Приключение элементальной водички

      Я… открыла глаза?.. Или они всё ещё закрыты… Темновато как-то. Наверное, я всё-таки не открыла глаза. Что вообще происходит? Я заснула что-ль? И как так вышло? Вроде спать не хотелось. Бля, голова раскалывается. Так много мыслей, но ощущаю какую-то пустоту. И холодно ещё. Сука, отопление что-ли отключили? Окно я не открывала. Ну вроде… Но на улице довольно тепло было. Не знаю. Не смотрела температуру. Будет слишком глупо спрашивать где я? Наверное, дома. Хотя у меня в квартире тепло и уютно. Значит, не дома?.. А где тогда? Вообще ничего не понимаю. Ох, ну ебать, почему всё, как обычно?       Пространство вокруг меня было странное. Если оно, конечно, было. Тёмное, такое своеобразное, будто я находилась в самом сердце пузыря, возможно, голубого или синего цвета, густое, плотное, напоминало огромное скопление странной слизи. Как у меня только получилось о таком подумать? Звучит мерзко. Даже слегка тошно стало. Зачем я только об этом думаю?..       От подобных описаний головная боль только усилилась. Где-то на остатках сознания интуитивно ощущался гул, вот только мои собственные ощущения твердили, что ничего нет. Может, я всё ещё сплю? Как я вообще заснула? Я ж сидела бабл-ти какой-то попивала. Вкуса… не помню. Наверное, не очень было. Там на фоне музыка играла, а сейчас очень тихо. Смертельно. И мне страшно. Вроде как. Ничего не чувствую, даже своего тела, что тут про эмоции говорить.       Я ощущала себя максимально некомфортно. В голове плясал ворох мыслей, которые тут же ускользали, стоило только обратить на него внимание. Темнота пугала и вызывала спокойствие одновременно. Хотя и спокойствием это было тяжело назвать. Ощущения всего и сразу и одновременно ничего напрягали меня как никогда. Наверное, потому что никогда такого и не было. Или было… Доверять самой себе становилось всё сложней. Или я себя просто накрутила… Блять, я ведь могу. Хотелось закричать. Начать размахивать руками. От бессилия покачать головой и забиться в угол. Обнять себя. Плакать не хотелось, всегда считала себя сильнее слёз. Вот только ничего из моих желаний не получалось. Как будто я потеряла что-то настолько важное для себя, что меня уже и не существует. Может… так выглядит смерть? Инстинктивно мне захотелось помотать головой, но ничего не вышло. Не ощущалось… Да что происходит со мной?!       Непонимание абсолютно всего напрягало намного больше, чем то, что я и правда могла умереть. Ну не могла же? Захотелось расслабиться. Просто выдохнуть и пустить всё на самотёк. Не вышло. Ладно, ничего другого я и не ожидала. Не получалось сделать абсолютно ничего. Думать становилось тоже сложнее. Головная боль только усиливалась, будто подбрасывая веточек к моим мыслям, чтобы этот чёртов огонь не давал мне увидеть реальность. Моё самочувствие скакало от непрошенной апатии до тошнотворного порыва. Место, где я находилась, только усиливало весь негатив. Становилось неприятно просто от желания что-либо делать. Наверное, я и правда умерла.       В какой-то момент времени я поняла, что мне больше не холодно. Мне теперь никак. Странная пустота ощущалась только сильнее. Ещё сильнее этого была только тошнота где-то внутри меня. Да, я точно умерла. Не могу же я ещё живой чувствовать такой набор? Боль постепенно уменьшалась. Либо же я просто смирилась хоть с чем-то. То, что я называла гулом, тоже начало утихать. Становилось тихо. Спокойствия не прибавлялось. Святые, скажите, что я умерла! Скажите хоть что-то!..       А потом и правда стало тихо.

***

      Я… открыла глаза?.. Да! Я точно открыла глаза! С закрытыми глазами я бы навряд ли увидела небо. Так, блять, хоть что-то понимаю, уже неплохо.       Надо мной было чистое и голубое небо! Такое идеальное, будто лучшие художники цвет подбирали. Конечно, не такое красивое, как я, но тоже ничего. Облаков не было. Солнце абсолютно ничего не скрывало. По привычке я попыталась сощуриться. Не вышло. Ну, и не страшно. Оно всё равно на меня никак не влияло. Тепла от него я не особо чувствовала. Солнце было похоже на солнце. Обычное. Бело-жёлтое. Возможно, до невозможности идеализированное, под стать небу.       Когда я наконец решила посмотреть на что-то кроме неба, стало больно моим глазам. Цвета вокруг меня как будто выкрутили на максимум. Трава была неестественной. Противная, ярко-зелёная. Тошнотворная. Гадкая. Бля, если кратко, отврат полный. И я её совершенно не чувствовала. Будто её подо мной не было, будто я на ней не сидела. Или не лежала. Своего тела я почему-то до сих пор не ощущала.       Зато творец внутри меня был явно против лицезреть такую картину. Всё было слишком идеально, неживым, как в какой-нибудь игре для завлечения внимания. Спустя несколько минут мне уже было плохо от буйства красок. Хотелось стереть это всё, порвать и забыть. Как можно жить в таком месте? Я не выдержала, кажется, спустя минут пять. Перевела взгляд на какой-то камень рядом. Он ничем не отличался от окружающей меня среды. Плоский, серый и непроработанный. Даже не верится, что такие камни и правда есть. Выглядит убого.       Думать о том, как я оказалась на какой-то стрёмной лужайке, определённо не хотелось. Проблем и так хватало, набирать новые не хотелось. Сначала захотелось разобраться с эстетическими проблемами. Я закрыла глаза. Меня окружила темнота. Не пугающая. Не пустая. Спокойная. Очень уютная. Никуда не спешащая. Она ощущалась родной. Почему?.. Я и не вспомню. Закрывать глаза на явные проблемы было одной из моих главных черт. Наверное, поэтому так и любила темноту. Наверное, поэтому я с таким наслаждением продолжала держать глаза закрытыми, не желая возвращаться в буйную цветную реальность. Темнота напоминала мои волосы. Мои роскошные, длинные волосы. Темнота напоминала мне мои глаза. Мои глубокие, прекрасные глаза. Темнота напоминала о существование света. О сияние, к которому многие стремятся и от которого многие обжигаются.       Я выдохнула. На удивление, даже не почувствовала этого. И открыла глаза. Спокойствие, поселившееся во мне, помогало смириться. Яркие цвета? Не страшно. В них тоже можно найти что-то прекрасное. К примеру, этот камень может быть хорошим пьедесталом для достойного памятника. Если его немного обточить с боков, то он будет хорошо держать массу изваяния. Вот эти рыжие цветы выглядят очень даже мило. Они были… знакомыми. Их форма напоминает ветряной флюгер. В детстве я звала их вертушками. Даже делать умела. И, по-моему, у меня был такой же насыщенный оранжевый. Впрочем, неважно. Цветы на то и цветы, чтобы они были яркими и заметными, а не для того, чтобы их за это осуждали. А вот этот слайм…       Я осеклась, как только поняла о чём подумала. Слайм. Я могла спокойно обманывать себя в мыслях, что просто начала рассуждать не о том, но вот своим глазам я верила. Слайм. Я только что видела слайма. Голубого слайма. Кругло-овальной формы. Мерзкого и отвратительной формы. Очень знакомого слайма.       Всё резко встало на места. Неожиданно я почувствовала в своей голове костёр, который стал разгораться с каждой секундой, а потом сильную боль. В моих мыслях упорно крутились какие-то картинки, от которых меня начало тошнить. Чувство чего-то знакомого плотно засело в сознание, мешая сосредоточиться. Выбросить из головы его не удавалось — оно прилипло ко всем моим воспоминаниям, напоминая грязь. Гадкая грязь. Спрятаться от них не получалось. Обрывки яркими пятнами появлялись в моей голове, быстро исчезая в пустоту. Я сжалась, шепча что-то, чего не понимала сама. Думать вообще не удавалось. Боль разъедала все здравые идея, оставляя только обжигающее пламя. Моя голова трещала, будто кто-то резко вспорол холщовый мешок и оттуда начало выспаться всё, на что я решила не обращать внимание.       Дальше я уже не осознавала того, что творю. Просто пыталась кричать, заглушая образы передо мной. Я не хотела смотреть на каких-то до боли знакомых людей, на их улыбки, счастливые лица. Не хотелось видеть уютной комнаты, детей, бегающей в ней. Не хотелось смотреть на радостную саму себя, когда мне было так плохо. Всё, что всплывало в моей голове, не утешало, наоборот — сильнее ранило, задевая за душу. А потом я увидела экран загрузки. Или точнее — вспомнила. Боль отступила быстро, но вот костёр, на котором моё сознание самостоятельно себя сжигал, ещё пылал. На место всей боли вернулась пустота. Глушащая всё вокруг. Одинокая. Не мелодичная или успокаивающая. Тоскливая. Напоминающая меня.       Я огляделась. Все яркие цвета давно стали блёклыми после воспоминаний. Тейват был красочным только в игре. Я безмолвно начала отрицать свои же наблюдения. Нет. Тейват всё ещё был красочным. Он был ярким. Насыщенным. Но таким несуразным на фоне моей жизни. Таким неправильным. Кривым. Плоским. Не больше, чем игровой мир.       Нужно было собираться с силами. Осознание всей реальности слишком сильно давило на меня, поэтому я по старинке откинула все эти мысли подальше. До следующего приступа тоски по дому. Слайм почему-то начал приближаться ко мне, что напрягало меня больше. Пошевелиться не получалось. В принципе, у меня ничего не получалось. Слайм становился всё ближе. Только тогда я задумалась о том, что мы примерно одного роста. Не может же он быть таким огромным? В задание легенд Рэйзора такой был. В игре они были агрессивными. Проверять не хотелось. Проверять не хотелось ничего из этого, поэтому я закрыла глаза и погрузилась в приятную темноту. Не вижу — значит этого нет.       Спустя пару секунд ничего не произошло. Тогда я открыла глаза. Слайм был прямо передо мной. Он не нападал. Он просто смотрел. Изучает что-ли?       Его неагрессивность меня порадовала, поэтому я слегка расслабилась, позволяя себе тоже рассмотреть существо. В целом, от игры ничем не отличался. Голубой. Не в плане ориентации. В плане цвета. Просто голубой. С переходом в более бледный к низу. А сверху тёмные пятнышки. И глазки светлые. Слайм, как слайм. Ахуеть. И когда я только себе такую спокойность вернула?       Наверное, тогда, когда перестала бояться, что мне могут навредить. Всё-таки на первом месте у меня собственная безопасность. Правда, это место делит моя же красота. Как никак, с красивым личиком не каждый рождается. Вот к примеру, этот слайм. Простенький. Выглядит объективно плохо. Скудный на цвета. Ничем непримечательный слайм.       Вот чего я точно не ожидала — резкого скачка от меня. По началу, я испугалась. Матернулась. Мысленно, конечно же, моё тело меня абсолютно не слушало. Мало ли, меня атаковать захотели. Потом возмутилась. Бить меня никто не собирался. Слайм просто начал медленно отпрыгивать от меня. Он меня страшной посчитал?! Да я выгляжу лучшего него! Хотелось начать рассказывать о том, что очень невежливо с его стороны вести себя подобным образом. Хотелось заявить, что моя утончённая натура такого не потерпит и как только я разберусь, почему у меня не получается двигаться, так сразу брошу его загнивать в одиночестве. Хотелось сообщить, что моя критика является неотъемлемой части моей работы, из-за чего я давно стала воплощением прекрасного.       Вот только я не рассказала. Не заявила. Не сообщила. Тишина, которая меня почти не напрягала наполнилась чьими-то шагами и лепетом. До этого я не обращала внимание на голоса птиц, шум ветра и прочие мелочи. Слишком привыкла к этому в игре. Попыталась обернуться. И только тогда я поняла ужас всего происходящего.       Шевелиться у меня всё ещё не получалось. Все мои попытки заканчивались полным провалом. Мои движения ощущались мягкими. Неприятными. Напоминали растаявший пластилин. Я сама напоминала его. Вся эта плавность была не красивой, а пугающей. Медленной, очень неприятной, будто я тянулась, а не двигалась. Моя новая попытка была обречена на провал. Шаги приближались, а я могла лишь догадываться кто это. Когда мне удалось развернуть свою голову, то я заметила лишь силуэт человека и кого-то рядом.       Краешком я заметила что-то голубое. Слайм решил вернуться? Решив не отвлекаться на собственные мысли, я почти сразу же начала игнорировать пятно. Когда же это «что-то голубое» не пропало, я вдруг подверглась сомнениям. Неудобство, невозможность двигаться, заторможенность действий, моя непривычная неразговорчивость, слайм, не проявляющий агрессию, полное безразличие к раздражителям и что-то голубое.       Вот только осознание настигло меня слишком поздно. Стоило мне только понять кем я стала, тот человек приблизился.       Я быстро отыскала взглядом убегающего слайма. Он, будто специально немного притормозив, посмотрел на меня, наверняка ожидая, что я начну убегать. У меня не получалось. Паника не давала мне сосредоточиться, а новое тело не позволяло быстро двигаться. Я продолжала стоять на месте, уже просто надеясь, что меня пощадят. Умирать так глупо не хотелось. Умирать такой не хотелось. Не хотелось, чтобы меня запомнили отвратительной голубой массой.       В последний раз посмотрела на слайма. Молилась, чтобы он увидел мой взгляд, который наверняка был полон отчаянья. Тот решил не подвергать опасности самого себя и начал прыгать быстрее. Я осталась одна.       Ненадолго, так как вскоре шаги были сзади меня.       Голоса я не различала. Точнее, просто не понимала чьи они. Удалось расслышать лишь писклявый тон и какую-то фразу о том, что я странная.       Я бы ответила на это что-нибудь.       Я бы обязательно придумала, что ответить.       Не успела.       Почувствовала, как в меня засунули что-то острое. Меч.       После его вынули. И засунули вновь.       Я запомнила лишь серое лезвие и золотистую косу убийцы. А дальше меня встретила родная темнота и знакомая пустота.