***
В этой жизни он родился в семье императорского чиновника. Ему очень повезло, родители находились в хороших отношениях и действительно любили друг друга, а потому маленький Ветерок купался в их любви и ласке. В возрасте пяти лет ему начали сниться сны о боге ветра, и так сильно они ему нравились, что он начал себя называть Ветерком. И с упоением рассказывал родителям о своих приключениях как на небесах, так и до того, как попал туда. Родители не ругали сына и не одергивали, считая, что эта увлеченность с возрастом поутихнет. Когда мальчику исполнилось десять, пришла беда. Злопыхатели отца устроили заговор, в результате которого его обвинили в государственной измене. Его с женой, и всех обитателей дворца, убили одной ночью. На счастье, маленький Ветерок в ту ночь решил переночевать у своей кормилицы, она успела среагировать и они сбежали вдвоем. Сперва они в страхе бежали практически без отдыха, подальше от столицы. У кормилицы были кое-какие сбережения и драгоценности, и на первое время их хватало. Они сменили одежды, имена, и именно тогда мальчик стал зваться Ши Цинсюанем. Кормилица называлась его матерью, чтобы, не дай бог, его не отобрали. Изначально она собиралась направиться домой. Но по дороге вспомнила, кому служила, и что если она вернется, всем обязательно станет известно, что сын хозяина выжил, а этого допустить она не могла. Первое время они шли лесами, стараясь избегать больших трактов. Ночевали в сараях тайком от хозяев или же в лесу, покуда было тепло. Однажды они нашли брошенную деревню и прожили там около полугода. Люди ушли, а растения остались. Ветерок с кормилицей питались дикими овощами и фруктами. На удивление, нашлись рисовые поля. Пусть не возделанные, но рис на них рос и был пригоден для пищи. Но и тут хорошее быстро закончилось. Мир, к сожалению, наполнен не только добрыми и отзывчивыми людьми. Так случилось, что мимо деревни проходили сбежавшие с каторги преступники. Да и не безобидные заговорщики, а самые что ни на есть подлецы и мерзавцы. Сплошь убийцы да насильники. Как назло, в то время кормилица была дома, готовила еду да стирала белье. Разбойников она увидела заранее и, так как дурой не была, смекнула, что убежать в этот раз не получится. Но хозяйский сын, давно уже ставший ей родным, не должен был пострадать. Женщина спрятала мальчика недалеко, в лесочке, что был скрыт обветшалыми домами. Молясь, чтобы он послушался, не вылез из укрытия и, не дай бог, не услышал и не увидел того ужаса, что должен был произойти. Ветерок был послушным ребенком прятался как положено, не издав ни звука, не выдавая признаков своего присутствия. Детское сердечко чувствовало, что происходят нехорошие вещи, а так же чувствовало, что не следует ребенку лезть туда. Тем более если велел взрослый человек, которому ты доверяешь. Стараясь не думать о том, что может происходить за пределами убежища, мальчик заткнул уши, чтобы не слышать мерзкий гогот и странные звуки. Да так и уснул. Сколько он проспал — не помнил, но только когда кормилица разбудила его, было уже довольно темно и холодно. В доме царил погром: сломанная, и без того хлипкая, мебель, разбитая посуда, порванные вещи. Да и сама кормилица выглядела не лучшим образом. Некогда миловидное лицо было покрыто синяками и ссадинами, на левом глазу повязка. Под порванной одеждой виднелись ссадины, порезы и даже следы ожогов. Не трудно было догадаться, что над женщиной не просто издевались. Она подверглась насилию во всех смыслах и перенесла тяжелые пытки. Разбойники пытались выведать сколько человек проживает с ней, но та твердила, что одна, и обыск что в их доме, что в соседних не дал ничего. Когда женщина потеряла сознание, мучители, видимо, посчитали, что та умерла или умрет вот-вот, а потому решили, что делать им тут нечего. Забрав найденные продукты и устроив погром, они ушли. Подумав, что разбойники могут вернуться, женщина с мальчиком тоже покинули брошенную деревню и отправились дальше. Работать, как планировала, женщина уже не могла. С таким внешним видом никто не дал бы ей даже работу поломойки, и потому ей оставалось только просить милостыню. Долго она не выдержала. Полученные травмы, не получившие должного ухода, начали гноиться, и женщина умерла, не дожив до конца зимы. Так Ши Цинсюань остался один. Все перенесенные страдания послужили толчком, заставившим воспоминания о прошлой жизни обрушится на маленького ребенка. К счастью, он был достаточно крепким, да и желание вновь встретить своего монстра с золотыми глазами, не давало пропасть, заставляя жить.***
В тот день он прогуливался по пристани, по обыкновению расспрашивая команды джонок, не направляются ли они в Южное море. И, по обыкновению, слышал один ответ, что из этого места туда корабли не ходят. А ему, если он так мечтает попасть в Южное море, следует отправиться на юг Поднебесной и уже там искать попутчиков. Ветерок все это знал и медленно, но верно шел к своей мечте. Сперва ему необходимо было повзрослеть, не мог же он явиться малышом к своему златоглазому могую. Еще он хотел набраться опыта и умений, чтобы не быть обузой ему. Мысли о том, что тот может отослать его прочь, молодой человек не допускал. Цинсюань как раз разговаривал с очередным матросом, смеясь над своими же шутками, пытаясь вынудить того угостить его завтраком или обедом. Не имело значения, он давно не разделял приемы пищи, бывало он не ел целый день или два, или даже больше. Скоро молодой человек почувствовал на себе взгляд и обернулся, с ходу наталкиваясь на, как показалось, знакомые желтые глаза. Его, и без того смеющееся, лицо, внезапно озарилось лучами счастья и тут же медленно сползло в маску разочарования. Практически тоже самое происходит с его визави, но только с глазами. На мгновение загоревшиеся радостью, они так же быстро потухли и поблекли. Обладатель их сморгнул морок и, отвернувшись, зашагал прочь. А вот Ветерок не смог отпустить. И пусть это не золотые глаза, а янтарные, но их холодность такая знакомая. Молодой человек, еще не успев ничего осознать, рванул следом за незнакомцем. - Господин! Господин, - Цинсюань быстро нагнал мужчину, пытаясь заглянуть ему в лицо, - Вы же ищете кого-то, я прав? - мужчина, не останавливаясь, посмотрел на догнавшего его и что-то промычал, - Я тоже ищу человека, давайте искать вместе? В ушах Ванцзы все еще стоял смех, что он только что услышал, смешавшийся со смехом из его воспоминаний. Переводя взгляд на молодого человека, что шел сейчас рядом, он видел другое лицо — смеющиеся серые глаза, улыбающиеся яркие губы и высокий хвост черных волос, удерживаемый алой лентой, развевающейся на ветру. - Лань Чжань, не будь таким холодным, - говорил образ звонким смеющимся голосом, - Люди могут принять тебя за грубияна. Ванцзы сжал кулак и, опустив глаза, произнес: - Кто тот человек, которого ты ищешь? - А? - Ши Цинсюань вздрогнул, он вовсе не ожидал ответа. Голос человека с потухшими янтарными глазами показался ему мягким и печальным, отдающим покорностью, будто его вынуждают говорить, - Один мой знакомый из прошлой жизни. Его зовут Хэ Сюань, - поток слов полился из Ветерка, и он не мог его остановить даже если бы захотел. Он говорил все то время, что они шли до постоялого двора. Там, усевшись с незнакомцем за столик, продолжил рассказ. Кажется, это было впервые, когда он кому-то рассказал всю свою жизнь. О том, как в детстве снились сны, как приходилось скитаться с кормилицей, о её страшной участи, о своих приключениях и, конечно же, о том, как жил в Небесных чертогах. Не утаил и о Хэ Сюане (об этом он не рассказывал никому), о судьбе, что брат забрал у того, и о мести могуя. А еще о своей любви, и что не может ненавидеть его, хотя должен бы. Все это время незнакомец безропотно слушал, иногда мыча что-то невнятное. Уже на постоялом дворе, он приобрел для Цинсюаня еду и с настороженностью переводил глаза с пиалы с рисом и закусками на молодого человека, с упоением и в красках рассказывающего свою жизнь. Он не останавливал его словами: “Враки”, “Да ты заливаешь”, “Ну и фантазер”, и это заставляло открываться дальше. - Значит, тебя зовут Ветерок? - произнес Ванцзы, когда его неожиданный спутник наконец замолк и припал к чашке чая, смачивая пересохшее горло. - А? Да, Ши Цинсюань, - уточнил молодой человек, смотря поверх руки, державшей чашку, - Это все, что ты мне скажешь? - Я так понимаю, в прошлой жизни ты был заклинателем. Почему в этой не совершенствуешься? - поинтересовался Ванцзы. - А? - в который раз изумился Ветерок. На этот раз тем, что незнакомец похоже поверил его рассказу - первый из всех. - Я оказался не способным к совершенствованию, - ответил молодой человек смотря на своего визави с удивлением. - Прискорбно, - произнес Ванцзы, отпивая из своей чашки. - Ты не назовешь меня лгуном? Или мошенником? - не выдержал Цинсюань. - А ты этого хочешь? - заметив недоуменный взгляд, гусулановец продолжил, - Я заклинатель, если ты не понял, - Ванцзы скосил глаза вниз на Бичэнь, - И знаю, что в мире может произойти и не такое. Кроме того, ты был искренен в своих словах, а уж понять лгут мне или нет, я способен. - Простите, - смутился молодой человек от того, что не смог разгадать занятия собеседника, - А как вас зовут, господин заклинатель? - Лань Ванцзы, - ответил гусулановец, подхватывая с тарелки с сухофруктами кусочек хурмы. Если она присутствовала на тарелке, он всегда отдавал ей предпочтение, помня, что та была любимым лакомством Вэй Ина. Посасывая кружок, заклинатель старался понять понравилась бы любимому юнмэновцу ее кислинка. - Что ж, господин Лань, вы согласны взять меня в попутчики? - Цинсюань поставил руки локтями на стол и уложил на них голову, подняв свои яркие зеленые глаза на собеседника. Ванцзы, посасывая хурму, думал, смотря на улыбающееся лицо Ветерка. С одной стороны помощники ему не требовались, он сам в состоянии разобраться как с бытовыми проблемами, так и с подстерегающими опасностями. Но вот фона не хватало. Все то время, что он находился рядом с этим молодым человеком тоска не снедала его, и боль потери ослабла, давая воздуха и желания жить дальше. - Почему бы и нет, - произнес наконец Ванцзы, с довольством наблюдая, как на лице напротив расцветает счастливая улыбка. Ши Цинсюань открыл было рот, чтобы выразить свою радость, когда на его плечо легла рука. И молодой человек узнал ее тяжесть. Глава нищих этого района города. Человек жестокий и беспринципный. Он неоднократно предупреждал молодого человека не показываться на его территории и тем более не приставать к людям со своими фантазиями. - Так-так-так. Ветерок, ты опять тут? - прогремел бас над головой Цинсюаня и тот вжал голову в плечи, - Я же говорил тебе, не приставать к прохожим и посетителям в этом районе. Простите, господин, я избавлю вас от этого недоразумения, - мужчина сильнее впился в плечо молодого человека и потянул его вверх, заставляя встать из-за стола. Ванцзы поднял на подошедшего заледеневшие янтарные глаза, обвел взглядом помещение и обнаружил, судя по виду, несколько его приближенных. Мужчина говорил вежливо и даже улыбался, но это не могло скрыть угрозу из его глаз и хищного оскала. Гусулановец, опустив голову, снял с пояса меч и положил себе на колени. - Уберите руку с плеча моего спутника, - сухо произнес Ванцзы, обдавая ледяным спокойствием. - Господин, я же хочу, как лучше. Этот мошенник только и горазд языком чесать, да небылицы рассказывать, - было видно, что мужчина разозлился, но продолжал давить улыбку. Ссориться с посетителем он не собирался, эдак можно было и на арест нарваться. А в городских застенках не очень дружелюбная стража, тем более многие из них давно точат на него зуб. Но нападать, пока он в компании своих дружков, не осмеливались, ожидая пока тот допустит промах. И он не собирался давать им повод. - Я не буду повторять, - снова ледяной голос. На этот раз Ванцзы выпустил немного энергии и она подсветила его тело, выпуская волны силы, вибрацией проходящие по воздуху, заставляя его гудеть. Глава нищих выпустил плечо из железной хватки и, судорожно сглотнув, удалился бормоча извинения. - С-спасибо, - промямлил Цинсюань, ошарашенно рассматривая спутника, разминая плечо. - Ты мой спутник, он ничего тебе не сделает, - произнес заклинатель потеплевшим голосом, крепя ножны на место.