***
Порывистый ветер всё больше норовил прорвать ткани паруса, пока его не опускают, попутно убирая всё лишнее с палубы. Матросы корабля, несущее название «Тайшаньфу», привыкли к разным погодным условиям. В море каждый учился выживать и в зной, и в шторм, и штиль. Среди пиратов ходит правило, что женщинам не место на корабле, или как гласит поверье: «женщина на корабле — быть беде». Пожалуй — это единственное правило, с которым многие нынешние пираты, как и консервативный Моракс, были в корень не согласны. Уж он-то знал насколько они могут быть суровы и безжалостны в сражение. Сколько раз он видел, как его женская часть команды справлялась со сложными поручениями и задачами не хуже мужчин. Одна из дочерей его давней подруги, а именно Шень Хэ, была одним из подтверждений его убеждений. Она могла не только навалять любому пирату или портовой пьяни, но и справлялась с поднятием парусов, фиксацией канатов и много чего ещё. Моракс лишь усмехался на ворчания других капитанов и гордился целиком своей командой, а те, кто перешли им дорогу… ему было их искренне жаль. Девушка показывала своему юному племяннику Чунь Юню, как правильно завязывать разного сложности узлы, а тот повторял за тётушкой с небывалой точностью. Из дозора на палубе остались заклятые друзья Сайно и Аль-Хайтам. Один травил свои шутки, а второй всячески старался его не прибить. Моракс всегда удивлялся: как, несмотря на их разношёрстность, они могли работать настолько слажено, как единый механизм. Если спросить самих участников команды, они все как один ответят, что это заслуга их капитана, что научил их всему, что сам знает. Строгая дисциплина, подчинение правилам и кодексу, воспитали в них настоящих пиратов. Он был суровым, но справедливым. Это очень нравилось экипажу и заставляло их чувствовать уважение к этому человеку. А может… До этого мы ещё дойдём. А пока было принято решение укрыться от ливня и переждать непогоду в каютах. Как только гроза утихнет, они отправятся в гавань. Есть ещё много вопросов, которые капитану нужно решить В Ли Юэ. Пока они не разберутся с этим, они не отправляться в новое путешествие. Через окно своей каюты, капитан наблюдает за видом, простирающихся вдали улиц. Где-то там дальше стоит большой дом с садом и цветущими деревьями. Там живет один красивый человек. Красивый и очень больной. Невольно в голову лезут мысли: «Чем сейчас он занимается? Читает ли книги, или мирно отдыхает в комнате? Не стало ли хуже после столь долгой прогулки вчера?» Почему он вообще думает об этом? Почему этот человек так волнует душу? Моракс пытался анализировать свои чувства и дать ответ себе на этот вопрос. Они виделись всего несколько раз и только единожды им удалось поговорить. Неужели этого достаточно, чтобы так часто отдавать ему свои мысли? Что вообще его так зацепило? Капитан продолжал рассуждать дальше. Самая очевидная вещь — это внешние данные. Да, не было смысла отрицать, что юноша был привлекателен, а по эстетическим меркам Моракса, он смело мог назвать его красивым. Красивым и хрупким. Как фарфоровая статуэтка. Её внешний вид привлекал, но одно неверное движение и она сломается. При этом к ней хотелось прикоснуться, ощутить под пальцами гладкость материала и оценить тонкую работу мастера. Но разве только в этом дело? Какой толк от красоты, если человек не был интересен? Если он пуст внутри, как и фарфоровая ваза. А вот здесь капитан находит ответ: Бай Чжу не был пустым. Как раз всё наоборот, внутри таилось нечто большое, настоящее и искреннее. В нём не было лжи и фальши. Создавалось ощущение, что внутри таиться целый большой неизведанный мир. Для Моракса он казался одной большой загадкой, которую очень хотелось разгадать. Это распаляло интерес. Ему было удивительно вот что: он встречал в своих странствиях очень много людей, от нежных и милых, до отъявленных злодеев, к которым не испытываешь и толики сочувствия. Среди них и были те, кто страдал врожденным недугом, не позволяющим им полноценно жить. Они давно смирились с этим и проводили свою жизнь в четырёх стенах их жилища и совсем редко покидали дом, чтобы просто посмотреть без какого-либо энтузиазма на мир за пределами дома. Бай Чжу же был совсем не такой. Несмотря на свою болезнь, он хотел увидеть этот мир во всех его палитрах, хотел узнать, как живут обычные люди, вкусить вкус свободы, понять красоту обыденных вещей. Наверняка и впервые узнать, что значит впервые влюбиться и даже испытать муки расставания. Каким бы ни был жестоким этот мир, в глазах парня он был прекрасен. Вероятно это и был тот самый повод, почему он думал об этом человеке так много. Моракс живёт на этом свете уже так много лет, но большинство людей оставались для него загадками, но не каждую хотелось понять и разгадать. Когда ты думаешь о человеке и ощущаешь щекочущее чувство в животе, а когда ты его видишь, сердцебиение начинает учащаться. Как странно. Он снова бросает взгляд в окошко, и кроме дождевой пелены уже не разглядеть ничего. Мужчина подходит к своему столу и задувает свечу, освещающая собой карту и инструменты для черчения. У него ещё будет время поразмыслить обо этом.***
Всегда после дождя приходит солнце и своими лучами осветит, оставшиеся капли. Согреет продрогшие улицы и укутает свежестью воздух. Люди начинают выходить из своих укрытий и продолжают жить в привычном ритме. Они ходят по торговым лавкам, ухаживают за цветами, продают всевозможные товары. Возле корабля в порту стоят трое матросов из команды Моракса, и вид у них был немного помятый. Шень Хэ, казалось, ушла в себя и, прикрыв глаза, сложила руки на груди. Аль-Хайтам внутри закипал, измученный дурацкими шутками своего сокомандника, а того, кажется, всё устраивало. — Вот ещё одна. Знаешь почему в порту не встретишь толстых стриптизёрш? — О Боги, нет. — взмолился серовласый, но его мольба была воспринята, как ответ на вопрос Сайно. — Они перегибают палку. Девушка на шутку издала тихий смешок, а вот парень уже медленно разворачивался, чтобы стукнуть шутника по голове, но его остановил голос капитана. — Рад видеть вас в таком бодром расположении духа. — даже сарказм от него звучал серьёзно. — Но давайте сосредоточимся на делах. Сегодня будет новая поставка питьевой воды, нужно запастись несколькими бочками, Шень Хэ, ты зайдёшь в лавку с травами и приобретешь всё необходимое для приготовления отваров и мазей. У меня есть ещё что обсудить с госпожой Ху. — Так точно, капитан! — дружно отчеканили трое. — Я пройду с вами до торговых улиц, а дальше вы сами. Все вместе они прошлись по доскам причала, поднимаясь к шумам города. Их встретил гул торговцев и восторженные вздохи покупателей. Как всегда, негде и яблоку упасть. Слышны не только обсуждения товаров, но и разного рода сплетни и шушуканья. Позади себя Моракс улавливает голоса двух молодых особ и невольно прислушивается, замедляя шаг. — Господин Бай ещё никогда не выглядел таким взволнованным. — вздыхает одна. — Естественно. Если бы твой ребёнок мучился от лихорадки, посмотрела бы я на тебя. — фыркнула на это вторая девушка. — Бедный наш молодой господин. За столько лет, сколько я работаю в их доме, я не видела ещё, чтобы ему было так плохо. — Говорят такое было только однажды в детстве. Я слышала, что даже доверенный лекарь семьи не берётся ставить прогнозов. Неужели молодой господин может… — Тш-ш-ш…не говори этого вслух! Мы должны верит, что с ним всё будет хорошо и жар скоро отступит. — Ты права. Давай уже купим необходимые травы и поторопимся обратно. Чем быстрее мы их принесём, тем быстрее доктор приготовит лекарство господину. Чжун Ли слегка поворачивает голову на двух служанок и выхватывает основную нить их разговора: Бай Чжу сейчас очень плохо. Молодой человек и вчера был не в лучшем состоянии, и это мягко говоря. По всей видимости, состояние ухудшилось и это заставляло нервничать. Мысли об этом не давали покоя ни на встрече, ни на корабле. Беседы с директором ритуального бюро всегда проходили гладко и продуктивно. Пожалуй Ху Тао была одним из немногих людей, с которыми было приятно иметь дело. Но мысли капитана были совершенно в другом месте. Моракс хотел помочь человеку, что сейчас мучился от болезни. Хотел вновь увидеть его. Оставался только один вопрос: как? Заходя в ту часть трюма, где хранились припасы, он нашел мешочки с травами, купленные сегодня. Мужчина обладает достаточным количеством знаний, чтобы приготовить качественный жаропонижающий отвар. Правда рецепт координально отличается от известных на данный момент лекарям. Он настолько древний, что давно не упоминался в медицинских текстах. Нужно лишь добавить малое количество травы Наку, растущей в Инадзуме и горсть фонтейских колокольчиков. Кажется, ничего сложного. Но во многих трактатах трава Наку описывается ядом в чистом виде, но концентрация сока должна быть тщательно сбалансирована, чтобы не навредить органам, а колокольчики из Фонтейна в Ли Юэ практически невозможно достать. Грубые руки тщательно смешивают ингредиенты и вымеряют концентрацию, отделяют отвар от жмыха, сливают его в небольшой флакон. Этого количества должно хватить, чтобы лихорадка отступила. Моракс убирает снадобье в один из карманов, выходя на палубу. — Команда, внимание! — дождавшись, пока все члены экипажа обратят на него своё внимание, он продолжил. — Меня не будет на корабле до утра. Оставляю на вас все дела. Сигнальные огни применять в случае экстренной необходимости. — Капитан, что-то случилось? — обеспокоенно интересуется Чунь Юнь. — Ничего того, за что вам стоит переживать. Это моё личное дело. Все поняли приказ? — Да, капитан! — хором отозвались люди. Никто не брался расспрашивать о подробностях. Если капитан говорит, что это его личное дело, то лучше в него не влезать, если жизнь дорога. Сам же мужчина спускается с палубы на сушу и движется по уже знакомому маршруту. Память у капитана была отменная, так что нужный дом удаётся отыскать без каких-либо проблем. Но ему не нужно было и заглядывать на территорию, чтобы понять, что двор кишит стражей. Он осмотрелся по сторонам и зашел за ближайшее дерево. Опустив склянку на траву,он прикрывает глаза. Едва заметная золотая дымка окутывает тело капитана и, когда она рассеивается, на месте мужчины сидел маленький коричневый дракончик. Малыш осмотрелся и вздохнул. «Как я не люблю этот размер своей формы. Но иначе у меня не получиться пробраться внутрь.» Цепкий хвостик поднимает флакон и водружает на спинку, после чего выползает из-за дерева. Быстро перебирая лапками, ящер протискивается сквозь доски, стараясь не разбить свою драгоценную ношу. Охраны, действительно, много. Дракон задумался: во-первых, как обойти всю охрану; во-вторых, как найти нужную комнату? Из-за кустов сначала показываются маленькие рожки, а потом уже глаза существа. План прост: он забегает за колонну, мимо отвернувшегося стражника, затем быстрыми перебежками минует остальные и пробирается ко входу, прячась в цветочном горшке. Чешуйчатое тельце ёрзает от того, как неприятно покалывают мелкие шипы декоративных роз в этом самом горшке. «Кто придумал высаживать розы перед входом? Садовник не знаком с Фен Шуем?» — возмущается Моракс и дожидается пока слуги откроют входную дверь, провожая лекаря из дома. Прежде чем дверь захлопнулась, тот успевает заползти внутрь. Там стоит плотный запах благовоний и это сбивает острый нюх дракона. Пробегая к широкой лестнице,он прячется за расписной вазой. Вот здесь очень чётко чувствуется запах лечебных трав и отваров. Нет сомнений, что ему нужно идти на него. Однако, слуг вокруг весьма много. Нужно быть очень внимательным. Человек подходит к вазе и протирает от пыли, а дракошка прижимается всем тельцем к полу и, кажется, не дышит. К сожалению или к счастью, но работник дома выполняет свои обязанности спустя рукава. Моракс остаётся незамеченным. Он осматривается и замечает длинную штору, струящуюся от второго этажа до пола. Вот и выход, как обойти лестницу. Моракс заползает за неё и подпрыгивает, цепляясь когтистыми лапками за ткань. Флакон выскальзывает и сердце замирает. Задняя лапка успевает ухватиться за ее пробку и мифическое существо облегчённо выдыхает, перехватывая горлышко хвостом, опутывая её. Теперь он неспешно карабкается вверх, стараясь не привлечь внимания, останавливается, когда улавливает чужие голоса. Поднявшись на нужный уровень, Моракс тянет одну лапу к перилам лестницы и перепрыгивает на пол. Как хорошо, что дом богат декором, за которым можно притаиться. Выползая в коридор, на глаза попадается трещина. Прямо в стене. Очевидно идущая из сада, которую капитан не заметил. А ведь, если по протиснулся в неё, то без особых усилий проник бы в этот коридор. В этот момент пришло осознание, что мудрые мысли преследовали его, но Моракс, очевидно, был быстрее. Как бы то ни было, нужно продолжать поиски. Дракончик вскидывает голову и принюхивается. Запах уже совсем яркий, а значит, что он совсем близок к цели. В коридоре не чувствуется энергия людей, значит слуги внизу. Можно спокойно пробежать, не скрываясь. Комнат много, запахи духов и косметики душат. Но только одна дверь источает шлейф лекарств. «Вот она!» — заключает капитан и прислушивается, приложив ушко к двери. Тихо, голосов не слышно. Только редкий кашель. Если Чан Шен всегда с ним, то она может быть поможет открыть дверь. Коготки начинают постукивать по деревянной поверхности и это привлекает внимание змеи. Она поднимает голову, сползая по кровати вниз, а после и на пол. — Кто мог прийти с-с-сейчас? — шипит она у двери. — Это капитан Моракс. — Что?! Но как вы пробралис-с-сь сюда? — Долгая история. Мне нужно отдать Бай Чжу лекарство. Ты сможешь открыть дверь? — Да. Тут ес-с-сть веревка, чтобы я с-с-смогла выползти. Подожди. И это была правда. Бай Чжу сам всегда вешал на ручку двери небольшой лоскут ткани, если Чан Шен нужно будет выползти к слугам, чтобы позвать их в случае, когда ему внезапно станет плохо. Зацепившись клыками, она тянет ткань, открывая дверь и впускает дракона в комнату. Уже в помещение, мужчина обращается и закрывает за собой дверь. — Но как? Кто вы? — Чан Шен теряется, как и теряет все слова. — Скажем так…я не совсем обычный пират. Но тебе и твоему хозяину нечего боятся. У меня нет намерений причинять вреда. Я здесь, чтобы помочь. Змея щуриться в недоверии. Но если этот кто-то проделал такой путь сюда, рискуя своей шкуркой, то это говорит о том, что ему важно увидеть её хозяина. Чан Шен отползает в сторону, поднимаясь по ножке кровати к ногам парня. Моракс проходит вглубь комнаты, присаживаясь на одно колено перед больным. Изумрудные волосы спутались и намокли от пота. Кожа так бледна, что можно разглядеть все тонкие венки под ней. Мужчина указательным пальцем убирает прилипшую прядь с лица и поглаживает им по щеке. Бай Чжу поворачивает голову и видно, как на наволочке пестрит кровавое пятно, что смазалась от уголка рта по щеке её владельца. Змеиные глаза приоткрываются и расфокусированный взгляд ловит мутный силуэт капитана. Парень тяжело дышит, не в состоянии чётко разглядеть человека перед собой. Пересохшие бледные губы что-то шепчут, пытаясь сказать хоть слово. Чжун Ли склоняется и прислушивается. Он слышит: — Вы пришли… Вы меня услышали… Пират отстраняется и смотрит в закрывающиеся глаза. Значит ли это, что в своём бреду или сне, Бай Чжу звал его? Как бы хотелось в это верить. Мужчина берет флакон с заготовленным отваром, откупоривает его и помогает юноше приподняться, держа под шеей. Осторожно он вливает содержимое в рот. Ждёт, когда пациент проглотит лекарство и снова поит его. Лишь когда сосуд опустел, он уложил его обратно. Чжун Ли бросает взгляд на столик возле кровати больного, где стоят отвары и таблетки, а так же небольшой тазик с водой и полотенцем. Капитан поднимается на ноги и опускает ткань в тёплую воду, отжимает слегка и начинает обтирать от пота кожу на лбу, щеках, шее, скулах и висках. Стирает кровавую дорожку. Снова смачивает полотенце и проводит по пересохшим губам юноши. Они сухие и такие бледные сейчас. А ещё только вчера их можно было сравнить с нежными бутонами розовых пионов. Закончив процедуру, Моракс склоняется вновь, чтобы запечатлеть невесомый поцелуй на лбу и виске Бай Чжу. Он на мгновение замирает над губами, но отстраняется. Так не честно: пользоваться состоянием парня и без его ведома украсть, возможно, его первый поцелуй. Если однажды это и произойдёт, то он сам должен дать на это согласие. В себя его приводит злобное шипение змеи. — Я благодарю Вас за оказанное доверие. Лекарство скоро подействует и жар спадёт. Передайте ему мои искренние пожелания здравия. — Моракс почтительно склоняется перед Чан Шен и идёт к двери. Дымка снова оборачивает мужчину в дракона и тот выбирается из покоев, уже более смело проползает по коридору к расщелине и выбирается наружу. Вдоль улиц и домов идёт высокий мужчина, проходит к кораблю, когда на горизонте едва проглядывалось зарево. Син Цю и Чунь Юнь выравниваются при виде капитана и приветствуют его. — Как прошли Ваши дела, капитан? — интересуется первый. — Продуктивно. — кивает он в ответ. — Кажется мне многое стало понятно. Я скажу Сяо и Сайно вас сменить, а вы идите спать. Двое парней переглянулись, но не стали задавать вопросов. Но каждый из них отметил для себя с какой нежной улыбкой на лице их капитан произнёс эти слова. Хотя, может им это только показалось?***
Солнце стояло уже высоко, когда Бай Чжу пробудился от долгого сна. Глаза раскрылись свободно, без каких-то препятствий, тело больше не ныло и не болело, а кашель не терзал горло. Жар спал, словно его и не было. Неужели лекарства лекарей помогли так быстро? Обычно это занимало куда больше времени и никогда эффект не был таким качественным. Чан Шен улавливает движение рядом с собой и резко распахивает лиловые глазки и поднимает голову. — Ты наконец-то прос-с-снулся? Как ты с-с-себя чувствуешь? Голова не кружитс-с-ся? — Нет. Я чувствую себя прекрасно. Давно не было таких результатов от снадобий. — улыбается юноша, поднимая подругу на руки и оглаживая её по голове. — Значит его лекарство всё же с-с-сработало. — Чьё лекарство? Врача? — уточняет тот в недоумение. — Нет. Того пирата. Он пробралс-с-ся вчера ночью с-с-сюда и принёс-с-с тебе какой-то отвар. Ах, да, ещё он пожелал тебе пос-с-скорее поправитьс-с-ся. Бай Чжу замирает в немом шоке. Моракс вчера был тут? Ему это не привиделось? Это не был лихорадочный бред? Но как он это сделал и зачем? Только ради него? И эта мысль предательски разливается теплом в груди. Быть может всё то, о чём он думал за эти дни не было бредом. Он помнит свои беспокойные сны, в которых бродил в одиночестве среди пустоты и страшных теней. Но он увидел размытый образ, такой светлый, от которого стало тепло и совсем не страшно. Кажется сегодня ему будет о чём и о ком подумать в такой прекрасный солнечный день.