Feelings

Впервые Итадори подумал об этом несколько месяцев назад. В его голове пронеслась довольно пугающая идея, обоснованная странным поведением существа. Его повседневные заботы, в которые входили ежедневные тренировки и отправление на различные задания, когда их почтительный Годжо-сенсей решал испробовать силёнки подростков, повторялись изо дня в день. Иногда он интересовался — что же сегодня выкинет ему судьба и куда его пошлют в этот чудесный день. Сукуна, сидящий в его сознании, всё также часто раздражал своими частыми подколами, когда юноша в очередной раз пропускал сильный удар под рёбра, что выбивал воздух из лёгких к чертям, или вовсе лишался сознания от внезапной атаки сзади. Кугисаки часто трепалась вокруг него с насмешливой усмешкой и издевалась над избитым и довольно уставшим лицом Юджи. Она могла выглядеть и не лучше, но это никогда не останавливало её желание подстебнуть. И только молчаливый Мегуми выглядел совершенно спокойным — он был благодарен, что Итадори остался жив, его избитое тело не волновало парня вовсе. Если когда-нибудь позволить себе задуматься и покопаться в бесконечном рое мыслей — он будет думать обо всем и вся, перегружая и так уставший разум. Ему действительно не помешал бы какой никакой, но отдых. Портит и прерывает эту приятную затею в корне его навязчивые мысли по типу: а вдруг именно сегодня проклятия решат напасть целым отрядом и кто-нибудь пострадает? Что если он будет незамысловато бродить по какому-нибудь небольшом маркете, пока проклятый дух будет уничтожать маленькую деревушку? Подобное напрочь отбивает даже малейшую мысль об отдыхе, что старательно проделывает себе путь. Он ощущает как где-то глубоко внутри волнами разливается облегчение, когда он наконец валится на свою постель. В голове набатом бьёт осознание, что ему нужно принять что-нибудь из пищи — он всё ещё обычный человек, которому нужно нормальное питание, пусть в его теле и сидит сильнейшее проклятие. Мысли скачут от одной к другой не останавливаясь ни на чём конкретном слишком долго. «О, так тебя не хватает для длительных нагрузок, сопляк». Юджи точно уверен, что слышит горькое издевательство в голосе, когда чужие слова проносятся в его голове. Он, уже наверное с привычки, закатывает глаза и устало вздыхает, но отвечать уже не стремится. Итадори привык к постоянным колкостям и насмешливом тоне в его голове. Он привык к иногда появляющейся клыкастой пасти на его щеке или ладони. Привык к этому острому взгляду. Юджи уже и не вспомнит те моменты, когда он старался ответить подобной колкостью в ответ во время очередного противостояния с неизвестным проклятием — это осталось в памяти как что-то обыденное и нормальное. Итадори Юджи помнит, как удивился когда уступив место Сукуне в управлении над его телом, тогда в тюремном здании — оказался во владении Короля проклятий. Он оказался посреди жидкости, что напоминала ему кровь, а подняв голову выше он услышал уверенный голос исходящий будто бы отовсюду. Он был окружён спокойным тембром во владениях Рёмена и старался не сойти с ума, слыша как Сукуна издевается своим пугающим тоном, пока легко разносит проклятие особого уровня на кусочки.        Его вырывает из мышления негромкий стук в дверь, а после слышится и спокойный голос. — Итадори, ты у себя? — Он садится на кровати вертикально и собирается откликнуться когда вновь слышит требовательный голос Годжо, — Ты сейчас выдвигаешься в пригородный посёлок. Нам сообщили, что было найдено тело молодой девушки над которым, возможно, поработало проклятие первого уровня. — Не просит, скорее утверждает. Итадори поднимается с постели и подходит к двери. Он хватается за замок, поворачивая его пару раз и открывает. Он смотрит на сенсея уставшим и недовольным взглядом, но произносит спокойное: — Хорошо, — и после небольшой паузы продолжает. — Кугисаки и Фушигуро наверное в своих комнатах. Я оповещу их об… — Ты идёшь один, ребята сегодня сильно устали. — Он смыкает губы в тонкую линию, его настроение моментально ухудшается. Так то он тоже измотался за сегодняшний день, но отвечать или отказаться сил, как и желания огрызнуться – попросту нет. Он хмурится когда в голове проносится издевательский смех, а после и глубокий голос проклятия. «Даже отказать не можешь безмозглому клоуну, несмотря на то, что истощён. Слабак». Он хочет в очередной раз закатить свои глаза, но воздерживается от этого желания — не хочет показаться перед учителем в плохом намерении. «Разве ты не хочешь остаться здесь, вместо битвы с очередной выскочкой, паршивец». Итадори хотел было огрызнуться, но что-то его остановило — возможно Сукуна был прав, и ему стоило отказать Сатору в задании, оставить его, чтобы после, с чистой головой разобраться. Но ничего поделать он с собой не может — не может он сказать нет. Сатору улыбнулся на последок и, развернувшись, пошёл по коридору дальше. Шаги учителя Годжо стихли где-то около лестницы и парнишка начал собираться в небольшую поездку. Снова.        Сукуна был прав — трепаться одному по пригороду однозначно не самая лучшая идея, особенно под покровом ночи. Старые улицы пустовали, создавалось ощущение будто здесь и вовсе никто давным-давно не жил. Глаза цепляются даже за малейший шелест веток деревьев. Он оглядывается: по спине пробежал холодок от ощущения чужого взгляда на себе, но увидеть что-нибудь помимо очертаний крохотных домов в кромешной тьме Юджи не смог. Сукуна на удивление тихо молчит внутри, не постёгивая, создается ощущение, что он пропал. - И выбрал же время. - Итадори чувствовал себя явно не в своей тарелке. Подойдя к указанному домику, светя небольшим фонариком на большие обшарпанные цифры "37", он оглядел весь дом. Насколько ему известно тело девушки нашли совсем недавно, а значит никого кроме свидетеля быть не должно. Он подтолкнул прикрытую дверь, пройдя чуть дальше по коридору и зайдя в небольшую спальню, Юджи оступился. На полу лежало тело светловолосой девушки, а чуть поодаль виднелась лужица свежей крови. Маг прошёл чуть дальше, переступая кровавое месиво и заглядывая за кровать. Он с ужасом узнал в очертаниях лица местного полицейского и шагнул ближе. Юджи надеялся ощутить под подушечками пальцев даже малейшее сердцебиение, но, увы, он был уже мёртв. Тело было тёплым, а значит проклятие ещё где-то рядом. Тихие шаги отскакивали от стен. В подвале было сыро и холодно, по коже бежали раздражительные мурашки от щипающего ноздри запаха. Он шёл по кровавым следам, что видимо оставило проклятие. В комнате было темно, он огляделся, но ничего помимо завалявшихся коробок и разного хлама здесь не было. Итадори собрался уйти и продолжить поиски дальше, когда по его спине полоснули острые когти существа. Сдавлено промычав, он обернулся, смотря на едва виднеющийся силуэт ужасного чудовища. В воздухе витал мерзкий запах гнили смешанный с металлическим пролитой крови. Юджи непроизвольно пригнулся, когда перед его лицом оказалась окровавленная когтистая лапа монстра. Сознание кричало об опасности. Ему показалось, что что-то здесь явно не так, но Итадори всё равно ринулся в бой. Оказавшись позади существа он нанёс сильный удар; проклятие вздрогнуло и обернулось, смотря на мальчишку озверевшим взглядом. Итадори был готов к внезапной атаке, но вместо ожидаемого удара он услышал лишь оглушающий его уши вой. Это колыхнуло что-то в его разуме, но отступать было уже поздно. Пару мгновений спустя он услышал шарканье босыми и, по всей видимости, когтистыми конечностями по бетонному полу. Видя лишь едва различимые силуэты, он насчитал около четырёх подобных существ. Он оказался загнанным в угол совсем один. Юджи знал, что его измотанное тело не справится с столь большими существами. Будь это любой другой день он бы справился с этим заданием. Пускай Итадори вышел бы из битвы раненым и покалеченным, но всё равно был победителем. Он очнулся от глубокого мышления, когда чужие когти полоснули по его спине. Проклятья, что до этого лишь наблюдали за мальчишкой, ринулись в атаку нанося сильные повреждения. Боль отдалась судорогой по всему телу. Кажется Итадори помер, иначе как объяснить внезапное опустошение. Он не сразу понял где оказался, но более менее прийдя в себя Юджи не стал крутить головой в поисках объяснений. Он стоял посреди багровой жидкости нисколько не удивлённый, а лишь слушал спокойное дыхание проклятия. Будто смотря какой-нибудь боевик в кинотеатре, он наблюдал как Сукуна с особой жестокостью разрывает проклятия на частички. Юджи не уверен, но наблюдать, как Сукуна приносит ужасающую боль другим, становится приятно. Приятная садистская нега расплывается по всему телу и его начинает охватывать сон. Он выбирается из мерзкой жидкости, взбираясь по черепам каких-то животных на трон. Юджи сворачивается чтобы получить немного тепла и проваливается в бездонное царство Морфея. Сукуна недолго возился с проклятиями первого уровня — они казались лишь маленькими пылинками на его фоне. Закончив, он хотел было вернуться на свою территорию, но паршивец не откликался на его призывы. Рёмен не обратил особого внимания и побрёл в сторону магического техникума. Была глубокая ночь, на небе висела белая луна, вокруг которой светились маленькие звёздочки, небо было прекрасным. Добравшись до небольшой комнаты его сосуда без интересных происшествий, что несомненно огорчило, Сукуна завалился на кровать, покидая тело и оказываясь в своём пространстве. Проклятие в удивлении приподняло одну бровь. Нечасто увидишь человека мирно спящего на его троне. Точнее никогда. Он приблизился к парнишке и осмотрел его с ног до головы. На теле было множество глубоких порезов от длинных когтей, его лицо было спокойным, а дыхание нормальным. Как он вообще заснул с таким количеством ран? Сукуна легко мотнул кистью руки и все повреждения моментально сошли на нет. То-ли из-за чужого присутствия рядом, то-ли из-за освобождения от ноющей боли, проклятие не знает точно, но Юджи проснулся. Смотря сонными глазами на стоящего перед ним Сукуну, Итадори присел на троне в более удобную позу. Он не выглядел удивлённым, может только немного растерянным из-за ещё не полностью отступившего сна. При нормальном мышлении Итадори нужно извиниться, но находясь перед Сукуной он не может думать, что это будет кстати. — Я надеюсь ты не уничтожил планету пока я спал. — Начал он. Рёмен подошёл ближе, нависнув над парнем, но кажется его это совсем не удивило. Итадори спокойно продолжил жаловаться. — И почему всегда я попадаю в какую-то задницу из-за этого Сатору? Чёртов Годжо-сенсей. Я похож на козла отпущения или как? Он даже не пустил Нобару и Мегуми, хренов учитель. — Итадори продолжал нести всё, что приходит ему в голову. Сукуна ухмыльнулся привычной зловещей ухмылкой и сократил расстояние между их лицами. Итадори наконец умолк, когда почувствовал обжигающее дыхание проклятого на своих губах. Он нервно отпрянул назад, вжимаясь затылком в спинку трона. Мускулистые руки проклятия оказались по обе стороны от него. Сукуна нагнулся ещё ниже, ещё ближе, полностью игнорируя вмиг сбившееся дыхание парнишки. Взгляд проклятия блуждал по всему лицу Итадори, задерживаясь на его приоткрытых губах и вновь возвращаясь к глазам. Увидев мелькнувший взгляд Итадори, в котором читался целый спектр эмоций, Сукуна наконец накрыл его обветренные губы своими. Он целовал напористо, прокусывая чужие губы до маленьких капель крови, тут же слизывая их, получая тихое мычание в ответ. Рёмен аккуратно поддел пальцами чужой подбородок, заставляя открыть рот шире. Язык метнулся внутрь, обводя ровный ряд зубов и встречаясь в пылком танце с чужим. У Итадори это всё впервые, но чувствуя скользкий язык у себя во рту, он не может не пытаться ответить тем же. Сукуне нравится. О, ему определённо нравится Юджи, не скрывающий своих желаний. Сукуна отрывается от страстного поцелуя, ведя язык по линии челюсти вниз к шее. Ему хочется чтобы каждый знал кому принадлежит его сосуд. Итадори только его и ни чей больше. И доказывая свои мысли он метит бледную шею красными бутонами, что совсем скоро приобретут фиолетовый оттенок. Итадори стонет в голос, ощущая чужой рот на своей чувствительной шее. — Ты только мой. — Рычит Рёмен в ухо покрасневшему парню и лёгким движением меняет их местами. Итадори кладёт руки ему на грудь, лицом утыкаясь в основание шеи, опаляя горячим препывистым дыханием. Руки проклятия покоятся на талии, прижимая ближе, когда он носом зарывается в мягкие волосы на макушке. — Только твой. — совсем тихо бормочет Итадори, где-то в районе ключиц. На лице Сукуны расцветает довольная ухмылка, он только сильнее прижимает его за талию к себе, получая укус в шею и недовольное мычание.