Давай поговорим

Идти по пескам Кристальной Пустыни было тяжело, но осуществимо. Нагромождение камней на горизонте приближалось очень медленно. Но это была цель, и Завоеватель уверенно двигался к цели. К его удивлению, мистик ни на шаг не отставал, и ни разу не замедлил ход. Скиталец урГо шёл непринуждённо, отталкиваясь от песка посохом, что он держал в одной из верхних рук. Его хвост волочился сзади, оставляя узоры на песке. Впрочем, хвост самого Завоевателя волочился примерно так же – хоть узоры, оставленные хвостами, сравнивай! Ветер заметал их следы, а они уходили всё дальше. Иногда урГо начинал тянуть горловым пением низкую ноту, иногда шёл молча. Когда скекГра забавы ради попробовал присоединиться к этому пению и начал издавать высокие, хриплые, неритмичные звуки, больше похожие на птичьи крики, мистик посмотрел на своего противоположного с одобрением. Петь урГо не прекратил, и какое-то время они оба шли, напевая один мотив в двух совершенно разных вариациях. - Очень хорошо, - произнёс Скиталец, когда подкрался вечер, и они остановились на ночлег. – Песня. Мы творили её вместе – и мы были едины. - Ты так считаешь? – с сомнением щёлкнул клювом Завоеватель. – Спорное утверждение! Да и умеют ли скексисы петь? – смешок. - Умеют, - степенно кивнул мистик. – Иначе, чем урРу, но умеют. Сегодня скекГра это подтвердил. - Поговорим об этом позже, - отмахнулся верхней рукой Завоеватель. – Я умираю от голода! И, налегке, скексис исчез, растворившись в вечерних сумерках. С тех пор, как он шёл вместе с парным мистиком непонятно куда, скекГра охотился в конце и в начале дня. Ящерицы-солобы, птицы-каратики и кроты-муги были его едой, и скексис не всегда утруждал себя готовкой. Сырое мясо, ещё теплое и совсем недавно бегающее, было куда вкуснее! Постоянное чувство голода не притуплялось, но и не мешало жить. Главным было раза два-три в сутки что-нибудь съесть, но не перебарщивать. Завоеватель слишком хорошо помнил скексисов из Замка. С течением времени они, разбалованные десятиной, собираемой с подданных-гельфлингов, всё больше жирели и всё меньше двигались. СкекГра не хотел становиться таким. Вот и сейчас, съев часть добычи на месте, другую часть он собирался прихватить с собой, чтобы завялить мясо для походного пайка на костре, который наверняка уже развёл урГо… Едва различимые шаги сзади заставили его резко метнуться вперёд и в сторону. В то место, где только что стоял скекГра, с силой вонзился широкий метательный нож. - По-прежнему хорошая реакция, - низкий голос, похожий на рычание, донёсся из темноты. - О, скекМал, - Завоеватель закатил глаза. – Ты никак не уймёшься! - Однажды я застану тебя врасплох, скекГра, - пообещал Охотник, подходя ближе и забирая нож. – Каким бы ты ни был внимательным и осторожным. Однажды ты утратишь бдительность, и мои клинки проверят тебя на прочность! - Так доставай их, чего ждать? – отбросив в сторону тушку солоба, Завоеватель выхватил из ножен свои мечи. Два подлиннее, два покороче – в каждую руку по клинку. Охотник сделал то же самое. - До первой крови? – деловито уточнил скекГра, покрутив мечами перед собой. - До первой раны, - кивнул скекМал, маска-череп которого белела в сумраке. – Скексисы не убивают скексисов. - Не убивают, но способны больно ущипнуть! – расхохотавшись, Завоеватель вихрем понёсся в атаку. Его встретил точно такой же четырёхрукий вихрь. Оба воителя-скексиса сражались на равных. Со стороны это выглядело, как танец – стремительный, завораживающий и смертоносный. Танец, в котором любой пропущенный удар имел бы серьёзные последствия. Так продолжалось некоторое время. Но вот скекГра, сделав выпад вперёд, довольно ощутимо задел скекМала по неприкрытой доспехом нижней части руки – и издал победный клич. - Я победил! – возгласил Завоеватель. - Ну да, как же, - хмыкнул Охотник. – Сначала сосчитай, сколько раз я тебя задел! - Сам сосчитай! – рассержено распушил воротник скекГра. СкекМал в ответ зарычал, тихо и угрожающе. Но сходиться вновь в поединке они не стали. Пересчитав мелкие повреждения и сравнив урон, оба скексиса сошлись в итоге на том, что… - Снова ничья! – усмехнулся Завоеватель. – Ничего не изменилось! Протерев клинки, он вогнал их в ножны. Огляделся по сторонам. - Эх, кажется, мы затоптали моего солоба, - недовольно буркнул скекГра. – А я голоден! - Возьми часть моей добычи, - скекМал достал из сумы тушку детёныша небри. – Это лучше солоба. - Чудесно! – глаза Завоевателя радостно засверкали. Клюв распахнулся, и в считанные минуты от тушки ничего не осталось. - Что Охотник делает в песках Кристальной Пустыни? – спросил скекГра, утолив голод. - Ищу достойную добычу. Ищу гельфлингов-дусанов, чтобы взять кого-нибудь потолковее в проводники. Пока что не нашёл ни того, ни другого. Только Лучник маячит в отдалении, пока что не пытаясь перейти мне дорогу, - вздох. – Как это раздражает! - УрВа, твой противоположный? – оживился скекГра. – Давно не встречал его… Выходит, и с тобой хочет поговорить твой мистик! Сговорились они что ли? – он рассмеялся. - Мало ли чего он хочет, - сузились глаза скекМала. – И нет у меня никакого «моего» мистика! Я – сам по себе, он – сам по себе. Ничего общего! - Да, разумеется, - рассмеялся Завоеватель. – И ты не знаешь, где сейчас Лучник, не чувствуешь его присутствия? – с иронией поддел он. - В той стороне, - Охотник махнул одной из верхних рук, не поддерживая игру. – У костра. Рядом с ним – ещё один мистик. - О, выходит, пока мы здесь разминались, наши половинки решили провести время за философской беседой, - весело воскликнул скекГра. Достав откуда-то относительно чистую тряпочку, он замотал пару самых ощутимых порезов. – Пойду-ка и я к ним! Он стартовал, откуда стоял, но резко затормозив, обернулся. - Пойдёшь тоже? - Нет, - мотнул головой Охотник. – Мистики. Терпеть их не могу – в особенности Лучника. И тебе не советую водиться с мистиками. Они – не мы! - Но в этом-то и прелесть! – распахнул клюв в зубастой, немного безумной усмешке скекГра. Но скекМал уже исчез во тьме ночи. - Ну и ладно, - махнул верхней рукой Завоеватель. – Снова ничья, снова каждый остался при своём мнении. Хоть что-то в мире остаётся неизменным! Повернувшись, он зашагал в сторону их с урГо лагеря. СкекГра шёл не по следам. Он отчётливо ощущал присутствие своего противоположного в некоторой точке пространства и знал, в какую сторону и примерно сколько ему идти. Так наверное они все ощущают друг друга – половинки, бывшие целым. Но прочие скексисы не любят говорить о мистиках, не любят вспоминать прочную духовную связь с ними. Так что Завоеватель мог лишь строить предположения той или иной степени достоверности. Или попробовать расспросить самих мистиков и хоть что-то понять из их пространных объяснений. Завидев вдали огонь костра, скексис ускорил шаг. Он видел огонь, он слышал песню. Два урРу тянули длинную терцию. Два голоса вплетались в ночь. Подойдя ближе, Завоеватель начал издавать хриплые птичьи звуки, подпевая. Пение смолкло. - А вот и скекГра вернулся, - урГо поднял голову, глядя на своего противоположного. – Мы уже начинали беспокоиться. - А, скекМал выследил меня, и мы немного поболтали, - отмахнулся верхней рукой скексис. - Мы знаем, - молвил другой мистик, урВа. – Снова вы сражались. - Не укоряй меня, Лучник! – резко повернулся в его сторону скекГра, глаза его сверкнули. – Жизнь – это сражение! - Бессмысленных сражений можно избежать. А жизнь многолика, - покачал головой на длинной шее урВа. Оба мистика были забинтованы в тех местах, куда скексисы ранили друг друга. Завоеватель знал, что раны пустяковые, но всё равно – кому понравится без причины оказаться повреждённым? - Проклятая неразрывная связь… - тихо прошипел он. - Давайте выпьем «та», - предложил Скиталец. Он протянул по очереди кружки Завоевателю и Лучнику. СкекГра, отпив первый глоток, заметил, что сам урГо остался без кружки. Скексис подсел к противоположному. - Будем пить по очереди – ты, я, - объявил он. – Держи! – он протянул Скитальцу кружку и радостно оскалился, довольный своей находчивостью. УрГо взял напиток и улыбнулся, встретившись взглядом со скексисом. УрВа с интересном смотрел на них. - Ты отличаешься от прочих скексисов, скекГра, - наконец произнёс он. - Не думаю, - щёлкнул клювом Завоеватель. – Просто я не люблю сидеть на месте. И открыт всему новому! – он зубасто усмехнулся. - Ты отличаешься, - повторил урВа. – Ты учишься слушать. Думаешь не только о себе. Это хорошо. - Просто у меня кризис, - рассмеялся скекГра, но взгляд его остался серьёзным. – Я говорил об этом с урГо. Смех, да и только – Завоеватель, которому нечего завоёвывать! - И это тоже хорошо, - снова кивнул Лучник. – Время открыть новые грани себя. Время что-то пересмотреть. - Время шагнуть дальше, - в тон ему ответил Завоеватель и рассмеялся. Они сидели у ночного костра, пили «та» и разговаривали сразу обо всём. Периодически мистики начинали петь, но понятнее от этого не становились. Они пели совсем тихо, чтобы чувствительный к подобным звукам скексис не испытывал дискомфорта. СкекГра помнил, на что способны мистики. Во время Макракского кризиса, когда он ходил в рейд под предводительством Генерала скекВара, мистики помешали им убивать, просто запев в полный голос, хором. От этого звука кости в теле начинали вибрировать. Тело переставало случаться, а голова от боли раскалывалась. Мистики очень сильны, думал скекГра, пытаясь подпевать. Настолько же сильны, насколько отстранены от происходящего в мире. Неужели, им может нравится такая жизнь? - Скоро закончится ночь, - сказал урВа, посмотрев на небо. – Надо прерваться на сон, прежде чем продолжить путь. - Мы втроём спокойно уместимся у меня в шатре, - предложил урГо. - Хм, разве? – с сомнением окинул взглядом шатёр Лучник. - Ляжем поплотнее. А скекГра снимет доспехи, - улыбнулся Скиталец. - СкекГра сделает что?!.. – изумился от подобного предложения скексис. – Думай, о чём говоришь, Скиталец! Я не собираюсь этого делать! Нет! - Боишься остаться беззащитным? – иронично приподнял бровь Лучник. - Не думаю, что Охотник вернётся за реваншем так скоро, - покачал головой урГо. – А больше тебе в этих краях опасаться некого. - Так вы ещё и трусом пытаетесь меня выставить? Мистики! Завоеватель ещё несколько минут орал от негодования. Но потом он всё же сподобился снять доспехи, отложить мечи и лечь спинными шипами к стене. - Ладно, уговорили, - бормотал он, пытаясь сложить руки вдоль тела. Было тесновато, и руки раз за разом оказывались лежащими поверх Скитальца – но тот, кажется, вовсе не возражал. – Мистики… какие же вы все мягкие и беззащитные! Если я случайно проткну шипами урГо – сам получу такие же дыры, а оно мне надо? - Мягкие – не значит беззащитные, - Скиталец чуть повернул голову, встречаясь взглядом со своим противоположным. – Жёсткие – не значит неуязвимые. Наши нынешние тела были сплетены из наших грядущих стремлений… - Если мы делим боль и раны, способны ли мы разделить другие ощущения? – задумался Завоеватель. – Например… Он протянул руку и осторожно, одним когтем, начал щекотать парного мистика под подбородком. И с удивлением, переходящим то ли в ужас, то ли в восторг, ощутил щекотку и на своём подбородке. - Вот и ответ на твой вопрос, скекГра, - урГо смотрел на него тёплыми лучистыми глазами. – Теперь спи. Остальные вопросы подождут. Бережно сомкнув ладонь на кисти руки противоположного, мистик отвёл их руки от своего лица. Но его ладонь продолжила сжимать жёсткую руку скексиса. СкекГра чуть провернул свою ладонь в захвате – и получилось рукопожатие. Засыпая, Завоеватель чувствовал тепло, и ему было спокойно и уютно. Чуть ли не впервые со дня Разделения ощущение незавершённости отступило, уступая место чему-то новому.