Выбираю злыдня

      Стоило отдать этому, так сказать, «оживителю» должное, думал Эдди, когда струя горячей воды обрушилась на его спину. Ванная комната у него была просто замечательной. А от душевой кабины он был без ума!       Как подсказывала хлипкая память, после съезда от отца и сестры у него не было возможности наслаждаться хорошей душевой. Сейчас он задавался вопросом о том, было ли хоть что-нибудь реальным. Его отец вообще существовал? А сестра?       «Ты был всего лишь второстепенным персонажем из фильма, — говорил Мартин, — но я тебя оживил. Ты теперь живой. Настоящий человек».       Это никак не укладывалось у него в голове. Просто… Какого это жить обычной жизнью фотографа и одним прекрасным днём проснуться в чужом доме? Узнать, что ты всего лишь персонаж развлекательного фильма, которого оживили?       Эдди проглотил ком в горле. Его дурацкая привычка. Когда что-то идёт плохо для него — проглатывает ком в горле. Нелепица в духе комедийных персонажей. Это снова вернула Эдди к мысли о том, что он является всего лишь персонажем фильма, а не настоящим человеком.       Чёрное щупальце, возникшее из его спины, протянула ему мыло. После чего исчезло. Эдди усмехнулся.       «А была ли моя жизнь когда-нибудь обычной? Был ли я простым фотографом?» — спрашивал себя Эдди.       По сути, он никогда не считал себя каким-то особенным. По крайней мере, не помнил, что считал. Да, у него были мысли насчёт того, что он является неким обидчиком судьбы. Были мысли, что он достоин большего. Повышения, например (про подставу коллеги-соперника и клевету на супергероя Эдди предпочитал не думать). Или любовь красавицы-блондинки — дочери капитана полиции (свою не состоявшуюся девушку Гвен Стейси он помнил чётко и ясно, пока свою старшую сестру не помнил вообще. Это опять возвращало к мысли о том, что его жизнь — выдумка какого-то режиссёра). Но в целом — не было мыслей о своей особенности, избранности. Даже когда на него в церкви свалился симбионт (о том, что этого таинственного существа, наделявшегося поразительными силами, звали симбионтом Эдди узнал от Мартина). Он просто начал планировать, как поквитаться с Паркером. Вот и всё.       Щупальце вновь возникло, чтобы принести для него полотенце.       Эдди улыбнулся. Этот симбионт было лучшим, что случалось в его жизни. Мысли опять утекли в сторону того, что вся его жизнь — иллюзия. Ведь, почему для него самым лучшим событием в жизни является именно обретение суперсилы? Да, сила — это хорошо. Это прекрасно. Но почему до этого — пустота? Неужели у него была плохая, безрадостная жизнь? Или дело было в том, что в сценарии он был злодеем — и соответственно его ничего не могло радовать, кроме совершения злодейства? Бред!       Эдди разорвал несчастное полотенце в мелкие клочки. Несмотря на вид худощавого и безвредного парня (некоторые посчитали бы его хрупким и даже женственным), он был силён. Ужасающе силён.       — Ха-ха… — осознания собственной силы приподрило Эдди.       Ему не стоило портить чужую вещь, владельцем которого, очевидно, был хозяин дома. Но хей! Он больше не тот жалкий Эдди Брок, искавший одобрение у окружающих. Не тот слабак. Он — новый Эдди Брок. Сильный. Могущественный. Способный дать отпор. Если Мартина что-то не устраивает, то Эдди просто избить его или того хуже!       Ногти на правой руке превратились в когти. Мысль о совершения насилия возбудила симбионта. Да и сам Эдди, чего скрывать, жаждал применить свою силу. Показать себе и другим, каким суперчеловеком он стал.       Эдди оглянулся. Сменной одежды нигде не было видно. Его футболку, джинсы, носки и нижнее бельё Мартин попросил скинуть в стиральную машину. Что он с радостью сделал. Футболка была вонючей.       Он заметил записку: «Прикажи симбионту принять форму одежды. Он так может».       А ведь логично, подумал Эдди, убирая свои когти. Если симбионт может принять чудовищную форму костюма Человека-Паука, то почему он не может превратиться в одежду? Эдди представил, как чёрная масса выходит из его тела и принимает форму толстовки и штанов. После толстовка становится бежевой, а штаны, после минутного раздумывания, коричневыми.       Эдди посмотрел в зеркало. Симбионт превратился в одежду, как того и желал.       — Потрясающе… — произнёс он, после чего достал лосьон для волос. Эдди Брок всегда должен блистать. И бредни Мартина не заставят его померкнуть.

***

      Мартин ожидал его у стола. Эдди думал, что он оденется понаряднее. Может, в классический костюм. Но нет. Мартин был одет в спортивную одежду, которую предпочитал носить дома. Ужин с Эдди Броком не стало для него причиной изменять своей повседневной одежде. Это озадачило Эдди. Он считал себя достаточно важной персоной, чтобы с ним вели себя более обходительно. Шутка ли, у него большая сила. Да и вообще, разве так встречают ожившего персонажа фильма?       Эдди осёкся. Он не должен верить во весь этот бред и считать себя ожившим персонажем. Не должен!       «Я живой человек. Живой. Настоящий. Реальный», — пронеслось у него в голове.       «Да, живой. Настоящий. Благодаря мне», — сказал бы ему Мартин, услышав его внутреннюю мантру.       Эдди сел напротив Мартина. Он заметил рядом со своей тарелкой бокал вина. Это обрадовало его.       — Надеюсь, тебе комфортно тут, — бросил Мартин.       Эдди слегка кивнул. Дом Мартина был настоящим особняком по сравнению с той захудалой квартирке, которую он ранее занимал. Но говорить об этом он не стал.       — Знаю, для тебя это неожиданно, — начал Мартин, — узнать, что являешься всего лишь персонажем фильма. — Эдди нахмурился. — Я понимаю твоё недоверие.       «Правда?» — ногти на его правой руке стали длиннее.       — Допустим, ты прав, — Эдди закатил глаза, — и я действительно являюсь персонажем какого-то там фильма… — он вздохнул. — Так почему ты тогда решил «оживить» именно меня?       — А почему бы и нет? — Мартин пожал плечами.       — И всё же…       — Человек-Паук в последнее время очень популярен. — На этих словах ногти на левой руке Эдди начали расти. — И я решил оживить кого-нибудь, связанный с ним. Выбор пал на тебя.       — То есть ты предпочтёл меня герою Паркеру, моему бывшему боссу Джеймсону, суперзлодею Песочному Человеку…       — С Паркером было бы много возни, — перебил его Мартин. — Его желание спасать людей, его привязанность к старой тётке и друзьям — это слишком муторно для меня. А Джеймсон, упаси Господи… На фига мне нужен этот старый пердун? Чтобы орал на меня? Увольте.       Эдди засмеялся. Он начинал проникаться симпатией к Мартину.       — А как насчёт Песочного Человека?       — Флинт Марко? Такой себе персонаж.       — Это потому что он злодей? — Эдди не совсем понимал, почему было такое пренебрежение к опасному суперзлодею, с которым Человек-Паук с трудом одолел. И то, с помощью симбионта.       — Ты ведь тоже злодей. Но это не помешало мне тебя оживить, — буркнул Мартин. — Флинт Марко довольный унылый персонаж, страдающий от убийство Бена Паркера, болезни маленькой дочери и сложными отношениями с женой. Если бы я его оживил, то он стал бы искать свою дочь. Мне это совершенно не надо.       — Кстати, — заговорил Эдди. — Ты не боишься? Я как бы злодей. — Мартин посмотрел на него с недоумением. — Вдруг, я на тебя нападу? Или на других? Или ещё что-то сделаю, что обычно делают злодеи? — Симбионт был готов в любой момент перейти в боевую форму.       — Слушай, — тяжело вздохнул Мартин. Весь его вид говорил о том, настолько банальным и наивным был его вопрос, что он даже немного устыдился. — Ты всего лишь третьесортный злыдень из малопопулярного супергеройского фильма. Ты был создан исключительно для того, чтобы подбешивать как главного героя, так и зрителей…       — Не правда! — воскликнул Эдди, сжав руки в кулак.       — Правда! — не смутился Мартин. — Ты одним своим присутствием бесил Паркера на протяжении всего фильма. Гвен считала тебя придурковатым парнем, с которым не стоит продолжать отношения. Бетти Брант, к которой ты клеился, считала тебя забавным дурачком. Никто по настоящему не относился к тебе с уважением или любовью. А знаешь почему? — Эдди зарычал. — Не потому, что ты в чём-то виноват. Дело не в тебе, — гневный тон Мартина резко сошёл на нет. — А в сценаристе, который тебя недолюбливал. Который прописал в сценарии, как к тебе относятся как к куску дерьма!       — Ах… — тяжело вздохнул Эдди. — Такс… Э-это всё вина сценариста?       — И отношение всех людей к тебе, и твоё увольнение, и испорченная репутация, и жажда мести именно Питеру Паркеру, а не… — задумался Мартин, — …Джоне Джеймсону.       Джей Джону Джеймсону он не хотел отомстить. Его голова была забита одним только Паркером. Но если подумать, то в словах Мартина был смысл. Джеймсон хотел опорочить Человека-Паука, не Эдди. Именно Джеймсон не оценил усердную работу Эдди. Именно он накричал на него, уволил и опозорил на весь Нью-Йорк. Паркер — гнида. В этом Эдди не сомневался. Но Джеймсон был намного хуже. И ему он не думал мстить.       — Ты, по желанию сценариста, просрал всё. Работу, репутацию, девушку, — решил подвести к итогу Мартин. — И в конце фильма должен был просрать и собственную жизнь.       — Что?!       — Ты должен был умереть. Твоя затея расправится с Человеком-Пауком обернулось бы полным крахом. Тебя лишили бы симбионта и взорвали. — Эдди осушил бокал вина. — Но благодаря мне, всё иначе. Ты жив. По настоящему жив, а не как Паркер. Симбионт у тебя остался. И никакой сценарист или режиссёр не может портить твою жизнь. Разве это не прекрасно?       — Д-да, — с тяжестью на сердце сказал Эдди. Мартин говорил очень убедительно, к ужасу для него.       — Да ты злодей, — Мартин выпил сок. К вину он так и не притронулся. — Но в тоже время живой человек. Я думаю, тебе не составит труда выполнять мои маленькие капризы за уютное жильё, еду и карманные расходы.       — Хм…       — Поверь, я не такой самодур, как Джеймсон.       Эдди снова засмеялся.       Они оба замолчали.       — Что у тебя с руками? — задал вопрос Мартин.       — А? — Ногти Эдди удлинились настолько, что больше походили на когтей. Каждый палец был окутан тёмной материей симбионта. — Я… немного нервничал и потерял контроль.       — Интересно, — пробормотал Мартин. — Слушай, а дай волю симбионту.       — Что сделать? — недоверчиво спросил Эдди.       — Нуу… — запнулся Мартин.       — Превратись в эту злую версию Человека-Паука с когтями и зубами.       — Уверен, что стоит?       — Да.       Симбионт жаждал этого. Эдди жаждал этого. И стоило Мартину сказать «да», как одежда снова превратилась в чёрную материю. Ногти окончательно превратились в когти. Рост и масса резко увеличились. На груди сформировался белый паук. Хрупкое тело внезапно выросло и стало сиять силой и мощью. И напоследок голова Эдди скрылась во тьме, чтобы явить на свет лик монстра.       — Н-ничего себе… — одновременно со страхом и восхищением произнёс Мартин. Возникшее чудовище было достаточно сильным и устрашающим. Да не стоит забывать и о скорости, с которой он мог двигаться. — Ты невероятен! — Но как не был могуч и страшен злодей, Мартин не собирался перед ним дрожать от страха. Глупость какая — бояться существа, которого ты сам же и оживил! К тому же, он не находил его мерзким или противным. Наоборот, у него была своя эстетика.       — Аггх… — зарычал Эдди.