Марки, ночь, Полночь

-Шаст, ещё одну. -Малыш, я думаю тебе хватит. -Я хочу ещё одну дорогу. -Мышка, твоя сестра не одобрила бы. -Заткнись нахуй и начерти ещё дорогу! -Я пасс, хочешь ещё — сама, — парень разворачивается и уходит в другую комнату, но кидает на последок, — Если бы я знал, что всё закончится этим… Она была прилежной девочкой из хорошей, любящей семьи. У родни всегда царило взаимопонимание, не смотря на разницу в возрасте. Маме 50, отцу 55, старшей дочери 25, ну, а ей 17. Средний достаток позволял потакать разным хотелкам, но и без денег они бы были счастливой семьёй. В один момент в корабле появилась пробоина, но Наташа её скрывала. Когда девчонку настиг переходный возраст родителям было тяжело её понять и отношения шли по наклонной. Чего не сказать о Люсе. Старшая сестра всегда понимала младшую. Сама в её возрасте выражалась как могла. Волосы в разные цвета. Яркие, импозантные наряды, макияж. Светловолосая пестрила, как вывеска аптеки ночью. С возрастом это ушло и она знала — нужно просто перетерпеть, и самое главное — поддержать. Людмила всегда брала сестричку с собой, будь то вечерние посиделки в кафетерии и кинотеатре или какая-то вечеринка с друзьями. Из-за контингента сестры, Наташа мало общалась со сверстниками. В учебном заведении друзей у неё не было вообще. Зачем, если есть люди поинтереснее и с большим опытом в той или иной сфере. Между сёстрами всегда царило взаимопонимание, они были одним целым и практически не ссорились. Любой каприз Наташи, Миронова могла решить без вреда и ущерба. Проколоть септум или ещё раз мочку уха — пожалуйста, в любой момент можешь снять. Нарастить длинные ногти — нет проблем, можно обрезать. В окрашивании волос, конечно, стоял вопрос, старшая по личному опыту аккуратно отговаривала зеленоглазую под предлогом: «Глянь на мои, я бы не хотела чтоб и у тебя так же было. Давай ты ещё подумаешь и если уж не изменишь мнение, покрасим тоником». Она знала как найти подход. Но в одну страшную ночь всё остановилось. Девушки как всегда собирались на вечеринку у друзей Люси. Квартира, в центре Питера, жила своим ритмом постоянно и под этот ритм подстроились сёстры. Они отдыхали, веселились, немного выпивали, но в рутине этих действий Наташа заметила объект, который мозолил взгляд. Не веселился как все. Молча втыкал в потолок всё время с их прихода. Шатенка аккуратно подходит к парню и присаживается рядом. Светловолосому всё равно, он не реагирует ни на что, но то как ходят желваки заметно на расстоянии вытянутой руки. -Ты чего один тут? , — аккуратно начинает она, но ответа не последовало. — Что-то случилось? Выглядишь опечаленным. -Слушай, чё те надо? -Агрессивно. Ты один сидел, вот я и. -И я дальше хочу посидеть один. Разговор окончен. -Грубиян, — Миронова встала и удалилась к сестре, но парня из головы не выкинула. Длинные, тонкие пальцы, которые нервно барабанили что-то по коленке, глаза, цвет которых отражал её, как в зеркало смотрит. Волосы цвета пшеницы так и хотелось растрепать с улыбкой, такой комфортный стиль, схожий с её. Парень, на вид, был очень похож на Наташу. Но эта манера общения отбила желание, ещё какое-то время, заводить с ним диалог. Может у него что-то случилось? Скорее всего, но для чего приходить в таком состоянии, если не пытаешься расслабиться? А может у него свой метод? Да. Свой. Который сегодня сорвался из-за проблем с барыгой. Ещё пару часиков девчонки веселились, а потом старшая отвела шатенку и сказала: -Крошка, идем домой, плохое у меня предчувствие. -Ну, Лю-ю-юсь. -Идём, пожалуйста, — младшая ещё поканючила, но в итоге они попрощались со всеми и ушли. Пару минут была тишина, но вскоре Миронова старшая разрезала это. -Видела ты к Шастуну подходила. -Шастун значит. -Наташ, — девушка остановила вторую и встала напротив, — не связывайся с ним. -Почему? С виду нормальный. -С виду. Я тебе говорю — не связывайся. -Почему? -Просто послушай сестру. -Вы всегда мне недоговариваете, что-то скрыть хотите. Я уже взрослая! Мне не 5, я вроде могу понять что к чему. -Судя из нашего разговора — не всегда. -Почему вы решаете что мне делать, что не делать? Я взрослая, Люся, взрослая! -Ты не всегда понимаешь, как будет лучше. -Зато ты понимаешь! -Я тебя люблю… — последние слова, которые успела сказать девушка перед тем, как её задела проезжающая, на огромной скорости, машина. Визг шин смешался с душераздирающим криком Наташи. Вот оно плохое предчувствие? Девчонка пыталась растормошить ещё теплое тело, кричала, просила не бросать её одну, молила всех богов, говорила что тоже любит, но всё зря. Сестра была мертва и ничего бы её не вернуло к жизни. Она повзрослела за эти пару дней больше, чем за всю свою жизнь. Не приходить в себя столько, конечно, сказалось на психике, но не так, как увиденная гибель, самого родного человека. На похоронах шатенка еле держалась на ногах. Все эти дни она не ела, поэтому и без того большие глаза стали ещё круглее, а скулы ярче выражены. Живой мертвец — именно так выглядела Миронова. Кожа стала терять пигмент здорового человека, приобретая сероватый цвет. Заплаканные глаза, потрескавшиеся губы, трясущиеся руки. Без слёз не взглянешь. По окончанию церемонии погребения, Наташа ещё стояла над могилой, когда к ней кое-кто подошёл. -Я не знаю зачем сейчас это скажу, но вы могли умереть в той квартире. — девушка подняла глаза на Шастуна, — Там тип один белку словил, достал ствол и стрелять начал. — он остановился, — Я кое-как отобрал у него огнестрел…трое погибших, четверо раненых. Его должны посадить за убийство, тяжкие телесные и незаконное хранение. Да и соседи часто жаловались. -К чему это всё? -Ты не знаешь, несчастный это случай или уготовано судьбой. -Иди нахуй, Шастун. -Я не собираюсь тебя утешать. Для меня это такая же тяжёлая потеря. -Вы даже не общались. -Да мы с ней ещё до твоего рождения дружили, — бросив это, парень стал уходить. -Стой! , — она подбегает к нему, — Как дружили? -Просто. Мы решили никому не говорить об этом, зачем-то, я не оспаривал её решений. Главное для меня было — всегда быть рядом и защищать…не смог. Два человека, потерявшие самое родное. -Она сказала с тобой не связываться. -И была права. Я хуёвый человек, мышь. Она пыталась меня спасти, но я вряд ли выберусь. -Ты принимаешь? -Умная какая, с детства такой была. Люська часто про тебя рассказывала…ты хорошая девочка, не нужно тебе водиться со мной. -Если она тебе была дорога также, как и мне, я не собираюсь отпустить человека, который меня с ней связывает. -Вас родители связывают. -Нет, Шастун, они для меня никто ещё давно, а в тебе я её слышу. Эти слова так врезались парню в самую душу, что он уже не мог отвязаться от девчонки. -Идём. Они пришли к нему и долго общались, обсуждали, делились тем о чём не знали. Мироновой становилось легче с Антоном, он проходил сквозь тьму и это было взаимно. Шаст пообещал себе защищать малышку, как бы этого хотела Людмила, но в один вечер оступился и предложил ей то, чего никогда бы не предложил на ясную голову. Марки. Кислота. Так и начался весь пиздец. Употребление наркотиков вредит вам и вашему здоровью. Это забывается, когда затягиваешься снова, закидываешься ещё одной или нюхаешь финальную дорогу. Всё, кроме колющего, стало сопутствовать в жизни юной девчонки. Он не то что не смог уберечь, он втянул её в грязь, в которой тонул все эти годы. Мама не выдержала потери одной дочери и путь второй. Ночью отошёл тромб. Отец не смог перенести таких потерь, поэтому покончил с жизнью вслед за женой. Наташа осталась одна. Рядом был только Антон. И вот спустя два года она вновь сидит в квартире, которая стала роднее своей и чертит фатальную дорожку. -Я больше не буду давать тебе нарк, ты слышишь?! Хватит! Люся бы меня убила. -Хватит! Закрой свой рот! Ты сам меня в это втянул, хотя обещал уберечь! Поэтому сейчас завались нахер! -Я завтра же кладу тебя в рехаб. -Себе помоги сначала, Мать Тереза хренова. Шатенка, не выдержав встала, и хлопнув дверью ушла. Денег не было вообще, поэтому пришлось на своих двоих добираться, а это было тяжко. На каком-то промежутке пути Миронову начало кидать то в жар, то в холод, тело потряхивало, расфокус мешал идти, состояние было дикое и когда пульс участился до ненормальной скорости, она подумала что вот и настал момент, когда произойдёт семейное воссоединение. Сознание покидало её, и падая в объятия холодного весеннего асфальта, последнее что та успевает сделать — кое-как сгруппироваться, чтоб не удариться головой, и пролежав так пол минуты, перед тем как закрыть глаза, барабанная перепонка улавливает вибрацию от останавливающейся машины, и обеспокоенное: -Девушка…