Безымянные - существа крайне несчастные. Обречённые вечность наблюдать за бренностью чужого бытия, с завистью смотря на их интересную жизнь. Они лишены подобной возможности и обречены на существование вечное, в роли божьих слуг. У них души бессмертны, а тела столь часто умирают, что никто, зная их печальную историю, не будет смотреть на них, сумасшедших, с непониманием или презрением. Спустя несколько тысяч лет существования ими был найден способ снова становиться смертными, забываться в простой жизни. Они блокируют все воспоминания о прошлом перед перерождением в новом теле, позволяя себе снова любить, открывать кому то сердце, чувствовать боль или наполняться счастьем. Альберу, когда-то Варитас, поступил также. Он устал, безумно устал за 62 тысячи прожитых лет рождаться и умирать, если его кончину вообще возможно назвать "смертью". Он перестал чувствовать что либо, будь то вкус еды или теплота человеческого тела. Ему хотелось снова привязаться к кому то, глупо надеясь и веря что его не разлучат с любимыми.
***
Вчера было хорошо. Они собрались всей большой и шумной компанией, отметить годовщину победы над Богом Отчаяния и Белой Звездой, что принесли столько боли в их жизни. Кейдж и Бад позаботились о разнообразии алкоголя, проследили за тем, чтобы каждый оценил их работу, умудрившись напоить даже Чхве Хана, который до последнего не сдавался, отказываясь с милой улыбкой. Розалин с Великим и Могучим Раоном Миру устроили целое представление из фейерверков, которые наверняка были видны даже из графского поместья Хенитьюзов, что с мягкой улыбкой смотрели в сторону Леса Тьмы, Чёрного Замка, что был виден даже на таком большом расстоянии. Бикрокс с гордостью глядел на обилие блюд, им приготовленных, на шедевральное сочетание разнообразия мяса, фруктов и овощей. Даже старик дворецкий улыбался вчера не так жутко. Впрочем он всё равно вызывал своим присутствием мурашки по спине одного аловолосого ублюдка, под смех окружающих. Вчера было тепло, даже жарко в какой то степени, а сегодня ему снова до противного холодно. Не спас алкоголь, мягких, нежных и весёлых улыбок таких дорогих людей тоже не хватило надолго. Чувство было такое, будто всё накопленное вчера тепло он отдал холодному одеялу, что совершенно не хотело работать по назначению. Солнце ещё не выглянуло. Как говорили настенные часы было всего 5:40 утра. Император открыл глаза в своей настоящей, на четверть эльфийской форме. У кронпринца Альберу Кроссмана вряд ли бы хватило смелости признаться в своей принадлежности к презираемой расе, но сейчас всё было иначе. В войне с Белой Звездой своя слабость перед врагом его крайне удручала, потому он осмелился вернуть себе все воспоминания, чтобы быть способным дать отпор злодею, и помочь любимому младшему брату, всей его семье, и, естественно, своему королевству. Для бессмертного же, проблема происхождения была настолько ничтожной, что наследник престола спокойно раскрыл свою тайну всем близким существам, не стесняясь, и не боясь презрения. Поэтому сейчас он спокойно, не надевая маскировки выходит на балкон гостевой комнаты. Гостевой она была, потому что несмотря на всё желание принца проводить как можно больше времени с дорогими смертными из за омерзительной и крайне обременительной должности возможности такой у него не было. В лицо подул прохладный утренний ветер. Альберу редко проявлял негативные эмоции, особенно после возвращения памяти, но будучи на едине с самим собой, поморщил нос в отвращении к холоду. Для его давно замершей души он был столь ледяным, что хотелось вернуться в обратно, под одеяло которое хоть как то согревало. Однако, свежий воздух отрезвлял, помогал приводить мысли в порядок, что было сейчас важнее какого то личного комфорта. Прошло уже 42 года, с того момента как его назвали Альберу Кроссманом. Крайне мало лет ублюдок Бог Смерти, Саймон, ему дал. Впрочем зная его человечность и существование совести, скорее всего этот мальчишка времени подарил ему гораздо больше, чем хотели другие боги. Похоже, ему стоит поблагодарить его по возвращении. Впрочем, не стоит. Им же было приказано вернуться через два месяца, что было крайне маленьким сроком, учитывая сколько нужно времени Императору на то чтобы подстроить собственную смерть. "-Хааа...Похоже моему милому братцу придется немного прибраться за мной. Извини, Кейл, но не думаю что я могу надеяться на кого то другого. Таша не справится, убитая горем, а кроме вас двоих мне, в подобном вопросе, довериться не кому. " Железные перила по утрам безумно холодные. Облокачиваться на них было мазохистским решением, но когда это хоть кого то останавливало? Он улыбнулся и прикрыл глаза, подставляя лицо холоду. В отличие от длинных волос его настоящего, первого тела, эфирный образ которого он носит в Небесной Обители, у этого тёмного эльфа они были короткими, хорошо подстриженными. Но, несмотря на это, чувствовать как ветерок треплет чёлку, было достаточно приятно. -По какой же причине Солнце нашей прекраснейшей Империи встало так рано? - бархатный, спокойный, сонный, с усмешкой голос раздался рядом. Строение Чёрного Замка было немного необычным. Балконов на весь дворец было всего 4, но чтобы не обделять никого свежим воздухом и приятным времяпрепровождением, они были объединены между окнами разных комнат, соединяя их таким образом. -Что ж, Солнце может спросить о том же и великого героя войны, путеводную звезду двух континентов. - поддержал Император, усмехаясь мягко, понимая чужой намёк с просьбой "Проваливать". - Ох, не переживайте за меня, Ваше Величество! Этот никчёмный слуга вчера немного перебрал с алкоголем и не мог сомкнуть глаз, погрузившись в мысли о том как прекрасно наше государство, и какой восхитительный человек стоит во его главе! -Нагло врал он. Едкость, ложь, лесть - это всё уже давно стало частью их отношений. И какими бы токсичными они не становились, обоих это устраивало. Они срывались друг на друге часто, выплëскивая накопившиеся эмоции, скрытые масками. Они соревновались в том, кто придумает лесть по острее, ядовитее, слаще. -Пф. - Альберу беззлобно усмехнулся. Он всегда был рад поддержать разговор с этим дьяволом, но сейчас был немного не в духе. Есть негласное правило: если игру не продолжает один - второй принимает это, замолкая. Кейл вздыхает и встаёт рядом с Императором. Оставлять детей в кровати одних было рискованно, но того стоило, тем более они уже были слишком взрослыми чтобы спать с ним в одной кровати. Несмотря на раннее утро, на улице было тепло. Прохладный воздух, освежал, дарил наслаждение и покой. Сна не было ни в одном глазу, сколько бы он не пытался заснуть, поэтому принял решение выйти на балкон, проветриться, с надеждой на то, что сможет поспать до обеда после. Единственное что радовало, так это молчание со стороны названного старшего брата. Чаще всего, когда оставались одни, они либо пили вместе, поддерживая только в таком состоянии честный и мягкий диалог, либо обменивались колкостями, выпуская пар после тяжёлого дня. Сегодня же у обоих не было желания ни на то, ни на другое. Впрочем, у Кейла не то чтобы вообще бывает какое то желание общаться.***
Император шёл по длинным коридорам дворца. Его лицо не выражало каких либо ярких эмоций. Он спокойно смотрел вперёд, скользил взглядом по мраморным колоннам, картинам, рельефам. В убранстве залов ничего не изменилось, но воспринимались они сегодня по другому. Он пытался запомнить каждую деталь, выгравировать в своей голове. Тоска, горечь и печаль преследовали его с раннего утра. Мысль о скором уходе так сильно обжигала его мозг печалью, что он долгое время не мог взяться за дела. Письмо Кейлу он уже отправил, позвонил, сказав что даст ему знать где и когда он потребуется. Хотя, честно признаться, ему просто хотелось увидеть его и ребят что всегда были рядом. Со всеми он попрощаться не сможет, как бы ему не хотелось, поэтому приходилось довольствоваться малым. То, что теплота чужих рук, нежность глаз и счастье улыбок станет для него былью буквально сегодня приносило боль. Не ту, от которой хочется спрятаться, не ту которую хочется скинуть на кого то другого, и не ту, ради отсутствия которой, готов избавиться от всех воспоминаний и связей. Ту, что давила на мозг, пробиралась до костей, заставляя смириться и рыдать от безысходности. Не первый мир, не первые смертные к которым он привязывается, стоит относиться к этому спокойней. Но это всё равно было больно. Бросать что либо всегда было больно, для его не привязчивой личности, сколько бы времени не прошло. Наконец, дверь кабинета была открыта. Перед глазами показалась красивая, просторная комната, выполненная в стиле барокко. Этот мир был очень красив в своей архитектуре. Сколько времени здесь проведено? Учитывая то, что став Императором, он решил остаться в Дворце Матери в которой прожил всё время до этого, получается лет так 38. Для него, как для Безымянного, это число приравнивается чуть ли не к месяцу существования, но для смертного Альберу, это буквально, практически вся жизнь. За документы, что стопками возвышались на столе, браться не хотелось. Да и смысла особого в этом не было, но создать иллюзию бурной деятельности для будущего незванного гостя необходимо. Улыбка расползлась на его лице в предвкушении. Тоска скорого расставания не исчезла, но запретить себе наслаждаться фантазиями о будущем недовольстве одного рыжего ублюдка он просто не мог себе позволить. Не то чтобы он был садистом наслаждающимся от чужих страданий, но маленькая месть человеку что даже его, Бессмертного, с ума сводить умудрялся, была приятна. "Тебе определённо не понравится этот спектакль, Ким Рок Су. "