Часть 1
20 марта 2024 г. в 22:22
Примечания:
Пы. Сы: написано от балды по книжке для озабоченных двенадцатилеток. Вопросы?
— Добрый день, мой повелитель, — Джозеф снисходительно улыбнулся, кланяясь и пытаясь поймать ладонь Колла в свою. — Мне кажется, или вы чем-то расстроены?
— Прекрати. Просто хватит!
Коллам слетел с кресла, подбежал к узкому окну и выглянул наружу. Слуга тенью проследовал за ним.
— Мой господин…
— Да прекрати же ты! Отпусти меня! — мастер отдернул руку, по которой больно хлестнуло искрой, вырвавшейся из кончиков пальцев парня. — Я — не он, и никогда им не стану! Никогда в своей жизни, слышишь?
— Ох, мой мальчик, — Вальтер покачал головой, снова складывая губы в тоненькую полуулыбку-полуусмешку, раздражавшую воспитанника до боли. — Ты уже он, просто смирись. Ты — Константин.
— Боже мой-й-й. — Колл сжал зубы. — Нет. Просто пойми это. Я — не он. Ты ошибся, просчитался, такое бывает.
— А те видения?
— Может, моя мать что-то спутала? Или банально меня ненавидела? О таких вариантах ты не подумал?
— Тебя любили, Коллам Хант. — черная тень скользнула к мальчику за спину, приобнимая его. — И любят до сих пор…
— А ну брысь! — Коллам дернулся в сторону.
На лице Джозефа отразилось такое благоговение, какого парень не видел никогда в своей жизни. Мужчина вновь подался вперед, беря ученика за подбородок и снова улыбаясь, но теперь вовсе без снисхождения; уголки его губ чуть дрожали, а в тонкой прорези губ то и дело мелькал бледно-розовый язык.
— Вот она… — шершавая рука в застарелых шрамах и ссадинах провела по щеке мальчика. — Эта искра… О, мой повелитель…
— Пожалуйста! Замолчи, прекрати! — брюнета затрясло от злости. — Сколько раз тебе повторять?
— Мой повелитель, ну что же вы. — темные глаза, кажется, едва покрылись пленкой печали. — В последнее время вы часто грубы со мной… Или произошло что-то, вы что-то вспомнили, из-за чего нам теперь сложно общаться?
— С тобой никогда легко не было. Я обычно не обсуждаю с врагами все на свете.
— Это слова истинного Константи…
— Да сказал же! Ничего я не вспоминал!
— Врете, господин.
Мастер сделал шаг вперед. Еще один. Коллам отшатнулся и почувствовал за спиной холодный мрамор стены.
— Это были мутные видения… — принялся оправдываться он. — Я почти ничего не понял. Правда!
— Но что-то ведь поняли. Иначе бы не стали избегать своего самого верного слугу.
— Я лишь почувствовал отголоски… — Колл прикрыл глаза. — И мне не нравится то, что я увидел.
— Моя любовь к вам безгранична, — горячо зашептал Джозеф, стоявший почти вплотную. — Неудивительно, что ее отголоски стали одним из первых воспоминаний.
— Я. Не. Константин. Понял? Отвали!
Коллам приоткрыл глаза, но тут же вновь их зажмурил, царапая ногтями немую стену позади себя.
— Это уже не имеет значения, — «боже, да он помешался!» — У те… У вас его глаза.
— Если бы между нами было нечто действительно сильное, я бы об этом знал.
— Мой господин…
— Заткнись.
— Я верну вам память, мой повелитель, — отвратительно шершавые руки обжигали кожу через тонкую рубашку. Чувствовался каждый шрамик на каждом пальце, каждая затертость от старых кожаных перчаток, и этот глубокий порез через всю левую ладонь… Колл на секунду замер, как оглушенный, позволив слуге немного «погулять» по своему телу, но затем словно отмер и затрепыхался в холодных обьятьях на манер птицы в клетке. Вальтер улыбнулся, легко подхватил воспитанника на руки, игнорируя слабые попытки сопротивления, и потащил к креслу.
Коллам размахнулся и заехал ногой по колену мастера, за что тут же схлопотал подзатыльник и услышал очередное шипящее «мой повелитель».
Джозеф скинул воспитанника на кресло и, наученный опытом, сжал коленки мальчика между ног.
— Я не… — с ужасом пискнул Колл.
— Будете сопротивляться — хуже будет, — отрезал слуга, наклоняясь к лицу мальчишки. — Вы, должно быть, не помните, какой божественной страстью были наполнены наши с вами ночи… Ничего, я напомню, — и сразу же поднял голову, легко уклоняясь от пощечины.
Запястья Коллама подняли над головой и сжали, как наручниками. Брюнет вздрогнул.
— Не бойтесь, — Вальтер перехватил запястья ученика в одну руку, а другую плавно опустил к его паху, не отрывая взгляда от пронзительно-серых глаз. — Я никогда не был груб. Вам будет хоро…
— Да заткнись же! Уйди, уйди, ну же, брысь!
— Мой господин, помолчите. Нужно беречь свои связки, хотя бы перед тем, как будете их надрывать от разных… Звуков.
Парень замер, словно впав в забытье. В нем перемешались унижение со страхом, отчаяние с отвращением и смущением, а ещё стыд, стыд, стыд… Это было непростительно, но какую-то частичку души манило, тянуло, как магнитом…
Из состояния шока Колла вывело тихое бряканье «молнии» ширинки. Он торопливо заморгал и снова дернулся, однако вырваться так и не смог; запястья засаднило, а на ногах, чересчур крепко сжатых мастером, судя ощущениям, начинали выступать жёлтые пятна синяков.
— Вы же сами делаете себе больнее, — слуга недовольно цокнул языком.
— Мои колени… Пожалуйста… — мальчик высоко задрал подбородок, стараясь не обращать внимания на чужие пальцы, ловко скользящие по бедрам пока что через ткань брюк.
— О, мой повелитель, прошу прощения, — Джозеф обеспокоенно моргнул, чуть расслабляя ноги. — Знаете, снимите лишнюю одежду сами. Заодно разомнетесь.
Коллам передернул плечами, но, под острым взглядом темно-синих глаз, стал медленно стягивать с бедер джинсы, чуть дрожа.
«Какой кошмар.»
Слуга удовлетворенно кивнул, окончательно ослабив хватку, и отошел.
— Все. — Колл сжал руками подлокотники, покусывая губы и закидывая ногу на ногу.
— Вообще?
«Боже, какая…»
— Да, — стиснул зубы брюнет.
— Вот и славно, — по губам, рассеченным тонкой полоской шрама, вновь скользнула тень дурацкой снисходительной улыбки. — Ноги врозь.
— Да так же неудобно, — уголки губ парня задрожали. — Н-наверное.
Джозеф сделал шаг вперед, склонился, сев на пол, и скрестил руки на коленях Коллама, положив на пальцы свою голову. Мальчик замер, едва дыша.
— Мой господин… Запустите пальцы в мои волосы. Расслабьте ноги. Опустите мою го…
— Черт возьми, хватит! — Колл опустил плечи.
— Мой пове…
— Я не буду этого делать!
Вальтер протянул руку и ласково, но крепко взял ладонь парня в свою, пуская тонкие, отчаянно сопротивляющиеся пальцы в свои темные кудри. Затем последовала вторая ладонь.
— Вот видите, как легко? — слуга рассмеялся. — А теперь — ноги…
Все так же крепко и ласково мастер раздвинул ноги Коллама, ободряюще улыбнувшись.
— Неплохо, — темные глаза по прежнему смотрели в глубину серебристо-серых. — А теперь — вни-из…
Брюнет отчаянно замотал головой, чувствуя, как низ живота горит, а к горлу подступает комок.
— Да, вы красиво плачете. Это я знаю, — мягкий голос ласкал уши. — Но сейчас — не надо. Вниз.
— Н-нет!
— Колл… — парень вздрогнул. Слуга впервые назвал его по имени — тревожный, крайне тревожный звоночек. Но через секунду мужчина вновь собрался: — Хорошо. Я все сам.
— Я… Я…
— Тс-с.
Руки в рубцах почти нежно надавили на мальчишечьи ладони. Колл вскинул подбородок, содрогаясь и покрываясь мурашками.
Как бы мерзко ему не было, сказать, что это было ужасно… Нельзя. Просто нельзя. Сухие губы плавно скользили от головки по всему члену, пока удивительно мокрый и какой-то склизкий язык двигался, как на пружинах, медленно-медленно растягиваясь по низу, затем скользя в бок, потом уступая его зубам, покусывающим не грубо и даже не болезненно — мягко и цепко, пока язык уже скользил к другой стороне.
Коллам зажмурился, непроизвольно двигая голову Вальтера на себя, и тут же жалея о сделанном, поняв, что хочет повторить этот жест.
Мастер приткнулся к паху воспитанника, завел ладони ему за спину, шершавыми пальцами пробежав по тонкой белой коже и сжав ягодицы. Затем его руки с силой надавили на копчик, поднявшись чуть выше, тем самым лишь сильнее притягивая к себе.
С губ мальчика сорвался непроизвольный стон. Едва заслышав его, будто издалека, Колл закусил губу, проклиная собственную слабость.
Вальтер отодвинулся, сплюнул и и опять улыбнулся.
— Ну, как вам? Мое мастерство не исчезло за эти… Шестнадцать, вроде, лет?
— Я без понятия, говорю же, — выдохнул Коллам, успокаивая расшалившийся пульс.
— Ладно, пытать вас вопросами, как я погляжу, бесполезно, — снова дурацкая снисходительная улыбка, чтоб ее! — Раз так — разворачивайтесь, мы не закончили…
— Б-бог ты мой, нет! — в серых глазах мелькнула искорка отчаяния. — Пожалуйста!..
Джозеф, уже было протянувший руки к ученику, вздохнул.
— Как скажете. Помочь вам одеться?
Колл неуверенно покачал головой.
— Иди, — пробормотал он. — Иди, я должен…
— Простите… — мастер поджал губы, потирая локти, словно ему вдруг стало холодно. — Я… Я просто…
— Ничего. Не важно. Уходи.
— Простите, мой пове…
— Гос-споди! — Коллам вскочил, ловя слугу за предплечья. — Да когда же ты запомнишь?!
Джозеф рассмеялся, беря парня за подбородок и аккуратно целуя в лоб.
— Прощаете?
— Наверное… А то где-ж я такого слугу еще найду, бесстыдник, а?