§
В правдивости своих наблюдений — касательно непоседливости Хан Джисона — Ли Минхо, пятнадцатилетний ученик Училища Святых при Академии Искусств магии и врачевания, убеждается — и убеждается, к его огромному несчастью, ежедневно. Буквально через неделю, с появления Джисона в Училище, имя «Хан Джисон» становится нарицательным. И если ранее самым обсуждаемым был именно Ли Минхо, то теперь Хан не только успешно спихнул его с пьедестала «самая главная сплетня», но и заработал статус «самого несносного и шумного». Парень с лёту влился во всю академическую двужуху, начав участвовать в олимпиадах и научных исследованиях для учеников, вызываясь на абсолютно любые мероприятия, стоило преподавателю заикнуться о таковых, стараясь выделиться из толпы, с рвением охотничьей, натасканной на поиск и поимку добычи, собаки в разгар охоты. Будто ему за это приплачивали в тайне ото всех, ей-богу. Его замечали: ученики и преподаватели. Кто-то ненавидел, кто-то восхищался, а Минхо недоумевал и просто, по-маговечески величал младшего: «шило в заднице» в своих мыслях и между друзьями, разумеется. На самом деле в тайне Минхо диву давался прыти мальца и искренне забавлялся, каждый раз внимательно наблюдая, как тот несётся по ученическому корпусу с криками и воплями наперевес со связкой учебников. На то, насколько хватит запала у Хан Джисона в серьёз делали ставки. Среди старших курсов завелась тенденция — не без подачи Ли Минхо — отслеживать прогресс парнишки и размышлять, что тот выкинет в очередной раз. Простой причиной тому стал тот незатейливый факт, что Джисон, помимо небывалой тяге к знаниям, обладал потрясающей способность превращать каждую академическую активность в шоу своей неуклюжестью, простотой характера и сбивающей с ног наивностью. Тот вёлся буквально на всё, отрицая само существование сарказма, двойного дна и подколов. Поражало воображение и то, что Хан элементарно не хотел признавать, что язык можно держать за зубами, а своё мнение при себе. Победы и поражения, казалось, только закаляли неуёмный характер младшей по возрасту среди звёзд Академии.Хан Джисон — первое место — Олимпиада Зельеварения!
Ли Минхо — второе место — Олимпиада Зельеварения!
Хан Джисон — первое место — Олимпиада «Теория магоживности»!
Ли Минхо — второе место — Олимпиада «Теория магоживности»!
Хан Джисон — первое место — Олимпиада «Брожение и варение отваров»!
Ли Минхо — второе место — «Брожение и варение отваров»!
Складывалось чёткое ощущение, что Минхо ничто не заставит испытывать негативные эмоции к этому задорному парнишке. Кроме того, что в определённый период начала сезона олимпиад, заголовки газет училища разрывало каждую.блядскую.неделю на протяжении месяца Олимпиад. Ли Минхо разрывало каждую.блядскую.секунду при упоминании Хан Benédi (что вообще это значит?) Джисона. Минхо даже запомнил эту часть имени. Чем это являлось, известно не стало, как бы он ни старался узнать. Но справедливость восторжествовала на последней неделе обучения, когда часть готовилась перевестись на следующий год, а часть — в том числе и Джисон – ещё и на второй курс.Ли Минхо — первое место — Олимпиада «Царство Растений»!
Хан Джисон — второе место — Олимпиада «Царство Растений»!
Счастье, от честной и долгожданной победы, к глотке подкатило да там и остановилось, когда Минхо увидел, что на него разъярённой фурией нёсся Хан Джисон через весь класс…и это с жутко вонючими склянками в руках да пугливыми растениями по всему пространству помещения, совершенно не обращая внимание на ошалелые взгляды преподавателей в комиссии и других участников олимпиады. Три…два…блять… — Хан Джисон! Ли Минхо! Нет! — только и успел завопить престарелый преподаватель флоры и фауны, прежде чем раздался внушающий ужас грохот, а вместе с тем и вопль испугавшихся представителей природы в глиняных горшках. Джисон налетел на альфу, скаканув ему на бёдра, руками вцепившись в плечи, а Минхо, инстинктивно ухватившись за узкую талию, рухнул навзничь на стол с отварами, за которые и получил заслуженное первое место, разнеся все склянки в радиусе метров трёх. Там уже, как домино, понеслось — куда ученики, куда растения, куда преподаватели. Шуму навели такого, что впору глохнуть. Так и познакомились лично. И с директором, и друг с другом…§
Тяжёлый, зыбкий взгляд директора Квона приковывал задницы к стульям не хуже супер клея в тот злополучный день столкновения двух на слуху вертевшихся учеников Академии. Минхо искренне недоумевал его то за что приволокли на ковёр, если Ли и сам оказался жертвой ситуации, которую с лёгкой подачи своего неконтролируемого характера устроил Джисон. Омега, к слову, сидел тише воды, ниже травы, что в корне не вязалось с обыкновенным поведением четырнадцатилетнего юноши с факультета травников-садоводов, что величественно отзывались о себе, как: «Травоведы и целители». Ли же только вздыхал, стараясь держаться молодцом, смело встречая разгневанный взгляд старшего напротив. С самоконтролем всё было в порядке, пока… Но это вовсе не означало, что риск сорваться и взорваться сведён к минимуму. Вовсе нет. Сдерживающим фактором есть и остаётся стойкое желание продолжать учёбу в родном месте с комфортным графиком занятий и доступной в любое время библиотекой. Джисон же в данную минуту определённо грозился подорвать устоявшийся мир Ли Минхо, выкинув столь безрассудный финт. — Молодые люди, — отчеканив, начал директор своим твёрдым, откровенно тяжёлым для восприятия без трясущихся поджилок тоном, — я осведомлён о вашем стремлении быть всегда и везде первыми. Ли Минхо, — перевёл Квон взгляд внимательных глаз тогда на студента, — с вами-то мы и вовсе с раннего возраста. Помню, как сейчас, ваш первый день в стенах нашей славной Академии и тот хмурый вид, с которым вы появились. Сейчас же всё иначе, — старший обожал уходить в воспоминания, растягивая свою речь на часы, которую приходилось выслушивать из уважения к этому бескомпромиссно строгому, но справедливому маговеку. — Однако вы, мистер Хан Джисон, без малого год в Академии, а на ушах стоит вся преподавательская верхушка с администрацией. Потрудитесь объяснить причины вашего поступка во время олимпиады сегодня, прошу, — призывая подать голос жестом руки, директор замолчал, вперившись изучающим взглядом в младшего. Тот тут же подобрался, выпрямляя спину на манер присутствия в теле инородного предмета, сверкнул зеленью глаз и, сжав губы в тонкую полоску, глубоко вдохнул и выдохнул носом. Минхо наблюдал за нервозностью Джисона с нескрываемым удовольствием и той же забавой, что расцветала дребезжанием внутри грудной клетки каждый раз, стоило Хану появиться в зоне видимости и просто, ну, быть собой? — Прошу прощения, господин директор! — около воински прогремел ученик, глядя строго перед собой и несколько истерически избегая взгляда директора. — Не сдержал свой порыв, и разозлился, виноват! — Минхо не смог сдержать смешка, а потому фыркнул в кулак, и сложил руки на груди, всем видом излучая негодование и задетость своей тонкой душевной организации. Этого мальца следует чуть остудить, а ситуация до взрывного хохота нелепая, поскольку и дураку понятно, что ругать или наказывать их не будут в серьёз. Поговорят, пожурят, да отпустят с напутствием держать в себе или выпускать эмоции в стенах тренировочного корпуса, или на полигонах для этого предназначенных. Взгляд Хана, что повернул голову с долей скрипучести и дёрганности, без секунды вышиб из Ли смешок куда более неприличный в компании уважаемого Квона, но Минхо вновь сдержался, не обращая должного внимания на младшего, продолжая наблюдать за пейзажем, что хорошо просматривался сквозь окно прямо за столом директора. — Что ж, надеюсь, что больше подобного поведения не повториться, — с несколько обречённых вздохом поставил точку в разговоре старший, однако заканчивать он вовсе не спешил. — Будьте добры молодые люди, учитесь, направьте энергию в правильное русло, дабы все мы были целы, невредимы и счастливы. Можете быть свободны, — махнув на двух несмышлёнышей по-скромному мнению Квона. Парни покинули кабинет директора с отличными эмоциями, о чём свидетельствовала расслабленная поза Минхо, что грациозно поклонился и выпорхнул за дверь, и деревянная походка Джисона. — Порядок? — обернувшись через плечо и вскинув бровь на необычное поведение Хана, уточнил Ли. У него не было в планах ссориться, заводить дружбу или же заполнять каким-либо ещё способом пространство жизни Джисона. Они просто ученики одной Академии, один из которых с крайне редким шилом в заднице, а второй на год старше. — Ну-ну, Ли Минхо, — и тот тон, с которым изо рта младшего вылетело собственное имя, зародил червячок сомнений в том, что разойдутся они на хорошей ноте. — Прости? — обернувшись уже всем корпусом на Джисона, красноречиво указывая на себя пальцем, а глазами буквально излучая недоумение. Минхо вообще человек не конфликтный, отец постарался вырастить его достойным маговеком, насколько хватило совместно проведённого времени до зачисления в общежитие Академии и учёбы, но коверканье имени от человека, с которым они знакомы исключительно заочно, да ещё и в купе с таким откровенным пренебрежением, кого хочешь выбьет из колеи спокойствия и концентрации на себе любимом. — Нет. — И развернувшись на пятках, Хана как ветром сдуло, что только укрепило сомнения в том, что ситуация себя исчерпала.§