Сладкая булочка.

      Ждать возлюбленного в своём особняке с недавних пор стало лучшей привычкой по вечерам субботы. Пока что жить вместе у них нет возможности — от особняка Эдгара Рампо будет слишком долго добираться до агенства, а квартира Эдогавы же слишком мала. Так что перебегают друг другу в гости, чаще видясь у По.       Эдгар обожает Рампо. Каждый раз словно впервые тонет в его изумрудных глазах, каждый раз хочет уложить взъерошенные волосы, каждый раз хочет коснуться его щёк. Щёки у детектива пухлые, будто бы у хомячка. Да и сам Эдогава часто сидит в горе сластей набивая свои щёки…       Ещё больше писатель обожает прикосновения Рампо. Любит его нежные руки, которые гладят волосы или щёки. Которые касаются запястьев и крепко обнимают. В добавок По любит его бархатные сладостные губы и любит, когда эти самые губы читают романы вслух.       Потерявшись в собственной голове, Аллан не с первого раза слышит, как до него пытаются достучаться и довзвониться. Быстро преодолев расстояние от гостиной и до входной двери, писатель не раздумывая открывает дверь и видит на пороге своего возлюбленного. — Эдгар, ты там спал что-ли? — без приветствия начинает Рампо, обижено надув губы и скрестив руки на груди. — Извините, Рампо-сан, — По прикусывает губу, горбясь и обнимая себе за плечи. Карл же, сидевший до этого на плечах хозяина, перепрыгивает на плечи гостя. Детектив погладив енота расправляет плечи. — Прощу тебя за сладости, — Эдогава улыбается во все тридцать два. Эдгар неуверенно улыбается в ответ и запускает-таки гостя в особняк.       По-хозяйски уверенно Рампо прошагал до дивана и плюхнулся в него. Карл плюхнулся с плеч детектива, но через секунду Эдогава забрал его обратно, обняв и прижав к себе. Эдгар тем временем скрылся на кухне и вышел через некоторое время со сластями и чаем.       Рампо тем временем уже успел найти новый детектив По и начать его читать. Писатель, стараясь особо не беспокоить любимого, аккуратно ставит фарфоровую чашечку на журнальный столик, следом ставя такую же пиалку с шоколадками и карамельками, после вновь исчезая на кухне. Рампо же не глядя закидывает карамельки себе в рот и морщится. — Эдгар, карамальки кислые, — предъявляет детектив, стоит только Эдгару появиться в поле зрения. — Кто вообще покупает лимонные карамальки? Кому они могут нравиться. — Извини, — он тихо вздыхает и ставит на стол фарфоровое блюдце с маленькими клубничными рулетиками. Рампо хватает один сразу и закусывает кисловатый привкус. Довольно замычав, продолжает своё чтение. — Мне нравятся лимонные карамельки, — Эдгар слышит, как Рампо театрально ахает, из-за чего на лицо лезет глупая улыбка. — Ты ещё скажи, что чай без сахара пьёшь. — Пью.       Рампо вздыхает ещё громче и ещё театральнее, Эдгар прикрывает рот рукой и тихо смеётся. Эдогава закатывает глаза и откусывает ещё рулета. Карл же решает неожиданно дёрнуть хвостом и, оперевшись на грудь Рампо передними лапками, тянется к сладости. Эдогава поднимает десерт выше, по неаккуратности мазнув себе щёку кремом.       Карл обижено фыркает и решает уйти на плечи хозяина. А хозяин оторвать глаз от щёк Рампо уже не может. Из-за крема, наверное. Хочется аккуратно коснуться и вытереть. Или слизать. Эдгар краснеет от своих мыслей и неловко устремляет взгляд в пол. — Эдгар, с тобой всё хорошо? Ты заболел? — Рампо садится ближе и тянет ручку к чужой чёлке. Эдгар вздрагивает и, покраснев сильнее, осторожно отодвигается. Рампо улыбается. — Эдга-а-ар, — играюче тянет детектив, играя бровями и улыбаясь ещё шире. — Я всё знаю. — Всё? — Писатель сглатывает, пока Рампо приближается, слишком быстро сокращая расстояние между ними. Эдгар отчаянно пытается увеличить это самое расстояние, почти полностью слившись с диваном. — Я знаю, кто убийца! — Аллан застывает, а Эдогава хихикает. — Ещё знаю, что ты пялишься на меня, думая, что я не вижу. Но это не важно, короче.       Разобрав детектив от и до, Рампо плюхается в объятия к Эдгару, прижимаясь щекой к чужой груди. Писатель судорожно вздыхает, краснеет, но любимого обнимает. Они ведь в отношениях, значит, ничего такого в объятиях нет. Верно же?       Аллан касается чужой щеки, что всё ещё испачкана в креме, подушечками пальцев. После берёт влажные салфетки и наконец-таки стирает след. Рампо только фыркает. — Как давно у меня на щеке крем? — Рампо приподнимает голову, смотря прямо в чужие глаза. Эдгару будто бы воздух из лёгких выбили, настолько прожигающим кажется чужой взгляд. — С момента, как Карл пытался съесть твою сладость. — А чего сразу не сказал?       Эдгар отводит взгляд, а Рампо фыркает снова. — Придумаем друг другу прозвища? Типо, знаешь, когда люди в отношениях, они часто дают друг другу какие-либо ласковые имена. Что-то вроде "котик", "зайчик". Ну и тому подобное, — Рампо пересаживается на чужие колени, слышит как Эдгар набирает в лёгкие воздух. — Я буду называть тебя мышонком, — Рампо улыбается, когда слышит, как Эдгар смущённо выдыхает с тихим "ммм". — Я тогда буду называть тебе булочкой, — писатель смущённо потирает шею и старается особо не смотреть на парня. Но Рампо нагло хватает его лицо и притягивает к себе ближе. — Почему же? — Тебе не нравится? Извини, — Рампо закатывает глаза и целует Аллана в лоб, после расплывается в улыбке, рассматривая смущенное личико. — Я люблю тебя, мышонок.       Рампо невесомо целует Эдгара в губы и укладывает свою голову обратно на его грудь. Карл, которому не нравится отсутствие внимания в его сторону, залезает к Эдогаве. Детектив лишь улыбнувшись обнимает пушистого. — Знаешь, мне нравятся твои щёки. Они такие милые, — Эдгар стыдливо прикусывает губу, Рампо лишь хихикает. — Эдгар, ты такой дурак, — детектив фыркает, трётся щекой о грудь. — А мне весь ты нравишься.