Одна ДНК?

Вечер. Повсюду темень. Вдалеке видится огни большого города — Нью-Йорка, привлекающего множество туристов и искателей новой жизни и смыслов. За годы, прожитые здесь, я влюбился в него: в его, хоть и грязные, но такие атмосферные улочки и авеню, идущие далеко вдаль, в местную еду и высотки, разрезающие макушками облака. У этого яркого мегаполиса много плюсов, но самый главный заключается в том что, тут ты ощущаешь себя свободным, раскованным: многим откровенно всё равно на тебя, твой внешний вид, поступки. В этом, пожалуй, и заключается главный его минус: мало кто тебе поможет в беде; люди просто будут равнодушнее, например: не подскажут путь куда-нибудь…. Минуя кварталы и офисы, мы подлетели к высокому стеклянному зданию, ставшему достопримечательностью, на котором красовалась большая буква «A». Старк возводил его для себя, а в итоге оно стало сборищем ребят, спасающих мир — Мстителей. В этом особняке, ставшем штабом, я был много раз до этого: приносил Тони какие-то документы от Фьюри, помогал с его костюмами, когда он был в отъездах. Однажды, правда, всё пошло не по-плану: Ник заставил меня отвлечься от разработки костюма, перешедшей все границы адекватности, и помочь Тони в мастерской. Я, конечно, не согласился, но он просто не оставил мне выбора и привёл меня в башню, буквально за шиворот. Старк был очень-очень рад (никогда не видел его таким счастливым) и, мягко говоря, удивлен этому, хотя чему можно удивляться, если работаешь с Ником: он старик ещё тот. Филантроп объяснил мне фронт работы, сказал, что его сегодня не беспокоить, и по-быстрому свалил, я даже рот открыть не успел. Из окон я смог увидеть только спорткар, несущийся по дорогам. Кажется, они с Пеппер поехали на свидание куда-то: или в фешенебельный ресторан, или в одну из резиденций Тони, или куда-то ещё. Честно говоря, когда они уехали, я попытался уйти. Я ОЧЕНЬ хотел продолжить работу над костюмом, и мне было плевать на последствия моих действий. Я быстро спустился на лифте вниз и хотел уже выбежать, как тут меня не пустил ДЖАРВИС, сказав, что Старк запретил меня выпускать до его приезда. Да, оставлять человека в неадекватном состоянии одного в огромном здании полном того, что может привести к плохим последствиям — это очень опрометчиво. Сопротивление было бесполезно, ведь меня всё равно бы не выпустили раньше, поэтому пришлось остаться и сделать работу. Работа была не сложная, но объёмная, и была выполнена мной часа за четыре. И вот, 12 часов ночи. Делать нечего. Я уже и с ДЖАРВИСом поболтал, и фильм посмотрел. Уже думал идти спать, но обратил внимание на беспорядок. «Думаю, уборка здесь не помешает. Комната, как будто после вечеринки. И только как он при таких условиях работает. Это же совершенно неудобно. Он действительно гений! Помимо этого мне скучно и спать не хочется, поэтому, пожалуй, я помогу ему, а меня, может, ещё и похвалят» — думал я, начиная уборку. Убираясь в ящиках, я обнаружил несколько женских лифчиков и трусов: «Фу!» — закричал я и сразу же вспомнил про плачевное состояние моей квартиры, — “ И я ещё смею, что-то говорить» — рука сама ударила по лбу, — «Хватит с меня этого! Сейчас закончу, пойду домой, отдохну, приведу себя в порядок и вернусь к нормальной жизни. Схожу, наконец, на свидание с Нат» — эти мысли предали мне энергии и сил, сразу захотелось побыстрее доделать дела и набрать знакомый номер, поговорить по душам, просто быть собой и не претворяться идеальным во всём. С новыми силами я ринулся в бой с грязью. Через какое-то время, я почти закончил. Я и пол помыл, и пыль вытер, и вымыл стаканы с алкоголем, оставленные повсюду. Осталось последнее, разобрать бумаги с рабочего стола. Что там только не лежало: какие-то заявления, извещения и просто что-то не нужное. Разбирая последние документы, я наткнулся на чертёж — уже не помню чего — но точно того, что могло бы мне помочь с разработкой. А дальше все, как в тумане. Видимо, я был настолько заражён (в прямом смысле) этой идеей, что мой мозг мог принять всё, что угодно, за знаменье, знак и призыв к действию…. Проснулся я только утром от яркого света из окна. Я чувствовал себя, как будто после пьянки: голова не болела, но разум очень долго просыпался. Спустя время я, наконец, пришел в себя и осмотрелся: я сидел на стуле, вокруг меня были разбросаны чертежи, много чертежей, а передо мной стоял злой и напряжённо дёргающий рукой Старка. «Я вообще нечего не помню с той ночи, абсолютно нечего, но меня ждут неприятности» — в мыслях заключил я в мыслях, морально готовясь к худшему. После разбирательств, я ещё больше упал в работу, дабы не натворить чего лишнего, и только благодаря Фьюри и Сэму с Нат я смог выбраться из этого состояния и вернуться к обычной жизни. Хоть Ник и поговорил со Старком, и Тони вроде бы меня простил, мне всё равно было неприятно находиться в башне, которая напоминала мне о том ужасном периоде моей жизни. Будучи здесь, казалось, что это обязательно случиться что-то плохое и несчастливое. По крайней мере, я так считал, основываясь на воспоминаниях отсюда… И вот, мы посадили джет на посадочную площадку, и вся наша компания, не проронив не слова, быстро покинула кораблю. Всё разбежались кто куда: кто-то в спальню, кто-то в ванную, а самые стойкие пошли в гостиную, где сидели молча и просто расслаблялись. Им нужен был отдых перед завтрашним днём, обещавшим много интересного…. Я же не хотел им мешать, поэтому без лишних слов взял свой рюкзак, который всё это время лежал где-то в углу и удалился, решив, что сначала схожу в душ, а потом легу спать, дам мозгу отдохнуть. Уилсон проводил меня глаза и как будто этим пожелал мне спокойной ночи, а я побежал вверх к своему ночлегу. Это была средних размеров комната с белыми стенами. В ней было всё, что надо: удобная кровать, рядом с которой находилось окно с жалюзи, письменный стол, пустой книжный шкаф и комод, над которым висело зеркало. Разложив вещи — к слову, их было немного: пара носков и боксеров, несколько книжек, блокнот с ручкой и футболка Фьюри, отданная мне — я, еле волоча ноги, побрёл в душ. Окончив водные процедуры, я уже лег в кровать и почти заснул, как вдруг раздался оглушительное дребезжание телефона. Я включил его и увидел пропущенный вызов от Фьюри. Набрал его в ответ. Гудки пошли, и через несколько мгновений слышу знакомый голос: — Привет, малый! Как твои дела? Жив? — иронично пошутил Ник. — Приветствую, старик! Как слышишь, да, — ответил я, с долей раздражения в голосе, — и больше так не шути. — Просто старые добрые шуточки! Ты всегда на них введешься! Вот я их и использую, — сказал он. С его стороны послышались смешки, не обидные, а самые что не наесть искренние и добрые. От этого я сразу улыбнулся. — Так зачем звонил мне? Надо чем-то помочь? Пожалуйста, скажи, что да. А то мне не по себе здесь ночевать, — сказал я с надеждой на заветный ответ. — Нет, — сказал он, обломав все мои мечты. Услышав мой вздох, продолжил, — но предлагаю встретиться. Завтра в 10 утра, на нашем месте. Позавтракаем и поболтаем. Сможешь? — Конечно! Честно говоря, я по тебе соскучился, по твоим шуткам и колкостям. Жду не дождусь нашей встречи. Мы с тобой уже месяца три не виделись, — сказал я и уже начал мечтать о завтрашнем дне, и о вкусном завтраке. — Надеюсь, у тебя найдется пару нерассказанных историй. У меня точно есть парочка таких, — эти слова прозвучали двусмысленно, поэтому я спросил: — Скажи честно, тебе нужна моя помощь? Ты звонил мне ночью, сам. Если, что-то нужно, я с радостью помогу. — К сожалению, у меня пока всё отлично. Просто я долго тебя не видел и поэтому заскучал, а с тобой хоть немного интересно, — на слове «немного» стало обидно за себя, но я быстро отпустил это чувство, ведь Ник давал мне больше, чем забирал. Он старался быть искренним со мной, что позволяло мне быть расслабленнее и откровеннее в разговорах с ним. — Ну, тогда до завтра! — До встречи! — и он повесил трубку. Ещё какое-то время я думал о грядущем дне, после чего поставил телефон на зарядку и выглянул в окно. На темном небе блестели звёзды. Луна светила ярко и освещала крыши зданий и морскую гладь. Вглядевшись вдаль, я увидел силуэт гепарда: того самого, изображенного на моем костюме. Я уже хотел разглядеть его поближе, как он расплылся, словно убегая от меня. Это был какой-то знак. Точно…