Тревога

      Ирука сжимает ладони в кулак в кармане, выдерживая пытливый взгляд. — Что ты тут делаешь? — Ирука чуть было не задыхается, видя перед собой того, с кем не желал бы иметь дело. Прошлое их расставание выдалось не приятным, и они даже не общались, его контакты были мигом удалены, чтобы не мозолили глаза. — Я живу рядом, а ты…       Альфа принюхивается, чуть хмурится от чужого запаха, никогда прежде от омеги не пахло так противоречиво. — Тоже.       Ирука тушит сигарету, чтобы скрыться. Из головы совсем вылетел тот факт, что Райдо работает неподалёку, да и встретить его здесь — шанс один к ста. Омега думает, что слишком удачлив, раз вышел всего ненадолго и умудрился встретиться с бывшим, которого не желал бы видеть ещё долгое время. Ирука, теперь уже трезво глядя на их «отношения», может сказать, что был слишком зависим от человека, что проявил доброту, а он так легко поддался, раскрылся. — Течка к тебе вернулась? — спрашивает Райдо, останавливая омегу от побега, хватая за руку. — …Да. Отпусти, — Ирука дёргает конечностью, чтобы освободиться, но безуспешно, в этом небольшом навесе лишь они вдвоём. Весь мир сужается лишь до них, становится душным и невыносимым.       Он до сих пор помнит те жестокие слова, сорвавшиеся с его губ, тот пронзительный взгляд. Неприятно и мерзко в большей степени от самого себя, что не может отказать, привыкший к тому, что ему указывают. Что отец, что Райдо, держат крепко, лишь Какаши мягок с ним и нежен, только он единственный принимает и понимает. — Не убегай, я хотел бы с тобой поговорить.       Ирука поджимает губы в бессилии, совершенно не в силах отказать. «Разве мы не поговорили в прошлый раз?» — хмыкает Ирука с печалью, он хочет уйти домой, но не может просто отдёрнуть руку.       Райдо смотрит на чуть дрожащую омегу, борющуюся в сомнениях, а он не из тех людей, которые любят неповиновение. Ирука всегда был несмелым, зажатым, одновременно с этим робким и очень нежным. Таких омег хочется оберегать и лелеять, но альфа не мог смириться с тем, что его недостаточно, а Ирука также оставался далёким и недосягаемым. Не хватило терпения, а вся жестокая правда, те слова, которые он произнёс, приходили в воспоминаниях болезненно.       Ирука тихо выдыхает. Райдо никогда не держит язык за зубами, говорит то, что на уме и не отличается терпеливостью, а он всегда подстраивался под него, даже сейчас, когда их ничего не связывает, когда, возможно, Какаши уже дома и ждёт его, Ирука не может гордо развернуться и уйти. — Хорошо. Пойдём… — Ирука лихорадочно ищет глазами место, где они смогут поговорить, ведь оставаться наедине в полупустом парке не хочется. — В кофейню. — Бросается на глаза молочная надпись с названием. — Веди, — говорит Райдо и направляется за омегой.       Солнце уже скрывается за горизонтом, Ирука нервно теребит в руке выданный чек и смотрит на остывающий кофе. Омега подмечает, что Райдо не изменился — тот же шрам на лице, такая же короткая причёска. — Раз течка вернулась, то ты стал нормальным? — Нормальным… Да, — Ирука кивает, зарываясь в большемерную куртку. Он хочет сказать, что всегда был нормальным, но решает промолчать. Омега неуверенно касается тёплой кружки, руки мигом охладели от этой неожиданной встречи, а парень напротив смотрит внимательно на каждое его движение.       Райдо тихо хмыкает — омега всё такой же, но теперь уже не так сильно боится сказать что-нибудь. Бывало от него невозможно было вымолвить и слова, это раздражало, приходилось надавливать и выпытывать. Альфа принюхивается — запах Ируки, который раннее был ему недоступен, кажется слишком манящим, но перекрывается тупым полугнойным — знак, что не стоит приближаться. — А твой альфа в курсе, что непомеченную омегу не нужно отпускать одну? — Райдо подмечает, как Ирука чуть бледнеет, лихорадочно придумывает ответ и отводит взгляд. — Не твоё дело. — О? — Райдо улыбается, этот ответ крайне его позабавил. — Зубки показал? И с каких пор? — Я… не обязан тебе отчитываться. Говори, что хотел, иначе я уйду!       Ирука мелко дрожит. Он и подумать не мог, что ему будет настолько некомфортно в компании Райдо. Раньше он попытался бы оправдаться, сказать что угодно, лишь бы альфа не злился, лишь бы не бросил, лишь бы не отвернулся. Ирука пытался возместить свою «ненормальность» послушанием, этого не хватило, что и привело к разрыву.       Ирука с ненавистью к себе вспоминает как убивался и как на душе скребли кошки. Зря вообще признался в чувствах, навалил на плечи альфы свои проблемы, а Райдо выслушал и показывал доброжелательность. Не стал распространяться или как-то бранить, Ируке казалось, что всё это сон и не мог остановиться от созерцания альфы.       Ирука отмечал их схожесть — шрамы на лице, та же любимая марка сигарет, любимый кофе, любимые книги — они сходились во многом. Это получилось спонтанно, для Ируки было впервые с кем-либо целоваться, но не мог остановиться. Райдо обнимал крепко, не выпускал, сжимал его плечи до синяков. Ирука не мог понять — нормально ли это? Нос удовольствием подмечал запах травяного чая Райдо, и слепо упивался чужой заботой. Никто и никогда прежде его не подбадривал, то чувство восхищения омега помнит до сих пор, но теперь только Какаши в его мыслях. — Успокойся, — Райдо на секунду удивляется резкому порыву омеги и неловко чешет затылок. — Я хотел извиниться, на самом деле я поступил как последний мудак, бросив тебя тогда.       Неожиданные извинения — это последнее, что он ожидал услышать. Райдо оказывается несколько оскорблён, когда омега смотрит на него с удивлением, почти неверяще и снова отпускает взгляд на кофе, находя там что-то интересное. Ирука, кажется, будто бы и забыл горчичное расставание, но то чувство разбитости никогда его не покинет. От Райдо пахло другой омегой, он поступил отвратительно и неприятно, мог просто сказать, что они не подходят, что устал, что не дождётся течки.       Это — предательство. Как нож в спину, как-то, будто топят медленно, сжимают шею. Все надежды и мечты разбились тогда, Ирука был как никогда в отчаянии. Райдо ему нравился, он его любил, так желал стать нормальным, чтобы порадовать альфу и удержать. — Уже не важно, — Ирука мотает головой, что резко начинает болеть от тех болезненных воспоминаний. — Пусть ты и старался стать нормальным, но я оказался не терпелив. Ирука, ты сложный человек, надеюсь, твой альфа не такой как я, — Райдо чуть улыбается. Он помнит как Ирука рассказывал с убитым видом свою историю, эту судьбу не пожелаешь никому. От его острого взгляда не скрывается то, что руки омеги не дрожат так сильно теперь, что щёки стали чуть пухлее, что бледность лица не такая пугающая, а под глазами нет тёмных кругов, будто даже цвет волос стал ярче. Рядом с ним Ирука не выглядел настолько здоровым.       Омега кивает в ответ робко на его слова. — Я знаю, что со мной бывает трудно, но Какаши-сан терпеливый, — Ирука чуть смущается, вспоминая, что в постели, однако, он далеко не такой. Горячий, красивый, перекатами мышц омега готов наслаждаться вечность, эту красоту не забыть.       Райдо ощущает неожиданный всплеск феромонов Ируки и кашляет в кулак. — В любом случае это я поступил подло…       Райдо приходил смотреть на Ируку на его прошлое место работы, но он, оказывается, уволился и устроился в кофейню совсем рядом около своего дома.       Так боялся подойти тогда. Ирука выглядел ослабленным и бледным, таким, что Райдо просто не мог заставить себя посмотреть в его глаза. Они у него самые честные и искренние, в них легко читаются эмоции, но иногда он казался далёким — не добраться и не дотянуться. Мыслями где-то далеко, физически — рядом, кажется, улыбается, но неискренне, а альфа не мог приблизиться достаточно. Не хватило терпения, затем — желания. — Забудь, — говорит лишь Ирука.       Ирука оказывается приятно удивлён тем, что Райдо извинился, но трудно винить альфу в чём-либо. Омега знает, что не был достаточно хорош, но разочаруется ли однажды Какаши-сан? Если приестся настолько, что даже несмотря на любовь будет чувствовать тягость от странной и неполноценной омеги? Чувства… Сколько они живут? Есть ли у неё срок годности? Ирука задавался этим вопросом, но не смог найти ответа. «Почему… Он в меня влюбился?» — Ирука задумывается глубоко.       Есть ли вообще объяснения этому? Достаточно ли того, что Какаши просто рядом? Так искренне переживает и пытается помочь. Никто и никогда не был к нему таким терпеливым и внимательным. Кроме, разве что, матери. И, может быть, чуть-чуть Райдо. — Спасибо, что выслушал, — Райдо понимает, что неприятный груз спадает с его плеч. пусть и осадок останется с ним навсегда. Ирука робко в ответ улыбается и кивает.       Прежде нельзя было заметить всю его хрупкость, Ирука раскрывается, словно цветочек под солнцем. От сравнения альфа чуть улыбается. Райдо не сдерживается от того, чтобы чуть потрепать волосы парня, он любил так делать раньше, а омега лишь смущается.       Ирука понимает, что не зря согласился поговорить с Райдо, привык убегать, но теперь уже нельзя позволить себе слабину. По крайней мере, теперь напряжение спало, и Ирука теперь не чувствует себя не в своей тарелке. — Моя визитка, если что, звони, — альфа протягивает бумагу с контактами.       Ирука вчитывается в неё и кивает. — Работаешь всё там же? А твоя омега… — Мы ждём ребёнка, — Райдо оказывается смущённым, и Ирука подмечает, что альфа стал куда помягче. — О? Поздравляю!       Ирука искренне рад за него, однако, новость об этом оказалась даже неожиданной. Для такого альфы как Райдо вполне естественно быть с омегой, но новость о ребёнке сильно удивила. — Полагаю, вы счастливы, — говорит по-доброму Ирука. В конце концов, его бывший оказывается не таким уж и бесчувственным. — Да… — Райдо кивает в ответ. — А ты?       Глупый вопрос, потому что счастлив как никогда, как никто другой. — Очень.       Ирука наспех прощается с Райдо, понимая, что задержался и наверняка Какаши уже дома. Дверь в квартиру такая, что открывается либо магнитным ключом, либо паролем на самой двери. Первое, что обнаруживает омега — пустоту и тишину. Время — уже восемь вечера, Какаши точно должен был вернуться. — Какаши-сан? Я дома, — говорит омега достаточно громко.       Лу встречает его на кухне и жалобно мяукает, Ирука мигом мчится в комнату альфы. — Какаши-сан?! — Ирука подбегает к телу на полу.       Какаши хмурится, распластавшись на полу. Ирука подмечает учащённое дыхание, напряжение в теле, на лбу испарина, а губы сжаты в тонкую полоску, будто он готов вот-вот расплакаться. — Какаши-сан! — Ирука пытается докричаться, касается резко побледневшего лица, смотрит на то, как альфа раскрывает глаза и в облегчении касается его рук. — Ирука… Ты пришёл… Не уходи, не уходи.       Грудь резко сдавливает вина, что он не был дома, ведь Какаши-сан говорил не уходить, и Ирука кивает, мягко касается губами щёк пытаясь в неловкой попытке успокоить. — Какаши-сан, я здесь, здесь. Не уйду больше, прости. Вызвать врача? — Нет, — Какаши хватается за руку омеги крепко, будто исчезнет прямо сейчас. — Я испугался, что ты ушёл, понимаю, что тебе тяжело сидеть дома всё время, забеспокоился, что…       Бросил. Убежал. Беспочвенные опасения. — Дом резко стал пустым без тебя, Ирука.       Ирука обеспокоенно выслушивает горячую речь и помогает альфе подняться на ноги, чтобы затем уложить на кровать. Бледная от природы кожа альфы кажется ещё белее, омега касается его холодного лба и крепко обнимает, заставляя наконец успокоиться. — Когда мама умерла… В том доме было тихо, затем когда отец ушёл за ней, я не мог вынести одиночества, убегал к Рин или к Обито.       Ирука лежит рядом, внимательно вслушиваясь в каждое слово, Какаши обнимает, прижимает к себе крепко-крепко. — Дедушка забирал меня обратно туда, говорил, что нужно учиться быть одиноким, я не могу… Не хочу. Эта мысль невыносима для меня. Поэтому я не смогу тебя отпустить, даже если это станет для тебя тяжёлой ношей, даже если вдруг однажды ты меня возненавидишь, я уже не смогу отпустить. Я — эгоист, Ирука, простишь меня? Прости.       Ирука в замешательстве выслушивает Какаши, однако, он понимает все его чувства. — Я останусь с тобой, Какаши-сан, я буду рядом, не волнуйся, — он успокаивающе гладит широкую спину альфы, пододвигается поближе, чтобы прижаться теснее, дать ему почувствовать, что он здесь, что Какаши не один.       Сердца стучат в такт, вместе, дыхание Какаши выравнивается с каждой секундой, успокаивается.       Стало страшно, когда Какаши обнаружил пустой дом, на несколько секунд потерял контроль. Страшно прежде всего от себя, пришлось заставить себя успокоиться, в глазах сильно потемнело, словно он снова в гоне. То, как Ирука льнёт к нему, то как он улыбается и пахнет — всё это безумно нравится.       Без Ируки его дом уже не тот, но нельзя держать человека постоянно в одном месте. — Я понимаю, что тебе захотелось подышать свежим воздухом в одиночестве, но в следующий раз предупреждай, хорошо? — Угу… — стыдливо пряча глаза, говорит Ирука. — Знаешь, Какаши-сан, мне очень одиноко без тебя, но у тебя работа, а мне нужно восстановиться как можно быстрее, чтобы поступить в университет и перестать быть обузой. — Я помогу тебе в этом, не беспокойся, — Какаши проводит пальцем по покрасневшей щеке. — Угу…       Ирука задумывается: Какаши-сан на самом деле слишком беспокойный касательно его здоровья. Не чувствуется недомогания или усталости с раздражённостью, как раньше, удивительно, как феромоны альфы оказывают хорошее воздействие. В больнице Хаширама-сан привычно проверяет его и довольно кивает. — Всё же, съехаться было хорошим решением! Что касается витаминов…       Его слова резко прерывает стук, и в кабинет влетает мальчик пяти лет, он с ярким смехом впрыгивает в объятия Хаширамы и застенчиво глядит на Ируку и Какаши. — Дядя! — указывая пальчиком на альфу, говорит он.       Ирука удивлённо смотрит на Какаши, чьи глаза чуть сужаются в улыбке. Он поднимает на руки мальчика. — Рен! Сколько раз я говорил тебе не влетать в мой кабинет! — строго говорит Хаширама. — Мадара! — омега встаёт и грозно приближается к стоящему старшему Учиха в дверях. — Дорогой! — мужчина ойкает, когда омега его щипает за руку и смущённо чешет затылок.       Ирука сдерживает смешок с трудом, глядя на то, как строгий на вид Учиха Мадара оказывается пристыжен своей омегой. Рен, младший сын семьи Учиха Мадары, настоящая копия Хаширамы — тёмные шоколадные волосы и добрые светящиеся глаза, он что-то буркает и прижимается к Какаши. — Я за ним пригляжу, — улыбается альфа. — Ну, что, Рен, идём за динозаврами?       Ирука с умилением смотрит на то, как Какаши уходит с мальчиком из кабинета, а вмиг тишина начинает даже давить. — Ты уж прости, — вздыхает Хаширама после того, как устроил Мадаре взбучку. — Да ничего страшного, Рен-кун очень милый, настоящая ваша копия. Он единственный? Было страшно рожать? — спрашивает Ирука, не представляя, каково пришлось Хашираме. По крайней мере по тому, что он читал, беременность мужчин-омег сложнее, чем у женщин, а кесарево проводится в большинстве случаев. — Не скажу, что было легко, но гораздо лучше, чем первого…       Ирука удивлённо выпучивает глаза. — Мой старший, Шима, — с гордостью говорит Хаширама. Для омег нет ничего лучше, чем рассказывать о своих чадах, и он с радостью решает поведать Ируке о двух своих замечательных детках.       Ирука внимательно слушает то, как тяжело приходилось с первым, как живот мешал даже ходить, но мальчик родился крепким. — Шима сейчас в старшей школе, а Мадара сильно боялся за меня, поэтому он от меня не отходил. — Мадара-сан кажется пугающим, но на самом деле он очень заботлив. — А раньше был таким… невыносимым! — Хаширама пугающе скалится, и Ирука может лишь гадать через что пришлось пройти им двоим. — В любом случае после рождения Шимы он поменялся в лучшую сторону. С Какаши ты не пропадёшь! — с улыбкой говорит Хаширама. — О детях всё же рановато думать, — смущённо лепечет Ирука. — У вас всё впереди… — задумывается Учиха. — Какаши рассказал мне, что Норайо-сан надавил на тебя… На самом деле он хороший человек. Я не пытаюсь его оправдать, просто он боится, что Какаши тоже покончит с собой.       Ирука прекрасно понимает, каково это — терять близких. Легче предотвратить страдания, чем потом испытать их. — Всё нормально, Хаширама-сан. Я понимаю. Признаюсь, что испугался, когда впервые увидел Норайо-сан, у него тяжёлая аура, но отказываться от любви я не намерен лишь из-за чужого неодобрения.       Хаширама замечает в глазах Ируки уверенность и оказывается рад, что омега становится сильнее. — Говорят, любовь способна на всё. Я в это верю.       Ирука смущённо улыбается, когда Хаширама смотрит с заботой на него.       Ирука выходит из кабинета после консультации, он замечает Мадару, стоящего рядом с автоматом с напитками. — Здравствуйте.       Ирука вежливо кланяется, глядя на альфу. Мадара кивает в ответ. — Учиха Мадара, — он протягивает руку. — Умино Ирука, — омега пожимает большущую ладонь, его собственная утопает в ней.       Сдержанный и холодный Учиха Мадара оказывается на самом деле милым рядом с ребёнком, что подбегает к нему и просится на руки. Такой неожиданный контраст между пугающим руководителем компании Ринне и заботливым отцом всё ещё сильно удивляет омегу. — Всё хорошо? — заботливо спрашивает Какаши, кладя ладонь на плечо Ируки. — Да, — кивает он. — Домой? — О! Это жена дяди! — Рен указывает на Ируку, который мигом вспыхивает от таких смелых слов ребёнка. — Они пахнут одинаково!       Ирука разворачивается, чтобы не умереть со стыда и наспех прощается с Учиха, убегая в машину Какаши. Альфа же тихо смеётся, направляясь за ним. — Ну что, жёнушка, сначала в магазин? — Какаши-сан! — Ирука накидывает на голову капюшон и пристёгивается.