Последний день перед смертью

Снег сегодня был особенно мягким. Он медленно падал, заметая следы случайных прохожих, украшал шапки и шарфы, заставлял жмуриться и закрывать глаза. Было все, как обычно. Никто не кричал, не падал, все были заняты собой, и только один человек на этой улице вел себя странно. Его черные волосы уже были в снегу, он шел сбивчиво, озираясь, и что-то шептал себе под нос. Парень шел долго вдоль улицы, пока совсем не стемнело и людей на дороге почти не осталось. Вдруг незнакомец остановился под фонарем, что светил желтоватым светом, и посмотрел наверх, прямо в небо. Снег падал на его ресницы, губы, щеки и таял, оставляя мокрые следы. Я опустил руку в карман и нащупал несколько купюр. Их было слишком мало, они были подранными и неприятными на ощупь, было понятно, что лежат они в кармане давно. Это были последние деньги, которые я мог бы потратить на что-то мелкое, но важное. Ведь я уже смирился со своим исходом, мне явно было не место здесь. Где бы я ни был, везде чувство, будто все вокруг ускользают, будто я и не жив вовсе, а какое-то приведение, что ищет пристанище в мирах. Я искал место, где смогу обрести себя, осознать пользу и смысл своего существования, но таких мест не нашел. Поэтому и отчаялся, поэтому и шел сейчас в круглосуточный магазин за сигаретами. Эти деньги станут вкладом в мою спокойную смерть. Мороз сковывал мышцы, из-за чего приходилось подгибать ноги под куртку и гуськом спешить в пункт назначения. Вывеска светила ярким неоном, и я неосознанно подумал, что этот вид делает меня спокойным. Я остановился, забыв про холод и выдохнул воздух, находившийся в легких. Пар был был видимым и даже почти осязаемый. Вывеска горела, деревья прятались в тени друг друга, создавая причудливые узоры на сверкающем снегу. Я засмеялся и неожиданно для себя сказал вслух: — С новым годом, — прикрыл ладонью рот и оглянулся. Никого рядом не было, уже ночь. — Мам, ты помнишь меня? Как мы с тобой наряжали елку? Пока ты была рядом, я понимал зачем живу, но где ты сейчас? — я провел ладонями по лицу, стирая снежинки и сел на корточки, обвивая колени руками. Ладони мерзли без перчаток, но сердце бешено стучало, я не замечал другого. В голове был жар, мысли мешались и заставляли жмуриться. — Мам, я хочу быть рядом, прости меня за то, что не могу жить, — я сглотнул и вновь посмотрел на небо. Снег застилал глаза, а я прошептал: -Я спою для тебя, — и тихо начал. Ноты давно заученной песни всплывали в моей горячей голове, я забывался и вновь вспоминал, где я. Я совсем замерз, мне хотелось дальше петь, но больше не мог. Голос совсем пропал, а слезы стояли комом в горле. Я решился. Мысли, словно разморенные, лениво перекатывались в моей голове, я вспоминал все варианты спокойного ухода из жизни. Уже было не так страшно, после того, как поговорил с матерью. Я понял, что она меня простила, теперь уж и не так важно, что со мной будет. Сил совсем не осталось, я поднялся и поплелся в обветшалый магазин. Сигареты были уже в кармане, где не осталось купюр, я вышел на улицу и неожиданно ноги подогнулись. Я не стал противиться своему уставшему телу и лег на снег, смотря куда-то в небо. Поджег сигарету и наблюдал за дымом, уходящим вверх. В этот момент я осознал, что очень устал и ничего не ел сегодня, потому и никотин особенно сильно чувствовался. Глаза закрывались, уже было не холодно, я заснул. — Извините, Вам нужна помощь? — мужчина лет двадцатипяти наклонялся надо мной, вглядываясь в мое лицо. — Нет…- внезапно закашлявшись, я попытался сесть, — нет, спасибо, Вы можете идти, не обращайте внимания. Я лег обратно на снег, смотря в морозное небо. Мужчина рассмеялся и присел на корточки: — Давай, братец, вставай, сегодня морозная и беспокойная ночь. Тебе не будет на пользу сейчас лежать в снегу. Я раздраженно фыркнул и вновь сел. Этот назойливый мужчина мешал мне. Эти минуты были последними для меня, я хотел их провести в одиночестве. -Мужчина, я попросил Вас уйти! — я вновь закашлялся. Незнакомец подхватил меня за подмышки и поставил на ноги, придерживая. — Я повторю, — угрожающе начал мужчина, — Парень, сегодня не время. Думаешь, я не знаю, о чем ты думаешь? Таких, как ты, пятьсот. И все они не размазывают слюни, и идут вперед и с песней. Пойдем, я помогу, — он потащил меня к машине и посадил в нее. Я подумал, что он ведет себя слишком странно и назойливо. Но я не сопротивлялся, ведь если мне суждено умереть сегодня, я буду только счастлив.