Родитель

— Открой, — в который раз повторяет Аарон, стуча по деревянной двери в ванную. С той стороны слышно лишь шум воды, но Миньярд уверен — его ребёнок плачет. Чарли вообще постоянно плачет. От смеха, от злости, от разбитого колена, от радости, когда Кевин-никакой-вредной-еды привозит в дом пакет сладостей специального для мальчика. — Чарли, — Миньярд говорит громче, стараясь скрыть беспокойство в голосе и восстановить дыхание. — Открой дверь, — никакой реакции от одиннадцатилетки по ту сторону. Аарон шумно выдыхает, сглатывает, нервно делая шаг от двери. У него сердце ходуном ходит, глаза метаются по комнате. Кевина всё нет и нет, а Аарон уже не знает что делать. Если сам испугался, то Чарли, наверняка, испугался ещё больше. Он и сам не понимает как это вышло. У него было табу: не поднимать руку на ребёнка. И всё было хорошо, но… Ангельский вид Чарли испарился через три минуты поле заселения в дом к новым опекунам. Этот ребёнок ещё был терпим первые пару дней, а дальше стартовал непрерывный цикл из драк в школе, избиения своих одноклассников, хамства учителям, краж, криков в доме, плохих оценок и игнорирования любых слов Кевина и Аарона. К третьей неделе Миньярд капал себе успокоительное и избегал оставаться один на один с мальчиком. Кевин на это осуждающе хмурился. Да, Аарон знал, что будет тяжело. Он прекрасно понимал на что идёт, но одно дело — представлять, как будешь решать конфликтные ситуации с нестабильным малолеткой, другое — сталкиваться с жестокой реальностью, где на твои саможертвенные старания, заботу и желание создать максимальный комфорт, на твои слова «Ты не можешь избивать других детей» отвечают «Не указывай мне что делать, пидор». Секунда — тяжёлый удар пришёлся по детскому лицу. Прежде чем Миньярд осознал, что он сделал, Чарли упал на пол и ошарашенными глазами уставился на опекуна, прижав ладонь к вмиг покрасневшей части лица. В зелёных глазах скопились слёзы, и мальчик неловко попробовал отползти назад. — Чарли, — шёпотом позвал Аарон, но ребёнок быстро поднялся на ноги и унёсся на второй этаж так, словно от этого зависит его жизнь. «Блять блять блять блять» — Миньярд продолжал стоять в гостиной, сбито дыша, не в силах что-либо сказать или сделать. Он ударил своего ребёнка сейчас. Он такой же как Тильда. «Нужно позвонить Кевину. Позвонить Кевину» — дрожащими руками Аарон вытащил из кармана телефон. Тянущиеся гудки прервались таким знакомым голосом. — Да? — в ответ он не мог произнести ни слова. — Аарон, в чём дело? — шумное дыхание насторожило Кевина. — Всё в порядке? —… Я ударил его, — тихо, неверяще произнёс Миньярд. — Аарон, — удивлённый голос дрогнул, но Дэй сразу успокоился, — всё нормально. Это ничего не значит, ты слышишь? —… — Я сейчас приеду. Миньярд только через двадцать минут набрался сил подойти к ванной, где закрылся ребёнок. Он слышит звук воды, и почему-то непроизвольно представляет всё самое ужасное, что сейчас может сотворить с собой Чарли. Он ведь очень эмоциональный, гиперактивный ребёнок, и что от него ждать Аарон не знает. Кевин приезжает и выглядит обеспокоенным. — Ты в порядке? — заглядывая в карие глаза, задаёт самый странный, по мнению Миньярда, вопрос, потому что какая разница в порядке ли он? Чарли сейчас не в порядке. Дэй обнимает Аарона, успокаивающе гладя по спине, хотя непонятно кого больше пытается успокоить: его или себя.— Что у вас случилось? — ответа не следует. —Чарли, это Кевин. Ты можешь открыть дверь, пожалуйста? Я хочу знать, что ты в порядке, — спустя какое-то время вода выключается, и Кевин слышит короткое копошение. — Чарли, всё хорошо. Почему ты не выходишь? — замок двери поворачивается, и Дэй кидает на мужа короткий взгляд, прежде чем пройти в ванную. Он закрывает за собой дверь и видит заплаканное лицо ребёнка, сидящего на бортике ванной, и глядящего исподлобья. Кевин садится напротив того на корточки, чтобы заглянуть в лицо, на котором расцветает синяк. — Чарли, что случилось? — тихо спрашивает, на что ребёнок опускает глаза. — Аарон злится?.. — Нет, — поспешно отвечает опекун. — Он очень волнуется. Ему жаль, что так произошло. — Не ври… — Я не вру. Пойдём приложим что-то холодное, ладно? — мальчик отрицательно машет головой. — Аарона там нет. Он в своей комнате. На кухне ребёнок морщится от неприятного холода льда. Красное лицо, опухшее от слёз, выглядит непривычно поникшим. Кевин стоит рядом, глядя на ребёнка, и вопросы больше не задаёт. — Я думаю, вам нужно поговорить, — произносит Кевин, находясь в их Аароном спальне. Миньярд стоит у окна спиной к мужу и на это заявление недовольно фыркает. — Аарон, — Дэй подходит ближе, обнимает сзади, устаривая подбородок на светлой макушке. — Он рассказал мне, что произошло. Конечно, он виноват. Ему не стоило такого говорить. Но он ребёнок, и да, он ошибся. — Знаю я, — недовольно комментирует Миньярд, прикрывая глаза, но не уходит, а расслабляется в объятиях Кевина, откидывая затылок к тому на грудь. — То, что произошло — ничего нет значит. Ты устал, а он просто не подумал. — Моя терапия была бесполезна. — Нет. Нет, Аарон. Не бесполезна, я же вижу, что это не так. Ты замечательно справлялся всё это время. Конфликты неизбежны в любых семьях. Нужно всего лишь поговорить, и всё будет в порядке. — Я ударил его, что теперь, блять, будет в порядке? Помешкавшись у входа в комнату ребёнка, Миньярд глубоко вздыхает, стучит и открывает дверь. Чарли лежит на кровати и вздрагивает когда опекун заходит. Моментально садясь, с тревогой смотрит на Аарона. Тот закрывает за собой дверь, прячет руки в карманы и продолжает стоять на месте. Слова извинения стоят поперёк горла, и он всё обдумывает, прежде чем начать говорить. — Чарли… — Прости меня, — перебивает шёпотом ребенок. Его плечи напряжены, а выражение лица, словно, вот-вот заплачет. — Пожалуйста, прости меня, Аарон, я виноват, — в голосе жалость и страх, — Я… — Эй, — Миньярд подходит ближе, — всё нормально. Это я должен попросить прощения. Мне не… Не стоило ударять тебя, — ребёнок несмело встаёт с кровати и подходит к опекуну, вдруг, резко обнимая. Аарон удивленный внезапной нежностью ребенка, так и продолжает стоять в отчаянных объятиях. Он чувствует как ходит ходуном сердце Чарли, как он сбито дышит. — Пожалуйста, пожалуйста, не сдавайте меня обратно, пожалуйста, прости меня…— он тараторит слова, футболка Миньярда мокнет от детских слёз. Аккуратно обнимая мальчика, он лишь произносит: — Куда нам тебя отдавать? Ты же наш сын, — от чего Чарли ревёт ещё больше. Миньярд продолжает обнимать перепуганного ревущего ребёнка, заново осознавая, что теперь он родитель и ответственность за этого плачущего хулигана полностью на нём. Бетси говорит, что агрессивное поведение Чарли — защитная реакция. Она проводит с ним сеансы, и сеансы с Аароном. В поведении ребёнка появляется проблеск надежды. Они с Аароном всё ещё общаются неловко и аккуратно, но Чарли правда старается исправиться. Он не хамит опекунам, убирает в своей комнате и чуть лучше учится. Его даже не ловили с сигаретами после этого— ну, разве что, один раз, в который мальчик испугался слишком, чтобы курить снова. Его спалил Аарон, и Кевину они договорились не рассказывать.