Не шуми в библиотеке

Жан недовольно нахмурился и плотнее закутался в пальто. Погода на улице была крайне мерзкая, в такую даже лучший коп не сунется никуда по делам, а вон гляньте — Жан всё же сунулся. Ветер бросал в лицо холодный воздух, заполненный мелкими острыми снежинками, и почему-то представлялось, как эти замерзшие капли неумолимо ранят кожу, оставляя длинные незаживающие царапины. Жан раздраженно цокнул, будто бы отгоняя этим звуком посторонние мысли, и уставился вперед, пытаясь не потерять дорогу среди тесных ревашольских улочек. Извилистая тропа привела его в крошечную библиотеку из тех, что каким-то образом умудрились пережить бомбардировки, смену власти и повышенные налоги, продолжая существовать из чистого упрямства, которым славились все ревашольцы. Тяжелая дверь отворилась практически без скрипа, не нарушая тишины храма знаний, и Жан зашел внутрь, старательно отряхиваясь от снега. Предъявив пожилому библиотекарю читательский билет и повесив пальто на одежный крючок, Жан медленно зашагал между пыльных полок, пытаясь отыскать то ли нужную секцию, то ли укромное место, в котором можно спрятаться от чужих глаз. Ему повезло, что в такую погоду никто особо не горел желанием просиживать штаны в библиотеке, предпочитая книгам домашний просмотр фильмов из местного видеопроката, и тот, кого Жан искал, был единственным запоздалым посетителем. Знакомая рыжая макушка мелькнула между полок, и Жан круто повернул в сторону, преследуя беглеца. Честер шагал по библиотеке мягко, словно большая кошка, и лишь звучный топот жановских ботинок привлекал внимание. Им повезло, что библиотекаря не беспокоил столь незначительный шум, и погоня могла продолжаться до тех пор, пока Честеру не надоест играться. — Хватит, — пробормотал Жан, контролируя громкость своего голоса. Он не был уверен, расслышал ли Честер его предупреждение, однако, к счастью, рыжая макушка наконец остановилась. Их отделяла друг от друга широкая книжная полка, в которой на месте многих книг зияли пустоты, будто выпавшие зубы в челюстях старика, и Жан, слегка наклонив голову, взглянул Честеру в глаза. — Не самое удачное место для разговоров, — сказал он. — А я и не говорил, что на свидании в библиотеке мы будем только общаться, — со смешком ответил Честер и просунул в щель руку, жестом предлагая Жану сделать то же самое. — Давай, давай. Жан нехотя подчинился, касаясь теплых пальцев Честера. Со стороны это наверняка было похоже на то, будто они пытались найти какую-то книгу, настолько важную для них обоих, что ради этого пришлось лезть в самую глубину полки. Честер сжал пальцы Жана в ответ и довольно улыбнулся. — Сегодня ты слишком тихий и послушный, — произнес он в шутку. Разумеется, Жан не кидался на людей, словно бешеная собака, однако вытравленную в нем язвительность и желание противоречить нельзя было скрыть никакими средствами. — Надо почаще звать тебя в библиотеку: местная атмосфера действует на тебя крайне благоприятно. Жан недовольно закатил глаза и вздохнул. Игривость и жизнерадостность Честера всегда заставляли его думать о том, как можно быть таким безалаберным идиотом, одновременно отчаянно жалким и невыносимо очаровательным. Хотя в этом имелись и свои плюсы — горячее рыжее солнце прекрасно уравновешивало холодность и мрачность Жана, добавляя в жизнь красок. — Я всё еще считаю это глупой идеей, — сказал Жан. Честер описал ему приблизительный план действий, но, к счастью, не стал брать на слабо, оставляя возможность отказаться. — Только не говори, что тебе нужно занюхнуть для храбрости. Честер качнул головой, и его рыжие волосы заревом пожара рассыпались по плечам. Жан подумал о том, каково это — целовать его в тишине библиотеки, ласкать грудь, прижимаясь спиной к спине, зажимать ладонью кусачий рот, спускаться голодными прикосновениями всё ниже и ниже, забраться рукой под резинку трусов, оглаживая возбужденный член, и отчего-то ему захотелось вживую посмотреть на реализацию этого крайне глупого плана. — Стой на месте, — приказал он и, расцепив пальцы, широким шагом обогнул книжную полку. Честер не стал даже высовывать руку, замерев в той же нелепой позе увлеченного читателя. Жан обнял его со спины, просовывая собственную руку в книжную полку и укладывая ее поверх тыльной стороны честеровской ладони. Им повезло, что в библиотеке действительно никого не было и ни перед кем не придется объясняться, чувствуя неловкость. Жан толкнул Честера, заставляя прижаться грудью к ребристой полке, отчего их руки забрались еще глубже и наконец коснулись какой-то книги. Пальцы Честера машинально схватили ее, и Жан ухмыльнулся. — Какая невероятная преданность чтению, — пробормотал он Честеру на ухо. Жар дыхания обжег кожу, и крепкое горячее тело под ним слабо вздрогнуло. Второй рукой Жан скользнул по животу Честера и бедрами притерся к бедрам. Член был еще мягким и вялым, но с каждым новым непристойным движением Жан чувствовал, как кровь постепенно приливает к паху. Было приятно обнимать Честера вот так, доминировать над ним, вслушиваясь в его тяжелое дыхание, и осознавать, что это ощущение привязанности взаимно. Честер тоже жаждал прикосновений, подавался бедрами назад, усиливая давление на пах, и с губ его срывались тихие вздохи, от которых возбуждение накатывало на Жана непреодолимой волной. — Я взял с собой смазку и презервативы, — прошептал Честер, повернув голову чуть в сторону. Жан зарылся носом в его рыжие волосы и жадно поцеловал в висок. Лишь несколько секунд спустя до него дошел смысл прозвучавших слов. — Ты сделал… что? — переспросил он. — Боже. Боже, Честер, гребаный ты извращенец. Честер сперва рассмеялся, а затем тихо охнул, когда рука Жана легла на его пах, сдавливая член через ткань штанов. Хотелось поскорее избавиться от одежды, прижаться кожей к коже, сжимаясь в предвкушении от того, что его собираются трахнуть посреди библиотеки, однако Честер позволил Жану делать всё в своем темпе. — Разве тебе не хочется поиметь меня прямо здесь? — Хочется, — честно признался Жан, но не стал говорить ничего больше. Его губы снова и снова целовали Честера, переходили от виска и щеки к обнаженной шее и обратно, пока одна рука удерживала их в неудобной позе, прижимая к книжной полке, а другая ласкала Честера снизу. Оттянуть бы в сторону свитер, думал он, впиться зубами в это красивое округлое плечо, оставляя яркие алые отметины, покрыть россыпью поцелуев горячую кожу, собирая губами крошечные капли пота, но Жан заставлял себя сдерживаться. Им нужно было сделать всё быстро, но приятно для обоих. — В каком кармане? — наконец спросил Жан, сдаваясь. Маленький рыжий дьявол ухмыльнулся, довольный, что соблазнение прошло успешно. — Левый карман штанов. Я подготовился перед встречей, так что можешь трахать меня без растяжки. Жан отпустил Честера и ловко обшарил его карманы, вытаскивая наполовину использованный тюбик смазки и один запечатанный кружок презерватива, остальное оставив на месте. Честер отпустил многострадальную книгу и, вытащив из полки руку, аккуратно обернулся. Жан посмотрел на него так, как умел только он один: с презрительным недоумением, как будто увидел полнейшего идиота. — Разве я разрешил тебе двигаться? Честер дернул уголком губ, предвкушая грубое и настойчивое проникновение, жадные толчки и шлепки, что будут единственным звуком во всей библиотеке. Они — и еще тихие несдержанные стоны, от которых будет всё дрожать и гореть внутри. Смущение? Нет, Честер не знал такого слова. — Тогда накажите меня, офицер, если я что-то нарушил. Жан хмыкнул и стянул с Честера штаны вместе с бельем, обнажая главное сегодняшнее блюдо — подтянутые округлые ягодицы, полувставший член с рыжим вьющимся пушком над ним и длинные загорелые ноги. Такие бы закинуть себе на плечи, старательно втрахивая Честера в какую-нибудь горизонтальную поверхность, однако в библиотеке, увы, особо негде было развернуться. Его собственный член уже стоял по стойке смирно, раздразненный трением тела о тело, и был уже готов к бою. Жан привычным движением раскатал презерватив и щедро сдобрил сверху смазкой. — Учти, ты сам этого захотел, — пробормотал он, заставив Честера снова прижаться к книжной полке, и подхватил его под бедро, открывая себе доступ к подготовленному анусу. Рыжий пушок был и там, перетягивая на себя внимание, и Жан скользнул головкой члена вокруг дырочки, размазывая излишки смазки. Честер напрягся из-за внезапного прохладного ощущения, но постарался взять себя в руки и расслабиться. Жан вошел в него медленно и аккуратно, давая привыкнуть к распирающей внутренности боли, и Честер прикусил губу, разочарованный тем, насколько нежно с ним пытались обойтись. Он знал, что Жан делает всё правильно, но горевшее внутри желание почувствовать одновременно боль и сносящее голову удовольствие заставляло его ерзать и скулить, умоляя о большем. — Пожалуйста, — сказал он, когда Жан остановился на полпути. Было туго, прохладно внутри из-за резинки и не хватало смазки для плавного скольжения, но Честер плевал на все эти крошечные неприятности. — Просто трахни меня уже, Жан, пожалуйста. Жан выругался себе под нос, распаленный нетерпением Честера, и толкнулся в него до предела одним сильным движением. Влажный звук шлепка смешался с тихим стоном. Честер впился пальцами в многострадальную книжную полку, заставляя почтенную старую мебель скрипеть под его весом, и весь напрягся. Да, именно этого он и хотел: чтобы голод был наконец утолен, чтобы мысль «вдруг кто-нибудь нас увидит» подгоняла действовать жестче и быстрее, чтобы Жан крепко прижимался к нему, обнимая поперек живота, и грубо трахал до звезд в глазах. — Вот так, вот так, — шептал Честер, чувствуя, как член Жана скользит внутри него, и каждый толчок вызывал у него новый стон. Жан зажал его рот ладонью, выполняя собственное недавнее желание, а второй рукой обхватил член Честера, добавляя стимуляцию к ритмичным движениям и шлепкам. К счастью, никто не пришел за ними следом, проверяя, чем занимаются заплутавшие посетители, и Жан мог без стеснения трахать Честера, не оглядываясь при этом по сторонам. Честер мог бы сказать «и похуй, если нас кто-то заметит», затем дерзко добавить что-нибудь еще, бедрами прижимаясь к паху Жана, но его рот сейчас был занят, и мысли были заняты тоже. Тихий умоляющий скулеж от Честера, который прорывался сквозь прижатую к губам ладонь, подстегивал Жана не хуже адреналина. Жан кончил первым, едва сумев совладать со своими голосом и не застонать вслух от того, каким ярким и сильным был оргазм, даже несмотря на секс через резинку. Честер кончил за ним следом, изливаясь Жану в кулак, прямо на услужливо подставленную руку помощи. Всё действо заняло у них не больше десятка минут, но отчего-то казалось, что прошла целая вечность между тем, как Жан зашел в библиотеку, и тем, как сейчас он подрагивающими руками приводил себя в порядок. Честер немного постоял, переводя дыхание, и даже спущенные штаны и быстро остывающая кожа не доставляли ему особых неудобств. Колени тряслись, как у школьника, разбившего свое первое окно, и Честер рассмеялся, спрятав лицо в сгибе локтя. — Честер, — произнес Жан, привлекая к себе внимание, и указал вниз, на обнаженные ноги, покрытые густыми рыжими волосами. — Будь добр, избавься от улик. Честер снова хихикнул и кое-как натянул на себя одежду, укладывая обмякший член в трусы и застегивая ширинку. — Мне понравилось, — сказал он таким тоном, будто рапортовал о прочитанной книге, а не описывал свой недавний несдержанный секс, родившийся из мимолетного желания трахнуться в библиотеке. Жан облизнул губы, думая, нужно ли говорить что-нибудь в ответ. Смерил Честера изучающим взглядом, пошевелил пальцами, борясь с желанием запустить ладонь в огненную шевелюру и притянуть Честера к себе для поцелуя. — Мне тоже, — все-таки признался он и, протянув руки, поправил съехавший с плеча Честера растянутый свитер. — Но давай повторять не будем.