Даже звон бутылок перебивает орущий через открытые окна рок, пуская по коже страх, что они сейчас разобьются, но, видимо, стекло достаточно стойкое. Определённо более стойкое, чем Егор, которого начинает тошнить, из-за чего он не способен любоваться окружающими их видами. И невдомёк ему, какие красивые дубы и берёзы проносятся мимо, и что на обочине пробежался настоящий заяц, а теперь они едут вдоль неширокой, но живописной реки. — Приехали, — бодро сообщает Руслан, вываливаясь из машины с зажатой в зубах сигаретой. Он делает музыку потише, и за это Егор готов его расцеловать, но не будет. — Счас соберём мангал, мясо жарить начнём, а там и Валера приедет на газели. — Почему на газели? — вяло вопрошает Егор, пытаясь отдышаться. — Ну он с батей на пилораме работает, там нужно. Батя ещё до города таксует бывает. А вообще удобно — человек двенадцать вмещается. — А на сколько она рассчитана? — осторожно уточняет Егор, предполагая, что газели обычно меньше… — Не знаю… на восемь? А тебе принципиально? — Руслан бросает на него взгляд и от вида вытянувшегося лица начинает ржать. — Привыкай, тут всем на всё похуй. — Да, это я уже понял… — бормочет Егор, вылезая из машины после небольшого отруба от поездочки. Он наконец оглядывается и офигевает от того, как далеко расстилаются поля. Лес кажется таким маленьким, что можно в ладошку собрать каждое деревце. Прямо у берега стоит огромная беседка, внутри которой несколько скамеек и добротный деревянный стол. Туда он и выставляет всё пиво, но получает от Руслана нагоняй: — Не, лучше в ил закопай, чтобы холодненькое было. Ты что, в первый раз? Как дитё, ей-богу, — закатывая глаза, Руслан отходит к багажнику, чтобы вытащить мангал. — Слыш, — выдыхает Егор. — Тон подсбавь, а то занесёт на повороте, — забыв о пиве, он подходит вплотную, готовый выяснять отношения. Но шампуры в руках Руслана готовность немного остужают. — А то чё? Я не первый год за рулём — не занесёт, — то ли Руслан не выкупает, то ли выкупает слишком сильно, но Егор подвисает. — Да расслабься, успеем ещё морды друг другу набить, когда напьёмся, зуб даю. — Ну ты… иди нахер, — мужественно посылает Егор, просто не найдя, что ещё сказать, и хохот за спиной, когда он вновь берётся за пиво, заставляет улыбнуться самому. Какой же Руслан бесявый, ну не передать просто, но в то же время с ним так легко, как не было ни с кем из его городских друзей. Пока Руслан возится с мангалом, Егор по его напутствию относит пиво к реке. Про пиво Егор не додумался, потому что раньше всегда собирался с ребятами в коттеджах или у кого по квартирам, и нужды такой не было. А вот на природе тусоваться ему ещё не приходилось. А сейчас он закапывает бутылки в ил. Проверяет, чтобы точно не уплыло, и полощет руки. Река быстрая, а вода ледяная, и он с наслаждением утирает водой лицо, прикрывая от наслаждения глаза. Надо бы кепарик купить, что ли. — Ты там утонул? — кричит Руслан. — Ща приду, — кричит Егор в ответ и поднимается на ноги. Пока он идёт обратно, вокруг поют птички, а ивы красиво спадают ветвями в воду. А ещё здесь летают уебища, готовые покусать Егора с головы до ног, особенно учитывая, что он теперь немного мокрый. — А у тебя нет чего-нибудь от тварей летающих? — спрашивает Егор, отмахиваясь от очередного слепня. — О, да они тебя прям любят. Новое мясо, такого не пробовали ещё, — хмыкает Руслан и лезет в машину, из которой теперь торчит только его задница. — Лови, — Егор ловит кинутый баллон чего-то и тут же опрыскивается. А потом морщится. — И впрямь поймал, не зря Ловлин... Ну а чего ты ожидал? Не цветочки же. Егор не успевает ответить, как слышит ещё одну машину, что спускается по дороге с горки, откуда они приехали. Машиной оказывается та самая газель, о которой рассказывал Руслан, и Егор нервно сглатывает. Наверное, хорошо, что он опрыскался этим дерьмом — девчонок, возможно, тоже отобьёт. Потому что по утру, будучи сонным, он вообще не думал о том, что к нему может кто-то клеиться, а вот теперь такая вероятность есть. Может, он слишком самоуверенный, но он всегда знал, что достаточно смазливый, чтобы нравится женщинам любых возрастов. Это и его награда, и его погибель. — Е-е-е-е! — кричат из газели, и Руслан машет Валере зажатыми в руке шампурами. — Е-е-е-е! — отвечает он, когда Валера «паркуется», и из газели начинают валить люди. Пока все рассыпаются по местности, Егор испытывает лёгкую неловкость, потому что смотрят на него, как будто товар в магазине выбирают… Но какого хера? Он что, пятиклассник? — Здарова, народ, — приветствует он, растягивая лыбу, и принимает более уверенную позу. Руки всё ещё в карманах, но он облокачивается на машину Руслана, — к счастью, чистую, — и делает вид, словно господь бог здесь он. — Ну чё вы так пялитесь, идиоты, — шикает Руслан, и толпа будто отвисает: кто-то тащится в беседку вместе с кучей вещей, кто-то к реке, а одна из девушек бросается ему на шею, и Егор предполагает, что это та самая Надя. — Мы привезли много хавки, — довольно улыбаясь, сообщает Руслану лысый парень, тот самый Валера, как понимает Егор. Они пожимают друг другу руки, а потом Валера молча протягивает ладонь Егору. — Молодцы. А я тут пытаюсь мясо на шампуры натыкать, но чёто лишь пальцы исколол. Малышка, поможешь мне? — воркует он, целуя Надю в подбородок, а та хихикает, пытаясь отмахнуться. На ней низкие джинсы и короткий топик, открывающий вид на проколотый пупок, в котором висит то ли месяц, то ли ещё какая-то херь. — А, кстати, ребят, — громко зовёт Руслан, — это Егор Ловлин. Внук Раи, — на последний факт со всех сторон начинается галдёж, и Егор вздыхает. Неужели она такая страшная? — Знакомься, это моя Надюша, — Руслан разворачивает Надю к нему лицом, и они кивают друг другу. — Это Валька. — Сам ты Валька, идиот, — Валера толкает его в плечо, и Надя теряет опору. — Придурки, — вздыхает она, но не прекращает улыбаться и отходит к мангалу, забрав перед этим шампуры из рук задетого Руслана. Попытка скинуть на кого-нибудь это дело у него проходит замечательно, а он даже не замечает. — Ну вот, ты лишил меня дамы! — Ты сам себя её лишил! Егор со странными чувствами смотрит на перепалку и едва удерживается от смеха. Они выглядят так, словно уже нахлебались, хотя к алкоголю никто не притрагивался. — Иди сюда, — зовёт вдруг Надя, и Егор даже не думает, зачем, а уже садится рядом с ней на пень. — Не теряйся, на самом деле здесь все клёвые. Давай помогу, — она не глядя натыкивает мясо на шампур, а сама кивает в сторону, — вот эта блондиночка со спрайтом — это Кристина. Рядом с ней Марго, ты поаккуратнее, она такая — характерная, особенно если кто рядом с Кристиной трётся. Защитница прям, — Надя хмыкает, бросая на него странный взгляд, а Егор смотрит на них и думает, что нихуя подобного — никакая она не защитница, тут всё гораздо проще: они обе лесбухи! Ну вот и минус две причины для беспокойства. Нет, даже целых три, если считать Надю. Пока Надя объясняла ему, что к чему, Руслан с Валерой успели закончить свои выходки. Валера притащил пару бутылок самогона, а Руслан наблюдал и ухаживал за углями, снова сделав музыку громче, только теперь это был какой-то попсовый плейлист. — А этот, что бутылку разливает, кто? — А, это Влад. Нормальный парень, но с головой немного не дружит. И с ним Альберт. Они с детства общаются, и у него какое-то там тревожное расстройство. А рядом Никита трётся, рыжий который, уже на запах самогона прилетел, — Надя фыркает и утирает предплечьем лицо, а потом передаёт несколько шампуров, уже с мясом, Руслану. Егор же пялится на Никиту, не в силах оторвать взгляд. Есть в нём что-то цепляющее, ещё бы причёску сменил… — Марк жмётся и ждёт Рустика у реки, а ещё он всегда притаскивает удочку и варит уху. И вот шатенка, что уже подъедает салат, это Саша. — Не та ли Саша, к которой мой брат подкатывал? — Ага, она, — со знанием дела кивает Надя, а затем наклоняется, будто собирается рассказать какой-то секрет: — Поговаривали, что она аборт от него делала. Пиздёж? Егор сжимает губы, чтобы не заржать, а потом осматривается по сторонам и шепчет одними губами: — Полный. И теперь они вместе кивают, а потом смеются. Смех у Нади громкий, но мелодичный, такой заливистый, как у птиц по утру. Она ему нравится. По-своему, разумеется, потому что Егор воняет средством от комаров, да и ориентация с Русланом не позволили бы. — Давай помогу, — предлагает он и тянется к пустым шампурам. — Э-э, я те чё по поводу Надюхи говорил? — кипишует Руслан, обернувшись к ним от углей. — Ой, сиди там и не ворчи. Не нужна я Егору, расслабься. Я не в его вкусе, — и она вдруг забавно подмигивает ему, пока Руслан не видит. — Чего-о-о? Как это не во вкусе? — снова подрывается с места Руслан. А Егор тем временем пытается осознать, что именно означает это подмигивание… Неужели всё настолько очевидно? Он вроде даже на жопы ни на чьи не пялился. Да и выглядит прилизанным только потому, что из города. А может она имела в виду что-то другое? — Рустик, определись уже, хочешь чтобы твою тёлку хотели или чтобы не хотели, — ржёт Никита, и в этот момент Егор понимает, что не так уж он ему и нравится. Отвратительно. Это отвлекает его от предыдущих мыслей. — Сам ты тёлка. Это прекрасная девушка, как и остальные, — высказывает он, уже совсем чувствуя себя свободно среди этих всё ещё незнакомых, но более менее понятных людей. — О, ну нихуя себе мамкин джентльмен, — очевидно, этот Никита в карман за словом не полезет. Но даже по его имени понятно, что он тот ещё долбоёб. Егор ничего не отвечает, только закатывает глаза, продолжая своё дело. Спустя десять минут мясо оказывается полностью на шампурах. Валера берётся его наблюдать на мангале, а все остальные, кроме Марка и Рустика, что зашкерились где-то на берегу, садятся за стол. Обсуждение бытовой жизни идёт полным ходом. И только Егор стоит и задумчиво пялит в пустоту, а потом сообщает, что собирается пройтись по полю. — Душа требует, — объясняет он, и все понятливо соглашаются. Ну да, городской, что с него взять. А он и не спорит. Солнце отпускает свою силу — находят облака, позволяя спокойно вздохнуть. Мерно шумят ивы, шелестя ветками о воду, и Егор дышит полной грудью и не может надышаться. Поле с одной стороны и вовсе словно бескрайнее, отчего кажется, будто весь мир на ладони — только руку протяни. Повсюду полевые цветы: ромашки и одуванчики, и пахнет, будто в раю. Никаких машин и загазованных улиц — только тепло, галдящая компания и трепет. В один момент Егор понимает, что ещё ни разу за день не доставал телефон. И даже тот факт, что бабка не знает о его местонахождении, не пугает. Похрен — это проблемы будущего. Ещё недавно он грезил возвращением домой и что случилось? Или это пыль в глаза и очень скоро ему надоест? Впрочем, зачем думать об этом сейчас — нужно наслаждаться моментом. И помимо наслаждения, он зачем-то набирает букет одуванчиков. Цветок за цветком попадают в его ладонь, пока он бесцельно бродит по полю, цепляя джинсами редкие лопухи. Обычно он бы подарил их маме, а сегодня… сегодня решает раздать девчонкам. Когда Егор подходит обратно к столу, там ведутся споры на тему того, какой отстойный кинотеатр открыли в райцентре и как это исправить, а сам стол ломится от еды и алкоголя. Причём еда вполне привычная: тут и пицца, явно домашняя, и даже роллы, тоже накрученные у кого-то на кухне, но выглядят прилично. Стоят нарезки из колбасы и сыра, какая-то икра, печенье и фрукты, а посреди стола гордо возвышается тарелка с шашлыком, чьё количество то и дело увеличивается усилиями Валеры. — Это вам, — скромно сообщает Егор, разделяя букет на четыре маленьких, и от девушек слышатся умилённые вздохи. — Ох, ну какой очаровашка, — хихикает Кристина, на что Марго недовольно смотрит на Егора. А Егор только пожимает плечами… он и сам не планировал кому-то понравиться, потому что его план был не нравиться никому из женского пола, но врождённую харизму не продашь… — Мож в картишки? — басит Влад, когда Егор усаживается, и против такого не попрёшь. Да никто и не против. Влад раздаёт на всех две смешанные колоды. Игра обещает быть увлекательной, потому что ситуации могут быть явно неоднозначными. И либо Егору везёт, либо же Влад просто так охуенно мешал: две шестерки, три десятки и один туз. Охуеть наборчик! — Пиздец, ты когда жопу вытираешь, тоже мимо промахиваешься? — фыркает Марго, посмотрев на свои карты. — В следующий раз мешать буду я. — Ой, завались, — вступает Никита, и у Егора в который раз чешутся руки дать ему по его красивой, к сожалению, морде. Ещё пара недовольных комментариев по поводу карт вводит Влада, по ходу, в первую стадию депрессии, но Альберт пару раз хлопает его по плечу, приводя в чувство. Первый круг проходит, на удивление, быстро. По ходу игры тихоня Альберт успевает подливать всем в стаканы, так что дело идёт всё жарче и жарче. Егора после первого глотка самогона уносит куда-то в космос, учитывая, что он ничего не ел, а самогон так и вовсе не пил никогда, поэтому он умеряет пыл и налегает на шашлык, помня заветы Антона — «больше ешь — меньше пей». Но потом, не сдержавшись, всё же чокается со всеми, когда Кристина вдруг решает толкнуть тост: — За эту прекрасную встречу и новое знакомство! — До дна! — Ура-а-а! — наперебой орут Руслан с Валерой, толкаясь стаканами так, будто это битва на выживание, и самогон льётся на стол. — Придурки, — с явной любовью вздыхает Надя, но выпивает свою порцию. — До дна! — снова повторяет она, глядя прямо на Егора. Заява неплохая, только Егора после этого «до дна» явно вывозить на носилках придётся, но вся честная компания, бахнув свои порции, смотрит на него, продолжая галдеть своё тупое «до дна», и ему приходится поддаться. В голову тоже поддаёт, да ещё как. Перед глазами плывут цветные круги, а в горло словно свинца налили. Он фыркает и кашляет, а сидящий рядом Влад пихает ему в лицо вилку с шашлыком. Забив на приличия, Егор берёт его ртом прямо так, с этой вилки, и пережёвывает, понимая, что не ощущает даже вкуса мяса. — Ну как тебе? — интересуется Валера, наконец усевшийся рядом. — Батя делал. — Пиздец, но… охуенно, — едва ворочая языком, лепечет Егор, и Валера довольно свистит. К нему присоединяются остальные с одобрительными возгласами, и жизнь становится как-то ярче. Может, дело и не в компании, а во влиянии алкоголя, но Егор чувствует себя так хорошо, как давно не чувствовал. Игра продолжает свой ход, но теперь идёт медленнее из-за непрекращающихся шуток и подкалываний. Кто-то забирается на скамейку прямо с ногами, а Кристина не стесняется и кладёт голову Марго на колени. Она объединяет их букеты и плетёт венок, а потом и Надя с Сашей отдают ей свои для завершённости работы. Подставив ладонь под подбородок, Егор наблюдает за методичными движениями, едва не падая в транс от того, как незатейливо переплетаются стебли в такую простую, но красивую вещь. Свой труд она дарит Марго, — будто могло быть иначе, — и та выглядит даже более женственно с цветами в волосах. — Я потом вам ещё соберу, не унывайте, — обещает Руслан, подтаскивая на стол из машины вентилятор. Потом вновь уходит, врубает его в юсб и становится совсем хорошо. Из машины орёт «малиновая лада», и это, наверное, самая тупая песня в мире, но стакан самогона твердит, что прямо сейчас — лучшая. Как и эта деревня. Как эта река, и поле, и беседка, и даже самогон. Егору кажется, что он любит этот мир, а мир любит его в ответ, и ничто не способно его в этом переубедить. К третьему кругу дурака половина из них набирает кучу карт, из чего легко сделать вывод, у кого карты хорошие. У того же Влада, например. — Ну ты шулер, — снова возмущается Марго. — Напихал себе тузов в трусы, признавайся, — на это все хохочут, а Влад будто бы даже смущается, что выглядит забавно, учитывая каких он размеров. Нет, ну правда — огроменный! И, кстати, вполне во вкусе Егора, если кому-то интересно. Только по нему видно, что гетеро до мозга костей. А вот Альберт не так прост, как кажется… не зря же он постоянно пялится на Влада, будто голодная собака. Егор такие вещи быстро подмечает, даже если не пытается. «Эх, парень, сочувствую», — думает Егор, пережёвывая очередной кусок шашлыка, и случайно роняет карты на пол. — Рыба! — слышен крик откуда-то с берега, и все ломают шеи. Егора радует этот факт, он успевает собрать карты, пока никто их не увидел. — И это рыба? — уныло вопрошает Надя, смотря на нечто в руках Марка. — Мелкая речная рыбёшка, которая жила свою спокойную жизнь, а теперь вы её обрекли на мучения, потому что её даже не пожаришь нормально… — но следом оттуда же с возгласом победителя мчится Руслан, и она резко меняет своё мнение: — Ой, сколько рыбы вы наловили! Какие молодцы! — Я молодец! — утверждает Руслан, подставляя щёки под поцелуи. Его руки мокрые и воняют рыбой, а футболка пропиталась речной водой. Стол ложится хохотом, а Руслан зачем-то подмигивает всем, будто что-то знает. Нихрена он не знает, дурная мелированная башка. — Самый настоящий. Иди поставь рыбку к костру, — да, они успели разжечь костёр, на котором планируется заварить чай и теперь, видимо, ещё и сварить рыбу. Учитывая весь алкоголь, наличие чая — ситуация странная, но Саша притащила торт собственного приготовления, и тут грех не попробовать! Тем более, что у неё бабушка кондитер. Да, та самая, что хаяла семью Егора в магазине… — Блять! — вспоминает Егор, отчего девчонки аж вздрагивают. — Пиво же есть ещё, ща принесу, — он встаёт из-за стола, направляясь к берегу. — Да забей, я сам принесу! — кричит вслед Руслан, но Егору навеселе плевать, он видит цель — он идёт к ней. Дорога немного качается перед глазами, но упёртости Егору не занимать. Он опускает глаза вниз, и взгляд падает на грязные кеды. — О боже, — с болью шепчет он, смотря на засохшую на них пыль. Это режет по сердцу, но что поделать, берег мокрый. Пытаясь присесть на корточки, в итоге Егор усаживается на колени прямо во влажный песок. Казалось бы, всего лишь стакан самогона — а такой убийственный! Руки снова купаются в грязи, когда он достаёт пиво по бутылке. А потом его сердце буквально останавливается на мгновение, когда из-за спины слышится низкий голос: — Ну и хули ты здесь забыл?