Будь моим союзником

Шен хрипит, прижимая ладонь к раненому плечу. Кровь стекает вниз, окрашивая в красный одежду, пачкая дорожную плитку. Он продолжает бежать, несмотря на крики за спиной. Никто не мог предположить, что обычная демонстрация закончится стрельбой. Ни он, ни его друзья, которых…которых вряд ли теперь могло что-то беспокоить. Рука немела. Шен выругался, заворачивая за угол. Всё плыло, крики сливались в оглушающий звон, тело уже не слушалось. Перед ним выросла стена в несколько метров. Это был конец. — Далеко собрался, чернокнижник? — прошипел полицейский, направляя на него пистолет, — Вас, поганых тварей, давно пора было истребить. Посмотрим, что вы можете без своей магии. — Намного больше, чем ты, безрукий осёл, — скалится Шен, пятясь назад, пока не упирается в холодную стену. В мыслях появляются лица друзей, которые только сегодня улыбались ему и мечтали о счастливом будущем. — Сука, ты у меня получишь! — кричит полицейский и стреляет. Пуля летит мимо, образовывая дыру на стене слева от чернокнижника. Шен выдыхает. Он не испытывает страха, зато страх испытывает полицейский и воет, замечая пар над сжатой ладонью. Железо плавится в его руках, вызывая отвратительные волдыри. Воздух наполняется запахом прожженной плоти. Чернокнижник, пользуясь возможностью, бежит на полицейского, толкает в противоположную стену и точным ударом вырубает его. Шен падает на колени и потирает плечо. Его ладонь подрагивает, и начавшийся дождь смывает стекающие струйки крови. Он слышит чьи-то шаги и кое-как поднимается, приготовившись драться. — Вы в порядке? — он слышит женский голос и вскидывает голову. В паре метров от него стоит девушка в длинном бардовом плаще. Её блондинистые пряди робко выглядывают из-под капюшона. Серые глаза смотрят на него с опаской, но в то же время уверенно и с вызовом. — Зачем ты это сделала? — спрашивает Шен, замечая метку на её тонком запястье. — Обычно в таких случаях говорят: «Спасибо», — недовольно отвечает девушка и подходит ближе. Осматривает тело полицейского и забирает найденную рацию, — вам нужно поскорее уходить отсюда. Если пойдёте вниз по улице и свернёте направо заметите проход и… — она замолкает, заостряя внимание на его плече, — вас ранили… — Жить буду, — буднично говорит и пошатывается, — чёрт, только не сейчас. Он чувствует, как волны незнакомой ему магии подхватывают его. Чужой голос продолжает что-то говорить, но он не разбирает и слова. Мир погружается во тьму. Пару часов спустя. — …был подавлен. Однако власти рекомендуют не покидать… — Шен слышит голос телеведущего и открывает глаза. Перед ним высокий белый потолок, по которому неловко прыгают тени проезжающих за окном машин. Он вздыхает и поднимается на локтях. Прислушивается к ощущениям во всём теле, опускает ноги на пол и разминает раненое плечо, понимает, что оно совсем не болит. — Ты всё-таки очнулся, — голос из угла комнаты подавляет шум из телевизора. Теперь новая знакомая одета в костюм-тройку, который определённо придаёт ей уверенности. — Где я? — В Гнезде. Ты потерял сознание. Помнишь? — Да, — Шен кашляет, ощущая сухость в горле, хочет попросить воды, но видит рядом с собой полный стакан. Сомнения на мгновение прокрадываются в его голову, но девушка всё равно замечает: — Она не отравлена. Могу принести в запечатанной бутылке. — Не нужно, — в пару больших глотков Шен осушает стакан и ставит на место, — что такое «Гнездо»? — Убежище для Других. Одно из убежищ, — девушка поднимается и подходит к нему. Свет ночника мягко скользит по её светлой коже, отражается в серых глазах, — ты звал кого-то во сне. Шен смотрит на неё пару секунд и запоздало понимает, о ком она говорит. События этого дня проносятся в его голове, он устало протирает лицо ладонью и вздыхает. Он не смог спасти своих друзей, но спасся сам. — Ты был один? — Нет, — мысленно давит чувство вины, игнорируя гулко бьющееся сердце, — зачем ты помогла мне? — Ты один из нас, как тут не помочь? Шен хмыкает и не пытается спорить. Поднимается и подходит к стулу с одеждой. Надевает рубашку и хмурится, заметив дыру от пули. Это была одна из его любимых. — Тебе есть, куда пойти? — Тебя это волновать не должно. — Обязательно быть таким грубияном? Он хочет рассмеяться, вот только ситуация совсем не смешная. Развернувшись, подходит вплотную к девушке и щурится. Он не просил её о помощи, он не хотел быть должным кому-то за свою жизнь, а ей не просто удалось сделать обе вещи одновременно - она в дополнение продолжала доставать его своими нравоучениями. — Слушай, это очень мило, что ты так старательно пытаешься завладеть моим вниманием, но давай я соберу свои вещи, и мы разойдёмся, пообещав друг другу никогда больше не встречаться. Шен кивает, убеждая себя в том, что дело решено, забирает плащ со спинки стула и дёргает ручку двери. — Разве ты не хочешь отомстить им? — Хочу, тебе-то что с того? — Помоги мне, — впервые за весь разговор это звучит как просьба, а не приказ или допрос. — В чём? — Помоги мне найти Источник силы. — Что? Источник силы? — Шен оборачивается к ней, думая, что она шутит, но видит, что девушка говорит абсолютно серьёзно, — Книг не перечитала? Это миф. — Это не миф. Церковь скрывает всю информацию об Источнике и сжигает любые упоминания. — Обычная чистка. Ты не можешь быть в этом уверена. Девушка сжимает челюсти, не в силах возразить, но этого оказывается достаточно. Шен чувствует себя дураком, ведь интуиция срабатывает в ненужный момент, и он невольно прислушивается к ней. Слухи об Источнике силы ходили повсюду, и всё чаще Церковь запрещала книги по истории, посвященной Другим. — У тебя есть доказательства? Эта ведьма была либо смелой, либо безрассудной. То, что она вообще решила заговорить об Источнике Силы, уже было опасным. — Хорошо, спрошу по-другому. Зачем ты говоришь об этом мне? Разве у тебя нет сестёр из ковена? — Они не разделяют моих взглядов. — Ещё бы. — Они не хотят бороться, они хотят также скрываться и в тайне передавать свои знания. Разве это правильно? — Они хотят жить. — Хотят жить в страхе, и позволяют обращаться с собой, как с рабами, когда у них есть сила, какая не снилась священнослужителям. Это не жизнь, это выживание. Я не хочу такой же участи, я не хочу себе такой судьбы. Ты же был там, на Демонстрации. Ты должен меня понять. Слова больно бьют под дых. Он заплатил высокую цену за мнимую свободу. — Я понимаю, что ты с такими мыслями, — Шен преодолевает расстояние между ними в два широких шага, — повторишь судьбу моих друзей, — возвышается над ней и порывисто дышит, — погибнешь от всаженной в голову пули, — и сдерживает злость в сжатых ладонях. Понимает, что повторил ту же ошибку, понадеявшись на удачу, и за неё поплатились другие. Те, кто был достоин жизнь больше, чем он. Девушка не отходит от него, вскидывает голову, отвечая на прямой взгляд. — Помоги мне, — повторяет с напором, — помоги мне в борьбе против Магистериума, а я помогу тебе совершить месть. Эта необычная настойчивость, стойкая уверенность в своей правоте и неподдельное желание что-то сделать странным образом подкупает. И злости, которую он испытывал мгновение назад, становится меньше. — Я дам тебе то, что у меня есть: средства, информация и связи - а ты станешь моим верным союзником. Шен хочет отказаться, хочет сказать ей, что у неё ничего не получится, но в голове предстаёт образ друзей, которых она ему напоминает. Они бы без сомнений согласились, и его бы с собой потащили. — Как тебя звать, ведьма? — Веспер, — она воодушевляется, протягивая руку, — а тебя, союзник? — «Союзник», — кривится чернокнижник, но пожимает ладонь, — меня зовут Шен.

* * *

Шен отбрасывает от себя мужчину и выдыхает. Кончики пальцев подрагивают от напряжения, фаланги пощипывает от открытых ран. Он трёт бок, приподнимает ткань рубашки и видит гематому. Пытается вспомнить, когда пропустил удар, но в голове пусто. Лезет в карман плаща, вытаскивает мел и чертит на испачканном кровью полу круг. Через минуту слышит шаги за дверью и крики охраны, которая вламывается в кабинет именно в тот момент, когда он переносится. Чернокнижник лениво вертит головой из стороны в сторону, понимает, что попал в чужую квартиру, в которой уже бывал пару раз. Комнату освещает свет лампы, а рядом с ней ваза со свежими гипсофилами. Шен не понимает, откуда знает название этих цветов. Кажется, о них говорил Хорхе. Ему кажется, что вместо девяти лет, прошло целых двадцать. И месть, к которой он усердно готовился, никак не изменила положение дел. Шен продолжал испытывать огорчение и тоску по своим друзьям. Обещанное другими облегчение не пришло, и время не излечило его раны. Зато познакомило его с Веспер. Шен хмыкает и пытается отмахнуться от этой мысли. Не получается. Из всего, что происходило в его жизни, она была единственной, кто постоянно был рядом. Незаменимая константа в уравнении, тихий маяк, освещающий путь в бушующем море, или вечный огонь…нет, не он, не тот, который искусственно поддерживали. Веспер была сама по себе, она была настоящей. Он слышит скрип половиц. Дверь в кабинет открывается, и в коридор выходит Веспер. Она не здоровается, только оглядывает его с головы до ног, и проходит на кухню. Шен попрощался с ней несколько дней назад, и с тех пор они не виделись. Такое случалось периодически, но Веспер знала, что он вернётся, а Шен знал, что ни за что её не оставит. Они знали друг друга хорошо, даже слишком хорошо для тех, кто познакомился во время событий Чёрного сентября, когда Другие могли сдать своих же. Они понимали друг друга без слов, удивляя жителей Гнезда, и даже вампиры из фракции небезызвестного Константино присвистывали, наблюдая такое редкое явление. Бесконечное доверие и абсолютная преданность. Веспер оставляет кружку от кофе в раковине и подходит к Шену. Она видит, каково ему, и её передёргивает - в нём нет ничего: ни привычной молчаливой ярости, ни кричащей злости, которая прослеживалась в его движениях, нет даже усталости. Он напоминает ей живой труп, неудачное воскрешение неумелого чернокнижника, подобие самого себя. Они встречаются взглядами. И им обоим этого оказывается достаточно. Веспер скользит ладонями по его плечам и притягивает его к себе, чтобы крепко обнять. Она не шепчет ему слова утешения или поддержки, только мягко и медленно гладит его затылок. От этого простого жеста становится легче, и Шен позволяет себе ответить на эти объятия, уткнувшись лицом в мягкую бархатную кожу. Чувствует аромат масла, смешанный с запахом кофе, который он ненавидел, но сейчас почему-то полюбил. Хочет сказать, что он вернулся, и молчит. Шен знает: Веспер всё поняла.

* * *

Веспер слышит стук в дверь, хватает книгу и подходит к двери. Сегодня не было запланировано встреч, и даже у Беа появился один из редких выходных. Может быть, это был один из подручных Анжело, но Веспер точно помнила, что предупредила никого к ней не отправлять. Стук повторяется и на этот раз щёлкает дверная ручка. Веспер тревожно смотрит перед собой, сжимая корешок, готовится защищаться и слышит чужое бурчание: — Какого чёрта у тебя открыта дверь? — в квартиру входит Шен с пакетом продуктов, оглядывает Веспер с головы до ног и возвращает внимание к глазам. Поднимает ладонь в мирном жесте, прикрыв за собой дверь. — Ты меня напугал, — хрипит Веспер и кашляет, идёт к дивану и усаживается посередине, укрываясь одеялом. Если обычно её беспокоил её внешний вид, то сейчас становится совершенно всё равно. Она слишком устала за эти дни. — Хорхе звонил тебе несколько раз, даже умудрился дозвониться до Беа. Веспер смотрит в сторону своей спальни, напрягается, несмотря на головную боль, пытается вспомнить, что делала этим утром. — Телефон провалился под матрас. Сил не было достать. И зарядка села, я слышала, как он пискнул. — Мм, — мычит Шен и надевает тапочки, вешает пальто и проходит на кухню, вытаскивает продукты и моет руки. Веспер протирает глаза холодными пальцами, снова смотрит перед собой и наблюдает за чернокнижником. Хочет списать всё на усталость и простуду, но понимает, что такие странные уловки разума - это слишком даже для неё. И Шен, стоящий за плитой на кухне, вполне реальный. Он кладёт в разогретую кастрюлю нарезанные куски мяса, из-за чего слышится громкое шипение, накрывает крышкой и начинает разрезать мытые овощи. Мало, кто знал, что Шен умеет готовить, ещё меньше было тех, для кого он готовил. Кажется, только для себя одного? Откашлявшись, Веспер кутается в одеяло, занимая удобную позу, и прикрывает глаза. Ей видятся несвязные странные образы, фрагменты договоров и отрывки из разных телепередач. Слышится чей-то голос, который упрямо зовёт её, и затем она чувствует что-то мягкое и тёплое на своих ногах. Веспер открывает глаза и видит перед собой Шена, сидящего на корточках, который натягивает шерстяные чёрные носки на её холодные стопы. От резкой разницы в температуре по коже бегут мурашки, и Веспер съёживается. — Держи, — Шен протягивает кружку с чаем и внимательно наблюдает за ней в ожидании того, что она выпьет до дна. Веспер берёт её в ладони и удовлетворённо улыбается, почувствовав жар на своих пальцах. — Когда я предложила тебе воду, ты подумал, что она отравлена, — смеётся ведьма, отпивая чай, чувствует лёгкую горечь, смешанную со сладостью, — вкусно. Что это за чай? Улун? — Да, — Шен дёргает уголком рта, явно довольный тем, что она помнит название, — улун с кусочками имбиря и сахаром. — Это и вправду очень вкусно, — ведьма делает глоток и затем тянется к подлокотнику дивана, чтобы поставить кружку, и едва не роняет её. Чернокнижник успевает подхватить, и их пальцы соприкасаются. Абсолютная случайность, которая заставляет их обоих замереть. Веспер проглатывает вздох, рассматривая его пальцы, думает отдалённо: он мог бы и на пианино играть, - тут же отмахивается от этой мысли. Шен тем временем молча перехватывает кружку и ставит на твёрдую поверхность, свободной ладонью касается горячего лба Веспер. — Уже лучше. Тебе бы поспать, — добавляет он и смотрит в её глаза. Это занимает каких-то пару секунд, но выражение его лица меняется, и Веспер понимает: он что-то заметил, увидел что-то, что не должен был, то, что она скрывала. — Спасибо, Шен, — Веспер касается его ладони и убирает её, поднимается, чтобы пойти в комнату. Мысли смешиваются в кучу, как запутавшийся плед в ногах, и она почти падает, но крепкие руки чернокнижника подхватывают её. — Аккуратно, — только и произносит он, прижимая её к себе, и поднимает на руки. Знает: в любое другое время Веспер была бы против, но не сейчас, не в этот странный для них момент, - лишь поэтому она позволяет ему нести себя. — Не стоило, — всё-таки шепчет Веспер, когда он укладывает её на кровать, — теперь я чувствую себя твоей должницей, — её серьёзный и требовательный тон возвращается на мгновение, как и строгий взгляд серых глаз. — Это элементарная забота. — Ты бы не позволил кому-либо заботиться о себе. Шен открывает рот, чтобы возразить, и также закрывает его, сжимая челюсти. Проглатывает невысказанное «тебе бы позволил» и садится на стул рядом с кроватью. — Спи, — немного недовольно бормочет, удобнее устраиваясь на скрипучем стуле. Веспер хмыкает, укрываясь одеялом, и смотрит на него. Пытается разглядеть в нём Шена, которого нашла на улице и спасла от безжалостного, но трусливого полицейского. Вспоминает, как он согласился быть её союзником, когда другие, даже самые близкие и, казалось бы, верные сёстры отказались, как они пообещали друг другу никогда не сдаваться и идти до конца. И то, как он пришёл к ней, чтобы попрощаться, как порывисто обнял, дав клятву чернокнижника, что вернётся, и выполнил её. Они так и не обсудили тот случай, словно ничего не было, но он многое изменил в их отношениях. — Спасибо, Шен, — шепчет ведьма и чувствует, как тяжелеют веки. — Это мелочи, — неожиданно скромно отвечает мужчина, но также хмуро и серьёзно. — Я не о чае. «Больше возможности не будет», — насмехается внутренний голос, и Веспер невольно прислушивается к нему. Думает: она ведь болеет, она может позволить себе быть слабой и откровенной в такой момент, а потом списать на простуду и бред. И тогда их отношения станут такими же, как прежде. — Тогда о чём? — Шен наклоняется к ней, чтобы лучше расслышать. — Спасибо, — повторяет она, — я рада тому, что ты на мной стороне. Веспер окончательно расслабляется, позволяя себе отдохнуть, и сквозь сон чувствует тёплое касание ладони. — Я бы без сомнений отдал свою жизнь за тебя, — но этого она не слышит.