Мятежный принц

      Шесть шагов направо, десять шагов вперед до железной решетки. Холод темницы и скудная похлебка привела Рамси в чувство. Как ловко его выудили из неприступного к осаде Дредфорта. Словили на то единственное, на что Рамси мог клюнуть. Вонючка, такой близкий и желанный, всего в дне пути. Настолько близко, что лорд Болтон безрассудно кинется скакать всю ночь. Настолько, что не заметит засады и не проверит, что с севера наступает большое войско Станниса. Надо признать, его, как собаку на кость, завели в клетку.       Каменный пол был холодный, а солома гадко воняла. По углам жались крысы: ждали его сна, чтобы откусить мясца. Рамси разбил кулаки в кровь и теперь даже жалел об этом: болело жутко. Он провел в камере несколько дней, не знал, что происходит вокруг. Не видел Вонючку. Этих дней хватило с лихвой. Осознание упало резко, как лезвие на горло: Вонючка - его слабость и его одержимость. Он сам навсегда привязал себя к нему. Стало горько до дрожи. Пусть делают с ним все, что хотят. Настоящую боль принесут не лезвия и пытки, а воспоминания о гордо удаляющейся спине.       Дверь в подземелье открылась, зажегся факел. Рамси узнал бы эти шаги в толпе. Милорд приник к клетке, жадно следя за фигурой Вонючки. Он стал плотнее, мышцы вернулись к прежней форме, морщинистая кожа разгладилась. Время исправило все деяния Рамси. Прямой взгляд кричал: Вонючки нет. Прими это или отвернись. Рамси не отвернулся. Теон просунул поднос со свежим хлебом и зажаренным в меду мясом.       - Я не голоден, - пробормотал Рамси, окидывая Теона голодным взглядом.       - Так и думал, - Теон повесил факел подальше, чтобы не травмировать глаза милорда. - Сейчас полночь.       - Тебя трахал этот Сноу? - вопрос, терзавший все это время.       - Да, - взбесило, что Теон сказал это так просто.       - Как? - Рамси заскрежетал зубами. Руки зачесались содрать кожу с проклятого бастарда.       - Ты действительно хочешь знать? - Теон посмотрел с любопытством. Так смотрят на загнанных в клетку диких зверей.       - Да, - Рамси и в самом деле рычал как чудовище.       - Я покажу.       Теон приблизился. Они стояли бы вплотную, если бы не решетка. Принц протянул четырехпалую ладонь между железных прутьев. Огладил место под завязками, Рамси удивленно ухнул. Рука заползла под шерсть, крепко обхватила плоть.       - Я для тебя вещь, раб или собственность? - в ушах стучало, сердце отчаянно качало кровь по венам.       - Ты мой... - слова ушли в долгий стон, когда губы Теона обхватили его всего и язык ловко заскользил по головке. - Ты мой Вонючка.       Зубы задели нежное место, рот остановился. Рамси поморщился.       - Подумай еще, - губы вновь принялись обсасывать, так умело и хорошо. Хотелось толкнуться в эту горячую негу, но мешала решетка.       - Ты моя собственность, - зубы вновь царапнули, Теон остановился, укоризненно покачал головой.       - Прощай, Рамси.       Он повел головой. Нет! Нет-нет-нет! Рамси схватился за решетку до боли в пальцах.       - Не уходи, Теон, - пусть он выглядит жалко, пусть выглядит глупо. Лишь бы остался с ним на всю жизнь. - Ты мне нужен.       - Знаю, - голос тихий и внезапно печальный. - Ты принадлежишь мне, Рамси. А я принадлежу тебе.       Секунда осознания и ослепляющей радости. Тихие слова:       - Ты болен на всю голову, Рамси. Пройдет много времени после твоей смерти, будет чертовски больно, но я разрушу эту связь.       - Что мне сделать, Теон? - правильный тон, правильное имя. Показать, что готов играть по чужим правилам.       - Будь честен, - Теон постарался улыбнуться. - Я прошу лишь то, чего ты требовал. Только калечить не буду.       Мозг лихорадочно заработал. Отчаянно хотелось сгрести это новое тело в охапку, ощутить запах, толкнуться в жар горла. До безумия. Теон терпеливо ждал. Винтерфелл, побег, искалеченное тело. Песня, прокручивающаяся раз за разом в голове. Море, лодка. Теон. Грейджой.       - Ты мой принц, - Рамси выдохнул. Пульс тревожно заходился в отчаянном ритме. - Ты мой мятежный принц, Теон.       Красивые слова, уверенный голос. Рамси действительно был честен. Не такой грубо и жестоко честный, когда снимал по кусочкам Теона и рождал новую личность. Ослепленный болью и ужасом он слышал тихие рассказы Рамси о своей жизни. Они будто бы не значили ничего. Теперь Теон понимал, что значили. Сейчас милорд был честен по-настоящему, как заживо освежеванный человек. Он считал Теона своим, отчаянно желал его возле себя. Но теперь был готов играть по новым правилам. Надолго ли? Или запала хватит на день, неделю? Может, месяцы? Теон отчаянно хотел верить, что навсегда.       Дрогнула дверь камеры, отворяя путь к свободе. Сдавайся - прошептал внутренний голос. И Рамси сдался: он шагнул в море, широко раскинув руки. Обнимал жадно и долго, прижимал к себе, боясь вновь потерять. Он целовал эти губы, мысли о которых заставляли жить. Целовал так, как никого и никогда, будто от этого зависела его жизнь. Впрочем, так и было. Одурманивающее счастье - вот как бы он назвал этот момент.       Их тела сплелись воедино на холодном каменном полу. Сладкие стоны на ухо, ногти, впившиеся в спину, податливая теснота. Тихое рычание в призывно открытые губы, капельки пота под языком. Мой, весь мой. Совсем и навсегда мой. Так правильно ощущалось это единение. Рамси был на пределе, вдыхая безумный аромат их похоти. Такой мягкий и податливый Теон, но совсем не прячущийся под маской. Он пришел к нему сам, он отдал себя сам. Какая горькая ирония - то, чего добивался Рамси болью и кровью. Теон сжался, по телу пробежала дрожь, милорд даже остановился - вдруг сделал что-то не так. Секундная передышка и Теон рьяно подался бедрами, насаживаясь глубоко, до основания, до смачных шлепков и стыдных вздохов. Рамси кончил от этого вида: красивый, гибкий, губы увлажнены слюной, закрытые от яркого оргазма глаза.              Леди Старк сидела во главе стола. Несколько месяцев рассылались приглашения лордам собраться на поклон. Теплые стены Винтерфелла приютили глав великих и малых домов Севера.       - Леди Старк или Болтон? - грузный Гловер все не унимался. Северная кровь мешала ему подчиниться руководству женщины.       - Спросите у моего мертвого мужа, - шепот одобрения пронесся по залу. - Милорды, я призвала Вас принять статус Винтерфелла как Сердца Севера, а меня как законную Хранительницу. Законную по праву рождения и по праву замужества.       Шепот сменился криками, мужчины перед ней ругались между собой. Кто-то плюнул в чей-то глаз, завязалась потасовка. Мейстер Готан - совсем юный, на его цепи было два или три звена - спокойно поднялся.       - Как кастелян замка Хорнвуд, я склоняюсь перед новой Хранительницей севера. Я обещаю Винтерфеллу и леди Старк свою верную службу.       Санса кивнула, едва улыбаясь уголком чувственных губ. Мальчишка Амбер - единственный наследник предателей из Последнего очага. Помилованный правосудием Сансы.       - Мой дом Ваш, моя госпожа, - седовласый мейстер подсказывал слова. - Я склоняюсь перед новой Хранительницей севера и обещаю Винтерфеллу и леди Старк свою верную службу.       Мальчик вопросительно обернулся на мейстера, Санса тепло улыбнулась.       С места поднялась Бриенна-воительница. Новая леди Дредфорта подняла знамя: золотая рука с пылающим мечом и голубой полумесяц на белой ткани.       - Мой дом Ваш, миледи. Я склоняюсь перед законной Хранительницей севера и обещаю Вам свою верную службу до конца своих дней.       Последовали другие клятвы. Десятки голов склонились перед ней, рука привычно легла на приятно округлившийся живот.       Санса отправила ворона на Стену поделиться последними новостями. Мейстер Уолкан за утренним осмотром утвердил, что будет мальчик. Санса решила, что будет любить его несмотря ни на что. Миледи написала про совет и про жирного Гловера. Написала про новую леди Дредфорта. Наверное, ответ снова не придет. Джон оборвал связь с сестрой и трусливо ускакал на Стену.       Годы в Королевской гавани научили Сансу видеть то, чего не видят другие, читать между строк. Теон врал ей о своем выживании в пещерах, врал о ненависти к Болтонам. Год за годом каждый вздох Грейджоя был с разрешения Рамси. Его наказывали и поощряли, прививали верность. Побег Болтона из подземелий Хорнвуда был делом времени, пока рядом был Теон. Джон только делал шаг, а Санса уже планировала третий. Они слишком плохо играют в престолы. И победитель только один. Точнее, двое.       Ворон прилетел на пятые сутки после победы над Рамси. Две меткие стрелы для каждого. Опасность больше не таилась на пороге жизни Сансы. Для маленького Неда Старка Санса готова пойти на что угодно. Как говорила Серсея: у матери всего один долг - любить свое дитя.       Аларик откинул длинные золотые волосы с лица. Он уже наловил порядочно, сети были полны рыбы и крабов. Юноша постоял еще на берегу, вдыхая запах соли и волн. Кричали голодные чайки, день был до одурения хорош.       - Деймон?       Златовласка обернулся и отпрянул. Страшный мужчина, худой и обтянутый кожей, бешеный взгляд.       - Алариком меня звать, - юнец запахнул тканью сеть с рыбой. - Знать не знаю Деймонов.       - Обознался, - с мужика упал капюшон, на солнце зачернели когда-то блестящие кудрявые волосы. Больше всего пугали глаза: такие холодные и похожие на лед. Скелет протянул мешок монет. - За твою лодку.       - Дык а куда поплывете? - Аларик слышал тяжесть монет на слух. Он резво освободил лодку от своего тряпья. Оставил было кое-какие снасти, но страшный мужик помотал головой.       - К морю.       Аларик хотел заметить, что они уже на море, но смолчал. День сразу перестал казаться теплым и пригожим. Юнец поспешно покатил тележку с уловом на рынок, стараясь не оглядываться.       Рамси расстелил порядком изодранную шкуру на борту лодчонки. Открыл нанятый на причале паланкин. Он отказался от переносчиков и проделал всю дорогу сам, хотя и жутко хромал на левое колено. Спасибо Хорнвудскому замку.       Джон ждал их у ворот: весь в черном, угольные волосы растрепались на ветру. Две лошади сонно фырчали. Рамси отметил длинные ноги и крепкие бока - хорошие, выносливые кони. Не чета той кобыле, которую он когда-то сунул Вонючке.       - Ты знаешь, что делаешь? - Сноу угрюмо смотрел на Теона, Рамси готов был порвать бастарда на куски за этот взгляд.       - Знаю, Джон, - Теон положил руку на плечо Сноу, игнорируя лязг зубов. - Спасибо тебе.       Сноу протянул мешок с деньгами на первое время. Он не спросил, куда они поедут или как долго будут странствовать.       - Просто знай, Теон, тебя всегда будут рады видеть на Стене.       Они обнялись, Рамси зло отвернулся. И вовремя, чтобы заметить летящую стрелу. Он успел только толкнуть Теона вбок: стрела прорезала кишки, закапала кровь. Рамси метнул нож. Ярость ослепила его: лезвие летело по кривой дуге и вонзилось стрелку в плечо. Дернулась рука, древко попало Рамси в колено. Джон закинул Теона в седло, мимо просвистели другие стрелы.       - Давай, ну! - Рамси вскочил на коня, дернул поводья, подгоняя лошадь с бесчувственным седоком.       Голова опустела от долгого галопа, две лошади мчались вдаль от ожившего сражением замка. Рамси было плевать, что произошло и почему. Он мог думать только о ране, жутко раскрывшейся от движения, о закатившихся глазах. О безвольно упавших руках, которые только что так сильно цеплялись за движущиеся над ним плечи. Рамси желал ярости и гнева, но была только отчаянная тупая боль. Нет, не может все быть так. Только не сейчас, пока его принц не увидел дом.       Теон вдруг открыл воспаленные глаза и улыбнулся такой детской трогательной улыбкой. Защемило сердце: он слишком долго добирался. Рамси осторожно перенес Теона на лодку и бережно уложил.       - Я привез тебя к морю, мой принц.       В глазах Теона серебрились слезы, яркое морское солнце слепило, но он все равно смотрел. Нюхал воздух, трогал беспокойные волны и весь светился от счастья. Рана под тяжелым плащом загноилась и воняла смертью. Но Теон дождался. Рамси обещал и Рамси привез его домой. Кричали чайки, волны шатали одиноко плывущую лодку. Теон шептал что-то о рыбах и русалках. Потянулся к сухим губам в слабом поцелуе. Рамси поймал последний вздох. Сердце пропустило удар. Грудь принца больше не вздымалась, ушел кашель и тремор. Рамси в последний раз заглянул в глаза цвета моря и упал рядом без сил. Мирное небо и высокие волны - Рамси ненавидел весь этот мир, потому что он не исчез. За то, что на свете больше не было Теона Грейджоя, а вокруг все еще кипела жизнь. Милорд прижался так близко, как мог, будто морской кракен обвился вокруг мертвого тела. Слишком мало времени выделил им Утонувший бог, прежде чем отобрать самое дорогое. Слезы душили, горло раздирало, но Рамси спел все куплеты похоронной песни от и до. Последнюю песню его мятежного принца.